Сервитуты. Из реальных сервитутов более всего размножил

 

§ 242. Реальные сервитуты. Перемены, произошедшие в области сервитутов в 3-м периоде, сводятся к следующему: во-первых, виды реальных сервитутов умножаются, и рядом с ними появляются личные сервитуты; во-вторых, появляются новые способы установления сервитутов; в-третьих, переменяется юридическая конструкция сервитутов*(822).

Из реальных сервитутов более всего размножились городские (servitutes urbanae). Следуя Цицерону, их можно свести к трем группам: jura parietum, luminum, stillicidiorum*(823). К первой группе принадлежат права пользования известным образом стеной соседнего домовладельца; например, servitus oneris ferendi, т.е. право примкнуть строение к стене соседа*(824). Ко второй группе относится право требовать, чтобы сосед не загораживал свет или вид; например, servitus ne luminibus officiatur, т.е. право требовать, чтобы сосед не поднимал своего строения выше известного уровня*(825). Третью группу составляют сервитуты, дающие право спускать к соседу на крышу, или в трубу, или во двор воду и нечистоты - servitus stillicidii (fluminisque)*(826).

Нетрудно догадаться, когда возникли и какими потребностями вызваны были эти и им подобные новые виды городских сервитутов, если обратить внимание на тот факт, что около половины VI в. от основания Рима, то есть во время и после второй Пунической войны, в Рим начинают переселяться целые тысячи обитателей разных частей Италии, а отчасти и других стран (сравн. § 191). Домовладельцы, желавшие, конечно, извлечь возможно большую выгоду из поднявшегося спроса на квартиры, стали, с одной стороны, надстраивать свои дома, а с другой - застраивать не только то, что прежде предназначалось для двора и огорода, но и то свободное пространство, которое отделяло один двор от другого (т.н. ambitus), вследствие чего один дом стал непосредственно примыкать к другому. Эти-то обстоятельства и вынуждали домохозяев вступать друг с другом в сервитутные отношения.

К сельским сервитутам новых прибавилось немного, что и неудивительно, так как в отношениях между сельскими земельными участками не произошло больших перемен. Упоминания заслуживает один новый сельский сервитут: servitus pecoris ad aquam appulsus, т.е. право пригонять известное количество скота на водопой к источнику воды, находящемуся на чужом участке*(827). Вызван был этот сервитут, вероятно, развитием крупного частного землевладения (latifundia). Пока существовали agri publici, общинные земли, скотовладельцы имели право пасти свои стада (летом в горах, зимой в долинах) именно на этих землях. Но когда, после Гракхов, общинные земли розданы были в частную собственность тем, кто владел ими, скотовладельцы, не имевшие источника воды на своей земле, должны были приобрести право водопоя посредством приобретения сервитута.

§ 243. Личные сервитуты. В настоящем периоде впервые появляются в праве и личные сервитуты, которые, впрочем, у самих римских юристов конца республики еще не называются " сервитутами" *(828). Как уже было указано раньше (§ 104), личным сервитутом назывался такой, который принадлежал известному лицу, независимо от того, было ли оно обладателем недвижимости или не было, и притом именно только этому лицу: по наследству он не переходил; он прекращался со смертью управомоченного лица*(829). Личных сервитутов было четыре.

1) Ususfructus, узуфрукт. Этим именем называлось, в классический период, право пользоваться как самой чужой вещью, так и доходами с нее (fractus), не уничтожая и не изменяя существа вещи*(830); например, у кого был узуфрукт на сельское имение, тот мог не только жить там, но и извлекать всякие выгоды из него: сеять и снимать хлеб, снимать плоды с деревьев, употреблять их для себя или продавать, вести правильную рубку леса, добывать камень, песок, металлы и пользоваться ими как угодно, мог отдать все имение в аренду и пользоваться арендной платой и т.д.*(831); но он не мог срубить сразу весь лес, хотя бы для того, чтобы заменить его более выгодным сортом деревьев; не мог срубить плодовый сад, чтобы заменить его парком, и т.д.*(832)

2) Usus: право пользоваться только самой вещью, но не доходами (плодами) ее; например, тот, у кого есть usus дома, тот может жить в нем с женой и домочадцами, но не может сдавать его внаймы (если сам не живет в нем); у кого есть usus овечьего стада, тот не может пользоваться ни молоком, ни шерстью, ни приплодом, но может гонять стадо по своему полю для удобрения*(833).

3) Nabitatio и 4) operae servorum: право жить в здании и право пользоваться услугами рабов, т.е., в сущности, то же право, какое давал и usus; разница заключалась только в том, что оба эти сервитута не прекращались вследствие capitis deminutio управомоченного и вследствие непользования правом (non usus)*(834).

Что эти сервитуты существовали уже в конце республики, это видно из того, что о них, именно о первых трех, говорится в дошедших до нас сочинениях Цицерона и отрывках республиканских юристов*(835); что же касается четвертого, т.е. operae servorum, то о существовании его в республиканское время нет прямых указаний, но по материальной потребности, вызвавшей его к жизни, и по юридической конструкции (или, точнее, по неопределенности ее), он очень сходен с habitatio, а потому нет причины относить его к более позднему времени.

Об историческом происхождении личных сервитутов нам ничего достоверного неизвестно.

§ 244. Преторский способ установления сервитутов. По всем вероятиям, в этом же периоде преторский эдикт ввел новый способ приобретения сервитутов. Сведения о нем мы имеем, однако, от юристов следующего периода. Причина, вызвавшая появление этого способа, заключалась в том, что старые цивильные способы (см. § 105) оказались неприменимы в некоторых случаях, в которых, однако, необходимо было допустить установление сервитутов, а именно - они были неприменимы на земле провинций*(836) и не могли быть употребляемы перегринами, хотя бы и в Италии, ибо эти последние не обладали цивильной правоспособностью. Отзываясь на нужды провинциалов и перегринов, преторы (и провинциальные правители) и создали новый способ, и так как указанная потребность должна была со всей силой сказаться уже в конце республики, то мы заключаем, что новый способ возник еще в 3-м периоде. Этот вывод косвенно подтверждается и в источниках, из которых видно, что уже Катон (неизвестно, который) высказывал свое мнение об этом способе*(837).

Сам же способ классические юристы большей частью описывают так: желающий установить сервитут " pactionibus et stipulationibus id efficere potest" *(838). Смысл этих слов не совсем ясен: или это значит, что сервитут устанавливался простым соглашением (pactio, pactum), без какой-нибудь формальности, а стипуляция присоединялась для большей обеспеченности приобретателя: если бы установитель препятствовал ему пользоваться сервитутом, то он вместо предъявления вещного иска (actio confessoria, см. § 106) мог бы, основываясь на стипуляции, взыскать с него штраф (неустойку)*(839) посредством личного иска; или же это значит, что само соглашение должно было облекать в форму стипуляции. Вероятнее первое толкование.

Понятно, что сервитуты, установленные этим преторским способом, нельзя было защищать цивильным вещным иском. Но претор (а в провинции - начальник ее) давал для их защиты actio in rem utilis, что в практическом отношении было одно и то же, точно так же, как actio in rem Publiciana, служившая для защиты бонитарной собственности, практически была равносильна цивильной rei vindicatio. В классический период этот иск и называется Publiciana. Едва ли можно сомневаться, что и в 3-м периоде именно он служил для защиты преторских сервитутов*(840).

§ 245. Юридическая конструкция сервитутов. Если верно высказанное выше предположение относительно древнейшей конструкции сервитутов (§ 107), то в настоящем периоде конструкция эта изменяется. Римляне начинают смотреть на сервитут как на право (вещное) пользоваться известным образом чужой вещью. Это доказывается тем, что земельный участок, на котором лежит сервитут, называется fundus servus или serviens, а на котором его нет - fundus liber*(841); далее, обязанность предоставлять вещи другому для известных целей называется servitus, а право на эту вещь называется jus*(842). Эта терминология показывает, что под сервитутом стали разуметь не право, подобное собственности на известную полосу на чужой земле, а такое отношение двух владельцев, по которому один владелец ограничивается в правах на свою вещь ради другого владельца; другими словами, предметом сервитута стали считать не телесную частицу чужой вещи, а пользование этой последней в известном отношении; т.е. нечто бестелесное, incorporate, почему классические юристы (а может быть, и республиканские) относят сервитут к res incorporates.

Причину такой перемены в юридической конструкции угадать легко: большинство новых городских сервитутов не соответствовало старой юридической конструкции, как в этом можно убедиться из рассмотрения отдельных сервитутов; например: servitus prospectus, т.е. право требовать, чтобы сосед своими постройками не загораживал вида, не представляет господства над какой-нибудь определенной частью соседней земли или здания; при servitus oneris ferendi, т.е. праве опирать свое строение на стену или колонну соседа, всякому было ясно, что эта стена или колонна не была собственностью управомоченного владельца; при servitus fumi immittendi, т.е. праве пропускать дым в трубу соседа, всякому было бы ясно, что соседняя труба не была собственностью управомоченного, и т.д. Конечно, чтобы усмотреть это несоответствие старой конструкции с новыми сервитутами, нужно было одно условие, которое мы должны признать за вторую причину перемены: необходимо было более тонкое умственное развитие народа или, по меньшей мере, класса юристов.

В дополнение нужно заметить, что в настоящем периоде юристы, по-видимому, под термин servitus подводили только реальные сервитуты; личные же в их глазах представлялись отдельным самостоятельным институтом. Доказательством этому служит то, что еще в классический период юристы иногда для полного описания сервитутов сопоставляют оба термина: servitutes ususfructus*(843).

Весьма вероятно предположение немецкого ученого Фойгта, что именно вследствие перемены в конструкции юристы должны были настаивать на отмене usucapio как способа приобретения сервитутов: res incorporalis не может быть предметом владения (сравн. § 105).