Животные обладают интеллектом как способностью понимать причинно-следственные отношения. Они даже способны выстраивать целые цепочки таких связейНапример, если кошка, которая охотится за мышью, видит, что последняя, спасаясь, юркнула в трубу, выход из которой находится на другом конце, то она идет к этому другому концу, надеясь там словить добычу. На высших ступенях своего развития в человеке интеллект правильно находит в явлениях природы существующие там причинные связи как всеобщие правила или законы природы и, приспосабливая их к целесообразным действиям, изобретает сложные и остроумные машины.
Аналогии в технике
Вопрос о сущности сознания может быть рассмотрен и в связи проблемой искусственного интеллекта. Часто, говорят о том, что компьютеры, в отличие от человека, не способны к творчеству, так как они работают по вложенным в них программам, а процессы творчества не могут быть запрограммированы. Однако, во-первых, воспитание, обучение, жизненные условия в известном смысле «программируют» деятельность каждого человека и процесс творчества не является поэтому абсолютно произвольным. Особенно хорошо это видно на примере поведения более-менее больших групп людей: социологические исследования способны предсказать с большой долей вероятности среднестатистические предпочтения населения. Во-вторых, существуют программы, позволяющие машине сочинять музыку, писать стихи, находить неожиданные и красивые шахматные комбинации, делая это хотя и не на уровне великих гениев человечества, ни и не хуже иных музыкантов, поэтов, шахматистов, считающих себя творцами. В-третьих, современные компьютеры способны к самосовершенствованию и могут на основе заложенных в них программ вырабатывать новые, более совершенные. Конечно, далеко не все психические процессы, особенно в сфере творческой деятельности, возможно нынче промоделировать на компьютере. Но процессы, закономерности которых установлены и описаны с достаточной полнотой и строгостью, могут быть в принципе запрограммированы и осуществлены в ЭВМ. Различие человеческого сознания и искусственного интеллекта часто видят в том, что у последнего нет потребностей и целей. Компьютер можно выключить в любой момент и затем включить снова: ему все равно. Человек же ставит цели, имеет потребности, даже иногда «переживает». Может, однако, оказаться, что «цели» и «потребности», которые свойственны человеку, в действительности являются лишь элементами хорошо продуманного алгоритма. К такому выводу побуждает, например, взгляд Гоббса на психическую жизнь как строго детерминированную. По мнению Гоббса, человек желает только сохранения и улучшения своего существования. Кажущиеся абсолютными, такие моральные ценности, как разумность, прилежность и даже честность просто полезны человеку и в конце концов являются следствиями эгоизма. Эгоистический инстинкт самосохранения – это механизм или принцип, который оберегает существование индивида. Кто может объяснить, в чем смысл жизни? Инстинкт самосохранения заставляет жить, не задумываясь о смысле. Смысл жизни в том, что не жить «страшно». Вопрос же о том, почему существует эгоизм равнозначен вопросу о том, почему в природе наблюдается разнообразие, а не тождество вещей. Инстинкты это механизмы, которые обеспечивают обособленность и устойчивость индивида. Если исчезнет эгоизм, то наступит всеобщее однообразие, подобное тому, какое ждет Вселенную в результате тепловой смерти. Таким образом, отражение и запоминание оказывается присущей как неживой, так и живой материи. Активная обработка информации свойственна как животным и техническим системам, так и человеку. Опираясь на подобные аналогии делают вывод о принципиальной однородности материи и сознания. Поэтому в рамках такой интерпретации сознание рассматривается как вид материи. Не удивляет же нас, что материя обладает корпускулярными и волновыми свойствами. Зачем умножать сущности? Может быть, просто будем говорить, что материя есть единство физико-химических, биологических и …сознательных форм?
Психофизическая проблема и первое появление идеального Собственно психофизической проблемой называется вопрос о связи между психическими и физическими явлениями. Постановка этой проблемы предполагает выяснение того, каким путем физико-химические явления, протекающие в материальном мире, взаимодействуют с такими психическими процессами, как ощущение, запоминание, мышление, воображение и др. Сознание без мозга невозможно. Может быть, физиологический механизм психических явлений (биофизические, биоэлектрические, биохимические процессы в мозгу) можно отождествить с психикой? Именно так и считали Фогт, Бюхнер и Молешотт, полагавшие, что мысль находится почти в таком же отношении к головному мозгу, как желчь к печени. Такой ответ приводит к выводу, что нет никакой психофизической проблемы. Есть только одна материя. Однако, если присмотреться повнимательнее, то можно увидеть, что психические явления имею некоторые свойства, которые принципиально отличны от свойств отражаемой материи. В мозгу нет физического отпечатка объекта отражения. Например, вещество мозга не краснеет от восприятия красного цвета; восприятие некоего массивного предмета не вызывает физического ощущения тяжести.
Идеальное как непространственное. Попробуйте ответить на «простой» вопрос: где находятся мысли? Кажется, что в мозгу, ведь деятельность сознания без мозга невозможна. Но допустим, я представляю пространственный объект – геометрическую фигуру треугольник. Я могу представить его себе как большим или меньшим. Но «больше» и «меньше» в данном случае являются характеристиками длины пространства. То, что имеет пространственное протяжение, существует «где-то». Нельзя же сказать обратное: объект имеет пространственные характеристики и негде не существует. Теория относительности «поможет» здесь тем, что согласно ее положениям свойства пространства производны от массы. Другими словами: если нет массы, то нет и пространства. Представленный мной треугольник не имеет массы – так значит он не существует? Но как это может быть, ведь я его себе представляю, причем, совершенно отчетливо. Если же допустить, что представляемый мною треугольник имеет массу, т. е. объективно существует, то получится еще хуже. Теперь я должен не только указать место в голове, где треугольник находится, но и найти его, т. е. показать сам треугольник, а затем, очевидно, взвесить его. Абсурдность последнего вывода наконец может натолкнуть на мысль, что психические явления не могут быть сведены к физическим.
Идеальное как вневременное Еще в античности возило представление, что к таким психические явления, как мыслимые понятия не применимы временные характеристики. Я могу вообразить, точнее додуматься до вечности, причем совершенно «конкретно»: это будет «нечто» не имеющее массы, пространства и движения. Почему нет движения совершенно понятно: если нет ничего, то что же может двигаться? Ведь движение – это всегда движение что-то относительно другого чего-то, хотя бы относительно неподвижного. Но ведь нет ничего. Это и есть вечность. Вот еще пример. Даны два суждения: «некоторые студенты данной группы присутствуют на этом занятии» и «некоторые студенты той же группы не присутствуют на этом занятии». Ответьте на вопрос: могут ли эти суждения быть одновременно ложными? Конечно же, нет. Если предположить одно из них ложным, то другое окажется истинным. Ответ на этот вопрос не зависит от данных чувственного опыта. Нельзя представить себе ситуацию, чтобы эти два суждения оба одновременно оказались ложными. В рамках данной постановки вопроса это абсолютная, т. е. вечная истина. Кто хочет иметь хоть какое-то доказательство бытия бога как вечности, тот может принять во внимание только что приведенный пример. Таким образом, существуют явления, которые не имеют принципиальных свойств материи: пространства и времени. Хотя эти явления существуют в психике человека, в его сознании, т. е. субъективно, но, тем не менее, они существуют, принадлежат бытию. Если бы их не было бы ни в каком смысле, то их и нельзя было бы даже вообразить. Это и было первым представлением об идеальном.
|
