Сомнительная радость

В сентябре и октябре зародилось классическое ноющее чувство сомнения. Как можно быть уверенным, что три луковицы тюльпанов действительно стоят столько, сколько стоит пивоварня? Эйфория начала сходить на нет. Кто сказал, что луковица тюль­пана вообще чего-то стоит? Рынок охватила паника, и цены на­чали стремительно падать вниз.

Многим из новых богачей пришлось столкнуться с тем, что состояние, которым они владеют, всего лишь луковицы тюльпа­нов, больше никому не нужные, а также действительные ссуды от брокера, по которым они не могли расплатиться. Правитель­ство старалось найти компромисс, объявив все контракты на тюльпаны, заключенные до ноября 1636 года, недействительны­ми, тогда как последующие контракты должны были быть вы­полнены на 10% от первоначальной стоимости. Но цены упали ниже этих 10%, и количество банкротств увеличивалось день ото дня. Вслед за голландской тюльпаноманией последовала депрес­сия, от которой страна излечивалась много-много лет.

пузырь красного моря

Второй поучительный пример рыночной иррациональности — спекуляция в Англии в начале XVIII века. События описывают­ся Чарльзом Маккеем в занимательной книге " Мемуары о чрез­вычайно распространенных заблуждениях и безумствах толпы" (Memoirs of Extraordinary Popular Delusions and Madness of Crowds), вышедшей в 1841 году.

Компания, получившая известность под названием " Пузырь Красного Моря" (The South Sea Bubble), начала свою деятель­ность в 1711 году, когда граф Оксфорда основал " Компанию Южного Моря", финансируемую многими торговцами того вре­мени (полное название компании " Управляющий и компания торговцев Великобритании по южным морям и другим частям Америки с целью содействия рыболовству" '). Компания приоб­рела почти 10 миллионов фунтов государственного долга против гарантированной ежегодной ренты в 6% и монополию на всю торговлю с Латинской Америкой.

¹ The Governor and Company of the Merchants of Great Britain to the South Seas and other parts of America for the encouragement of the Fishing.

Спустя короткий промежуток времени стали распространяться слухи о неслыханных прибылях компании от торговли в Латин­ской Америке, где английские товары могли быть обменены на зо­лото и серебро с " неисчерпаемых" приисков Перу и Мексики. На самом же деле испанские колониальные власти позволяли за­ходить только одному английскому кораблю в год, получая за это одну четвертую часть от всей прибыли и 5% с оборота. На фондо­вой бирже акции " Южного Моря" вели тихое существование, це­на двигалась в пределах только двух или трех пунктов в месяц.

В 1717 году король Англии предложил повторную " привати­зацию" государственного долга. Два крупных финансовых уч­реждения страны, Банк Англии и " Компания Южного Моря", представили каждый свой проект, и после горячих парламент­ских дебатов " Южному Морю" позволили приобрести еще од­но долговое обязательство с процентной ставкой в 5% в год.

Но в 1719 году во Франции произошло событие, имевшее огромное значение для английской компании. Выдающийся че­ловек по имени Джон Лоу основал компанию в Париже " Compagnie d'Occident" для торговли и участия в колонизации американского штата Миссисипи. Огромная волна торговли ак­циями этой компании подняла цены на них с 466 франков 9 ав­густа до 1705 франков 2 декабря 1719 года. Покупателями были как французы, так и иностранцы. Это и стало причиной того, что британский посол попросил правительство Его Английского Ве­личества сделать что-нибудь, чтобы остановить отток англий­ского капитала в " Пузырь Миссисипи". Пузырь лопнул 2 декаб­ря 1719 года. После последующего за этим крахом капитал пере­бирался обратно из Франции в Англию, находясь в вечных поис­ках новых инвестиционных возможностей.

Это давало интересные возможности основным акционерам британской " Компании Южного Моря", которые предложили принять на себя весь долг английского государства. 22 января 1720 года Палата Общин назначила совет для рассмотрения это­го предложения. Несмотря на многочисленные предупреждения, 2 февраля примается решение представить парламенту проект. Инвесторы радовались этой перспективе дальнейшей капитализации компании. Через несколько дней цена акции выросла до 176 фунтов стерлингов, поддерживаемая притоком средств из Франции. Во время дальнейшего рассмотрения проекта начали появляться новые слухи о невероятных прибылях, которые яко­бы можно было заработать, и акции выросли в цене до 317 фун­тов стерлингов. В последнем акте 7 апреля 1720 года волна полу­ченной прибыли (то есть продажи) придавила цены обратно к 307 фунтам и к 278 фунтам уже на следующий день.

Даже при таких ценах первоначальные основатели компании и директора могли снять прибыль от роста капитала, которая бы­ла просто неисчисляемой по стандартам того времени и реализу­емой из фактически недействующей компании. Это возбуждало их аппетит все больше и больше. 12 апреля стали ходить новые позитивные слухи, и прошла подписка на свежие акции на 1 миллион фунтов при цене 300 фунтов за акцию. Подписка на акции превысила вдвое первоначально заявленный объем, и еще спустя несколько дней они торговались уже по 340 фунтов. Ком­пания затем объявила, что будут выплачиваться 10% дивиденды по всем новым и старым акциям. После этого была предложена новая подписка на 1 миллион фунтов по цене 400 фунтов. Она также была превышена. Компания все еще оставалась почти без­действующей.