Д. А. Гусев 2 страницаПричина такого соотношения между государством и религией в том, что институт государства, зародившись как форма силового подавления, эволюционирует (в рамках истории человечества и в рамках конкретного существования) от внешнего подавления к внутреннему. А религия, зародившись как форма интроспективного подавления, эволюционирует к усилению внутреннего и развитию внешнего подавления. Органичная взаимосвязь различных структур и аспектов подавления, сочетание интроспективного и физического подавления, являются основной причиной долговечности воинствующей религии по сравнению с государственными формациями. Религия опирается и на психические детерминанты, которые менее зависимы от смены поколений (страх смерти, стремление к утешению, фатализм, стремление к гармонии и счастью). Религия выступает как фактор возникновения и формирования социальных отношений и как фактор легитимизации тех или иных форм социальных отношений. При этом религия может воздействовать как объективный фактор — через установки общественного и индивидуального сознания, которые сформированы исторически, посредством культуры данного народа. Но может воздействовать и как субъективный фактор — через деятельность религиозных организаций и их лидеров, оказывающих влияние на сознание и поведение современников. Конкретное воплощение эта деятельность получает во взаимодействии религии и политики (религиозной организации и государственной власти).
Религия и политика
Если обратиться к истории, то можно заметить, что так называемые " религии спасения" (иудаизм, христианство, ислам) с их ориентацией на " царство божье" неоднократно создавали альтернативу светским властям, уже своим содержанием питали политические притязания церкви на верховенство власти в обществе. Особенно яркие примеры можно найти в истории Средневековья, когда католическая церковь стремилась охватить своим влиянием весь известный ей мир. При этом, например, совершенно не бралось в расчет, что восточное христианство (и его разновидность — православие) — это все же христианство. " Схизматики" (раскольники) объявлялись папой римским " хуже язычников", против них заключались военные союзы с мусульманами и представителями других верований, против них организовывались крестовые походы. Ничем другим, кроме как претензией на политическое (и, естественно, экономическое) превосходство, такие действия не могут быть объяснены. В 1232 г. папа Григорий IX обратился к ливонским рыцарям-меченосцам с призывом начать активную деятельность в Финляндии и " против неверных русских". Поскольку рыцари были заняты другими проблемами, папе пришлось повторить свой призыв в 1237 году. Между датским королем и Тевтонским орденом был заключен договор о разделе завоеванных земель. Время для наступления на Русь было выбрано удачно: с востока ее медленно заглатывала монголо-татарская орда. В июле 1240 г. Александр Ярославич разбил десант шведов на Неве, но уже в сентябре тевтонские рыцари заняли Изборск, Псков и подошли к Новгороду. Если монгольские орды прокатывались по русской земле волной, опустошая ее и увозя с собой добычу, то немецко-католические рыцари основательно оседали на захваченных землях и получали на них от Рима " узаконенное право", поскольку собирали дань и отправляли десятую ее часть в пользу католической церкви. Князь Александр Ярославич в 1240 г. захватывает Копорье, в котором обосновались тевтонцы, разбивает их на побережье Финского залива. Тогда папа Григорий IX обращается к норвежскому королю, чтобы он посодействовал " крестовому походу против язычников в землях соседних". В 1242 г. Александр Ярославич одерживает победу в Ледовом побоище и заключает мир, по которому орден тевтонцев отказывался от всяких территориальных притязаний на русские земли. Но католическая церковь от своих претензий не отказывается. Поскольку Александр Ярославич заключает союз с Ордой, представители папы решают расстроить этот договор. Один за другим едут в Каракорум к великому хану монголов папские посольства — в 1245, 1249, 1253 годах. В 1253 г. ордынский отряд помог Александру Невскому отбить новую немецкую атаку, а в 1262 г. Александр договорился о союзе против Тевтонского ордена с литовским князем Миндовгом и заручился помощью хана Берке. Однако странным стечением обстоятельств осенью 1263 г. Миндовг (вместе с сыновьями) гибнет от рук убийц, а Александр умирает по дороге из Орды. Но поворота в политике русских княжеств не произошло, они по-прежнему не желали ориентироваться на Запад. Сделанный Александром Невским выбор в пользу меньшего из зол определил судьбу России, не начал, а продолжил противостояние между католической и православной церковью, которое так ярко в Средние века проявлялось в политике. Приведенные исторические сведения говорят о том, что при определенных условиях религия и ее организация самым серьезным образом претендуют на политическое верховенство, не считаясь с государственными границами. Православная церковь никогда не претендовала на политическое могущество вне рамок российского государства, но зато весьма часто оказывала заметное влияние на политику своей державы. А делать это было тем проще, чем весомее были рычаги экономического влияния, находившиеся в руках церкви. Собирать мирские богатства православная церковь начала с того времени, когда хан Батый стал выдавать русским митрополитам ярлыки на освобождение от податей. Эти богатства были настолько велики, что их не опустошили ни смутные времена, ни нашествия захватчиков, ни царские секуляризационные реформы. Например, когда в 1764 г. Екатерина Вторая своим указом передала монастырские вотчины в ведение государства, то в казну перешли 910 866 крестьян (при населении тогдашней России примерно в 19 миллионов человек), а в бюджет поступило более полутора миллионов рублей. Но ослабив церковь экономически и политически, Екатерина была готова всячески поддерживать ее идеологический авторитет. Вообще, Екатерина сумела найти формулу власти, при которой все компоненты были сбалансированы. Ее приветствовали христиане: хотя количество монастырей и ограничивалось, это компенсировали блестящие победы над иноверцами-турками. Низшее духовенство благословляло царицу за то, что Синод запретил духовному начальству употреблять телесные наказания священников и дьяконов. Однако и мусульмане прониклись уважением к императрице: она относилась к ним в высшей степени терпимо и учредила их Высшее духовное управление. Что касается буддистов, то буряты-ламаисты даже объявили Екатерину воплощением Белой Тары. В современном обществе взаимоотношение религиозных и политических институтов рассматривается в двух аспектах. Первый связан с выполнением религией функции обоснования и поддержки ценностей данного общества. Второй — с выполнением религиозной организацией роли представителя интересов тех или иных социальных групп. Религиозные группы в той или иной форме участвуют в политической жизни. Это участие обусловливается религиозной идеологией и объективными обстоятельствами их функционирования. Например, иудейские богословы " вывели" из текста Библии догмат о богоизбранности евреев. Ярыми сторонниками этого религиозного догмата стали сионисты, прикрывающие этим лозунгом свои политические цели. Сионисты взяли на себя роль мессии, утверждая, что колонизация Палестины — это реальное воплощение учения о мессианском возвращении в Иерусалим. Идеолог политического сионизма Т. Герцель в брошюре " Еврейское государство" (1896 г.) утверждал, что евреи и неевреи никогда, ни при каких условиях не смогут жить в дружбе и мире. Сионизм нельзя отождествлять с иудаизмом, но именно в религии политическое учение черпает самые консервативные националистические представления: о богоизбранности, о всемирной еврейской нации, об отсутствии социальной дифференциации среди евреев, о вечности антисемитизма. Религиозные организации могут оказывать влияние на политическую деятельность через своих представителей, активно участвующих в событиях, связанных с последствиями политических решений (деятельность православных священников на территории Чечни), или в самом принятии политических решений (депутаты органов законодательной власти разных уровней).
Религия и мораль
Церковь активно пытается воздействовать не только на верующих, но на все общество, пропагандируя ценности, признаваемые ею как базовые. Необходимо отметить, что при оценке социального развития российского общества православная церковь, например, придерживается гуманистических взглядов на проблемы экологии, демографии, социальных конфликтов, взаимоотношений различных религиозных организаций. Но при этом подчеркивается, что именно православная церковь всегда была хранительницей лучших традиций народа и его объединительницей в трудные времена. Именно поэтому церковь претендует на роль главного арбитра и в моральных вопросах. Такая ситуация обусловлена еще и тем, что стремительное техническое и социальное развитие в настоящее время не подкреплено общепризнанными и обязательными моральными нормами. Нравственные оценки происходящего основаны на зыбких критериях сиюминутной пользы, выгоды, индивидуальной свободы. Человеческая жизнь теряет ценность. В связи с этим католическая церковь, например, устами своего папы Иоанна Павла II осудила все виды убийства. К ним отнесены смертная казнь преступников, аборты и эвтаназия (добровольная смерть от медикаментов при неизлечимой болезни). В энциклике упоминаются действительно серьезные аргументы: судебные и врачебные ошибки и злоупотребления, отказ человека от ответственности за свою и чужую жизнь. Но главным доводом все же является тезис о том, что страдание " принадлежит трансцендентному в человеке: это одна из тех точек, в которых человек выходит за пределы самого себя и приближается к Богу". Лишение человека страдания, ограждение его от излишних мук, таким образом, является препятствием для его соединения с божеством, не дает ему познать настоящей радости на " том" свете. Как видим, церковь поднимает действительно важные моральные проблемы, которые общество не готово однозначно решить, но ответы на эти сложные вопросы готовятся по старому рецепту. Совершенно другой отклик получают призывы церкви, когда они сопровождаются деятельностью по реальному воплощению в жизнь моральных образцов. Благотворительная работа священнослужителей и монахов в тюрьмах, больницах, домах престарелых и детских домах, в отличие от деятельности многочисленных благотворительных фондов, " отмывающих" деньги, наполнена настоящим теплом и сочувственным отношением к людям. Помощь, которую члены религиозных организаций оказывают нуждающимся, не является специализированной — юридической, психологической или педагогической. Но действенность ее гораздо выше — она основана на принципах человеколюбия. При этом никогда не забывается пропаганда религиозного вероучения, и ряды верующих постоянно пополняются.
Религиозный модернизм
Неверно представлять себе, что пропаганда религиозных взглядов ведется в настоящее время архаичными способами и опирается, как в прежние времена, на догматические основы. В современном мире религия также становится современной, развивая теологический модернизм. Модернизм в религии идет по трем основным направлениям: 1) совершенствование социальной доктрины религии; 2) изменение взаимоотношений с другими сферами общественной жизнедеятельности, прежде всего с наукой; 3) изменение обрядовой стороны религии. В православии модернизировалась социальная доктрина, которая раньше трактовала возможность спасения человеческой души через необходимость " молитвенного подвига", отречения от мира и его радостей. В настоящее время идея спасения рассматривается как решимость преумножать красоту мира, проявлять о нем заботу в неустанном полезном обществу труде. Пересмотру подверглись семейно-брачные отношения, положение женщин, проблема воспитания детей. Например, до тех пор, пока школа не была отделена от государства, в ней, с одобрения церкви, существовали телесные наказания для учащихся. Процесс воспитания детей и подростков рассматривался как обязанность воспитателя страхом и наказанием добиться полного послушания. В настоящее время даже самые консервативные священники проповедуют гуманистические принципы воспитания, исключающие боль и унижение. Что касается обрядовой стороны православной религии, то здесь не столько изменений в самих обрядах, сколько изменившихся подходов к объяснению смысла и значения этих действий. Например, в отношении постов и их медицинской пользы. В католицизме модернизм сказался в отходе от традиции провозглашения адресной похвалы или проклятий, которые совершаются в посланиях папы к своей пастве. Проклятия коммунистам сменились проповедью согласия, мира, демократии. Осуждение в агрессии против других стран и народов тоже посылаются без указания виновника. Еще одной уступкой времени стало признание ошибок " непогрешимых пап". Например, в 90-х годах наконец признано, что сотрудничество с фашистами во время Второй мировой войны было " не совсем верным". Особенно сильные изменения испытала на себе организация повседневной работы с верующими. Для молодежи при церквях открываются спортивные клубы, организуются занятия художественной самодеятельностью, летом финансируются и патронируются спортивные и туристические лагеря, по праздникам устраиваются танцы для молодежи и вечера для людей всех возрастов. При церкви же происходят заседания местных ячеек политических партий, связанных с религией. Изменения обрядности коснулись, прежде всего, тех регионов, куда католическая церковь пришла как миссионер, — это страны Латинской Америки, Африки и т. д. В процесс богослужения там введены местная музыка, детали интерьера, разрешено посещение церкви в одежде, приспособленной к местным условиям. Но обновление обновлению рознь. Известен факт, когда голландский священник обвенчал двух лесбиянок, а англиканская церковь одобрила новое издание Библии, в котором священные тексты совмещены с наставлениями в области сексуальных отношений. Это уже не ответ на требования современности, а уступки низкому уровню морали в обществе. Модернизм в исламе проявился, прежде всего, в обрядности. Установлен список профессий, представители которых в месяц рамадан могут не поститься или поститься несколько дней. Это сделано для людей, занятых на непрерывных производствах, работающих в тяжелых условиях или в условиях повышенной опасности. Кроме того, в этот же список входят работники дипломатического ведомства, действующие за рубежом. Для всех этих категорий разрешено также совершать намаз, " когда есть возможность", а не в точно установленное время. Некоторые послабления сделаны и для всех верующих: в праздник курбан-байрам можно вносить в кассу мечети не самого живого барана, а денежный эквивалент его шкуры. Таким образом, религия, являясь порождением жизнедеятельности общества, изменяет свои внешние формы вместе с изменениями в социальной действительности. Эта корректировка происходит потому, что ранее провозглашенные цели и идеалы по мере их претворения в жизнь, уже не дают такого результата, на который было рассчитано. Религия вынуждена постоянно " догонять" реальность, но, надо сказать, у нее это получается гораздо лучше, чем у некоторых других форм общественного сознания. Именно поэтому вопрос о роли православия в настоящем и будущем России весьма занимает ученых-обществоведов. Новый порядок, утвердившийся в последнее десятилетие в нашей стране, активно стремится использовать церковь как организацию для своей легитимизации. Российские правители нарочито продемонстрировали верность православию. Церковь резко, рывком была втянута в политику. Известно, что сама церковь постаралась дистанцироваться от политики. Но вместе с тем деятели православия открыто выступают за продолжение реформ и укрепление существующего режима власти, так как до сих пор испытывают опасения, что приход к власти других политических сил повлечет за собой возвращение к репрессиям по отношению к церкви. Публичные заявления всех партий отрицают эту возможность, но доверие к словесным гарантиям российских политиков крайне низко. К тому же реальные последствия реформ выполнили негативную функцию по отношению к РПЦ как организации, открыв шлюзы, через которые в Россию хлынули протестантские и католические миссионеры, представители " религий нового века". Это расшатывает устои православной церкви и порождает у нее желание заручиться поддержкой государства — именно сегодняшнего (хотя и не вполне справедливого), а не завтрашнего, чью настоящую сущность невозможно наверняка предвидеть. У большевиков был острый конфликт с церковью, которая, к сожалению, не смогла остановить гражданскую войну, выступив в лагере противников новой власти. Лидеры перестройки " обласкали" церковь, но это ничего не говорит об их взглядах на принципы православия, которое в глазах большинства народа (даже неверующих и атеистов) всегда представлялось олицетворением державной, сильной, независимой России, связывалось с патриотическим чувством. Парадокс в том, что именно советское государство было проникнуто религиозным чувством: в этом была его сила и его слабость. Н. Бердяев признавал: " Социалистическое государство не есть секулярное государство, это — сакральное государство. Социализм исповедует мессианскую веру. Хранителем мессианской " идеи" пролетариата является особая иерархия — коммунистическая партия, крайне централизованная и обладающая диктаторской властью". Большевики не разрушали, а укрепляли в людях способность одухотворять мир священным смыслом. Поэтому они сумели повлечь за собой народ, и даже индустриализация была в России типичным религиозным подвижничеством, вроде немыслимого по страсти и творчеству строительства соборов в средневековой Европе. И русские философы, и западные богословы полагают, что основой религиозного чувства является некая способность человека воспринимать сокровенный, священный смысл событий, действий, отношений. Это не вера в конкретного бога. Человек, обладающий такой способностью, ощущает священный смысл хлеба и земли, тайный смысл рождения, болезни, смерти. Для него могут иметь сакральный смысл Родина, армия, даже завод, построенный жертвами отцов. Такой человек чувствует долг перед мертвыми и может испрашивать их совета при решении земных дел. Таким образом, борьба большевиков с церковью была столкновением сходных по внутренней убежденности сил. Природа же рыночных отношений, которые приходят на смену общественным отношениям социализма, способствует удушению религиозного чувства в человеке. И тут не требуется политическое насилие — капитализм по своей сути несовместим с религиозным чувством. М. Вебер пишет: " Чем больше космос современного капиталистического хозяйства следовал своим закономерностям, тем невозможнее оказывалась какая бы то ни было мыслимая связь с этикой религиозного братства. И она становилась все более невозможной, чем рациональнее и тем самым безразличнее становился мир капиталистического хозяйства... " Мировоззрение" теперь определяется интересами торговой или социальной политики. Капитализм, одерживая победу, выбрасывает ненужную ему больше опору". А в изложении современного адепта рыночных отношений Н. Шмелева этот принцип выглядит так: " Мы обязаны внедрить во все сферы общественной жизни понимание того, что все, что экономически неэффективно, — безнравственно, и наоборот, что эффективно — то нравственно". Перед церковью стоит непростая задача выживания и реализации своих интересов в условиях особого типа рыночных отношений российского образца. Выбор стратегии борьбы церкви за реальную власть, экономический приоритет, культурное превосходство будут определены тем типом взаимоотношений, которые сложатся между политической властью и религиозной организацией, и внутренним содержанием и характером религиозности массового сознания.
Вопросы для обсуждения на семинаре
1. Религия в рамках теории конфликтов: религия как фактор социальной интеграции, межрелигиозные и внутрирелигиозные конфликты, религия как стимул перемен. 2. Взаимоотношения религиозных организаций с властными структурами и другими общественными институтами. Религиозность как фактор управления политическими и экономическими процессами. Основные этапы эволюции религии.
Литература
Арх. Августин. Церковь и будущее России // Наука и религия. 1996. № 6. Белла Р. Социология религии. Американская социология. М., 1972. Вебер М. Социология религии // Работы М. Вебера по социологии религии и идеологии. М.: ИНИОН РАН, 1985. Bс. Иоанн. Русь соборная (очерки христианской государственности) // Наш современник. 1994. № 8, 11—12; 1995. № 2—4. Кара-Мурза С. Г. Православие в прошлом, настоящем и будущем России // Наука и религия. 1996. № 7. Макин С. Спасительница веры и Отечества // Наука и религия. 1996. № 11—12. Малиновский Б. Магия, наука и религия. Магический кристалл. М., 1982. Нужен ли человек человечеству? Об энциклике Папы римского " Евангелие жизни" // Наука и религия. 1996. № 7. С тревогой за судьбу России. Из заявления Патриарха Московского и всея Руси Алексия и Священного Синода Русской Православной Церкви от 28 декабря 1996 г. // Наука и религия. 1997. № 5. Ужанков А. Н. Выбор // Наука и религия. 1996. № 5.
Тема 11. Психология религии
• Личностно значимые компоненты религии: религиозная вера, религиозный опыт, религиозное поведение • Религиозная личность, влияние религиозности на поведение • Психологические последствия вовлеченности индивида в религиозную общину • Психотехника вовлечения индивида в религиозную общину
Личностно значимые компоненты религии: религиозная вера, религиозный опыт, религиозное поведение
Человек в своем религиозном поведении, мышлении и чувствах является предметом изучения психологии религии. Психолог имеет дело с религией как психологическим феноменом, т. е. с теми процессами, которые происходят в человеческой душе. Религия рассматривается психологией как переживания индивида, как фактор, способный влиять на переживания и через них на действия индивида или группы людей. Основными вопросами, на которые стремится найти ответ психология религии, являются проблемы связи размышлений о Боге, выраженных в понятиях, с переживаниями, не поддающимися выражению на языке интеллекта и абстракций, а также проблемы различения религиозных переживаний от переживаний, вызванных музыкой, танцами, наркотиками. Можно назвать два основных подхода к решению обозначенных проблем. Теологический подход заключается в том, что религиозные переживания — это переживания особого предмета, которые не сводятся к человеческим эмоциям. Науке психологии в этом случае остается мало места, поскольку приходится только констатировать притязания или убежденность верующего в том, что он живет вместе с " живым" Богом. Но научная психология может заниматься только тем, что переводимо на язык науки, тем, что составляет содержание психической жизни " имеющих религию людей". Поэтому другой подход состоит в том, что психология изучает не связь с Богом, а веру человека в сверхъестественные силы (т. е. не то, что кажется верующему человеку реальностью, а саму реальность). Психологический анализ религиозных верований состоит в том, что исследователь " выносит за скобки" вопрос об их истинности, оставляя его философии и теологии. При том, что психология религии изучает человека, она учитывает, что сама религия остается социальным феноменом и не сводится к субъективному и психическому: индивидуальный религиозный опыт всегда опосредован для индивида — социально или исторически — той или иной традицией. То, что индивидом понимается и обозначается как религиозное, зависит от того понимания религии, которое существует в общественном сознании. Психология религии изучает субъективную сторону религии: религиозность индивида в его социальных связях, прежде всего в функциональных; мотивы и установки, обусловливающие религиозные представления; состояние сознания; религиозное поведение и действия; религиозные отношения (внутри общины, с внешним миром). Религиозная вера в отличие от суждений науки не требует обоснования, доказательства, проверки и подтверждения посредством соотнесения с реальной действительностью. Она поддерживается силой традиции и " социальным соглашением". В психологии вера рассматривается " операционально" — как выражение доверия индивида к тем или иным фактам и высказываниям. Верующий убежден в том, что источником его верований является божественное откровение. Если человек говорит: " Я верю — все будет хорошо" (больному перед предстоящей сложной операцией), — то это не есть акт религиозной веры, так как в этом случае, на самом деле он не знает будущего, знать не может и отдает себе в этом отчет. Если же человек находит возможным сказать в этой ситуации: " Я знаю — все будет хорошо", — потому что он претендует на особое знание, подразумевающее дар предвидения или сверхъестественного откровения, то это суждение и есть суждение-верование, в котором выражается психологический механизм религиозности. Благодаря этому механизму человек получает возможность испытывать доверие к тому, к чему он отнесся бы недоверчиво, исходя из здравого смысла или руководствуясь научными критериями. В православном вероучении " Бог есть неведомая, недоступная, непостижимая, неизреченная тайна". Такое понятие о Боге представляет собой " учение", " религиозное знание". К нему индивид может приобщиться путем обучения: в семье, в церкви. Его вера состоит в том, что он принимает это религиозное знание в качестве истины путем научения т.е. может принимать такое понятие о Боге на интеллектуальном уровне. С психологической точки зрения, такой человек не обязательно является религиозным, хотя для социологии это достаточный показатель его религиозности. Вера в данном случае означает признание человеком авторитета церкви, ее учения. Религиозная вера как психологический феномен существует в виде религиозных верований, которые не обязательно связаны с " религиозными знаниями", но обязательно — с внутренней уверенностью в приобщении к " тайне". Такая вера является переживанием, которому в отличие от интеллектуального акта логика и доказательства не нужны. Психологически верования отличаются от знаний тем, что они " сопротивляются" ясному и четкому отделению объективной реальности от субъективного воображения. Они основываются на том, что воображаемое представляется более реальным. В психологии восприятия известен тот факт, что восприятие и прямое наблюдение не просто пассивно регистрируют наблюдаемые предметы и ситуации, но одновременно помещают их в определенную смысловую рамку, частично данную от рождения, частично приобретенную. В процессе восприятия происходит активное истолкование и установление смысла. Это установление смысла присуще верованию как его психологический механизм и как выполнение роли, способ поведения, соответствующий ценностям и образцам, принятым в обществе. Переживания, связанные с верой в Бога, основываются на этой слитности факта и смысла в переживании. С функциональной точки зрения переживание Бога выглядит столь же естественным процессом, как и переживание любой " вещи". Поэтому Бог может быть так же реален, как и настоящие предметы. Человек живет в мире, который является синтезом объективной реальности и субъективного воображения, порожденного реальностью. Человек может синтезировать образ мира самостоятельно, опираясь на собственный опыт и воображение, а может принять готовый, закрепленный в традиции синтез реальности и воображения, который существует в уже разработанных верованиях. В последнем случае он получает набор образцов поведения, социального действия, реакции на события. Сверяя свои поступки и помыслы с этими образцами, человек оценивает свое поведение исходя из того, что в этом процессе оценивания участвует сверхъестественная сила. Свои взаимоотношения с этой силой он переживает как реальные. Таково психологическое объяснение характера религиозных переживаний. Устойчивость религиозной веры объясняется ее способностью сопротивляться противоречащей ей информации. С одной стороны, это вызвано психологической природой всякого переживания: доводы разума достаточно часто бессильны перед эмоциями и желаниями. С другой стороны, это вызвано социокультурными обстоятельствами: конформизм, заставляющий признавать правоту большинства; социальное давление референтного окружения; стремление сохранить престиж; демонстрация национальной приверженности. Особенностью религиозных верований является то, что они представляют собой психологическое образование, обладающее внутренней цельностью и самостоятельностью. Данные социологических опросов говорят о том, что верующие в своей массе не осведомлены о теоретических и фактических вопросах, составляющих основу их собственных вероисповеданий: вера не может быть интерпретирована как " продолжение" религиозного знания. Верования большинства людей являются " примитивными", в том смысле, что вопрос об их обоснованности обычно не ставится. Американский социолог С. Бадд приводит данные о том, что только две трети американцев-христиан, как показали исследования, знали, где родился Христос; лишь одна треть знала, кто правил Иерусалимом в это время; и менее одной трети — кто произнес Нагорную проповедь. С. Бадд обращает внимание на то, что даже активные верующие мало знают Библию — они воспринимают как библейские те высказывания, которые даже противоречат принципам христианства, но только изложены в библейской манере, на " библейском языке". С. Бадд заключает, что вера громадного большинства населения не основывается на теологии, на учении церкви, что в современном обществе крайне редко встречается знание церковной догматики, а " живая" религиозная вера носит во многом непоследовательный, случайный, эклектический, неупорядоченный характер.
|
