Кроме того в это же время в трудах Н. Я. Данилевского,
О. Шпенглера и П. Сорокина развито представление о кри-
зисе культуры. Под кризисом культуры понимается то со-
стояние, когда жизнь порождает какие-то новые формы де-
ятельности, а люди не успевают к ним адаптироваться или
же искусственно консервируются устоявшиеся схемы. Для
анализа этого процесса необходим был отказ от представле-
ния, что культура н цивилизация — линейные, однонаправ-
ленные процессы, основанные на смене общественно-эконо-
мических формаций, что считалось основным в марксистской
концепции. Каждая культура, по мнению О. Шпенглера,
рождается, зреет, живет и'умирает подобно организму, вза-
имодействуя с другими такими же культурами. Существен-
ным моментом при этом является измельчание и исчерпание
системы идеалов.и ценностей, которые питают данную
культуру. Тогда наступает кризис, распадаются социальные
связи, -люди задаются вопросами: быть или не быть? что
делать? кто виноват? н т. д...
Конец культуры как раз и является сущностью цивилиза-
ции. П. Сорокин высказывал мнение о существовании разных
типов культур, тяготеющих либо к чувственному, либо к умо-
зрительному способу восприятия мира, что было затем разви-
то в концепциях культур Востока-Запада. Сущность кризиса
культуры и морали XX в. П. Сорокин видел в распростране-
нии таких явлений как утилитарный подход ко всему, культ
наслаждений, «денежное сумасшествие», моральный ниги-
лизм н господство силы и насилия. Выход усматривался в ре-
лигиозно-нравственном возрождении общества, которое долж-
но пройти через муки страданий, к возрождению на основе
принципа «альтруистической любви».
Таким образом, в эволюции культуры и цивилизации от-
мечаются эти этапы, связанные с происхождением кризисных
явлений, когда культуры могут впадать в стагнацию, дезин-
тегрироваться, ассимилироваться с другими культурами и т. д.
Здесь особое внимание привлекает взаимодействие культур
Запада и Востока, поскольку именно в этом большинство уче-
ных усматривают, залог прогресса человечества.
Дихотомия Востока и Запада анализировалась многими
выдающимися деятелями культуры, причем или в смысле
конфронтации, или с приматом Запада (Р. Киплинг) или
Востока (Мао Цзэдун). В России эта дилемма принимала
форму· диалога славянофилов и западников. Постепенно
вызревала и идея о том, что культуры и цивилизации Запа-
да н Востока являются взаимодополнительными и представ-
ляют собой определенную целостность. Рационализм Запа-
да и интуитивизм Востока, технологический подход н гума-
нистические ценности должны сочетаться в рамках новой
общепланетарной цивилизации.
Надо подчеркнуть, что русское национальное самосозна-
ние рождалось в попытках осмыслить место России в дихо-
томии Востока и Запада. Если Запад представлялся для
России чем-то достаточно монолитным в духовном отноше-
нии, хотя и различающимся по линиям католицизма и про-
тестантизма, то с Востоком дело обстояло сложнее. Для
России, по словам В. Соловьева, всегда был выбор — быть
Востоком Ксеркса или Христа, т. е. мусульманским или
христианским. Этот культурно-религиозный выбор имеет не
только историческое, но и глубокое философское значение.
Возникает проблема взаимодействия культур, которое мо-
жет обогатить их; а может привести и к антагонизму.
История человечества давно уже показала, что способ-
ность одной культуры вбирать и осваивать достижения дру-
гих культур - один из главных критериев ее жизнестойкости
н прогресса. Замкнутость и ограниченность (будь то природ-
ными барьерами или социально-этническими н т. д.) ведет к
постепенной стагнации н угасанию стимулов развитая.
Для нормального, т. е. естественного развития культуре и
цивилизации любого народа и региона нужны и внутренние,
и внешние стимулы, необходимо постоянное взаимодействие с
миром других культур. Практика «железных занавесов» по-
казала свою абсолютную 'историческую несостоятельность.
Намерение оградить свою культуру и свой народ от «чуж-
дых» влияний с благами целями сохранения веры, традиций,
обычаев и т. д. оборачивается в реальности материальным
обеднением жизни и духовным оскудением. Ситуация «осаж-
денной крепости» требует все время поиска внешних и внут-
ренних врагов, что логически приводит к геноциду и гибели
самой культуры. Напротив, максимальная открытость миру,
«Бесчеловечность» (Φ. Μ. Достоевский) составляет сильную
сторону любой культуры и цивилизации.
Понятие «цивилизация» плодотворно прежде всего для
исторической науки, ибо позволяет синтезировать объектив-
ный подход к истории (и основанное на нем формационное
деление) и субъективный фактор, связанный с деятельностью
человека. Последнее особенно важно для понимания духов-
ной ситуации на каждом этапе истории. Это «человеческое
измерение» исторических событий заключается в.особой мен-
тальности или менталитете каждой эпохи н цивилизации, под
которыми понимается особый путь умонастроения большинст-
ва людей, ведущая вера или идея, вдохновляющая миллионы.
Однако уповать только на духовный потенциал было бы
не меньшей односторонностью, чем на экономический ба-
зис, или социально-политические институты общества. В
понятии цивилизации заключена интегральная характери-
стика, относящаяся и к человеку, и к обществу и представ-
ляющая качественное своеобразие данного периода мировой
истории и человека, находящегося в нем. В понятии «чело-
век цивилизованный» как бы пересекаются два типа исто-
рического времени — линейное и циклическое. Все мы —
дети всемирной истории, капельки ее океана, но в то же
время, каждый человек плод одного из ветвей древа культу-
ры своего народа и дома его цивилизации (о роли понятий
«культура» и «цивилизация» в познании общества более об-
стоятельно будет идти речь в следующей главе).
Рассмотрение проблем.формации и цивилизации позво-
ляет подойти к обсуждению вопроса о сути прогресса и ре-
гресса общества, цели истории н ее вектора, исторической
необходимости и свободе, индивидуальной и коллективной
ответственности за исторические деяния. Комплекс этих
проблем составляет поле деятельности философов, истори-
ков, культурологов и футурологов. Прежде всего надо обо-
значить возможные способы решения проблемы прогресса в
общественном развитии и определить его критерии. Само
понятие прогресса неразрывно связано с тем или иным
представлением о характере развития и его направленности
и является оппозицией.понятию регресса.
В древности развитие общества понималось в основном
как простая последовательность событий, либо как посте-
пенная деградация от исходного золотого века. Кроме того,
Платоном, Аристотелем и Полибнем история общества рас-
сматривалась как циклический круговорот, повторяющий
одни и те же стадии. В христианстве впервые появляется
представление о внеисторической цели общества и челове-
ка. В XVIII в. появилось немало представлений, основан-
ных на беспредельном могуществе человеческого разума и
способности общества к неограниченному движению впе-
ред. У Гегеля понятие прогресса обрело форму саморазви-
тия мирового духа с центральной идеей теодицеи, т. е. оп-
равдания Бога за существование зла в истории. В марксист-
ской концепции общества прогресс связывался с развитием
производительных сил общества, ростом производительно-
сти труда, освобождением от гнета стихийных сил обще-
ственного развития и эксплуатации и овладением стихийны-
ми силами природы. Конечной целью и критерием прогрес-
са выступало развитие человека в качестве гармонично
развитой и свободной личности. Регрессом считалось дви-
жение общества в обратном направлении, вызванное реак-
ционными общественно-политическими силами.
На протяжении XX в..с возникновением кризиса совре-
менной культуры и цивилизации, появлением глобальных
проблем современности и нарастанием нестабильности в мире
в целом, критерии общественного прогресса начинают изме-
няться. Прежде всего, надо осознать парадокс, четко выражен-
ный одним из крупнейших мыслителей XX в. К. Ясперсом.
Суть его в том, что прогрессирует знание, техника и т. д., но не
сам человек, не его субстанция. Более того, прогресс обще-
ства идет в том направлении, когда «все великое гибнет, все
незначительное продолжает жить». Человечество давно уже
рассталось с иллюзией относительно 'места Земли в Космосе,
происхождения человека, его способности действовать в ос-
новном разумно, а не инстинктивно и, наконец, рухнула на-
дежда на «светлое будущее» всего человечества. Современ-
ный поэт И. Губерман так выразил эту мысль:
Двадцатый век настолько обнажил
конструкции людской несовершенство,
что явно и надолго отложил
надежды на всеобщее блаженство.
Они связывались с возможностью создания «нового че-
ловека», могущего жить в «новом обществе» или, как выра-
зился один из корифеев культуры XX в. Ж. П. Сартр,
«изобрести человека».
История показала, что попытки «выведения» новых по-
род людей, даже с самыми благими целями, неизбежно ве-
дут к деградации общества, к его регрессу. Поэтому понятие
прогресса все более и более связывается с развитием чело-
века в его телесных и духовных характеристиках, с созда-
нием адекватных условий для достойного существования.
Речь идет не только о прогрессе общества, но и о прогрес-
се человека и, прежде всего, в основных показателях его жиз-
недеятельности. Так, в качестве интегративных показателей
прогрессивного развития общества предлагаются такие крите-
рии как средняя продолжительность жизни человека, детская
и материнская смертность, состояние-здоровья, чувство удов-
летворенности жизнью, и т. п. Глубоко справедливы поэтиче-
ские строки А. Вознесенского: «Мир — не хлам для аукцио-
на. Я — Андрей, а не имя рек. Все прогрессы — реакцион-
ны, если рушится человек».
Именно в свете этих, гуманистических критериев про-
гресса следует рассматривать и оценивать такие феномены
жизни общества как реформы и революции, определять ис-
торическую вину и заслуги главных «действующих лиц» ис-
тории. Сделать это очень непросто, ибо вряд ли найдется
хотя бы один великий человек в истории, которому не дава-
лись бы полярные, взаимоисключающие оценки и современ-
никами, н потомками. Это обстоятельство иногда порождает
пессимизм относительно возможности вообще что-либо по-
нять в человеке и обществе. Как выразился по этому поводу
К. Ясперс: «Тот, кто неспособен осмыслить три тысячеле-
тия, существует во тьме несведущим, ему остается жить се-
годняшним днем.» Однако, человек именно тем и специфи-
чен, что должен выходить за пределы ситуации н насущных
потребностей, не может не жить «внутри» истории и сам
является историей.
Перед каждым рано или поздно возникает вопрос — яв-
ляется лн он «винтиком» государства или общества, пылин-
кой во Вселенной и атомам истории или он полноправный
участник исторического действия. Герои и толпа, гении и
масса, лидеры и послушное стадо — вот вечные проблемы,
без решения которых не ответишь на «проклятые» вопросы
что делать, кто виноват? куда идешь? Окончательного ре-
шения их, видимо, не существует.
Человечество все более и более осознает свое единство
перед лицом вызова глобальных проблем современности.
Всесторонний анализ этих проблем будет дан в гл. XIV,
а здесь отметим следующее. 23 декабря 1954 г. по британ-
скому радио прозвучали ставшие знаменитыми слова Берт-
рана Рассела: «Я обращаюсь к вам, как человеческое суще-
ство к другим человеческим существам: помните, что вы
люди, и забудьте обо всем остальном. Если вы сможете это
сделать, перед нами будет открыт путь в новый рай; если
нет, то ждать нечего, кроме всеобщей смерти.»
С тех пор прошло более 40 лет, но актуальность этого
призыва не уменьшилась. Более того, определенную долю
исторической вины за1 все происходящее на планете должен
ныне нести каждый взрослый человек, независимо от пола,
расы, нации, религии, общественного положения, политиче-
ских взглядов и т. д. Очевидно, что эпохи, когда указывали
на сильных мира сего как на двигателей истории, остались
позади. Вина и ответственность духовных и политических
лидеров за их слова и поступки, бесспорно, велика, но мил-
лионы простых людей уже не могут «умывать руки» подо-
бно Понтию Пилату. Мир вступает в новую полосу разви-
тия, где соотношение исторической необходимости и свобо-
ды будет, видимо, иным, чем во всей предшествующей
истории. Прежде всего, это связано с проблемой эволюции
современного информационно-технического общества.
