Диалектика – алгебра революции

Герцен и Огарев были диалектиками. Они высоко ценили диалектику Гераклита, Аристотеля, Бруно и особенно Гегеля, диалектические идеи, добытые естест­вознанием. Природа рассматривалась ими как вечный процесс обновления. Природа не любит застоя. Все за­стывшее обречено на гибель. Жизнь природы — непре­станное развитие, которое и составляет ее могучий стер­жень. Это развитие совершается во времени и прост­ранстве, оно неискоренимо, как неискоренима сама материя.

В работе «Опыт бесед с молодыми людьми» (1858) Герцен отстаивает закон сохранения вещества и движе­ния в природе. На отдельных примерах он показывает переход одного состояния материи в другое, одной формы движения в другую. Этот закон он называет «величайшим законом природы», замечательным откры­тием науки, подтверждающим не только научный

прин­цип неуничтожимости материи и движения, но и положе­ние о том, что «миры возникают беспрерывно», что «одни существуют теперь, другие едва образуются, третьи кончают свою жизнь в этой форме» (А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, т. XIII. М., 1958, стр. 53). Высший продукт природы — человек, который осознает истори­ческий путь природы, ее постепенное восхождение от простейших форм до высших.

Характеризуя Гераклита как гениального мыслите­ля, Герцен утверждал, что «практически мы именно гераклитовски смотрим на вещи», так как все живое есть не что иное, как «вечное брожение», все живущее нахо­дится в постоянном взаимодействии и вечном измене­нии. Но развитие не есть плавный и безболезненный процесс, оно совершается через борьбу противополож­ных начал; «борьба — это вечно у конца и вечно у на­чала», она закон жизни, закон развития. Борьба про­тивоположных начал завершается отрицанием одной из сторон и торжеством другой; без отрицания нет жизни, нет развития и прогресса. Если бы при отрицании ста­рого новым не учитывались достижения и достоинства прошлого и их значение для настоящего и будущего, то история была бы бессмысленна, ибо в ходе развития теряет значение только ложное, отжившее, несущест­венное.

В диалектике Герцен и Огарев видели «алгебру революции», т. е. рассматривали ее как обоснование не­обходимости революционных преобразований. «Теорию с практикой в деле отрицания примиряет революция. В ней отрицание не личное, не исключительное, не на выбор, не уклонение, а открытое противодействие ста­рому и водворение нового» (А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, т. XX, книга вторая. М., 1960, стр. 603). Они видели противоречие между диалектическими принципами гегелевской фило­софии и ее системой и упрекали Гегеля за то, что сам он из своей диалектики делал консервативные выводы в угоду сохранению конституционной монархии. У Гер­цена и Огарева диалектика призвана соединить филосо­фию с социализмом, доказать неизбежность уничтоже­ния самодержавия и крепостного права в России и бур­жуазного строя на Западе, необходимость социальной революции, которая привела бы к торжеству социализ­ма. «Новый век требует совершить революционный пе­реворот в действительном мире событий», ибо современ­ный социальный мир неразумен, не отвечает коренным интересам народа и потому безусловно нуждается в об­новлении. Это обновление принесет социализм.

Обоснование Герценом и Огаревым необходимости революционного переворота, пропаганда социализма, которую они вели, сыграли великую роль в подготовке русской революции. В связи с этим Ленин писал, что «беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадает даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы...» (В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 21, стр. 261.).

Ленин дал высокую оценку философии Герцена. «В крепостной России 40-х годов XIX века — писал Ле­нин о Герцене, — он сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями сво­его времени. Он усвоил диалектику Гегеля. Он понял, что она представляет из себя «алгебру революции». Он пошел дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейер­бахом. Первое из «Писем об изучении природы» — «Эм­пирия и идеализм», — написанное в 1844 году, показы­вает нам мыслителя, который, даже теперь, головой выше бездны современных естествоиспытателей-эмпириков и тьмы тем нынешних философов, идеалистов и полуидеалистов. Герцен вплотную подошел к диалекти­ческому материализму и остановился перед — историческим материализмом» (В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 21, стр. 256.).

Герцен и Огарев оставили глубокий след в русском освободительном движении, в истории русской культу­ры, в развитии революционных идей, материалистиче­ской философии и диалектики. Их богатейшее идейное наследие — серьезный вклад в сокровищницу мировой

культуры.