Глава 4. 4.1 Ратификация "большого договора" Москвой

Украина или Империя?

4.1 Ратификация " большого договора" Москвой

25 декабря 1998 года Государственной Думой РФ было принято решение " О ратификации Договора о дружбе, сотрудничестве и парт­нерстве между Российской Федерацией и Украиной".

Это важный юридический документ, имеющий колоссальное значе­ние для геополитического будущего России и вызвавший в обществе множество споров.

Для того, чтобы понять его содержание необходимо сделать экс­курс в геополитическую картину мира.

Основными противодействующими силами являются атлантистс-кий и евразийский блоки. В центре атлантизма стоят США, в центре евразийства — Россия, " срединная земля".

Между ними разворачивается позиционная война за судьбы мира.

Основной долгосрочной программой России является континен­тальная интеграция, создание материкового евразийского пространства от Токио до Азорских островов. Задача Москвы — расширить свое стратегическое влияние на Восток, Запад и Юг. Задача атлантис-тов (НАТО), напротив, заключить Россию-Евразию в кольцо анакон­ды.

Москва вместе с перестройкой отказалась от своей миссии, сдалась врагу в одностороннем порядке. Это было самым настоящим геополи­тическим преступлением. Ему нет ни вразумительного объяснения, ни оправдания. Нет сомнения, что ликвидаторы будут осуждены русской историей в самом ближайшем будущем.

Отказавшись от евразийской миссии Россия, стала на путь созда­ния региональной державы. Вопреки настроениям большинства, вы­раженным на мартовском референдуме 1991 года, антинародная коа­лиция либералов стала на путь ликвидации евразийского образования имперского типа — как бы его ни называли " СССР" или " Российской Империей".

По вине атлантистского лобби в Москве появились новые незави­симые государства. В том числе и Украина. Сама же Россия отказа­лась от имперско-евразийской континентальной миссии и стала " ук­реплять региональное значение". " Укреплять" на словах, на деле сепа­ратистские процессы перенесены и на РФ.

Это был поворотный и самый страшный момент отказа от своей геополитической миссии, чудовищные плоды которого мы пожинаем сегодня.

В СНГ у всех государств было отныне два выбора — либо вернуть­ся к евразийскому проекту, либо примкнуть к НАТО. В каждом госу­дарстве есть как евразийские (промосковские) тенденции, так и анти­московские, самостийные, а по сути проамериканские. Сам факт де­ления геополитической карты мира на два лагеря делает отказ от Москвы автоматическим шагом в сторону атлантизма.

Одно только существование " суверенной Украины" уже есть шаг в сторону атлантизма. Но не украинский народ за это ответственен, а подрывные элементы и инородческие группы, не заинтересованные в общей евразийской судьбе, а также геополитические агенты влияния Запада, вышедшие на стратегические позиции как на Украине, так и в самой России.

Как только Украина выпала из евразийского пространства нача­лись проблемы. Проблема Крыма, проблема русскоязычного населения Украины, проблемы таможенных пошлин и платежей за энергию, проблемы автокефалии Украинской Церкви и т.д.

Став двумя различными государствами, Россия и Украина ста­ли по разные стороны геополитических баррикад. Но их функции различны. Россия по определению даже в урезанном виде продолжа­ет оставаться центром Евразии, а Украина начинает выполнять роль " санитарного кордона", становится форпостом НАТО — отсю­да, совместные с НАТО учения и постоянные угрозы вступить в стра­тегический союз с Западом через голову РФ.

Ситуация осложняется тем, что Москва все еще не до конца осоз­нает и признает свою геополитическую миссию. В отношении евра­зийского курса российской геополитики не существует единодушия ни в обществе, ни в высших эшелонах власти.

И в такой ситуации, когда геополитика Москвы еще не определена, встает вопрос о ратификации договора между Россией и Украиной.

Этот договор является двусмысленным. С одной стороны — и это позитивно — он упоминает о союзнических, стратегических отноше­ниях, а с другой стороны, юридически фиксирует тот факт, что Рос­сия отказывается от территориальных претензий к Украине.

Если стратегическое партнерство России и Украины не приведет к более широким интеграционным процессам, если Украина в дальней­шем не станет частью евразийской континентальной конструкции, а останется региональным государством, то данный договор окажется актом, по которому Москва сдает свои позиции в отношении " сани­тарного кордона" державе, по объективным причинам вынужденной (в случае своей самостийности) рано или поздно стать плацдармом для НАТО, т.е. для основного геополитического противника России.

4.2 Киев-Москва: формула русской государственности

Теперь обратимся к исторической и геополитической картине, ко­торая сделала возможной саму постановку вопроса о союзе, единстве или, наоборот, отсутствии союза и единства двух братских славянских народов — русского и украинского.

Соотношение Киева и Москвы дает геополитическую формулу рус­ской государственности.

Когда Русь была мононациональным (не путать с моноэтническим) государством, столицей был Киев. Это была типичная конструкция восточнославянского государства, входящего в сферу духовного влия­ния Византии. Конечно, и тогда уже лучшие русские люди — к при­меру, митрополит Илларион, первый славянин занимавший киевскую кафедру — пророчествовали о грядущем величии Руси, о том, что последние станут первыми. Русские приняли крещение позже других народов — последние, но им суждено было стать первыми в истории христианства (когда пал Константинополь, миссия спасения мира пе­решла на наш русский народ, на Московское царство, на Русскую Православную Церковь).

Потом последовало иго, раздробленность, и от татар Русь воспри­няла новый имперостроительный импульс.

Московское царство стало радикально иным геополитическим об­разованием. Это было более не национальное государство, а Евра­зийская Империя с православной идеологией византизма и ордынс­ким хозяйственным, военно-стратегическим централизмом.

Перемещение центра тяжести от Киева к Москве было важнейшим этапом. Это был переход от Руси как национального государства к Руси-Империи, Руси-Евразии.

Геополитическая роль Киева существенно изменилась. Малорос­сия, колыбель государственности русских, стала Окраиной, Украи­ной. Причем по ряду обстоятельств часть малороссийских земель, особенно западные, попали под устойчивое геополитическое влияние Средней Европы. Иными словами, начиная с определенного момента Киев становится проводником западнических тенденций. Это улови­ли православные авторы уже с XVII века. В " Книге о Вере" Захария Копыстенский уже провидит, как через Украину приходит на Русь великая беда — отступничество от истинной Православной Веры, униатская и католическая ересь.

В Московский период Киев постепенно стал играть антиевразийс­кую роль в русской истории. Отсюда берут начало " антимоскальские тенденции", зачатки " малороссийской идеологии", чьим религиозным ферментом стало униатство, а культурным — " европеизм" в сочета­нии с особой антиевразийской, антивеликоросской версией славянско­го малого национализма.

Злосчастные реформы Никона были во многом спровоцированы этой малоросской линией, и прагматической задаче расширения границ была принесена в жертву богословская и культурная уникаль­ность Русской Церкви, русского обряда, сама Московская Идея. Са­мыми радикальными защитниками этой Московской Идеи выступали вслед за протопопом Аввакумом старообрядцы.

Перенесение столицы из Москвы в Петербург было иной версией западничества. Отказом от последовательного и сознательного евра-зийства, свойственного именно Москве как Идее, Москве как евразий­скому полюсу.

Киев является символом национального государства, региональной державы, а Москва — символом Империи, евразийского интеграцион­ного ансамбля.

Киев — это прошлое, Москва — настоящее и будущее.

Важно, что сами великороссы образовались именно как евразийс­кий интеграционный этнос, не просто как самая восточная ветвь славян, а как уникальное культурно-религиозное, этногосударствен-ное образование, вбирающее в себя на этническом уровне не только собственно славянский, но и татарский и финно-угорский элемент. Великоросская (московская) идея не просто идея какой-то одной на­циональности — как, например, украинская идея. Великоросская идея и миссия великороссов — т.е. подлинных русских — в том, чтобы утвердить колоссальный планетарный идеал, великую Правду, осоз­нанную как Евразийская Империя Солнца, Империя Справедливости.

Киевская идея — более ограниченная, более европейская, менее универсальная, менее глобальная. В мессианском идеале Москвы пос­ледовательные малороссы, малороссы не по этническим признакам, а по идеологии, видят лишь имперские амбиции и колониализм.

Свой же малоросский идеал они видят, напротив, в довольно ус­редненной форме. Как " мелкобуржуазный" идеал " благополучия", " до­статка", " рачительности" и т.д.

Идея великороссов, т.е. нас — Великая идея. Идея малороссов — малая.