МОНОЛОГИЧЕСКОГО ИЗЛОЖЕНИЯ

 

Смена педагогических парадигм, переход от школы монолога к школе диалога требуют глубинного проникновения в сущность монолога и диалога как двух форм человеческого общения, без чего переход от традиционной монологической школы к школе диалогической невозможен. Опрос, проведенный среди учителей, работающих в школах г. Владимира и за его пределами, позволил выявить довольно стойкое понимание монолога как «речи одного человека» и диалога как «вопроса и ответа», как «разговора двух или нескольких человек». Такое понимание в значительной мере задается теми определениями монолога и диалога, которые содержатся в массовом «Советском энциклопедическом словаре», что затрудняет сегодня учителю-практику строить учебный процесс на диалогической основе. В самом деле, если исходить из предложенных определений, то все формы монологического изложения в опыте обучения всегда монологичны, поскольку предполагают речь, «развернутое высказывание» одного человека, а беседа - всегда диалогична, поскольку предполагает вопросно-ответную форму взаимодействия учителя и учащихся, «разговор двух или нескольких лиц». Однако обращение к работам М. М. Бахтина, ставшим классической литературой о диалоге, позволяет внести в такое понимание существенные коррективы.

По мысли М. М. Бахтина, монологизм отрицает наличие вне себя другого равноправного сознания, другого равноправного «я». «Монологизм завершен и глух к чужому ответу, не ждет его и не признает за ним решающей силы»[10]. (подчеркнуто нами - Л. К.). Следовательно, самый сущностный признак монолога не в том, что это слово одного человека, а в том, что оно претендует быть последним словом, словом-истиной, подчас становится авторитарным словом, которое «требует усвоения, навязывается независимо от степени его внутренней убедительности»[11]. В монологическом мире, каковым может стать целая идеологическая эпоха, все идеологическое, как пишет И.М. Бахтин в одной из ранних своих работ, «распадается на две категории»: одни мысли считаются верными, значащими мыслями, а другие - неверными или безразличными.

Советская школа, работавшая в условиях жесткого идеологического диктата эпохи социализма, даже вопросно-ответные формы взаимодействия учителя и учащихся, даже проблемное обучение (а проблемный вопрос всегда содержит зародыш дискуссии разных смыслов) превращала в монолог. Учитель, манипулируя мнениями учащихся, обращаясь для проверки выдвинутой гипотезы к авторитарному слову (например, «признанному научному авторитету, авторитету модной книги»), делая заключение, подводил учащихся к общему знаменателю единой мысли, к единому идеологически выдержанному выводу. Беседа, дискуссия в результате оборачивались монологом, торжеством одного смысла, сознания. Все другие личностно значимые для учащихся смыслы отметались как «неверные и безразличные». Установка на заключения, «подчеркивающие верные положения и указывающие на ошибочные», содержались и в диссертационных исследованиях, и в публикациях по проблемному обучению. Опасность такой организации проблемного обучения сохраняется и сегодня.

По мысли М. М. Бахтина, диалогизм в отличие от монологизма является «формой взаимодействия между равноправными и равнозначными сознаниями»[12]. В самом общем смысле диалог можно определить как соприкосновение двух (или более) несовпадающих, но равноправных сторон (голосов, смыслов, точек зрения, сознаний). Диалог всегда согласие-несогласие, понимание-непонимание, слияние-разъединение. Множество голосов, их сложное взаимодействие и в результате рождение нового голоса делают диалог в принципе бесконечным, незавершимым. С этих позиций монологическая речь учителя (в педагогической терминологии - монологическое изложение) становится диалогической по своей сути, если впускает другие голоса, предвосхищает оппонента, скрещивает точки зрения, оценки, сознания, допускает многообразие возможных реакций, вопросов и ответов. Говоря словами М.М. Бахтина, происходит «учет отсутствующего собеседника».

Если далее следовать за М. М. Бахтиным, чтобы избежать очевидных, но грубых форм диалогизма, другая точка зрения не должна даваться только как повод для абсолютного ее опровержения и уничтожения ради остроты изложения и видимости диалога.

Диалогический характер изложения сообщает монологической речи свою стилистику: осторожного, неамбициозного слова, «робкого слова с оглядкой и притушенным вызовом». Возможно так: «А попробуем посмотреть по-другому... А если...», «Предвижу и допускаю возможные возражения...» «Я думаю так, но, может быть, я не прав...» и т.д.

Ученик, воспринимая такую монологическую речь, впускает другой, голос в свой внутренний диалог, становится участником поиска истины и вырабатывает свой, личностно значимый голос. Только при таких условиях и возможно становление личности.

Кирсанова Л.А. К вопросу о диалогическом характере

монологического изложения // Диалог продолжается...

Владимир, 1995.- С.86-88.

 

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Составьте тезисный план к статье

2. Подумайте над вопросом: «Когда монолог может носить диалогический характер?»

3. Выпишите в сравнительную таблицу характеристики диалога и монолога.