Политика опричнины, ее цели и последствия

Иван IV был сыном Василия III и Елены Глинской, доче­ри выходца из Литзы князя Еасилия Глинского. Великий князь Василий Ш умер, когда сыну было три года. После смерти матери, великой княгини Елены (по одной из вер­сий — ее отравили), Иван, которому исполнилось тогда во­семь лет, остался круглым сиротой. Страной управляла Бо­ярская дума. Наступила зпоха боярского правления, период беззакония, насилия, вражды и борьбы за власть — преиму­щественно между двумя наиболее знатными боярскими семь­ями — князьями Шуйскими и Вельскими. То одна, то другая партия захватывала власть и преследовала побежденных противников. В результате многолетних кровавых распрей верх одержали родственники покойной Великой княгини Елены — Глинские. Иван, от природы умный, живой, впе­чатлительный и наблюдательный, рос в обстановке забро­шенности и пренебрежения. Родственники-бояре не только не заботились о его образовании и воспитании, но даже пло­хо одевали и кормили его и младшего брата Юрия, а иногда к прямо обижали и оскорбляли Ивана.

Великому князю не было еще и полных 17 лет, когда 16 января 1547 года он был торжественно коронован как царь всея Руси. При участии Макария в окружении моло­дого царя оказались те лица, которым суждено было в глазах современников символизировать новое правитель-

ство — «Избранную раду». «Избранная рада» была орга­ном, который осуществлял непосредственную исполнитель­ную власть, формировал новый приказный аппарат и ру­ководил им. Ей были проведены наиболее важные рефор­мы. Наиболее авторитетными политиками нового прави­тельства стали Адашев и Сильвестр.

При «Избранной раде» было завершено оформление цен­тральных органов государственного управления — прика­зов (до середины 60-х годов их называли «избами»). Одним из первых приказов была Челобитная изба, которую возгла­вил Адашев, Главной функцией этого учреждения был при­ем челобитных (жалоб) на имя государя и проведение по ним расследования. Таким образом, Челобитная изба факти­чески становилась высшим контрольным органом. Руковод­ство этим приказом давало Адашеву огромную власть н ав­торитет. Главой Посольского приказа (ведомства иностран­ных дел) стал дьяк Иван Михайлович Висковатый, который около 20 лет руководил русской внешней политикой, пока не был казнен в годы опричнины. Поместный приказ зани­мался распределением поместий и вотчин между служилыми людьми* Разрядный приказ функционировал в качестве штаба Вооруженных Сил: то есть определял, сколько служилых людей и из каких уездов должно выйти в полки. Разбой­ный приказ вел борьбу против «разбоев» к «лихих лю­дей». Земский приказ ведал порядком в Москве.

Реформы коснулись и организации верхнего эшелона управления. В частности, было несколько ограничено мест­ничество. Суть данного порядка заключалась в том, что при назначении служилых людей на те или иные должности учитывалась, прежде всего, их «порода» — происхождение, а не личные заслуги. Потомки должны были находиться друг с другом в тех же служебных отношениях — началь­ствования, равенства, подчинения — что и предки.

Указ 1550 г. ввел два ограничения местничества. Первое касалось молодых аристократов. Их нельзя было в 15—18 лет (а с 15 лет начинали службу) назначать воеводами, а дать низкое назначение тоже было невозможно: «поруха» чести. Было решено, что служба молодых людей на невы-оких должностях не считается прецедентом. Произошло *вное «огосударствление» местничества.

6*

Реформа местного управления. Укрепление государства (монархии) требовало решительной замены неэффективно­го в условиях централизованного государства аппарата ме­стной власти, сложившегося при боярском правлении. Пер­востепенной задачей являлось создание аппарата чиновни­ков. В соответствии с проведенными преобразованиями ус­танавливался порядок, согласно которому сами подданные избирали чиновников для несения государственных функ­ций. Выбранные в городах и волостях целовальники и ста­росты становились «чиноначальными людьми» государства. Выборность и сменяемость этих лиц ставила их деятель­ность (в пользу государства и контролируемую государством) также и под контроль подданных. Власть на местах издав­на принадлежала наместникам (в уездах) и волостелям (в волостях). Они получали эти территории в «кормление». В пользу кормленщика шли судебные пошлины. Кормления были системой вознаграждения за службу: должности на­местников и волостелей на определенный срок получали в вознаграждение за участие в военных действиях. Неэффек­тивность данной системы повлекла за собой ее отмену. Что же касается денег, которые ранее шли кормленщикам, то их отныне взимало государство в качестве налога. Из этого централизованного фонда можно было платить «помогу» (заработную плату) служилым людям.

Уложение о службе. В 1555—1556 гг. было принято Уложение о службе. Определялось, с какого количества земли должен выходить вооруженный воин на коне; если вотчи­ны или поместья феодалов были большими, то владелец обязывался выводить с собой вооруженных холопов.

Судебная реформа. В 1550 г. был принят новый су­дебник. Судебник закреплял создание в Московском госу­дарстве «праведного» (справедливого) суда, контролируе­мого «лучшими людьми» из данного сословия на местах. Однако до создания постоянных верховных сословно-пред-ставительных учреждений дело не дошло.

Целям укрепления государственной власти должна была служить реформа церкви. Царь хотел получить санкцию церкви на государственные преобразования и в то же вре­мя принять меры к подчинению церкви, ограничению ее привилегий и земельных ресурсов.

Общерусская церковная реформа была проведена на Сто­главом соборе, названном так по сборнику его постановле­ний, состоявшему из ста глав («Стоглав»). На открыв­шемся 23 февраля 1551 года Соборе присутствовали по­мимо высших духовных чинов сам царь, князья, бояре и думные дьяки.

Собору предстояло заняться самыми различными сторо­нами церковной жизни — обсудить меры по укреплению дисциплины среди духовенства, провести унификацию об­рядов, улучшить моральное состояние служителей церкви, решить проблему церковного землевладения и привилегий церкви.

Собор унифицировал церковные обряды. Так, он офици­ально узаконил под страхом анафемы двуперстное сложе­ние при совершении крестного знамения и «сугубую алли­луйю». Продажа церковных должностей, взяточничество, ложные доносы, вымогательства стали столь распространен­ными в церковных кругах, что Стоглавый собор вынужден был принять ряд постановлений, несколько ограничиваю­щих произвол как высших иерархов по отношению к ря­довому духовенству, так и последнего по отношению к ми­рянам. Пошлина с церквей отныне должна была соби­раться не десятниками, злоупотреблявшими своим поло­жением, а земскими старостами и десятскими священни­ками, назначаемыми в сельских местностях.

Таким образом, система реформ, предпринятых факти­ческим правительством в конце 40—50-х гг. XVI века, по самой своей сути была изначально связана с идеей ограни­чения царской власти «мудрым советом», то есть той или иной формой представительства, выражающей, в отличие от кастовой Боярской думы, интересы служилой массы и верхов посада. Реформы «Избранной рады» привели к круп­ным военным и внешнеполитическим успехам русского го­сударства.

Однако уже в 1560 г. произошел разрыв между царем и его советниками Адашевым и Сильвестром. Иван IV обви­нил их в сговоре с целью утвердить в государстве ограни­ченную монархию, где царь «почтен» лишь «председате­лем», обладает номинальной властью, в то время как ре­альная власть находится в руках его советников. Итогом

данного противостояния стало падение правительства «Из­бранной рады», начало эпохи самодержавного царского правления.

Центральным событием истории XVI века являлась опричнина. В течение семи лет, с 1565 по 1572 г., в Мос­ковском государстве разгорелся и пылал, по образному выражению современника этих событий князя Андрея Кур­бского, «пожар лютости», унесший десятки тысяч челове­ческих жизней. В середине 60-х годов произошло резкое обострение внутриполитических противоречий в стране: ситуация становилась тревожной. В апреле из Юрьева Ли­вонского (ныне г. Тарту) бежал в Великое княжество Ли­товское опытный и видный воевода князь Андрей Михай­лович Курбский. Беглый боярин прислал из-за рубежа краткое послание своему бывшему монарху, в котором гнев­но обвинил царя в тирании, казнях невинных людей.

3 декабря 1564 г. царь с семьей и приближенными вые­хал на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. К концу декабря он добрался до Александровской слободы — села, где не раз отдыхал отец Ивана IV. Оттуда 3 января 1565 г. в Москву приехал гонец, который привез две грамоты.

В первой, адресованной митрополиту Афанасию, сооб­щалось, что «государь положил свой гнев на всех еписко­пов и настоятелей монастырей, а опалу — на всех служи­лых людей, от бояр до рядовых дворян, поскольку слу­жилые люди плохо служат, а церковные иерархи их по­крывают». Поэтому он, «от великие жалости сердца, не хотя их изменных дел терпети, оставил свое государство и поехал, где вселится, иде же его государя бог настовит».

Вторая грамота была адресована всему посадскому на­селению Москвы, в ней царь заверял простой московский люд, чтобы «они никакого сомнения не имели, гнева и опалы у царя на них нет».

Московские люди, выслушав царские грамоты, решительно потребовали, чтобы бояре упросили вернуться царя на госу­дарство. Уже через два дня депутация духовенства и бояр была в Александровской слободе. Царь смилостивился и со­гласился возвратиться, но при двух условиях: «изменников... на тех опала своя класти, а иных казнити», а во-вторых, «учинить ему на своем государстве себе опричнину».

Слово «опричнина» употреблялось лет за сто до Ивана IV. Происходит оно от слова «опричь», являвшегося в древнерусском языке синонимом слова «кроме». После смерти или гибели воина на поле боя поместье, пожало­ванное ему за службу Великим князем, забиралось в каз­ну, опричь (кроме) небольшого участка земли — своеоб­разного пенсионного фонда, который отдавали его вдове и детям. Этот остаток поместья и назывался «опричниной». Таким образом, Иван Грозный назвал опричниной неболь­шой «пенсионный» удел, в который он «удалялся от цар­ствования». Вся страна — «земщина» — оставалась, со­гласно его уверениям, в управлении Боярской думы.

Фактически введение опричнины свелось к кровавой по­лосе бессмысленных убийств, совершавшихся по велению царя. Царский указ одинаково сгонял с земли и удельного князя, владельца наследственной территории, и мелкого служилого человека. Власть, по мнению царя, должна была внушать всем страх. Иван IV был убежден в христианском долге его подданных (включая родственников) — служить царю. Государь и считал-то их не подданными, а рабами, холопами, которых волен казнить или жаловать: «А жало-вати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же». В этих словах Ивана IV выражена сама суть его правления.

Царь всячески старается обеспечить всенародную, все­сословную поддержку его политики. Видимо, с этой целью указ о введении опричнины был представлен на утвержде­ние Земского собора в феврале 1565 г.

Долгое время в литературе было распространено мнение: опричнина — дело исторически необходимое, поскольку Рос­сии, чтобы выжить, нужна была централизация, а бояре вроде бы были ее противниками, поэтому и приходилось их уничтожать. Ныне состав жертв опричного террора изучен. На каждого боярина или дворянина приходилось, по мень­шей мере, 3—4 рядовых служилых земледельца, а на каждо­го последнего — по десятку лиц из низших слоев населения.

Осенью 1572 г. государь опричнину «отставил», а все связанное с ней было предано забвению. Наказанию кнутом подлежал тот, кто только осмеливался произнести это сло­во. Отмена опричнины, однако, не прекратила террора. Он продолжался, но в меньших масштабах.

Последствия опричнины. После опричнины в стране разразился тяжелейший экономический кризис — деревни и села Центра и Северо-Запада (Новгородские земли) запус­тели. По прочтении писцовых книг конца XVI века возни­кает впечатление, будто страна пережила вражеское наше­ствие. Необработанными оказались до 90 % земли. К тому эке в 1570—71 гг. в дополнение, ко всем бедам на Россию обрушилась эпидемия чумы.

Крайнее истощение страны, как следствие опричнины,, отразилось и на ее внешней политике.