Понимание смысла труда в средние века и религиозно-нравственное обновление христианского понимания труда на пороге Нового времени

Следует избегать легковесных суждений о том, что средние века отмечены своего рода застоем человеческой мысли и деятельности, трактовок типа «мрачное средневековье» и т. п.Средние века подготовили тот взлет человеческой мысли и успехи социального прогресса, которые связаны с переходом в буржуазную эпоху. Первостепенное значение в этом процессе принадлежит городам и формированию городского образа жизни.

Города без большого преувеличения можно назвать ростками цивилизации, которые аккумулировали в себе достижения человечества и формировали современные формы социальности, отличные от архаичных общинных форм сельской жизни. Город как административная единица у римлян назывался civitas. Ко времени заката Римской империи civitas было общепринятым названием для городской общины. Этим же словом - cives - обозначались все граждане римского государства. Город находился в привилегированном положении по сравнению с сельскими общинами, потому что в нем жили граждане, имевшие право избирать и быть избранными в местные органы власти. В Риме каждый город имел свою сельскую округу, и этой округой управлял муниципалитет – выборный орган горожан. Население сельских округов – вилланы - оставались бесправными. Тем не менее, именно от города – civitas - берет начало современное интернациональное понимание «цивилизации», так прочно в сознании западных европейцев утвердилась связь города, культуры и гражданского общества. Распад римской империи под натиском варваров одновременно послужил фактором вовлечения диких народов в цивилизационный процесс. Города были нужны, развивалось разделение труда. Новые города, выросшие уже после падения Западной Римской империи (Магдебург, Эдинбург, Гдыня, Краков) стали восприемниками римского права. В Германии и даже в западных славянских землях города управлялись по «магдебургскому праву». Этот свод основных законов, по которым устанавливалось самоуправление торгово-промышленного города, сложился в Магдебурге еще в XIII веке. До конца Средневековья города оставались островками гражданского общества в беспредельном море бесправной сельской общины. На фоне пренебрежения к сельским жителям, занятым аграрным трудом, сохранялось уважительное отношение к горожанам. Однако здесь важно заметить следующее: города возникали практически по всей ойкумене (т.е. заселенной человеком более или менее цивилизованной части мира), но горожане как особое сословие со своими нравами, привилегиями, чертами быта, живущие по своим законам, формировались только в тех странах Европы, которые сохраняли историческую связь с наследием Рима. Человек, включенный в списки городских граждан, не мог быть продан в рабство. Не случайно бытовало мнение, что «городской воздух делает свободным». Видимо от формирования уважительного отношения к труду свободного горожанина – мастера, ремесленника - берет начало общая тенденция изменения отношения к труду как ценности.

В Европе дальнейшее развитие общественной мысли, в том числе представлений о труде и роли хозяйственной практики, главным образом было связано с христианским вероучением. Христианство привнесло в европейскую цивилизацию уважение к любому труду как признаку духовного и нравственного достоинства в противоположность античному миру, где труд презирался как удел рабов и плебса.

Ранние христиане унаследовали иудейскую традицию в понимании смысла труда как божьего наказания за первородный грех человеческий.Христианство изначально развивало этическую сторону труда. Трудом человек вечно осужден искупать первородный грех. Но христианской этике труда присуща изначальная двойственность: хозяйственный труд одновременно осознается как бремя и как благо, как проклятие и как возможность приблизиться к Творцу. Наследие Отцов Церкви акцентирует внимание на душеспасительном значении труда как сотворчества с Богом. Католицизм, например, учит, что можно заслужить спасение благими делами в повседневной жизни. Творимое добро, в том числе добросовестный труд, уравновешивает совершенные грехи и в конечном итоге его перевес повышает шансы на обретение вечного блаженства. Почитаемый католической церковью в качестве святого Фома Аквинский – основатель христианской философии католицизма «томизма» – назвал труд «тяжким благом».

В ряду христианских мыслителей положительно оценивавших роль труда следует выделить Августина Блаженного, Аврелия (354 – 430 гг. н. э.).Свое понимание труда он изложил в сочинении «О граде божием». Он отстаивал ценность физического труда наравне с умственным трудом, отвергая презрение к труду господствующего класса. В сочинении «О труде монахов» указывал на то, что занятие лишь умственной деятельностью, созерцанием – признак лени. Ставил земледельческий труд выше всех других, так как в нем, по его мнению, люди находят единение с природой и общественное блаженство.

Климент Александрийский учил, что труд не позорен, напротив, позорна праздность, которой всякий должен избегать. Иоанн Златоуст напоминал, что не чурались труда даже апостолы, призванные Христом в первую очередь к проповеди веры: «Ведь Петр препоясывался, тянул сети и ловил рыбу после Воскресения Господа… А Павел после бесчисленных путешествий и стольких чудес, стоя в мастерской шатров, сшивал шкуры». О том же в своих поучениях говорил Блаженный Иероним: «Если Апостолы, имевшие власть жить от Евангелия, работали своими руками, чтобы не быть кому-нибудь в тягость,.. почему ты не приготовишь того, что нужно для твоего пользования?». Не трудится – безнравственно, проповедовал Иероним: «Мы ежедневно своими руками и в поте лица своего добываем себе пищу, зная, что апостолом написано: кто не работает, да не ест».

Но труд – это и религиозно-нравственный долг человека. «Следует знать, - учил Василий Великий, - что работающий должен работать не для того, чтобы трудами служить своим потребностям, а для того, чтобы исполнить заповедь Господню» (Евангелие от Матфея: Мф. 25: 35). А именно, чтобы иметь возможность творить милостыню. Труд – необходимое условие любви к ближнему.

Представления о труде христианских философов позднего средневековья уже несут на себе отпечаток сословных предпочтений. Фома Аквинский (1225 – 1274) пытался соединить взгляды Аристотеля на природу разделения труда в обществе с канонами христианской католической церкви. Выступая за сословное разделение труда в обществе на физический и умственный труд, отводил церкви особое место в этом разделении. Как у пчел, одни собирают мед, другие из воска строят соты, а матка не участвует в труде, так и у людей: одни должны обрабатывать поля, другие – строить дома, а часть людей должна быть свободна от мирских забот, и посвящать себя духовной деятельности во имя спасения остальных. Поэтому духовный труд несоизмеримо более ценен, нежели хозяйственный.

До сих пор по достоинству неоценен у нас вклад восточных мыслителей. Замечательная трактовка смысла труда дана философом восточного средневековья Ибн Хальдуном (1332 – 1406 гг.) в работе «аль – Мукаддима». Он подчеркивал, что «труд желателен не ради самого себя, а ради ценностей, которые создает». Считал труд - источником всех богатств, выводя отсюда высокое значение труда. Указывал на то, что презрение к труду было причиной деградации многих великих государств. Положительно оценивал роль разделения труда в обществе, считая, что оно проистекает из необходимости сотрудничества. Ибн Хальдун едва ли не единственный средневековый мыслитель, который подчеркнул значение труда как предпосылки человеческого существования. По оценкам исследователей концепция труда и общественного устройства, развитая Ибн Хальдуном, предстает более прогрессивной по отношению к его средневековому христианскому пониманию. 1

Католической схоластикой на протяжении многих веков разрабатывалась сложная система «душеспасительной» иерархии сословных занятий. На ее вершине находились те, кто якобы ближе всего к Богу – папы, епископы, монахи и правители, в середине на разных уровнях – остальные миряне, в самом низу – те, чьи занятия и образ жизни менее всего соответствовали религиозному благочестию. Нравственное и искупительное достоинство хозяйственного труда стало полагаться не в нем самом, а в полном или частичном пожертвовании церкви произведенных с его помощью ценностей. На рубеже XV – XVI веков католическая церковь санкционировала различные формы прямой покупки мирянами накопленных церковью «христианских заслуг». «Папство свело благочестие мирянина к готовности обменивать нажитые им блага на разного рода «священные товары». 2 В 1517 году Лютер прибил свои знаменитые листы к дверям церкви. Началась социальная смута, реформация. Значительные общественные преобразования всегда осуществлялись, требуя свою человеческую цену. В ходе реформации население Германии уменьшилось на треть, кое-где обезлюдела совсем. Кризис ценностей и институтов возродил архаичное «право сильного». Тем не менее, можно с уверенностью констатировать, что еще с XII – XIII вв. Европа встала на путь формирования гражданских обществ; мучительный путь, отмеченный коллизиями, большой кровью, попятными движениями, но кропотливо преодолеваемый. Постепенно формировались идеи веротерпимости толерантности, социальной свободы и прав человека как базовые принципы урегулирования общественных отношений. Внутреннее социальное напряжение разрешалось совершенствованием договорных отношений, рационализацией и формализацией социальных связей. Формировалось понимание нерушимости договора и обязательности его исполнения. Немалую роль в этом процессе сыграло развитие «вассального права», которое устанавливало четкие границы отношений господина и слуги. Ни сюзерен, ни вассал не могли безнаказанно нарушить условий договора или нанести внезапный удар в спину. Но вассал вполне мог в установленном порядке поменять сюзерена и не становился от этого нарушителем обычая. От него не требовалось всю жизнь быть преданным только одному сюзерену. Кроме того, неукоснительно действовал принцип «вассал моего вассала не мой вассал». Для феодальной Европы этот образец отношений был основополагающим, священным и как таковой знаменовал значимую ступень к свободе.

В русло этого общецивилизационного процесса в целом укладывается и протестантская реформация, несмотря на неоднозначность ее исторических оценок. Протестантизм коренным образом обновил смысл христианского вероучения о спасении и подчеркнул особое значение труда. Протестантизм потребовал, чтобы верующие подтверждали свою веру делами в повседневной жизни, и, прежде всего, неустанным трудом. Хозяйственным трудом как бы тоже исповедуется вера. Тем самым отвергались границы между «мирским» и «монашеским». Служить Богу можно не только в монастыре и храме, но и в миру. Такое понимание смысла труда развил известный реформатор церкви Мартин Лютер (1483 –1546 гг.). Он утверждал, что каждый, кто может, должен трудиться, поскольку труд не только общая основа общества, но и лучший способ служения Богу. Каждый верующий должен неустанно трудиться, чтобы достигнуть успехов в своей деятельности и относиться к труду как к другим религиозным обязанностям, то есть в полную силу и по совести. Таким образом, протестантизм в христианстве впервые возвысил трудовую деятельность мирянина до религиозной ценности. Маркс и Энгельс высоко оценивали роль Лютера как инициатора немецкой реформации – «буржуазной революции № 1», открывшей длительный период антифеодальных преобразований в Европе, что не мешало им осуждать его конкретные политические поступки.

Дальнейшее влияние на превращение протестантской этики в духовную основу капиталистического трудового общества оказало учение Кальвина о предопределении. Жан Кальвин (1509 – 1564гг.), огнем и мечом распространяя это вероучение в Англии, превратил протестантизм в источник напряженной активности и строгой моральной дисциплины. Он утверждал, что нельзя достоверно судить о том, кто является «избранником Божьим» лишь на основе его веры и личного благочестия. Тем не менее, больше других имеют основания верить в свое спасение те верующие, которые преданно служат своему призванию и преуспевают в делах своих. Но результаты успешных трудов отнюдь не для наслаждения. Труд – это служение, и он сам по себе приносит удовлетворение от честно выполненного долга.

Напряженная активность повседневной жизни, моральная дисциплина, трудолюбие и праведно накопленный капитал – именно эта шкала ценностей как нельзя лучше способствовала становлению новых экономических отношений. Эти ценности легли в основание принципиально нового цивилизационного типа общества, которое позднее западные социологи определили как «трудовое общество». Макс Вебер первым в их ряду подчеркнул важную роль протестантской этики и значение религиозного обоснования смысла труда для становления капитализма. На протяжении нескольких веков, вплоть до XX в., парадигма трудового общества определяла пути развития западной цивилизации.