Оперативное обслуживание

Для понимания сущности закона эффекта Торндайка нам необходимо дать четкое определение понятия «вероятность реакции». Это очень важное понятие, но, к сожалению, очень трудное. При обсуждении поведения человека мы часто апеллируем к тенденциям «расположенности» вести себя определенным образом. Почти в каждой теории поведения используются такие термины, как «потенциал возбуждения», «сила привыч­ки» или «детерминирующая тенденция». Но как мы наблюдаем тенденцию? И как можно ее замерить?

Если бы определенное поведение существовало в двух ипостасях — в одном случае оно всегда бы имеломесто, а в другом — никогда, то мы оказались бы почти в беспомощном состоянии при введении программы функционального анализа. Феномен, имеющий характе­ристики «все и ничего», имеет только простые формы описания. Гораздо более продуктивным является предположение, что вероятность осуществления реакции по­следовательно распределяется между этими двумя по­люсами «все — ничего». Тогда мы можем рассмотреть переменные, которые в отличие от стимулов порожде­ния (eliciting stimulus), «не являясь причиной данного поведения», делают его наступление более вероятным. Далее мы можем, например, рассмотреть последствия действия нескольких таких переменных.

Распространенные выражения, отражающие вероятностную природу явления, — «тенденция» или «предрас­положенность» — характеризуют частоту наступле­ния определенных видов поведения. Мы никогда не наблюдаем вероятность. Мы говорим, что кто-то «обожает бридж», потомучто замечаем, что он часто играетв бридж и часто говорит о нем, «Глубоко интересоваться» музы­кой означает много играть, часто слушать музыку и много говорить о музыке. «Неисправимый игрок» много играет в карты. Любитель киносъемок делает снимки, проявляет их и любуется своими собственными снимками и снимками других людей и т. д.

Характеризуя поведение человека с точки зрения его частоты, мы принимаем определенные стандартные условия: он должен быть способен выполнить и повторить определенное действие, при этом другие виды поведения не должны мешать. Например, мы не можем знать, насколько сильна тяга человека к музыке, если ему приходится также заниматься другими вещами. Подойдя к проблеме уточнения научного определения вероятности, мы обнаруживаем, что исходными моментами являются частота и условия, при которых наблюдается то или иное поведение. Мы устраняем или покрайней мере сохраняем в неизменном виде любое условие, которое способствует проявлению конкуриру­ющего с изучаемым нами видом поведения. Животное помещается в отдельный (quiet) ящик, и за его поведе­нием наблюдают с помощью одноканального экрана, или оно регистрируется посредством специальных технических устройств. Эти условия нельзя рассмат­ривать как вакуумную среду, так как животное будет реагировать на свойства ящика многими способами, однако его поведение постепенно достигнет достаточ­но устойчивого уровня, на котором можно исследовать частоту заданной реакции.

Для изучения процесса, который Торндайк назвал запечатлением, мы должны иметь его «последствие». Это может быть, например, предъявление еды голод­ному животному. Мы можем предъявлять нашему ис­пытуемому еду в удобном для него месте, на большом подносе, с помощью специального устройства. При первом предъявлении подноса животное, вероятно, будет реагировать на него различными, поведенчески­ми реакциями, которые мешают проявлению изучае­мого нами поведения. Постепенно после нескольких кормлений оно без промедления принимает пищу и мы получаем возможность рассматривать это последствие как зависящее от поведения и наблюдать его результат. Мы выбираем относительно простой вид поведения, который свободно и многократно воспроизводим и кото­рый легко поддается наблюдению и регистрации. На­пример, если испытуемым является голубь, то поднятие им головы выше определенного уровня является удобным поведением для изучения. Оно может быть зафиксировано взглядом экспериментатора на шкале, прикрепленной к задней стенке ящика, на фоне которой находится голубь. Сначала мы изучаем естественную высоту поднятия го­ловы голубем и выбираем на шкале отметку, которая до­стигается им только в отдельных случаях. Фиксируя свой взгляд на шкале, экспериментатор начинает очень быс­тро открывать поднос, как только голова поднимается выше этой линии. Если эксперимент проводится в соот­ветствии со спецификациями, то получается один и тот же результат: мы наблюдаем быстрое изменение частоты пересечения головой голубя заданной линии. Мы также видим, что голова голубя поднимается на более высокий уровень, и этот факт имеет большое теоретическое значе­ние. Мы можем очень быстро заставить голубя высоко поднимать голову, установив время предъявления пищи. Через одну-две минуты поза голубя изменяется таким образом, что его голова редко опускается ниже линии, которую мы выбрали вначале.

Когда мы демонстрируем процесс запечатления в такой относительно простой форме, мы видим, что не­которые обычные интерпретации эксперимента Торн-дайка избыточны. Выражение «научение путем проб и ошибок», которое часто связывается с законом эффекта, здесь явно неуместно. Мы вкладываем особый смысл в наши наблюдения, когда называем любое поднятие го­ловы «пробой», и нет оснований считать «ошибочным» любое движение, которое не приводит к установленно­му нами результату. Даже употребление термина «науче-ние» вводит в заблуждение. Утверждение, что «птица научается получать пищу посредством вытягивания шеи», является неадекватным выражением того, что происходит. Говорить, что она приобрела «навык» вы­тягивать шею — значит просто обращаться к объясни-тельным вымыслам, поскольку единственным доказа­тельством наличия навыка является приобретенная тенденция выполнять действие. Простейшим возможным описанием данного процесса является следующее: мы делаем данный контингент следствий зависимым от оп-ределенных физических свойств поведения (поднятия головы), далее фиксируем, что частота появления этого поведения возрастает. Принято рассматривать любое движение живого существа как реакцию. Это слово заимствовано из исследований, посвященных изучению рефлексов. Оно означает действие, которое наступает в ответ на предшествующее событие — стимул. Но мы можем сделать событие зависимым от поведения без определения предшествующего стимула. Мы не изме­няем среду обитания голубя для того, чтобы вызвать поднятие головы. Вероятно, нельзя показать, что любой простой стимул неизменно предшествует этому движе-нию. Такое поведение может оказаться под контролем стимулов, но при этом отсутствуют отношения по типу одно порождает другое». Поэтомутермин «реакция» не вполне адекватен, но он настолько укоренился, что далее мы будем его использовать.

Конечно, нельзя предсказать и проконтролировать реакцию, которая уже произошла. Можно только пред­сказать, что похожие реакции будут наблюдаться в бу­дущем. Поэтому единицей науки о прогнозировании яв­ляется не реакция, а класс реакций. Для его описания будет использоваться слово «оперантный». Данный тер­мин показывает, что поведение «воздействует» (operates) на среду, генерируя последствия. Следствия определяют свойства, по которым устанавливается сходство реакций. Он будет использоваться и как прилагательное (операн-тное поведение), и как существительное, обозначающее поведение, определенное данным следствием.

Поднятие голубем головы один раз в определенный момент является реакцией. Это прошлое и его можно рассматривать со всех точек зрения, которые представляют для нас интерес. Поведение, называемое «поднятием головы», которое происходит независимо от опреде- ленных обстоятельств (instances), является оперантным. Его можно описать не как завершенное действие, а как состав действий, определяющийся свойствами высоты, на которую нужно поднять голову. В этом смысле oпe-рант можно определить посредством следствия, характе-ризуемого с помощью физических терминов. «Поднятие головы» («cutoff») на определенную высоту является частью (property) поведения.

Традиционное употребление термина «научение» может быть сохранено для описания перераспределения реакций на классы в сложной ситуации. Терминология, необходимая для описания процесса запечатления, может быть заимствована из теории условных рефлексов И. П. Павлова. Сам Павлов называет все события, которые усиливают поведение «подкреплением» и все возникающие в связи с ним изменения, «обусловливанием». Однако в экспериментах Павлова подкрепление сочетается со стимулом, а при оперантном поведении оно зависит от реакции. Поэтому оперант-ное подкрепление является специальным процессом и нуждается в специальном анализе. В обоих случаях усиление поведения, происходящее в результате подкрепления, называется «обусловливанием». При оперантном обусловливании мы усиливаем оперант, чтобы увеличить вероятность или частоту появления реакции. В условиях павловского, или «респондентного», обусловливания мы просто повышаем величину реакции, вызванную условным стимулом, и сокращаем время между стимулом и реакцией. Мы уже отмечали, - что этими двумя случаями исчерпываются возможности: 1) организм обусловливается, когда подкрепление сопро­вождает другой стимул, или 2) следует за поведением организма. Любое событие, которое не приводит к од­ному из этих случаев, не влияет на изменение вероят­ности реакции. Тогда в эксперименте с голубем еда является тем, что подкрепляет, а ее предъявление, ког­да реакция «выделяется», является подкреплением. Оперант определяется свойствами, от которых зависит подкрепление — высотой, на которую должна подни­маться голова голубя. Изменение частоты поднятия головы на эту высоту есть процесс оперантного обус­ловливания.

Находясь в состоянии бодрствования, мы постоян­но воздействуем на среду, и многие последствия нашего поведения имеют силу подкрепления. Посредством опе-рантного обусловливания среда конструирует базисный репертуар поведения, благодаря которому мы сохраняем равновесие, ходим, играем в спортивные игры, пользу­емся инструментами, говорим, пишем, гребем, управля­ем автомобилем и самолетом. Мы можем оказаться не готовыми к изменению в среде, например появлению нового автомобиля, нового друга, новых интересов, к смене работы и местожительства, но мы обычно быстро приспосабливаемся к новой обстановке, приобретая новые реакции и утрачивая старые. <...> Оперантное подкрепление не только структурирует репертуар поведения. Оно улучшает продуктивность поведения и еще долгое время сохраняет его после того, как его усвоение или продуктивность теряют свою значимость.