Грановская Р. М. 48 страница

 

 

2. Философская категория бытия

 

• В чем суть категории бытия в философии?

 

• Специфика размышлений о бытии

 

 

В чем суть категории бытия в философии?

 

Философия, включая в круг своего анализа проблему бытия, опирается на практическую, познавательную, духовно-нравственную деятельность человека. Эта проблема осмысливается с помощью категории бытия, а также таких тесно связанных с нею категорий, как небытие, существование, сущность, сущее, субстанция, пространство, время, материя, становление, качество, количество, мера, конечность, бесконечность, реальность, граница и т.д. И недаром эти и другие категории разобраны в учении о бытии гегелевской " Науки логики". Они выражаются словами, достаточно распространенными в обычной речи. Связь категорий философии с выражающими их словами языка противоречива. С одной стороны, многовековая языковая практика накапливает содержания и смыслы соответствующих слов, которые - при их философском истолковании - помогают уяснить значение философских категорий. С другой стороны, всегда необходимо иметь в виду, что выраженные словами обыденного языка философские категории имеют особое, самой философией устанавливаемое значение. Для понимания философской категории бытия наиболее важно принять в расчет и ее совершенно особое содержание, и связь с повседневной языковой практикой.

 

Глагол " быть" (" не быть") в прошлом, настоящем, будущем временах, связка " есть" принадлежат к числу наиболее употребительных слов во многих языках. Связка " есть" - важнейший элемент индоевропейских языков, причем в некоторых языках она непременно присутствует во множестве предложений (" ist" - в немецком, " is" - в английском, " est" - во французском и т.д.). Философы справедливо придают этому обстоятельству особое значение. " Малое словечко " есть", - писал М. Хайдеггер, - рекущее в нашей речи и сказывающее о бытии везде и всюду, даже там, где само оно не появляется, содержит... всю судьбу бытия" [1]. В русском языке связка " есть" нередко опускается, но по содержанию подразумевается. Мы говорим: " Иван - человек", " роза красная" и т.д., подразумевая: Иван (есть) человек, роза (есть) красная. Философы издавна размышляли и спорили о том, каково значение слова " есть" в такого рода предложениях (суждениях). Те из них, кто подходил к делу формально-логически, говорили, что субъекты суждения (в наших примерах: Иван, роза) уже приведены в связь с предикатом (здесь предикаты - человек, красная), и слово " есть" лишь формально фиксирует эту связь, не добавляя никаких новых содержательных моментов. Другие философы, например Кант и Гегель, рассуждали иначе. Но и они соглашались, что связка не приписывает субъектам суждений никаких других конкретных (реальных) предикатов, кроме высказанных. И. Кант писал: "... бытие не есть реальный предикат,

иными словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть прибавлено к понятию вещи" [1].

 

 

1 Хайдеггер М. Тождество и различие. М., 1997. С. 59.

1 Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 521.

 

 

И вместе с тем, согласно Гегелю и Канту, связка " есть" прибавляет характеристики, весьма важные для понимания субъекта предложения, его связи с предикатом, а значит, с ее помощью даются новые (по сравнению с предикатом) знания о вещах, процессах, состояниях, идеях и т.д. Каковы же эти характеристики, эти знания? Присмотримся к предложению " Иван есть человек". Если акцентировать внимание на субъекте и предикате, то легко обнаружить, что единичному человеку (Ивану) приписывается общее (родовое) свойство - быть человеком. Если же сосредоточить внимание на слове " есть", то, поразмыслив, можно прийти к выводу, что оно придает субъекту особую, весьма существенную характеристику, причем характеристику двуединую: Иван есть (существует) и он есть человек (то есть действительно является человеком). Приписывание общего свойства " человек" объединяет Ивана с человеческим родом. Благодаря же слову " есть" субъект предложения включается в еще более обширную целостность - во все, что существует. Таким образом, предикат в разбираемом предложении приписывает субъекту общие свойства, а связка " есть" - не содержащуюся непосредственно ни в субъекте, ни в предикате специфическую характеристику (" быть"), причем характеристику не частную и конкретную, а всеобщую.

 

От предложений языка можно теперь идти дальше, к философской категории " бытие". Великие философы, рассуждавшие о философских категориях и приводившие их в систему, справедливо полагали, что введение каждой категории требует оправдания: она нужна философии, поскольку выражает особое содержание, которое не ухватывается другими категориями. Из этого, однако, не следует, что для разъяснения смысла данной категории нельзя пользоваться другими категориями или общими понятиями. Более того, в силу диалектической природы категорий одна категория " определяет себя" через другую.

 

В свете сказанного понятна несостоятельность двух распространенных возражений против введения в философию категории бытия. Первое возражение: поскольку категория бытия не говорит о конкретных признаках вещей, ее надо отбросить. Это возражение несостоятельно, ибо философские категории как раз и призваны фиксировать именно всеобщие связи мира, а не конкретные признаки вещей. Второе возражение: раз бытие первоначально определяется через понятие " существования" (то есть наличия чего-либо), то категория бытия не нужна, ибо не дает ничего нового по сравнению с категорией существования. Однако в том-то и дело, что философская категория бытия не только включает в себя указание на существование, но фиксирует более сложное и комплексное содержание, о котором мы и говорили ранее, фиксируя три смысловых оттенка понятия бытия.

 

Разбирая проблему бытия, философия отталкивается от факта существования мира и всего, что в мире существует, но для нее начальным постулатом становится уже не сам этот факт, а его смысл. Это и имел в виду Кант, когда дал мудреное на первый взгляд определение бытия: " Оно есть только полагание вещи или некоторых определений само по себе" [2]. " По кантовскому толкованию связки " есть", - разъяснял М. Хайдеггер, - связь субъекта и предиката предложения выражается в ней как объективная" [3]. Мысль, сходная с кантовской, имеется у Гегеля: " Когда мы говорим: " Эта роза есть красная" или " Эта картина прекрасна", мы этим утверждаем, что не мы извне заставили розу быть красной или картину быть прекрасной, но что это составляет собственные определения этих предметов" [4].

 

2 Там же.

3 Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 369.

4 Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. М., 1974. Т. 1. С. 351.

 

 

Итак, философия фиксирует не просто существование вещи (или человека, или идеи, или мира в целом), а более сложную связь всеобщего характера: предметы (люди, состояния, идеи, мир в целом) вместе со всеми их свойствами, особенностями существуют и тем самым объединяются со всем тем, что есть, наличествует в мире. И фиксируются данные связи, характеристики с помощью категории бытия, причем здесь применение этой категории не заканчивается, а только начинается.

 

Соответственно понимание категории бытия включает два дополнительных тесно взаимосвязанных смысловых оттенка. Первый и начальный смысл - тот, который мы только что установили: " полагание вещей" (мира в целом) с внутренне, объективно присущими им свойствами - исходный пункт философского категориального анализа. Но не только этот смысл: в практике человека и человечества ему соответствует начальная и уже глубоко содержательная стадия любого дела, когда установление факта существования тех предметов (состояний и т.д.), на которые деятельность направлена, соединяется с отношением к ним как к самостоятельным, " данным" целостностям.

 

Первые шаги в понимании бытия служат своего рода трамплином для дальнейшего категориального анализа. " Бытие" во втором, более широком смысле (включающее в себя бытие в первом смысле, " простое", или " чистое", бытие) - категория, точнее, семья ранее перечисленных категорий, с помощью которых философия стремится наиболее полно и глубоко ухватить, осмыслить ранее рассмотренную проблему бытия. Тут, естественно, применяются и другие категории, но они как бы суммируются, объединяются " под эгидой" обобщающей категории бытия. Категория " бытия" в этом подобна другим всеобщим философским категориям - она позволяет объединить и затем удерживать в поле анализа уже взятые в их единстве и взаимосвязи доказанные философией утверждения относительно мира и его всеобщих связей.

 

Примером может служить учение о бытии в " Науке логики" Гегеля. В нем представлено множество диалектически взаимосвязанных категорий, в частности приводятся в связь бытие, ничто и становление, наличное бытие, реальность, нечто и иное, свойство и граница, конечное и бесконечное, для-себя-бытие, одно и многое, величина, число и другие категории. Главные из них - качество (определенность), количество (величина), мера; они одновременно и расшифровываются через категорию бытия, и сами расшифровывают ее смысл. Каждая из этих категориальных групп и каждая из входящих в нее категорий высвечивает взаимосвязанные аспекты проблемы бытия. Начинает Гегель с " чистого бытия", которое приводится в связь с " ничто". Тем самым говорится: при первых столкновениях с какой-либо сферой (вещью, процессом, явлением, духовным образованием) мы не знаем ничего, кроме того, что эта сфера " есть", " бытийствует"; но она для нас пока есть " ничто". Постепенно " чистое" бытие наполняется для нас определенностью, мы узнаем о чем-то, что неотделимо от бытия как данного нам. Например, мы называем нечто " домом", независимо от того, большой он или маленький, белый или желтый и т.д. По Гегелю, это значит: есть качество дома, то есть совокупность определенных свойств, обеспечивающих его " наличное бытие", " присутствование". Но количественные, величинные характеристики для бытия тоже важны: дом может быть очень маленьким, но его нельзя уменьшать без всякого предела. Если будут нарушены " узловые линии меры", то данное бытийное качество может исчезнуть. Например, при разрушении дом превращается в груду обломков; бытийная определенность этого дома исчезает. Другой пример: вода, нагретая до 100° С, может превратиться в пар, охлажденная до 0° С - может стать льдом. Изменение количества приводит к изменению качества, то есть определенности бытия.

 

Специфика категорий бытия, как мы видим, состоит в том, что с ее помощью можно анализировать процессы, относящиеся к отдельным вещам, предметным сферам и миру в целом. Подробнее мы раскроем это в дальнейшем. А пока вернемся на уровень всеобщих рассуждений о мире в целом.

 

Приведем в единство утверждения, которые теоретически суммируются с помощью категории бытия. С помощью этой категории интегрируются основные идеи, вычлененные в процессе последовательного осмысления вопроса о существовании мира: 1) мир есть, существует как беспредельная и непреходящая целостность; 2) природное и духовное, индивиды и общество равно существуют, хотя и в различных формах; их (различное по форме) существование - выражение единства мира; 3) в силу объективной логики существования и развития мир (в различии форм его существования) образует совокупную реальность, действительность, предзаданную сознанию и действию конкретных индивидов и поколений людей.

 

Философская категория бытия, следовательно, заключает в себе достаточно сложное и комплексное содержание. При его осмыслении могут возникнуть трудности, вопросы и сомнения. О некоторых из них имеет смысл поговорить специально.

 

 

Специфика размышлений о бытии

 

Трудности осмысления бытия связаны со следующим обстоятельством. В обычной жизни мы только через конкретные свойства узнаем, какова вещь или каков человек. А здесь получается иначе: чтобы понять, что такое бытие как таковое, нужно отвлечься от конкретных и даже от общих свойств! На первый взгляд это кажется весьма необычным. Но ведь каждый может заметить, почувствовать, что о бытии нельзя говорить так, как мы говорим о конкретных предметах; например, что бытие - большое или малое, красное или зеленое... Дом может быть красным или белым, но само его бытие как дома не может быть красным, белым, вообще как-то окрашенным. О бытии нельзя говорить и так, как мы говорим о мыслях или о людях, - что оно глубокое или поверхностное, доброе или злое...

 

 

Чувство языка сразу предостерегает против этого, как бы обращая нас к специфике необычного понятия. Ибо слово " бытие" уже и в обычном разговоре фигурирует во всеобщем смысле, настраивая на философский лад. И хотя размышления о бытии отталкиваются от самой простой жизненной предпосылки - от нашей уверенности в том, что мир существует, - достаточно произнести слова " мир", " окружающий мир", " бытие", как речь и мысль и без специальных усилий с нашей стороны " переносят" нас на особый уровень размышления: мы отвлекаемся от отдельных предметов, их конкретных признаков и состояний. Так что и обычный человек в его повседневном существовании, не выключаясь из потока жизни, пользуется названными предельно общими понятиями и, собственно говоря, уже философствует - независимо от того, замечает он это или нет. Благодаря же философской категории бытия, мы сознательно переносим нашу мысль на высокий уровень абстрагирования, предельный из возможных. Ведь мы не только отвлекаемся от каких-либо предметов, состояний с их вполне конкретными признаками и свойствами. Сначала мы отвлекаемся от различий между природой и человеком, телом человека и его духом, индивидами и обществом. Затем мы ищем общее между всеми ими, то есть, собственно, всеобъединяющую, предельно общую мировую связь. Результат этих поисков и запечатлевает философия с помощью категории " бытие", а также примыкающих к ней категорий.

 

Научиться употреблять категорию бытия в соответствии с ее спецификой, с ее особой ролью в философии в частности, - значит избежать некоторых ошибок. Например, строго философски неправильно представлять себе бытие по аналогии с непосредственным существованием предметов или мыслей. Неверно изображать бытие в виде предметов, предметных сфер или " сферы сфер". Противоположная ошибка - понимание бытия как чистой мысли, идеи, помещенной где-то в особом мире, отдельно от мира реального. Однако такие понимания встречались в истории философии в прошлом, встречаются и сегодня.

 

Например, Парменид одним из первых в европейской мысли ввел и стал употреблять философское понятие бытия в его общем, абстрактном значении. Но на той стадии развития философии едва родившаяся абстрактная мысль о бытии еще была слита с предметно-образным изображением бытия. "...И все бытие отовсюду, - сказано в поэме Парменида, - замкнуто, массе равно вполне совершенного шара с правильным центром внутри". Пармениду казалось вполне естественным изображать бытие, и изображать его в виде некоего самого большого шарообразного " футляра", как бы вмещающего и отграничивающего все, что существует в мире. Правда, Парменид добавлял, что " узреть" такой шар можно только разумом, а не чувством. Подобная же логика у Демокрита, утверждавшего, что бытие - это атомы.

 

Понимание бытия как такового через его предметные изображения, уподобления устарело, но не оставлено в далеком прошлом. Философы и нефилософы и сегодня нередко толкуют те общие связи, которые фиксируются с помощью категории бытия как особые " предметы" или предметные сферы. Такой подход можно было бы назвать " натурализацией" бытия. Противоположный подход - идеалистический. Например, Платон отрывал всеобщие связи мира от самого мира, превращал бытие в идею, ведущую " самостоятельную" жизнь где-то " на хребте неба".

 

В этой связи особенный интерес представляют те мысли и формулировки великих философов, которые помогают уяснению совершенно специфических смысловых оттенков, присущих философскому понятию бытия, которые направлены против превращения этой абстрактной, или сущностной, категории в некое, выражаясь словами Аристотеля, " специальное бытие". По этой причине сам Аристотель не просто отделил " вечное", " неизменное" бытие от других категорий (например, от категорий сущности, субстанции), но как бы поставил его над всеми ими. Вместе с тем сущность, по Аристотелю, связана с бытием, воплощает его. И понятно почему: бытие - предельно абстрактное, всеобщее, то есть сущностное понятие, или сущностное " измерение" мира.

 

Разговор о бытии, таким образом, является предельно отвлеченным, абстрактным. Это нередко считают недостатком, который следует преодолеть. И если философствование о бытии вырождается в схоластику, оторванную от жизни, то ее, разумеется, надо преодолевать. Но совсем другое дело - восхождение к предельной обобщенности анализа. Без этого нет философского размышления, в особенности в учении о бытии. Оно помогает развивать особые способности человеческого ума - умение выявлять и изучать связи, предельно общие для каждой области действительности и для действительности в целом. Отсылку от отдельного конечного бытия к бытию как таковому, взятому в его совершенно абстрактной всеобщности, следует рассматривать как самое первое теоретическое и даже практическое требование, утверждал Гегель.

 

Чтобы убедиться в этом, снова вспомним о языке. Сколько раз в день, говоря о вполне конкретных вещах, мы употребляем глагол " быть", предложения со связкой " есть", столько же раз мы как бы автоматически встраиваем это конкретное в общие отношения бытия, или, как иногда выражаются философы, в " бытийственные" отношения. Раньше над такими привычными автоматизмами задумывались разве что теоретизирующие лингвисты и философы. Но когда человек стал создавать самые современные думающие машины, потребовалось, в частности, решать вопрос о том, как в сознании и в языке осмысливаются и фиксируются указанные бытийственные отношения.

 

Было бы наивно утверждать, что все программисты, которым так или иначе пришлось отвечать на подобные вопросы, обратились или обратятся к философии. Это делают лишь немногие - те, кто создает новые программы, разрабатывает концепции, положенные в основание научно-технической деятельности, связанной с " думающими" машинами. Но существенно то, что прежде сугубо автоматизированное, часто бессознательное освоение человеком отношений бытия ныне все чаще приходится превращать в сознательное, осмысленное, философски грамотное. И это становится как раз конкретным делом людей, причем делом самым современным.

 

Обратимся к тем нашим мыслям и переживаниям, которые касаются мира, космоса, Земли, человечества и его судьбы. Чаще всего это и есть выход к проблеме бытия, например к вопросу " быть или не быть" человечеству, природе, Земле.

 

Многим из нас близок вопрос о космосе. Мы интересуемся тем, что есть космос сегодня и что с ним будет завтра. И опять-таки сама жизнь заставляет формулировать и обсуждать вопрос о космосе не только в терминах конкретных дел, но и как предельно общую и одновременно напряженную проблему бытия.

 

Имея в виду какие-то известные факты и опираясь на свои вполне конкретные переживания, мы все же не можем не ставить эти вопросы в предельно общей форме. Ведь нас беспокоят судьбы человеческого бытия и бытия в целом. Прав был Борис Слуцкий, когда писал:

 

 

Бытие, все его категории,

жизнь, и смерть, и сладость, и боль,

радость точно так же, как горе, я

впитываю, как море - соль.

 

 

До сих пор мы обсуждали проблему бытия в целом - вопрос о предельно общей связи между всем существующим в мире. Но, как уже отмечалось, форма бытия, а значит, и формы реальности различны. Каковы же основные формы бытия?

 

 

3. Основные формы и диалектика бытия

 

• Бытие и сущее; основные формы бытия

• Бытие вещей, процессов и состояний природы

 

• Бытие произведенных человеком вещей (" второй природы")

• Бытие человека в мире вещей

• Специфика человеческого бытия

• Бытие индивидуализированного духовного

• Бытие объективированного духовного

 

Бытие и сущее; основные формы бытия

 

 

Целостный мир - это всеобщее единство, включающее в себя необозримое множество существующих в их конкретности и целостности вещей, процессов, состояний, организмов, структур, систем, человеческих индивидов. Следуя философской традиции, все их можно назвать сущими, а мир в целом - сущим как таковым. Всеобщие связи бытия проявляются не иначе как через связи между единичными сущими. Каждое сущее уникально. Неповторимы внешние и внутренние условия, иначе говоря, ситуация существования всего, что есть в мире (или, если выразить это с помощью философской терминологии, неповторимо " наличное бытие" всякого сущего). Определенность сущего характеризует индивидуальность его бытия и его место в целостном бытии. Условия, моменты данного бытия, его " мгновения" никогда не воспроизводятся вновь и не остаются неизменными. Некоторые философы справедливо утверждают, что каждое сущее является носителем неповторимой, только ему присущей сущности.

 

 

Признание уникальности (единичности) каждого сущего особенно важно для учения о человеке. Из осознанной уникальности бытия каждого человека прямо вытекает важнейшее правило гуманизма: признавать и уважать в каждом человеке неповторимое существо.

 

Но как бы ни были уникальны отдельные проявления бытия и как бы ни важна была эта уникальность для людей, все-таки их практика и познание настоятельно требуют, чтобы единичное обобщалось, объединялось в группы, а также в весьма обширные целостности. При объединении единичных сущих в целостности человеческая мысль обязательно учитывает то, как именно единичное существует. Улавливая определенное сходство условий, способов существования единичных сущих, философия объединяет их в различные группы, которым присуща общность формы бытия. Таких групп много (мы будем говорить здесь только об основных формах бытия). Различение и объединение того, что существует, под углом зрения принадлежности к специфической форме бытия - отправная точка самой что ни на есть обычной, повседневной жизни людей. Они обязательно учитывают различия форм бытия во всех областях деятельности, хотя не всегда задумываются об этом. Ведь обрабатывать материал природы, к которому не прикасалась рука человека, - в большинстве случаев не то же самое, что преобразовывать вещи и процессы, уже вышедшие из горнила человеческой деятельности; воздействовать на живое человеческое тело и тем более на мысли и чувства людей надо иначе, чем на вещи природы.

 

И прежде всего надо знать, как те предметы, те данности, с коими имеет дело человек, " присутствуют" в мире, то есть иметь представление о специфике их бытия. Однако при этом человеку - сколь бы конкретные практические задачи он ни решал и как бы ни был он далек от философии - не обойтись без некоторых хотя бы элементарных знаний и навыков, позволяющих " учесть" бытие как таковое. А это, в частности, означает: надо различать сущее и бытие (вопреки тем учениям, где они отождествляются). Однако не только различать, но и связать их. М. Хайдеггер подчеркивал: традиционная философия (даже та, которая именовала себя онтологией, то есть учением о бытии) сосредоточивала внимание главным образом на проблеме сущего. В этом проявилось " забвение бытия", в чем Хайдеггер видел особенность метафизики и мироощущения европейского человечества, обусловившую трагичность его судьбы. Поворот от " только сущего" к " самому бытию" - вот чего требовал Хайдеггер от новой онтологии. И это не праздная и не абстрактная мысль. Действительно, человечество склонно проявлять интерес к сиюминутным проблемам и задачам (к конкретному сущему); в таких, например, " заботах" было создано самое современное оружие массового уничтожения. Людей долгое время мало заботило то, как это скажется на судьбе мира - природы, человечества, цивилизации, культуры. Хайдеггер прав: настало время " озаботиться" самим бытием. Такая задача неразрывно связана с философским осмыслением бытия и его форм.

 

Проблема форм бытия важна, следовательно, для повседневной практики и познавательной деятельности людей (пусть в жизни она чаще всего осмысливается и обсуждается не в философских терминах).

 

Принципиально важна она и для философии. Вспомним: при определении бытия мы сначала остановились на том, что (различные) целостности мира равно существуют и что это придает всем им характер реальности, создает предпосылку единства мира. Теперь сосредоточим внимание на диалектических различиях между основными формами бытия - диалектических в том смысле, что не будут упущены из виду всеобщие связи бытия, взаимосвязи между этими формами.

 

 

Целесообразно выделить следующие различающиеся, но и взаимосвязанные основные формы бытия:

 

1) бытие вещей (тел), процессов, которое в свою очередь делится на бытие вещей, процессов, состояний природы, бытие природы как целого и бытие вещей и процессов, произведенных человеком;

2) бытие человека, которое (условно) подразделяется на бытие человека в мире вещей и специфически человеческое бытие;

3) бытие духовного (идеального), которое делится на индивидуализированное духовное и объективированное (внеиндивидуальное) духовное;

4) бытие социального, которое делится на индивидуальное бытие (бытие отдельного человека в обществе и в процессе истории) и бытие общества.

 

 

Первые три формы будут рассмотрены в данной главе, а четвертая форма анализируется в главе, посвященной обществу.

 

 

Бытие вещей, процессов и состояний природы

 

Начнем с уточнения понятия " окружающий мир", из признания существования которого исходит человек. Исторически первой предпосылкой, основой человеческой деятельности были и остаются сегодня вещи, процессы, состояния природы, которые возникли, существовали до человека, существуют вне и независимо от сознания и действия людей (" первая природа"). Потом человек стал мощно и широко воздействовать на природу Земли. Возник целый мир произведенных человечеством вещей, процессов, состояний. В философии его назвали " второй природой".

 

Рассмотрим сначала особенности формы бытия первой природы. Казалось бы, что тут мудрить: природа, ее вещи, процессы, состояния, бесспорно, существуют вне и независимо от сознания. Даже принимая существование природы в качестве простого факта жизни (а его признает, по-видимому, большинство философов), философия все же считает необходимым разрешить по крайней мере основные, возникающие в данной связи сомнения и трудности. И. Кант был прав, когда сказал: "...нельзя не признать скандалом для философии и общечеловеческого разума необходимость принимать лишь на веру существование вещей вне нас... и невозможность противопоставить какое бы то ни было удовлетворительное доказательство этого существования, если бы кто-нибудь вздумал подвергнуть его сомнению" [1].

 

1 Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 101.

 

 

При осмыслении проблемы существования природы как особой реальности и вещей природы философия сталкивается вот с какой трудностью: о вещах и состояниях природы, о природе в целом мыслит и говорит человек; именно он устанавливает существование мира природы до, вне и независимо от своего сознания и действия - и устанавливает не иначе как опираясь на свое сознание и действие. Здесь имеет место своего рода парадокс, и философия не отмахивается от этого парадокса. Да, именно люди судят о природе и говорят, что она существовала до появления человеческого рода и что после возникновения человека и его сознания она сохраняет независимость своего бытия. Но ведь выводы о существовании и форме бытия природы сделаны людьми на основании множества фактов, в том числе аргументов, опытных и теоретических данных науки, то есть на основании общечеловеческого социально-исторического опыта, конкретного практического опыта всех когда-либо живших и сегодня живущих индивидов. Повседневная проверка, спрессованная в опыт истории, и придала мысли о существовании природы до и независимо от человека фактическую очевидность - не только как факту человеческой жизни, но и как обоснованному научному выводу естествознания и философии.

 

 

О бытии первой природы можно, следовательно, утверждать, что ее вещи, процессы, состояния, ее целостность существуют до, вне и совершенно независимо от сознания человека и что в этом - коренное и постоянное отличие природы (ее вещей, процессов, состояний) как особой формы бытия. Но здесь важны бытийственные различия между природой в целом и ее отдельными сущими.