СТРУКТУРНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВОЗРАСТНОЙ ДИНАМИКИ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИХ ФУНКЦИЙ

 

Сочетание статистических методов, направленных на выяснение функциональных связей, и экспериментального комплекса в изучении различных функций, процессов и свойств позволило выявить чрезвычайную сложность, динамичность и многообразие корреляционных взаимозависимостей в различные периоды жизни человека.

По характеру онтогенетических преобразований Б. Г. Ананьев разделял корреляционные структуры на несколько типов. Образование новых связей представляет собой конструктивный тип, а процесс изменения корреляционных отношений относится к реконструктивному типу. Временная утрата функциональных связей, а затем их восстановление были названы соответственно деструктивным и реститутивным типами. И, наконец, распад функциональных связей без их последующего восстановления и преобразования относится к инволюционному типу. Многообразие типов корреляций характеризует возрастную динамику различных психических функций, демонстрируя то, что ослабление корреляционных отношений еще не означает инволюцию их структур. Б. Г. Ананьев не раз подчеркивал, что разрушение прежних связей служит базой для последующего построения новых функциональных отношений. В силу этого на протяжении всего индивидуального развития в функциональных структурах имеет место сосуществование преобразований как прогрессивного, так и регрессивного характера.

На существенную роль процессов дизассоциации впервые обратил внимание И. М. Сеченов [63], который считал, что в основе развития ощущений, представлений, в образовании абстрактов и самосознания лежат процессы не только ассоциации, но и дизассоциации различных элементов сознания.

Описание возрастной динамики корреляционных отношений как внутри психической функции, между отдельными характеристиками, так и между различными функциями и свойствами личности, индивида и субъекта деятельности осуществляется с помощью комплекса структурно-статистических показателей. Имеется в виду определение количества функциональных связей, их тесноты и степени устойчивости по мере повышения уровня значимости, а также степени однородности.

Топологический анализ процессов структурирования психофизиологических функций позволил выделить четыре типа корреляционных связей – линейный, лучевой, кольцевой и сетевой. Тип связей, так же как и их число, интенсивность характеризуют функциональную структуру в отношении ее интегральных свойств. В наибольшей степени интеграция отдельных компонентов в единой функциональной системе выражена в сетевой структуре, в наименьшей – при линейной организации функций. Корреляционные связи кольцевого и особенно сетевого типа являются более эффективными за счет того, что, наряду с прямыми отношениями, каждый элемент здесь косвенно взаимосвязан со всеми другими компонентами системы, и изменение ее одного звена может явиться результатом множественных влияний и взаимодействий со стороны других звеньев.

Содержательный подход к психическим структурам на основе статистического и топологического анализов направлен на раскрытие психологического состава и роли каждого элемента в структуре, на выявление ее центральных и периферических звеньев.

На сенсорно-перцептивном уровне были изучены корреляционные отношения между различными характеристиками одной и той же и разной модальности. По зрительно-пространственным функциям были выявлены структуры и динамика их преобразования в различные периоды жизни. На первом этапе (5-10 лет) наблюдается жесткая взаимосвязь основных элементов структуры монокулярного поля зрения. На последующем этапе жизни (12-69 лет) корреляционные отношения между координатными осями зрительного сенсорного поля или совсем не обнаруживаются, или носят избирательный характер. Значительно ослабляются и функциональные связи между границами поля зрения по отдельным направлениям.

Что касается перцептивного поля зрения, то вначале (5-8 лет) имеет место переход от однородного состояния к появлению расчлененности его на отдельные направления. Затем наступает период (10-59 лет) максимальной расчлененности перцептивного поля, которая имеет, однако, относительный характер и проявляется в разной степени в зависимости от количественного фактора. И, наконец, в более поздние годы (60-69 лет) наступает ослабление структуры перцептивного пространства.

Процессы структурирования зрительно-пространственных функций протекают неодинаково, в зависимости от характера функционирования зрительного анализатора. В развитии сенсорного поля зрения факт структурирования обеспечивает нормальный процесс созревания функции, и по мере достижения зрелости функциональные связи между отдельными элементами структуры значительно ослабевают. В перцептивном зрительном поле, напротив, периоды усиления структурности совпадают с моментами общего значительного улучшения пространственно-различительной деятельности. Следовательно, проявление структурированности в этом случае имеет важное значение для достижения зрелости и сохранения на оптимальном уровне данной зрительно-пространственной функции.

Экспериментально-генетическое исследование зрительно-пространственных функций [58] выявило разные типы психических структур. На сенсорном уровне в становлении поля зрения проявляется естественный тип психической структуры, отличающийся тем, что характерные особенности функции формируются здесь на основе действия корреляционного механизма. В период зрелости функциональные связи, напротив, ослабляются, становятся незначительными, что свидетельствует о потере, ведущего значения видовых особенностей корреляционного механизма в дальнейшем развитии зрительного поля за счет процесса индивидуализации его структуры.

Существование психических структур в зрительно-пространственных функциях демонстрирует их существенную роль в процессе отражательной деятельности. Наличие определенной структуры монокулярного поля зрения обеспечивает его стабильность (см. табл. 4.1).

 

Таблица 4.1

Возрастные изменения величины корреляции между горизонталью и вертикалью монокулярных полей зрения*

 

Возраст, в годах	По левому глазу	По правому глазу	Возраст, в годах	По левому глазу	По правому глазу
	+0, 749	+0, 928	20-29	+0, 368	+0, 418
	+0, 930	+0, 975	40-49	+0, 471	+0, 199
	+0, 732	+0, 683	50-59	+0, 244	+0, 391
	-0, 001	+0, 484	60-69	+0, 308	+0, 121

* Источник: Рыбалко Е. Ф. Возрастные особенности объема и структуры зрительного поля. – Л., 1969. – С. 19.

Горизонталь и вертикаль полей зрения обеих монокулярных систем также оказываются тесно связанными между собой. Это означает, что стабильность структурных отношений поля зрения отдельно левого и правого глаза является продуктом совместной интегральной деятельности обоих полушарий головного мозга, «горизонтальной» системы регулирования. Определяемый структурными отношениями стабильный характер поля зрения лежит в основе отражения основных пространственных свойств объективного мира. При индивидуальных колебаниях границ поля зрения в определенных пределах нормы не происходит каких-либо серьезных нарушений в восприятии объективного мира. В то же время при значительном искусственном сужении поля зрения формирование образа незнакомых фигур становится либо затрудненным, либо попросту невозможным. С этим также связаны трудности операции поиска и пересчета объектов; искажается восприятие трехмерных объектов, нарушается константность предметного отражения [25; 27].

Структурно-генетический подход к исследованию зрительного поля на перцептивном уровне выявил иной, приобретенный в процессе деятельности тип структурирования психической функции [58].

Возникновение асимметричности феноменального пространства связано с внутренне противоречивым характером процесса познания и деятельности человека. С одной стороны дифференциация воспринимаемого пространства диктуется ограниченными перцептивными возможностями человека, сдругой – сложные условия деятельности человека, решение им задач разной степени трудности требуют оптимизации самого процесса отражения. Путем образования перцептивной пространственной структуры разрешаются противоречия, возникающие в процессе культурного, социального развития человека.

Своеобразие феноменального пространства как прижизненного образования проявляется в том, что его структурные свойства зависят от различного рода условий. К числу последних относится действие количественного и пространственного факторов. При изменении численного состава экспозиции происходит усиление или, наоборот, ослабление степени дифференцированности воспринимаемого пространства. При усложнении и изменении пространственной структуры информационного поля также имеют место качественные преобразования перцептивного пространства.

Весь смысл приобретенных психических структурных образований заключается в том, чтобы, оказывая определенное регулирующее действие на характер пространственной ориентировки, повысить эффективность процесса отражения, особенно в сложных для человека условиях деятельности. «Лишь благо даря предметно развернутому богатству человеческого существа, – писал К. Маркс, – развивается, а частью и впервые порождается, богатство субъективной человеческой чувственности...» [2, с. 122].

Сенсорно-перцептивные структуры пространственного зрения характеризуются сложной возрастной динамикой, при которой выделяются наиболее благоприятные для развития зрительных функций человека и для разного рода воздействий на них периоды. Глобальный, или фронтальный, тип изменений проявляется при наличии интеркорреляционных связей между всеми составляющими структуры. При этом изменения любого звена отражаются на структуре в целом. При локальном типе изменения функциональной структуры улучшение или ухудшение отдельных элементов не приводят к существенному преобразованию структуры в целом. Глобальный тип лежит в основе сензитивных периодов развития функции.

Наиболее продуктивным для педагогического влияния периодом развития сенсорного зрительного поля является детский и младший школьный возраст. Довольно жесткая корреляционная конструкция поля зрения в этом периоде позволяет ускорять или замедлять развитие данной функции в целом. В то же время для формирования перцептивного зрительного поля по этой же причине важное значение имеет младший школьный и особенно подростковый возраст.

Возникая в процессе как фило-, так и онтогенеза, психические структуры на сенсорно-перцептивном уровне выступают как одно из необходимых условий оптимизации процесса познания в целом, поскольку зрительно-пространственные функции являются общей основой различных форм отражения человеком материального мира.

Комплексные исследования в возрастном плане других психических функций, выполненные под руководством Б. Г. Ананьева в 1965-1972 гг., показали, что они не являются простыми, изолированными актами, а структурированы в функциональные системы. Отдельные характеристики этих функций находятся между собой в определенных корреляционных отношениях. В мнемической функции соотносятся между собой такие ее виды и свойства, как объем кратковременного запечатления по разным модальностям, вербальное и образное кратковременное запечатление, скорость заучивания вербального материала, а также различные характеристики долговременной памяти. Свойства избирательности, объема, концентрации, переключаемости образуют функциональную структуру внимания. Подобного рода структурные образования обнаружены и при изучении других перцептивных, психомоторных, мыслительных функций и нейродинамических характеристик, включенных в экспериментальный комплекс.

Таким образом, в период роста, а также у взрослых были обнаружены сложные по своей структуре корреляционные системы, которые являются внутренними условиями развития и функционирования основных форм умственной деятельности (памяти, внимания, мышления, психомоторики, перцепции). Наряду со сложностью и разнородностью своего состава психические функции отличаются в высшей степени выраженной динамичностью. В различные микро- и макропериоды внутри отдельных функций происходят изменения в корреляционных отношениях их различных сторон.

Изучение корреляционных связей в онтогенезе не только внутри психических функций, но и между ними, выявило неодинаковую степень их выраженности на разных психических уровнях. Так, для зрительно-пространственных функций – поле зрения, глазомер, острота зрения – в диапазоне 7-49 лет характерно отсутствие корреляционных связей. Лишь в крайних возрастных группах по отдельным функциям были получены значимые величины коэффициента корреляции (5 и 50-59 лет). Появление значимых корреляционных связей лишь в отдельные возрастные периоды свидетельствует о том, что зрительно-пространственные функции характеризуются относительной независимостью друг от друга в процессе онтогенетического развития. Относительный характер автономности зрительно-пространственных функций заключается и в том, что ее проявление зависит не только от возраста, но и от определенных пространственных условий. В наибольшей степени она выражена в поле зрения и остроте зрения, в наименьшей – в глазомере и перцептивном поле. Сенсорное зрительное поле, являясь основой для других психических образований, в то же время само не зависит от их состояния и уровня развития. Острота зрения также отличается независимостью по отношению к другим зрительно-пространственным функциям. Точность глазомера, напротив, изменяется под влиянием как внешних, так и внутренних факторов. Измерительная деятельность в определенные моменты жизни зависит от сенсорного поля зрения, остроты зрения и перцептивного зрительного поля. В свою очередь глазомер в силу большой сохранности и устойчивости играет положительную роль в развитии других функций, например перцептивного зрительного поля. Взаимовлияние функций приводит к тому, что создаются более благоприятные условия развития одной функции за счет другой или, наоборот, состояние одной из функций и ее уровень лимитируется другими психическими образованиями.

Автономность зрительно-пространственных функций по отношению друг к другу в процессе онтогенетического развития сочетается с их корреляционными отношениями с другими формами умственной деятельности. Так, в исследовании В. Н. Панферова и Л. Н. Гольбиной [22] у взрослых испытуемых были обнаружены значительные корреляционные связи между полем зрения и одним из уровней перцептивной деятельности – дифференцированным узнаванием, т. е. отнесением воспринимаемых предметов к определенной категории объектов. Установление тесных корреляционных отношений означает существование непосредственных связей зрительно-пространственных функций в определенных видов перцепции. Этот вид прямых связей наблюдается там, где пространственное соотношение элементов и их геометрические свойства выполняют сигнальную функцию в определении предметного значения объектов. При этом виде связей зрительно-пространственные функции выступают в качестве одного из внутренних факторов психической деятельности. Об этом же свидетельствуют и данные Л. Н. Гольбиной [21], которая получила положительную значимую корреляцию поля зрения с показателями невербального интеллекта.

В проведенном Л. Н. Гольбиной и В. Н. Панферовым исследовании зрительно-пространственные функции не коррелировали с целым рядом более сложных перцептивных свойств – с наблюдательностью, опознанием объектов и константностью. Эти случаи могут быть отнесены к другому виду отношений зрительно-пространственных функций с другими психическими функциями, где они выступают в качестве необходимого условия перцептивной деятельности и отличаются избыточностью, создавая широкие возможности для формирования разного рода перцептивных процессов. Относительная самостоятельность, дискретность зрительно-пространственной функциональной организации свидетельствует о ее существенной роли в умственной деятельности и в то же время о значительных возможностях ее изменения в онтогенезе под влиянием разного рода внешних воздействий. Автономный характер зрительно-пространственных функций приводит к тому, что они должны принимать активное участие в управлении психическими процессами, выступать в качестве существенных механизмов регуляции поведения.

В философском плане автономность рассматривается как проявление всеобщего свойства материи, ее расчлененности, которая существует на всех уровнях материального мира и носит противоречивый характер. Каждый объект сочетает в своем бытии как относительную независимость, так и относительную обусловленность. Ни один из объектов или процессов в природе не является абсолютно изолированным.

Специальное рассмотрение автономности как общего свойства целостных объектов содержится в работах В. К. Прохоренко. Суть автономности, по мнению автора, состоит в противоречии независимости и обусловленности. «Автономность есть ограниченная или относительная независимость (дополненная, следовательно, в ряде пунктов зависимостью, обусловленностью), т. е. неразрывное единство независимости и обусловленности. Противоречие автономности отражает одну из важнейших сторон структуры, ибо в иных терминах автономность сочетает полярности выделенности объекта из окружающей среды и его взаимосвязи с другими телами, а фактор выделенности объекта выступает как предпосылка его внешней целостности, с одной стороны, и как результат расчлененности более сложной системы, с другой стороны; фактор же взаимосвязи объектов является предпосылкой внутренней целостности той системы, в состав которой эти объекты входят» [52, с. 29-30]. Важным для конкретного научного исследования является также положение В. К. Прохоренко о том, что автономность наиболее ярко выражена в системах управления. «Столь же трудно представить себе – пишет он, – такую сложную систему управления, как организм человека, в которой управляемая и управляющая системы были бы нерасчлененными... В крупном плане расчленение управляющей (нервной) системы человека начинается с расчлененности нервной системы на центральную, управляющую в основном поведением организма по отношению к внешней среде, и вегетативную, регулирующую функционирование внутренних органов. Обе эти системы автономны, т. е. относительно независимы в своей управляющей деятельности, но не оторваны одна от другой, а относительно взаимно связаны. Автономен каждый орган, каждая ткань и каждая клетка. Автономен и организм в целом. Уместно, по-видимому, говорить, что противоречие автономности в каждом конкретном случае имеет специфическую форму...» [52, с. 30].

Интересуясь происхождением адаптации, английский ученый У. Росс Эшби [71] считал, что она требует не только интеграции связанных между собой действий, но и независимости действий, не имеющих отношения друг к другу. По его мнению, новые формы ультрастабильной системы возникают благодаря известной разобщенности ее частей. Адаптация в этих случаях будет достигнута благодаря тому, что целое станет комплексом подсистем, внутри которых связи сильно развиты, но между которыми они более слабы.

Учитывая значение сенсорных систем в общей структуре отражательной деятельности, можно предположить, что они характеризуются, как и зрительно-пространственные функции, максимально выраженной автономностью. В исследовании Ф. Р. Гильмановой [18] в результате корреляционных расчетов на примере двух возрастных групп (17-18 и 20-25 лет) не было получено ни одного статистически значимого коэффициента между разными видами обонятельной чувствительности (запахи уксуса, мяты, пиридина) и абсолютными порогами ощущений сладкого, соленого, кислого, горького. Пороги слуховых и зрительных ощущений также не дали значительных корреляций ни между собой, ни с порогами обоих видов хеморецепции. Полученные Ф. Р. Гильмановой результаты согласуются с данными В. Д. Небылицына [47] и других исследователей, доказавших отсутствие статистически значимых линейных связей между показателями абсолютной чувствительности разных анализаторов (зрительного, слухового, кинестетического). В результате был сделан вывод о парциальности свойства чувствительности нервной системы в зависимости от сенсорной модальности.

В отличие от сенсорной сферы, которая характеризуется автономностью ее функциональных систем, психомоторика, напротив, является высокоинтегрированной структурой. При обследовании взрослых 19-27 лет Л. А. Головей выявила целостную психомоторную организацию, охватывающую различные двигательные системы разного уровня регулирования, от непроизвольных до графических и рабочих движений. В результате своего исследования она пришла к выводу, согласно которому «показатели силы, тремора, координации и точности движений, а также показатели быстроты и скорости, оказываются не случайным набором характеристик, а находятся в определенной взаимосвязи, определяемой как общебиологическими особенностями человека как индивида (с его возрастно-половыми особенностями), так и особенностями профессиональной деятельности, характеризующими человека как субъекта деятельности. Большое количество межфункциональных связей психомоторики подчеркивает тот факт, что двигательный анализатор, с одной стороны, существует не изолированно, а неразрывно с процессами метаболизма и общей жизнедеятельностью, с другой стороны, входит в основную структуру субъекта и личности» [20, с. 21].

Факт возрастной динамичности психомоторной структуры и корреляционных связей моторики с другими функциями был специально исследован Н. А. Розе [56] в группах взрослых 18-21 и 25-28 лет. Отмечая исключительную широту, сложность и динамичность функциональных связей психомоторики, психолог показывает, что с возрастом меняется количество и соотношение интра- и межфункциональных связей и, кроме того, меняется содержание их центрального звена.

Еще более сложным составом и возрастной динамикой обладают межфункциональные связи, которые лежат в основе формирования целостной структуры интеллекта. Е. И. Степанова и Л. Н. Грановская обобщили результаты комплексного исследования интеллектуальных функций в 18-35 лет. Благодаря корреляционному и факторному анализу удалось выявить сложноветвящиеся цепи корреляций между мнемическими, вербально-логическими и аттенционными функциями. Основные тенденции возрастной изменчивости структуры взаимосвязей интеллектуальных функций, отмечаемые Е. И. Степановой и Л. Н. Грановской, выразились в возрастании числа связей и их тесноты. Причем, наибольшее увеличение приходится на долю межфункциональных связей. Кроме того, происходит перегруппировка центральных компонентов структуры интеллектуальных функций. «Если в младшем макропериоде (18-25 лет) самым мощным, по данным корреляционного анализа, является показатель долговременной памяти, а за ним следует показатель логического мышления (ЛМ-7), то в старшей возрастной группе (26-35 лет) важное место занимают показатели логического мышления (ЛМ-7 и ЛМ-5). За ними следуют аттенционные показатели – объем и переключение внимания – и лишь потом показатели долговременной памяти, хотя они и продолжают оставаться центральными звеньями структуры» [65, с. 36].

Наряду с количественными и качественными изменениями функциональных структур, Е. И. Степанова и Л. Н. Грановская выявили стабильность их отдельных звеньев. К числу характерных для всего периода (18-35 лет) относятся, к примеру, связи логического мышления с показателями кратковременной, долговременной, образной памяти и непроизвольного запоминания. Эти связи свидетельствуют о взаимозависимости процессов переработки и преобразования информации в мышлении и ее запечатления, а также сохранения в процессах памяти. Такая же постоянная и тесная связь наблюдалась в указанных возрастах между показателями долговременной памяти и внимания.

Об относительном характере стабильности корреляций свидетельствует последовательный анализ межфункциональных структур от возраста к возрасту (по микровозрастным интервалам). «Младший из рассматриваемых макропериодов (18-25 лет) характеризуется более подвижной межфункциональной динамической структурой. Здесь наблюдаются большие различия структур при переходе от одного возраста к другому. По-видимому, этот период можно рассматривать как период становления целостности интеллектуальной системы. С 26 лет начинается относительная стабилизация межфункциональных структур на более высоком уровне интеграции. Создается впечатление, что в ранних возрастах зрелости преобладает относительная автономность, независимость интеллектуальных функций. С возрастом (26-29 лет) повышается интегрированность всей межфункциональной системы и, наконец, в более зрелый период (30-35 лет) вновь усиливается дифференциация отдельных сторон системы, но уже на более высоком уровне общей интегрированности» [65, с. 37].

Дальнейшие исследования в этом направлении, проведенные на контингенте лиц более старшего возраста (35-46 лет), показали, что «в более младших возрастах зрелости структура интеллекта характеризуется относительной автономностью и динамичностью в соотношении составляющих интеллект компонентов. В более же старших возрастах зрелости интегративность системы интеллекта оказывает положительное влияние на развитие каждой отдельной психической функции как составляющего компонента по принципу компенсаторности и регулятивности. Кроме того, усиливающаяся жесткость связей между функциями снижает возможности новообразования в структуре интеллекта. Такая противоречивость выражается обычно в высокой интеллектуальной продуктивности, проявляющейся в привычных условиях профессиональной деятельности взрослых и в затруднении овладения новыми видами деятельности» [66, с. 105]. Наиболее сильное влияние на уровень и структуру психических функций оказывает фактор образования – активное обучение и самообразование.

В другом цикле исследований, выполненном под нашим руководством [17; 36; 39; 68], были выявлены сложные структурные психические образования и чередование этапов относительно высокой и слабой интеграции познавательных функций, начиная с очень раннего возраста, в дошкольном и школьном периодах жизни. Наиболее отчетливо процесс расструктурирования функциональной системы наблюдается в подростковом возрасте, когда большинство корреляций внутри отдельных функций памяти, мышления, внимания, психомоторики и нейродинамических характеристик, между их различными сторонами и межфункциональные отношения в значительной степени ослабляются и теряют свой значимый характер. В более старших возрастах вновь происходит синтез отдельных функций, их свойств и образование новых структур. На процессы структурообразования психофизиологических функций оказывает интенсивное влияние учебно-познавательная деятельность, а также другие виды деятельности, к примеру спортивная подготовка школьников.

Итак, рассмотрение в онтогенезе процессов структурообразования психофизиологических функций выявило динамический, подвижный характер последних. Разная степень выраженности структурности и автономизации обнаруживается уже на сенсорном и сенсомоторном уровнях. И если для сенсорики, которая ориентирована на внешний мир, характерна дискретность ее организации, то для психомоторики, а также для внимания, памяти, мыслительной функции, напротив, оказываются типичными высокая степень интеграции отдельных компонентов, показателей и тесные, многообразные связи с другими психическими функциями. Разная степень интегрированности функций наилучшим образом обеспечивает решение жизненно важных задач непосредственной связи индивида с окружающей средой или мобилизации внутренних возможностей в условиях деятельности.

Процессы структурообразования в онтогенезе проявляются по-разному, в виде различных типов построения функциональных связей, которые различаются по сложности и по степени «жесткости». Термин «жесткость» впервые был использован известным биологом А. А. Малиновским [41; 42] для определения широкого профиля различных систем, в том числе и биологических. Выделяя дискретные, корпускулярные и жесткие системы, ученый считал, что они встречаются в пределах каждого уровня организации материи. Кроме того, А. А. Малиновским были выделены промежуточные между жесткими и дискретными системы, которые строятся на основе различные принципов. «Гибридные» системы соединяют жесткие и дискретные типы путем их чередования на разных уровнях организации. Например, генный уровень носит дискретный характер; клеточные образования, ядро и плазма представляют собой жесткое взаимное дополнение; сходные клетки ткани составляют дискретную систему; различные функциональные физиологические системы (сердечно-сосудистая, дыхательная и т. п.) вновь жестко дополняют друг друга. Другой тип полужестких смешанных систем А. А. Малиновский назвал «звездным». Он характеризуется, с одной стороны, жесткой связью через центральное звено, а с другой – наличием в цепи конечных звеньев, которые могут удаляться и заменяться.

Специальное рассмотрение работы мозга, с точки зрения сочетания жестких и гибких звеньев, было осуществлено в работах Н. П. Бехтеревой [10], В. И. Медведева [43]. Выделяя звенья разной степени жесткости, они полагали, что сочетание жестких и гибких звеньев способствует экономичности, исключительной гибкости и адекватности деятельности систем мозга у высшей нервной деятельности.

Принцип многообразия способов интеграции в работе биологических систем, в том числе центральной нервной системы, в максимальной степени реализуется в психофизиологической деятельности мозга. При этом следует вспомнить, что психические структуры индивидной организации человека отличаются чрезвычайной сложностью, многокомпонентностью своего состава. Сложность психических структур усиливается за счет их иерархической многоуровневой организации и наличия таких функциональных систем, которые выполняют роль интеграторов психической деятельности (речевая, мыслительная функции, память, внимание, моторика). Главная особенность психофизиологических структур состоит в том, что они формируются при жизни в ходе индивидуального развития человека, его познавательной деятельности. При этом на протяжении всего жизненного цикла, а не только в период роста, психофизиологические системные образования характеризуются отчетливо выраженной динамичностью. Любая функциональная структура включает в себя как относительно устойчивые, так и подвижные в возрастном плане звенья. Иными словами, она относится к сложному, смешанному типу связей.