Парадоксы социального отрицания преступности

 

Путь к социальному идеалу тернист и извилист. На этом пути можно по­пасть в западню. У этого пути немало ответвлений, ведущих в тупик. Устояв­шиеся стереотипы обыденного мышления диктуют: чем жестче меры воздей­ствия на преступность, тем выше их эффективность. Исследования в области сравнительной криминологии свидетельствуют об обратном. Парадоксально, но самый низкий уровень преступности фиксируется в тех странах, где поли­тика государства и практика правоохранительных органов носит мягкий, патерналистский характер. По длительности сроков лишения свободы рекорд принадлежит США, по уровню преступности - тоже. Напротив, в Швейца­рии и Японии практика назначения уголовных наказаний достаточно мягкая, и уровень преступности один из самых низких. По поводу этого парадокса И.А. Ильин писал: «Государство держится не штыком, а духом; не террором, а авторитетом власти; не угрозами и наказаниями, а свободной лояльностью народа».*

* Ильин И.А. О грядущей России. М., 1993. С. 282.

 

Преступность есть проявление противоречия между стремлением людей жить в бесконфликтном обществе и человеческой натурой, находящейся в неоптимальных социальных условиях. Это противоречие — источник соци­ального совершенствования. Изменить биологическую природу, натуру чело­века - задача пока неразрешимая. А вот изменение социальных условий -реальность. Одним из механизмов совершенствования общественных отно­шений является криминализация (правовой запрет определенных деяний под угрозой наказания). Сам феномен преступности очень тесно связан с меха­низмом криминализации. Более того, преступность в определенном смысле можно рассматривать как детище данного механизма. Устранение этого ме­ханизма повлечет исчезновение преступности. Но от этого не станет меньше общественно опасных деяний, которые определяются как преступность. По­нятием преступного общество как бы метит те деяния, от которых оно хоте­ло бы избавиться. Периоды тотальной декриминализации зафиксированы историей как величайшие социальные бедствия. Во время вражеских оккупа­ции, революций и гражданских войн, человечество многократно переживало периоды безвластия, когда право переставало действовать, когда понятия преступного и непреступного размывались и начинала царствовать вседозволенность. Не было преступности в доисторический период дикости, когда убийство, насилие и захват ценностей сильным у слабого считались нормой.

Вряд ли кто-либо сомневается в неприемлемости такого «общества без пре­ступности».

Схема возникновения феномена преступности такова:

1. В доисторические времена нормой бытия было существование опасных деяний.

2. С образованием общества эти опасные деяния трансформировались в общественно опасные: возник некий сверхсубъект (социум), и появилось кол­лективное реагирование на опасность. Произошло стихийное формирование оценочного социального механизма нормативного регулирования.

3. Общество стало устанавливать запреты на совершение его членами де­яний, представляющих общественную опасность. Сформировался механизм криминализации.

4. Криминализованные общественно опасные деяния образовали фено­мен преступности. Преступность в таком ракурсе может рассматриваться как оценочная оболочка, наполняемая реальными общественно опасными дея­ниями.

Из этой схемы видно, что избавиться от преступности можно двумя спо­собами:

- устранением общественно опасных деяний, которые исчезнут вместе с оболочкой (реальное избавление);

- устранением лишь оболочки (иллюзия избавления).

В силу того, что механизм криминализации как бы растворяется в пре­ступности, а при поверхностном анализе оценочная оболочка и стоящие за ней общественно опасные деяния идентифицируются (приобретают мнимое единство), общество подчас попадает в ловушку. Эту ловушку можно обозна­чить как трансформацию зла.

Суть феномена трансформации зла в регенерации общественной опасно­сти - изменяется лишь ее форма, но сумма опасности, общий массив опас­ных деяний в обществе остается прежним либо увеличивается. Конкретные социальные механизмы трансформации зла таковы:

- патологическая декриминализация;

- перелив опасности из криминального феномена в антикриминальный. Декриминализация - изменение правовой оценки деяния как преступно­го и наказуемого на непреступное и ненаказуемое. Декриминализация может быть нормальной и патологической. Нормальна она в том случае, если Крими­нализованные деяния либо исчезли, либо с изменением социальной обстанов­ки перестали быть общественно опасными. Нормальная декриминализация не увеличивает общей суммы опасности в обществе. Патологической декри-минализацию можно назвать тогда, когда общественно опасные деяния оста­ются, а их оценка как преступных и наказуемых исчезает. В результате такой декриминализации преступность якобы уменьшается, а социальное бытие становится более опасным.

Патологическая декриминализация может быть:

- формальной (когда устраняется и противоправность, и наказуемость);

- неформальной (когда устраняется лишь наказуемость - уголовный за­кон есть, но он по тем или иным причинам перестает работать).

Перелив опасности из криминального феномена в антикриминальный -явление достаточно распространенное. Суть его весьма точно подметил аме­риканский писатель Э. Хемингуэй. Вот строки из его последней, незавер­шенной книги: «Борьба со злом не делает человека поборником добра. Сего­дня я боролся с ним, а потом сам поддался злу... Мне хочется уничтожить всю эту мразь. Но если увлекаешься, значит сам недалеко ушел».*

* Хемингуэй Э. Острова в океане. Душанбе, 1986. С. 52.

 

Парадоксально, но борьба с преступностью тоже имеет общественную опасность. Люди вынуждены мириться с этим, поскольку предполагается, что опасность борьбы меньше опасности преступности. Ловушка в том, что в отдельные исторические периоды борьба может стать опаснее того, с чем бо­рются (преступность как бы заражает злом тех, кто борется с ней). Драматич­но то, что в эту ловушку могут попасть люди с чистыми помыслами, и тогда. их деятельность из борьбы за светлые идеалы превращается в регенерацию общественной опасности. С.Л. Франк в книге «Свет во тьме» заметил: «Мож­но сказать, что никакие злодеи и преступники не натворили в мире столько зла, не пролили столько человеческой крови, как люди, хотевшие быть спа­сителями человечества».*

* Цит. по: Назаров М.В. Тайна России. Историософия XX века. М., 1999. С. 180.

 

Избежать трансформации зла позволит выработка корректной концепции воздействия на преступность, четкое определение принципов этой деятель­ности, а также разработка адекватных показателей успеха в воздействии на преступность (внедрение в практику методик оценки общей опасности соци­альной жизни).