Образец анализа. Эмоционально-смысловой доминантой, формирующей эмотивное пространство рассказа, является сложная комплексная эмоция

 

Эмоционально-смысловой доминантой, формирующей эмотивное пространство рассказа, является сложная комплексная эмоция, обозначенная ключевым словом, вынесенным в заглавие. Метафора «Срезал» обозначает эмоциональное отношение неуважения, пренебрежения деревенского мужика Глеба Капустина к знатным землякам, проявляющееся в особом поведении, эмоциональном жесте - в сознательно выстроенном абсурдном по набору вопросов диалоге-споре с этими людьми, в котором Глеб Капустин держится высокомерно-нагло, обнаруживая осведомленность в самых различных вопросах и показывая несостоятельность, некомпетентность своих оппонентов. При этом он получает особое наслаждение, удовольствие от унижения заслуженных людей. Поэтому «срезание» в данном рассказе - это комплексная эмоция, которая включает в качестве составляющих ее частных эмотивных смыслов эмоции унижения, неодобрения, оскорбления, удовольствия, радости, удивления, изумления, смущения, возмущения и др.

Так как разные персонажи, участвующие в изображаемом В. М. Шукшиным событии, по-разному на него реагируют, палитра эмоциональных смыслов рассказа богата и разнообразна.

Как мы уже отмечали при анализе денотативного пространства данного рассказа, все перечисленные макропропозиции в разных аспектах участвуют в раскрытии глобальной ситуации. Надо отметить, что участники ее охарактеризованы с разной степенью глубины. Так, деревенские мужики никак не индивидуализируются и представляют собой как бы группу зрителей, ожидающих представления, спектакля, в котором главный герой - Глеб Капустин. Именно он в данном рассказе дается крупным планом, и фактически каждая макроструктура содержит описание его внешних и внутренних черт, доминирующих психологических качеств, его речевых особенностей. Оппоненты Капустина обрисованы в меньшей степени, причем их характеры полностью не раскрываются – лишь некоторые выразительные детали намекают на их сущность. См., например, опи­сание того, как Константин Иванович Журавлев приехал в гости к матери: Де­ревня Новая - небольшая деревня, а Константин Иванович еще на такси подка­тил, и они еще всем семейством долго вытаскивали чемоданы из багажника... Сразу вся деревня узнала: к Агафье приехал сын с семьей, средний, Костя, бога­тый, ученый. Здесь обращает на себя внимание описание того, как приехали кандидаты в деревню (подкатили на такси, долго вытаскивали чемоданы) и оце­ночные прилагательные (богатый, умный).

1. Семантический анализ эмотивной лексики, извлеченной из рассказа, дает общее представление о богатом наборе эмоций, которые создают слож­ные психологические портреты персонажей, формируют политональную эмо-тивную семантику данного рассказа. В рассказе изображена богатая гамма чувств: унижение, жалость, разочарование, недоумение, мстительность, не­довольство, радость, радушие и пр. Доминирует по частотности и по тексто­вой значимости лексика смеха (смеются, хотя и по-разному, все персонажи рассказа: ...сказал он [кандидат наук] с улыбкой;...усмехнулся кандидат; Кандидат расхохотался; Кандидаты засмеялись; Глеб иронично улыбнулся; Теперь засмеялся Глеб; Мужики засмеялись; Приглашаете жену посмеять­ся? - спросил Глеб; Глеб победно усмехнулся и вышел из избы. Это обилие семантики смеха обусловливает и общую ироническую тональность рассказа. 1.1. Анализ эмотивных смыслов в структуре образов персонажей показы­вает, что В. М. Шукшин использует самые разнообразные лексические, син­таксические, собственно текстовые способы отображения эмоций, поэтому в этом рассказе встречаются все их контекстно-функциональные разновиднос­ти. Например: чрезвычайно активно представлены фразовые эмотивные смыс­лы, фиксирующие все мгновенные эмотивные реакции персонажей на проис­ходящие события: ...Полковник очень расстроился, бил себя по голове и недоумевал; «Ничего», - великодушно заметит Глеб; [Глеб] Спросил внешне спокойно, но внутри у него все вздрагивало; Константин Иванович чувство­вал неловкость, потому что мужики смотрели на него и ждали, как он от­ветит на вопрос.

Фрагментные эмоции символизируют доминантные для определенной ситуации эмотивные смыслы в характере персонажей. Так, подобными эмо-тивными пиками, репрезентирующими динамику внутреннего мира Глеба Капустина, являются чувства ожидания, волнения от предстоящего спектак­ля, постановщиком которого будет деревенский мужик Глеб Капустин: Глеб шел несколько впереди остальных, руки в карманах, щурилася на избу бабки Агафьи. Получалось, со стороны, что мужики ведут Глеба. Так ведут опыт­ного кулачного бойца, когда становится известно, что на враждебной улице объявился силач; Глеб пока помалкивал, но - видно было - подбирался к прыжку. Он поддакнул тоже насчет детства, а сам оценивающе взглядывал на кан­дидата - примеривался. Затем доминирующими фрагментньши эмоциями становятся: язвительность, неодобрение кандидатов наук как представителей

 

 

знатных городских жителей, унижение их, оскорбительное к ним отношение, удовлетворенные собственные амбиции, высокомерие и презрение. Фрагмент­ные эмоции предстают в этом рассказе в различных контекстно-вариативных «масках»: здесь есть и описание (см. примеры выше), и повествование, и рас­суждение, и монолог, и диалог, и полилог. Общим для всех контекстов является то, что эмоционально-доминантный для фрагмента смысл передается разного рода повторами: тождественными лексическими, синонимическими, тематичес­кими, синтаксическими и Пр. Например, повествовательный фрагмент с вкрап­лением реплик Константина Ивановича передает его чувство радушия:

Константин Иванович встретил гостей радушно, захлопотал насчет стола...Гости скромно подождали, пока бабка Агафья накрыла стол, поговори­ли с кандидатом, повспоминали, как в детстве они вместе...

- Эх, детство, детство! - с грустинкой воскликнул кандидат. - Ну, сади­тесь за стол, друзья, - радушно пригласил он.

Рассуждения Глеба Капустина поучающего характера пронизывают его монологи. Например:

- Люблю по носу щелкнуть - не задирайся выше ватерлинии¹. Скромней, скромней надо, дорогие товарищи...

Да в чем же вы увидели нашу нескромность? - не вытерпела Валя. - В чем она выразилась-то?

- А вот когда одни останетесь, подумайте хорошенько. Подумайте -и поймете. Можно ведь сто раз повторить слово «мед», но от этого во рту не станет сладко. Чтобы понять это, не надо кандидатский минимум сдавать. Верно? Можно сотни раз писать в разных статьях слово «народ», но знаний от этого не прибавится. И ближе к этому самому народу вы не станете. Так что когда уж выезжаете в этот самый народ, то будьте немного собранней. Подготовленней, что ли. А то легко можно в дураках очутиться. До свиданья. Приятно провести отпуск... среди народа.

Отношение мужиков к происходящему «спектаклю» передается в форме полилога:

Он не слышал, как потом мужики, расходясь, говорили:

- Оттянул он его!...Дошлый, собака. Откуда он про Луну-то все знает?

- Срезал.

- Срезал... Откуда что берется!

И мужики изумленно качали головами.

- Дошлый, собака. Причесал Константина Ивановича... Как миленького причесал!

Изображая словесную схватку, дуэль Глеба Капустина с кандидатами наук, В. М. Шукшин активно использует эмотивный диалог, в ремарках комменти­руя состояние персонажей:

 

И тут он пошел в атаку на кандидата. - В какой области выявляете себя? - спросил он.

- Где работаю, что ли? -Да.

- На филфаке.

- Философия?

- Не совсем...

- Необходимая вещь. - Глебу нужно было, чтоб была философия. Он ожи­вился. - Ну, и как насчет первичности?

 

Текстовые фрагменты могут представлять собой комбинацию различных композиционно-речевых форм. Так, приводимый ниже монолог Глеба Капус­тина включает и фразы эмотивно-реактивного типа (эмотивные рефлексивы и эмотивные регулятивы); и рассуждения, и авторское описание с элементами рассуждения:

Да мы уж послушали! Имели, так сказать, удовольствие. Поэтому позволь­те вам заметить, товарищ кандидат, что кандидатство - это ведь не костюм, который купил раз и навсегда. Но даже костюм и то надо иногда чистить. А кандидатство, если уж мы договорились, что это не костюм, тем более надо... поддерживать. - Глеб говорил негромко, назидательно, без передышки - его несло. На кандидата было неловко смотреть: он явно растерялся, смотрел то на жену, то на Глеба, то на мужиков... Мужики старались не смотреть на него. - Нас, конечно, можно тут удивить: подкатить к дому на такси, вытащить из ба­гажника пять чемоданов...

Но вы забываете, что поток информации сейчас распространяется везде равномерно. Я хочу сказать, что здесь можно удивить наоборот. Так тоже бывает. Можно понадеяться, что тут кандидатов в глаза не видели, а их тут видели - и кандидатов, и профессоров, и полковников. И сохранили о них прият­ные воспоминания, потому что это, как правило, люди очень простые. Так что мой вам совет, товарищ кандидат: почаще спускайтесь на землю. Ей-богу в этом есть разумное начало. Да и не так рискованно: падать будет не так больно.

 

Общетекстовый эмотивный смысл связан с глобальной ситуацией расска­за - ситуацией «срезывания» знатного гостя деревни простым ехидным дере­венским мужиком Глебом Капустиным, которая связана с унижением, высме­иванием высоких гостей. Она дважды предстает в рассказе: в свернутом виде как обобщенная типовая ситуация, характеризующая Глеба Капустина, и в максимально развернутом изображении столкновения Глеба Капустина с кан­дидатами наук (см. анализ текстового воплощения этих ситуаций в образце концептуального анализа).

1.2. В рассказе встречаются все функционально-текстовые разновиднос­ти эмотивных смыслов: интерпретационные характерологические (Все мате­ри знатных людей в деревне не любили Глеба; Константин Иванович чув­ствовал неловкость); изобразительно-жестовые эмотивные смыслы (Глеб посмеивался и как-то мстительно щурил глаза; Глеб привстал и сдержанно поклонился; Кандидат пристально, изучающе смотрел на Глеба; Глеб побед­но усмехнулся и вышел из избы). Хочется подчеркнуть, что для психологизма В. М. Шукшина свойственно особое внимание к передаче проявления внут­ренних эмоциональных переживаний персонажей в их поведении, речи, в раз­личных эмотивных жестах, порой парадоксальных. Например: Полковник очень расстроился, бил себя по голове и недоумевал.

Речь персонажей отличается эмоциональной напряженностью, в связи с чем в ее составе активно используются как эмоционально-оценочные регуля­тивы (А черт его знает...; Типичный демагог-кляузник!; Люблю по носу щел­кнуть - не задирайся выше ватерлинии! Скромней, скромней надо, дорогие товарищи...), так и эмотивные рефлексивы (Кандидаты?... О-о!... Голой ру­кой не возьмешь; Я с удовольствием тоже посмеюсь вместе с вами...).

Незавершенные конструкции с многоточием часто встречаются в речи персонажей - как средство гибкой и разнообразной их характеристики. Так, в речи кандидатов наук эти конструкции передают сомнение, растерянность: Валя, иди, у нас тут... какой-то странный разговор! В речи Глеба Капус­тина они чаще всего используются как средство эмоциональной оценки со­беседников, выражения к ним снисходительно-презрительного отношения, а также как средство изображения самого речевого поведения Глеба - его напористости, наглости, наступательности: Вы извините, мы тут... далеко от общественных центров, поговорить хочется, но особенно-то не разбе­жишься - не с кем; Проблемы нету, а эти... - Глеб что-то показал руками замысловатое, - танцуют, звенят бубенчиками... Да? Но при желании... - Глеб повторил: -При же-ла-нии - их как бы нету. Верно? Потому что, если... Хорошо!

2. Эмотивные смыслы в структуре образа автора также разнообразны по тональности, что обусловлено характером объекта авторской эмоциональной оценки. Отношение к главному персонажу выражается неоднократно, благодаря использованию комплекса речевых и стилистических средств: использованием слов с оценочной семантикой, эпитетами, метафорическими номинациями. Так, первое же портретное описание Глеба Капустина (Глеб Капустин - толсто­губый, белобрысый мужик лет сорока, деревенский краснобай, начитанный и ехидный) содержит лексику, выражающую авторскую оценку. Цепочка ме­тафорических номинаций различных этапов ситуации срезывания кандидатов в неявном виде также содержит авторскую эмоциональную оценку происхо­дящих событий (Глеб пока помалкивал, но - видно было - подбирался к прыж­ку; И тут он пошел в атаку на кандидата; Глеб взмыл ввысь.. Всякий раз в разговорах со знатными людьми деревни наступал вот такой момент - ког­да Глеб взмывал кверху). В финале рассказа оценка автора выражается более явно в рассуждении, заключающем описание отношения к Глебу деревенских мужиков: В голосе мужиков слышалось даже как бы сочувствие. Глеб же их по-прежнему неизменно удивлял. Восхищал даже. Хоть любви, положим, тут не было. Нет, любви не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще.

Наряду с персональными встречаются и все другие семантические разно­видности интенциональных эмотивных смыслов, обусловленные объектом ав­торской оценки: ситуативные, частно-событитийные, глобально-событийные смыслы. Особую роль в выражении этих смыслов выполняют образные номина­ции: оценка глобальной ситуации заложена в самом метафорическом глаголе, обозначающем ее (срезал), частно-событийные оценки также выявляются из се-_ мантики номинирующих их высказываний с образной семантикой: Глеб коршу­ном взмыл над полковником, подбирался к прыжку, пошел в атаку и др.

3. Ироническая эмоциональная тональность этого рассказа формируется всей совокупностью эмотивных смыслов как эмоционально-смысловая его доминанта, основное значение в ее формировании играют прежде всего изобразительно-жестовые эмотивные смыслы, эмоционально-оценочные регулятивы и рефлексивы и интенциональные (авторские) эмотивные смыслы.

 

 

Схема анализа членимости текста

1. Охарактеризовать объемно-прагматическое членение текста, отметить его индивидуально-авторские особенности.

2. Осуществить структурно-смысловое членение текста: выявить набор ССЦ, на примере одного ССЦ показать его внутренние композиционные особенности.

3. Описать контекстно-вариативное членение текста, отметить композиционно-речевые формы авторской речи (описание, повествование, рассуждение) и особенности текстового отображения чужой речи: внешней (полилог, диалог, монолог, прямая, косвенная и несобственно-прямая речь) и внутренней (поток сознания, внутренний монолог, диалог, аутодиалог, вкрапления внутренней речи).