Из этой формулы видно, что акт ассоциации (41) содержит взаимныеобязательства всего народа и частных лиц и что каждый индивидуум, вступая, так сказать, в договор с самим собой, оказывается принявшим двоякоеобязательство, именно: как член суверена в отношении частных лиц и как членГосударства по отношению к суверену (42). Но здесь нельзя применить тоположение гражданского права, что никто не обязан выполнять обязательства, взятые перед самим собой, ибо велико различие между обязательствами, взятымиперед самим собою, и обязательствами, взятыми по отношению к целому, частькоторого ты составляешь. Следует еще заметить, что, поскольку каждый выступает в двоякомкачестве, решение, принятое всем народом, может иметь обязательную силу вобласти отношений всех подданных к суверену, но не может, по противоположнойпричине, наложить на суверена обязательства по отношению к себе самому, ичто, следовательно, если бы суверен предписал сам себе такой закон, откоторого он не мог бы себя освободить, - это противоречило бы самой природеПолитического организма. Поскольку суверен может рассматривать себя лишь водном-единственном отношении, то он попадает в положение частного человека, вступающего в соглашение с самим собою (46); раз так, нет и не может бытьникакого основного закона, обязательного для Народа в целом, для него необязателен даже Общественный договор (47). Это, однако, не означает, чтоНарод, как целое, не может взять на себя таких обязательств по отношению кдругим, которые не нарушают условий этого Договора, ибо по отношению кчужеземцу он выступает как обычное существо, как индивидуум. Но Политический организм или суверен, который обязан своимсуществованием лишь святости Договора (48), ни в коем случае не может братьна себя таких обязательств, даже по отношению к другим, которыесколько-нибудь противоречили бы этому первоначальному акту, как, например, отчуждение какой-либо части самого себя или подчинение себя другомусуверену. Нарушить акт, благодаря которому он существует, значило быуничтожить самого себя, а ничто ничего и не порождает. Как только эта масса людей объединяется таким путем в одно целое, уженевозможно причинить вред ни одному из его членов, не задевая целое, и темболее нельзя причинить вред целому так, чтобы члены его этого непочувствовали. Стало быть и долг, и выгода в равной мере обязывают обедоговаривающиеся стороны взаимно помогать друг другу; и одни и те же людидолжны стремиться использовать в этом двояком отношении все преимущества, которые дает им объединение. Итак, поскольку суверен образуется лишь из частных лиц, у него нет и неможет быть таких интересов, которые противоречили бы интересам этих лиц; следовательно, верховная власть суверена нисколько не нуждается в поручителеперед подданными, ибо невозможно, чтобы организм захотел вредить всем своимчленам; и мы увидим далее, что он не может причинять вред никому из них вотдельности (49). Суверен уже в силу того, что он существует, являетсявсегда тем, чем он должен быть. Но не так обстоит дело с отношениями подданных к суверену; несмотря наобщий интерес, ничто не могло бы служить для суверена порукою в выполненииподданными своих обязательств, если бы он не нашел средств обеспечить ихверность себе. В самом деле, каждый индивидуум может, как человек, иметь особую волю, противоположную общей или несходную с этой общей волей, которой он обладаеткак гражданин. Его частный интерес может внушать ему иное, чем то, чеготребует интерес общий. Само его естественно независимое существование можетзаставить его рассматривать то, что он должен уделять общему делу, лишь какбезвозмездное приношение, потеря которого будет не столь ощутима для других, сколь уплата этого приношения обременительна для него, и если бы онрассматривал то юридическое лицо, которое составляет Государство, какотвлеченное существо, поскольку это - не человек, он пользовался бы правамигражданина, не желая исполнять обязанностей подданного; и этанесправедливость, усугубляясь, привела бы к разрушению Политическогоорганизма. Итак, чтобы общественное соглашение не стало пустою формальностью, ономолчаливо включает в себя такое обязательство, которое одно только можетдать силу другим обязательствам: если кто-либо откажется подчиниться общейволе, то он будет к этому принужден всем Организмом, а это означает не чтоиное, как то, что его силою принудят быть свободным. Ибо таково условие, которое, подчиняя каждого гражданина отечеству, одновременно тем самымограждает его от всякой личной зависимости: условие это составляет секрет идвигательную силу политической машины, и оно одно только делает законнымиобязательства в гражданском обществе, которые без этого были быбессмысленными, тираническими и открывали бы путь чудовищнейшимзлоупотреблениям. Глава VIII
