Отношение соподчинения (координации)

Соподчиненные понятия имеют в содержании общие элементы, благодаря которым все вместе входят в родовое понятие, но общих элементов в их объемах нет.

Скажем, дуб, ель, береза - разновидности дерева, изображающие их круги должны помещаться внутри круга, изображающего объем понятия " дерево", но они ни в коем случае не могут пересекаться, потому что не существует деревьев, которые были бы и дубом, и елью, и березой одновременно (см. рис. 2).

В графическом изображении соподчинения есть некоторое сходство с противоположностью. Так, " утро" и " вечер" противоположны, но их можно рассматривать и в качестве соподчиненных, охватываемых наряду с " днем" и " ночью" родовым для них понятием " время суток". Все они могут быть изображены четырьмя кругами, внесенными в один общий, и это будет правильно. Однако в этом случае не получит выражения наличие у них попарной противоположности. Конечно, когда от нее можно отвлечься, то прибегать к такому изображению противоположных понятий не будет ошибкой. Если же пренебрегать ею при анализе мысли нельзя, то тогда надо брать круговые схемы для противоположных понятий. Правда, и в этом случае выигрыш в одном отношении обернется упрощением с другой точки зрения: средний участок между противоположными секторами будет представлять множество (возможно несовместимых, соподчиненных) понятий (в нашем примере " день" и " ночь" станут неразличимыми).

 

Вообще, используя круговые схемы, следует помнить: содержательная характеристика понятий при этом способе придавать наглядность отношениям понятий получает очень слабое выражение. Круги Эйлера удобны для изображения соотношений по объему. Несмотря на внешнюю простоту и незатейливость, при анализе сложных и запутанных высказываний, они оказываются порой просто незаменимыми. Да и уяснение теоретических вопросов в самой логике существенно упрощается.

 

§8. (1) Определение понятий

В научной литературе определение иногда называют также дефиницией. Определение предназначено для того, чтобы сформулировать в явном виде и зафиксировать содержание понятия, назвать те признаки или свойства предмета, которые станут объектом внимания в рассуждении и как бы заменят на время сам предмет. Ведь вообще все признаки любой вещи нельзя даже перечислить, не говоря уже о том, чтобы внести их все в определение. Не всегда предмет обсуждения задается в отчетливой форме. Иногда предполагается, что читатель или собеседник в состоянии сам догадаться, какие черты и особенности обсуждаемых явлений затронуты при рассмотрении. Правда, история науки знает несчетное множество примеров того, как обманчива бывает такая самоочевидность. Порой многие поколения ученых, введенные ею в заблуждение, либо бесплодно ищут там, где ничего нет, либо, наоборот, долго не замечают того, что лежит перед глазами.

 

Во избежание недоразумений, для достижения точности и полной ясности в рассуждениях, выводах, доказательствах, при анализе высказываний и тем более в спорах определения совершенно необходимы.

Они вообще представляют собой один из атрибутов научного знания. Нельзя было бы создать ни одной теории без строго определенных понятий и категорий. Ими обязательно пользуется каждая наука. Однако теория самого определения разрабатывается только в логике.

 

В ней формулируются правила определения понятий и указываются возможные ошибки, когда эти правила не соблюдаются. Кроме того, логика выявляет виды определения и тех приемов, которые могут его заменить, когда строгая формулировка затруднительна или вообще невозможна.

 

Каковы же эти виды?

Наиболее совершенным является определение через ближайший род и видовое отличие.

При его формулировании сначала указывается понятие более широкое (род), чем то, которое надо определить (вид), затем называют отличительный признак (видовое отличие), с помощью которого определяемый вид предметов выделяется среди других, входящих в тот же род. Например, если мы определим столицу как город, в котором находятся правительственные учреждения страны, то тогда родом для " столицы" будет " город", а видовым отличием, то есть признаком, по которому главный город в государстве можно отличить от остальных городов, будет служить то обстоятельство, что он является местом пребывания правительственных органов управления страной.

 

В определениях через ближайший род и видовое отличие очень четко задаются соотношения понятий по объему. Благодаря этому с ними легче всего совершать логические операции и процедуры.

Вообще всякая наука стремится к тому, чтобы скомпоновать всю совокупность своих понятий в единую систему, составленную из нескольких последовательно нисходящих родовидовых ярусов: самые фундаментальные понятия разветвляются на некоторое число видов, те в свою очередь дробятся на подвиды и так далее. Обычно это удается достигнуть в более или менее полной форме в относительно законченных разделах научного знания, когда выявлены существенные необходимые связи, пронизывающие всю толщу изучаемых явлений, процессов, а также взаимодействий и взаимовлияний между ними, в которых они участвуют. В этом случае каждое из изучаемых данной наукой явлений вписано в общую картину в качестве всесторонне изученного фрагмента, становится понятным и прогнозируемым: известны факторы, под влиянием которых оно преобразуется, и одновременно точно установлены и легко прослеживаются следствия, которые вызывает само данное явление.

 

Близким по удобству использования к предыдущему является генетическое определение. В нем указывается способ создания или путь возникновения того или иного явления. Иногда заданные таким образом черты и особенности могут служить видообразующими признаками, и тогда создается та же самая родовидовая дефиниция. Например, оксиды в химии определяют как сложные вещества, возникающие в результате соединения атомов кислорода с атомами другого вещества. О возникновении здесь хотя и говорится, но указание на него не имеет принципиального характера с точки зрения логической теории определения: в нем все равно задается более широкое понятие сложного химического вещества и отмечается видообразующий признак - соединение атомов кислорода с другими атомами, по которому оксиды могут быть отличены от остальных сложных химических веществ. Выделяемые таким способом вещества существуют не только в процессе возникновения, и их определения при желании можно дать без упоминания процесса возникновения, просто отметить наличие того и другого атома в составе оксида и все.

О чисто генетических определениях, строго говоря, можно вести речь лишь применительно к процессам или же к таким их результатам, которые как бы сохраняют в себе свою прошлую историю.

Так лавой в геологии называют огненно-жидкий поток расплавленных горных пород, изливающихся из глубинных зон Земли во время вулканических извержений. Формально выражаясь, можно, конечно, и здесь найти базовое родовое понятие - расплавленные глубинные горные породы. Но лава не отделяется под землей от остального расплава; она становится таковой в момент выхода на поверхность и перестает ею быть после того, как остынет и окаменеет.

Наш мир, как известно, наполнен процессами. Одни из них скоротечны, как, например, шаровая

молния или набухающая почка. Другие протекают медленно.

 

Указание на происхождение может иметь немаловажное познавательное значение и для не изменяющихся объектов тоже. Это бывает тогда, когда прошлые этапы сказались на существующих свойствах, и определяют облик носящих эти свойства явлений. К примеру, в ряде языков имеются так называемые субстантивированные прилагательные - существительные, возникшие из прилагательных, - " столовая", " парикмахерская", " портной" и множество других. Хотя ими обозначают предметы, а не свойства, и с этой точки зрения они относятся к существительным, оставаясь к тому же неизменными в качестве таковых, тем не менее, их происхождение запечатлелось на их грамматических особенностях, они по-прежнему подчиняются правилам для прилагательных. Поэтому выделение таких слов в особую грамматическую категорию через указание на их генезис оправдано и характеризует их с существенной стороны. Вообще этимология слова, обозначающего понятие, всегда является полезной дополнительной информацией к определениям и широко используется далеко за пределами языкознания.

 

В целом ряде случаев, как уже говорилось ранее, нет необходимости и не требуется строго задавать анализируемые явления. Иногда достаточно всего лишь надежно отделить их от всего остального, обозначив тем или иным способом какие-либо неотъемлемые признаки, чтобы исключить путаницу с другими явлениями. Тогда используют так называемые приемы, сходные с определением. Среди таковых можно выделить контекстуальные и остенсивные определения, объяснения, характеристики, описания.

При контекстуальном задании не дается специально сформулированной дефиниции, но из сообщения, сделанного письменно или устно, все равно ясно, что подлежит обсуждению. Так, описывая поведение того или иного человека в стрессовой ситуации, тем самым попутно задают и склад его характера, и особенности психики. Собирать такие, разбросанные, может быть, по тексту характеристики и делать из них выводы вполне допустимо и делается это часто. Только надо помнить, что фрагментарное изложение, не продуманное специально в отношении деталей, все-таки чревато неточностями и искажениями. Поэтому безупречные с логической точки зрения выводы, полученные на основе таких определений, могут оказаться ошибочными из-за шаткой почвы, на которой они покоятся.

 

Иногда удобно пользоваться так называемыми остенсивными определениями. В этом случае вместо выявления существенных признаков определяемого явления указывают на само явление как на образец. Многие, наверное, знают, как иногда объясняют слово " сенсация" - когда человек покусал собаку, а не собака человека. Поначалу остенсивным определением назывался прием, к которому вынуждены прибегать люди, говорящие на разных языках. Не понимая слов, они используют жестикуляцию, показывая руками на предметы и одновременно называя их.

Есть много вещей, которые невозможно определить. Так, часто говорят, что нет возможности дать

строгое определение произведению искусства. И действительно, никто не в состоянии указать формальные признаки, по которым любой мог бы уверенно сказать, является ли данное произведение подлинным шедевром или его надо считать посредственным ((храм Спаса на крови). Юристы порой сталкиваются с ситуацией, когда надо точно определить, что такое порнография, но из попыток дать дефиницию ничего не получается. Надо сказать, в искусствознании вообще довольно часто образец произведения какого-либо рода нельзя заменить его определением. Но и в науке такие обстоятельства тоже могут иметь место. В философско-методологической литературе иногда используют понятие " парадигма". Ему давали много разных определений. По своему смысловому значению оно близко к тому, что называют остенсивным определением. Этот термин встречается уже у Аристотеля. Он называет парадигмой обобщения, делаемые на основе только одного, но очень, так сказать, яркого в своем роде явления. В настоящее время под парадигмой имеют в виду такое единичное явление, которое концентрирует в себе родовые признаки, тем самым рельефно высвечивая в единичном общее. Оно становится как бы шаблоном или моделью, по которой можно судить об остальных представителях того же класса явлений, процессов, действий.

 

Одним из приемов, сходных с определением, является объяснение. Оно может не столько заменять определение того или иного явления, сколько дополнять его или делать его понятным. Это достигается за счет того, что незнакомые широкой публике термины выражают через другие, известные всем. Возьмем термин " гипостазирование". Он станет понятен, если мы скажем: этим словом обозначают ошибку мышления, заключающуюся в том, что оно принимает чисто мыслимые сущности за реально существующие, подобно тому, как Платон наделял самостоятельным бытием любое общее понятие.