НЕ НАДО СТАНОВИТЬСЯ! ДОСТАТОЧНО БЫТЬ

3 марта 1978 г.

 

Первый вопрос:

Я всё время чувствую, что хочу бороться с вами. Имеется многое, о чём мне хочется кричать, но негде мне об этом кричать. Например, сегодня утром в ответ на вопрос вы сказали, что все мы здесь вовлечены в создание традиции и что, если кто-то не принимает полностью то, что происходит, он должен выйти из этого. Я чувствую, что в этом месте существует иерархия и что некоторые люди находятся, как в большой мощной организации. Я не люблю этого. Я остаюсь ради моего чувства к вам, к моим друзьям, к самому себе. Но я не люблю организации, и того, что с ней связано. Должен ли я убраться?

 

Пожалуйста.

 

Второй вопрос:

Почему существует ум? Он кажется самой реальной частью нашего бытия, Я бы мог дойти до функционирования без него, но почему, по чему он есть? Иногда кажется, что ум экранирует сознание, но также кажется, что ум может быть и очень практичным, может помогать делать многое. Имеет ли ум какое-то предназначение или он нечто, за пределы чего нужно выйти полностью?

 

Почему?» — это неправильный вопрос. Вещи просто существуют. Для них нет «почему». Вопрос «почему», однажды принятый, уведёт вас далеко-далеко в философию, а философия — это опустошённая земля. Вы не найдёте там оазиса, это пустыня. Задайте вопрос «почему» и вы уже начали двигаться в неверном направлении; вы никогда не придёте домой.

Существование есть, для него не имеет смысла вопрос « почему ». Вот, что мы имеем в виду, когда говорим, что это тайна, — потому что для него нет « почему ». Фактически оно не должно быть, но оно есть. Представляется, что у него нет нужды быть, нет причины быть, но оно есть. « Почему » — это вопрос ума.

А сейчас вы, может быть, будете очень сильно озадачены, потому что ум задаёт вопрос о самом себе: « Почему существует ум? » Вопрос исходит из ума, ответы последуют из ума, и ум способен превратить каждый ответ в новый вопрос. Вы будете двигаться по порочному кругу. Спрашивать « почему? » — это попадать в западню ума. Вы должны понимать это. Вопрос « почему? » должен быть отброшен; в этом смысл доверия.

Ум есть. Мы можем постараться понять, что он такое, как он функционирует, но мы не можем знать почему. Чтобы узнать « почему », мы должны будем пойти к самому началу существования, но у него никогда не было начала. Чтобы узнать « почему », мы должны будем дойти до самого дна его, но у него нет дна. Чтобы узнать « почему », мы должны будем пойти к основанию, но у существования нет основания. В этом разница между философским вопросом и религиозным поиском.

Философия спрашивает « почему » и увязает всё глубже и глубже в трясине вопроса « почему? ». Религия не концентрируется на « почему », наука не концентрируется на « почему ».

Подход науки и религии прагматический. Он практичен, полностью практичен. Спрашивайте: « Что такое ум? », — поскольку тогда есть возможность ответить. Поскольку ум есть, и вы есть, вы можете смотреть в него, вы можете наблюдать его, вы можете следить за ним, и вы можете узнать, что он такое. Сознание может открыть его секрет. Чтобы узнать « почему », вы должны будете двигаться назад, к началу всего. Это невозможно. Спрашивайте: « Что такое ум? », — и вскоре вы будете способны понять его реальность.

Ум — это не что иное, как процесс думанья, движение мысли. Не существует какой-либо способности под названием ум. Он подобен зеркалу. Зеркало может быть в двух состояниях: одно из них, когда зеркало отражает что-то, — люди проходят мимо и зеркало отражает, появляются и исчезают картины. Это состояние ума: сознание отражает внешнюю реальность. Тогда другое состояние зеркала, — это когда ничто не отражается, ничто не проходит мимо. Зеркало полностью молчит, картины не появляются. Это медитация.

Ум — это состояние сознания, когда в нём отражается внешний мир, а медитация — это состояние того же сознания, когда внешний мир не отражается в нём. Ум и медитация — это два аспекта одной и той же реальности, называемой сознанием. Ум обременён внешним. Медитация — это состояние необремененного сознания, ничто не отражается, сознание пребывает в своей чистоте. Ничто постороннее не движется в нём. Ум — это не что иное, как сознание, реагирующее на реальность, а медитация — это не что иное, как просто сознание, не отражающее ничего.

Нет нужды бороться с умом; всего лишь понимание, осознание, наблюдение, — и ум начнёт растворяться.

 

Вы спрашиваете: « Почему существует ум? Он кажется самой реальной частью нашего бытия ».

Это так.

 

Я бы мог дойти до функционирования без него, но почему, почему он есть?

 

Его существование не может предохранить вас от знания другого состояния. Фактически оба состояния представляют одну и ту же энергию, являются фазами одной и той же энергии. Ум даёт вам возможность иметь другое состояние. Без ума вы не имели бы способности медитировать, без ума вы не знали бы ничего о медитации. Вот почему животные не знают ничего о медитации. Будды не рождаются среди них. Почему? — ум ещё не родился. Если ум ещё не родился, как вы можете познать состояние не-ума? Ум должен присутствовать; только тогда время от времени вы можете отложить ум в сторону и всмотреться в реальность без всякого ума. Ум — это то, что должно быть!

И когда мы говорим, что вы должны выйти за пределы ума, то это не означает, что мы против ума. Мы просто проповедуем: не заканчивайте на уме. Ум — это только начало медитации. Сделайте его трамплином, используйте его. Человек, не пришедший к медитации, остаётся с семенем, думая, что это всё. Семя должно быть брошено в почву и там исчезнуть. Зерно должно выйти за пределы, трансцендировать, в виде дерева, только тогда оно будет исполнено. Это очень парадоксально: зерно исполняется, только в своей смерти. Ум исполняется только в медитации, и медитация — это смерть ума. Но в этом его функция — он просто очищает путь для медитации.

Итак, ум не является врагом медитации. Вы можете сделать его врагом; это зависит от вас. Если вы станете антагонистом уму, то вы превратите друга во врага. Тогда вы превратите камень для перехода через речку в препятствие. Помните это всегда: всё является необходимым, всё имеет своё место в высшей гармонии вещей. Ум — это то, что должно быть!

Когда Адам покидал сады Эдема, что он делал? Он начал создавать ум. Отсюда символичность дерева познания. Ему было запрещено есть от дерева познания. Почему ему было запрещено? — потому что это был единственный путь соблазнить его сделать это. Это не Адам нарушил запрет Бога. Нарушая запрет Бога, Адам исполнил желание Бога. Бог хотел, чтобы он съел плод с дерева познания, отсюда и запрещение, отсюда и команда: « Не ешь от древа !»

Сад Эдема был большим садом. Всё существование — это сад Эдема, — миллионы и миллионы деревьев. Если бы Адам был оставлен сам по себе, он мог бы и не найти дерева познания. Было почти невозможно найти его, было невероятно найти то одно дерево среди миллионов и миллионов деревьев. Но Бог внёс ясность, сказав: « Не ешь от этого дерева ». Он создал желание в Адаме.

Это был не змий, соблазнивший Адама, это был Сам Бог.

Зачем это соблазнение? — затем, что должен был быть создан ум. В противном случае Адам жил бы как животное, счастливый, но бессознательный. А что за счастье, если вы бессознательны. Вы можете быть царём всего мира, но если вы не осознаёте этого, то, что это значит? Животные живут в некотором роде счастья, но бессознательно, не зная, что они счастливы. Если вы не знаете, что вы счастливы, счастье ничего не значит. Лучше быть страдающим, но знание должно быть.

Говорят, что Сократ сказал: « Даже если я буду несчастным, я скорее хотел бы быть Сократом, чем довольной всем свиньей. Я хотел бы скорее быть недовольным Сократом, чем довольной всем свиньей ». Что он говорит? Он говорит, что осознанность более значима, чем любое счастье, потому что только в осознанности счастье становится блаженством. Адам должен был нарушить запрет. Бог спланировал это прекрасно, очень психологично. Он сделал так, чтобы Адам заблудился, чтобы он поел от дерева познания и чтобы создался ум. Поскольку без ума Адам никогда не узнал бы, что такое медитация. Не заблудившись, Адам никогда не стал бы Иисусом и не вернулся бы домой. Чтобы вернуться домой, нужно заблудиться. Чтобы стать святым, нужно войти в тёмное царство греха; другого пути нет.

Если дерево хочет вырасти высоко до неба, оно должно врасти корнями глубоко в темную почву.

Ницше сказал: « Если дерево хочет коснуться небес, оно должно будет послать свои корни в ад ». Не послав своих корней в ад, вы не сможете расцвести до небес. Адам должен был пойти в ад, он должен был нарушить запрет, потому что только через неподчинение вы можете постичь красоту подчинения. Он должен был сомневаться, потому что только через сомнение однажды откроются тайны доверия. Он должен стать умом. Только после того, как вы станете умом, выкристаллизованным как эго, возможно самоотречение, возможен выход за пределы ума.

Поэтому, когда я вам говорю, что нужно выйти за пределы ума, ни на одно мгновенье не думайте, что я против ума. Я не против. Как я могу быть против ума? Как без ума вы перейдёте его пределы, как вы трансцендируете его? Ум — это то, что должно быть, друг на Пути, нужный только до некоторых пор. Но нужно идти дальше него. И это его функция — увести вас так далеко, чтобы вы могли выйти за его пределы.

 

Иногда кажется, что ум экранирует сознание, но также кажется, что ум может быть и очень практичным, может помогать делать многое.

 

Это верно. Ум экранирует, защищает сознание; это его функция. Он делает вас осознающим реальность только до того предела, который вы можете вынести. В противном случае, вы сошли бы с ума. Жизнь бьёт вас со всех сторон, миллионом способов, каждую секунду. Ум экранирует девяносто восемь процентов, он позволят пройти к вам только двум процентам реальности, — и то в очень изменённой форме, в такой форме, чтобы вы смогли переварить её. Вы пока не способны переварить всё. Ум сужает, он допускает только маленький кусочек реальности. Он допускает реальность только маленькими кусочками.

Это похоже на то, как маленький ребёнок, родившись, не может есть пищу непосредственно. Мать должна есть пищу, преобразовывать пищу в молоко, и ребёнок будет пить это молоко. Мало-помалу он сможет есть пищу непосредственно. Ум — это необходимое явление; без него вы умерли бы. Если ребёнок родился без способности ума, реальности было бы слишком много. Она свела бы его с ума, — слишком много цветов, слишком много звуков, слишком много людей. Мир многомерен. Если всё это просто начнёт прыгать в детском сознании, оно обязательно разрушит такое деликатное явление, как ребёнок. Реальность должна быть отстранена. Разрешены только маленькие её кусочки. Мало-помалу ребёнок сможет переваривать больше.

Проблема возникает в том, что вы остаетесь ребёнком всю свою жизнь. Это проблема; но не ум создаёт проблему. Вы похожи на ребёнка, который привержен молоку и никогда не сможет пить ничего другого, ничего не сможет есть другого. Но теперь это глупо. Молоко было правильной пищей в определённое время. Оно было единственной пищей, единственным питанием, но приходит момент, когда ребёнок должен двигаться, становиться независимым. Он не может оставаться зависимым от материнской груди, он должен быть самостоятельным.

Ум защищает вас от реальности; он то, что должно быть сначала. Но защита может стать также и тюрьмой, — вот где возникает проблема. Страж, который защищает вас, может стать также и тюремщиком. Он может защищать вас так сильно, что вы можете стать слишком зависимыми от защиты, что вы не сможете стать независимыми. В жизни наступает момент, когда вы начинаете чувствовать, что ум даёт вам лишь маленькие кусочки реальности, и вы чувствуете себя неудовлетворёнными. Действительно разумная личность обязана чувствовать себя неудовлетворённой от ума. Только неразумные люди могут оставаться в уме. Разумные личности рано или поздно должны почувствовать, что ум допускает только маленькие кусочки: « Я более не ребёнок! Я взрослый. Я могу иметь большие окна в моём существовании, большие двери, и я могу допустить больше реальности ». Вот что такое медитация, — начало создания окон, больших, чем допускает ум. И когда ваши окна станут такими большими, что все стены исчезнут, то это и есть самадхи. Теперь вы действительно взрослый. Это состояние Будды, это состояние Христа. Теперь вам не нужна никакая защита.

Это похоже на то, как вы сажаете маленькое дерево, — вы должны защитить его. Придёт день, когда дерево станет достаточно сильным; вы снимите все защиты. Оно может защищать себя само. С умом проблема в том, что нет никого, чтобы снять защиту. Общество создаёт её, родители создают её, общество, колледж, университет создаёт её, но нет никого, чтобы помочь снять её. Это функция Учителя. А мир стал очень бедным, поскольку Учители не существуют теперь так, как они бывало, существовали.

Теперь трудно найти Учителя. « Школьных » учителей можно найти очень много, они изобилуют, но найти Учителя очень трудно.

А в чём разница между школьным учителем и Учителем? Школьный учитель создаёт ум, Учитель снимает ум. Школьный учитель наставляет вас, даёт вам знания. Школьный учитель — это змий. Школа — это змий: она помогает вам вкушать от древа познания. Это великая помощь: она выводит вас из сада Эдема, она учит вас, как сомневаться, она учит вас, как нарушать запреты, так, что вы сможете стать вне всяких ограничений. Но затем, в конце концов, ум сам становится ограничением, и некому научить, некому помочь вам выйти из этого. Университет делает вас совершенным Адамом и на этом всё останавливается. И мы полагаем, что образование закончено: это только половина образования, половина путешествия. Реальная половина ещё впереди.

Нужен некто, нужно некое место, нужно некое убежище, куда вы можете прийти и растворить всё, что вы выучили, где вы можете разучиться, — это сатсанг. Пребывая с Учителем, вы начинаете разучиваться, вы начинаете терять ум. Вы начинаете терять всё, что вы выучили. Вы начинаете растворять Адама и начинаете становиться Христом.

Ум имеет своё прикладное значение. Это практично, это необходимо, и даже когда вы станете медитатором, ум всё равно будет необходим. Но тогда он будет слугой, а не Учителем.

Я использую ум — для разговора с вами ум должен использоваться. Но ум не использует меня. В любом случае, ум — это прекрасный механизм; вы можете использовать его. Он должен использоваться. Он хранит ваши воспоминания, он хранит ваш опыт, он продолжает рассортировывать вещи: что является необходимым, что не является необходимым. Даже Будда нуждается в нём.

Но сам Будда вышел за его пределы, он стал над ним. Когда ум необходим, он использует его точно так же, как вы используете свои ноги. Когда вы хотите бежать, вы используете свои ноги, когда вы хотите идти, вы используете свои ноги, но когда вы лежите на вашей постели, отдыхаете, вы не используете их, в них нет необходимости. Но обычно ситуация заключается не в этом; ум использует вас. Нет необходимости в уме, — вы лежите в постели, отдыхаете, а ум продолжает бежать, преследовать ненужные вещи. Вы насытились, вы хотите, чтобы он остановился. Вы кричите: « Стоп !», — но он не останавливается, он не слушает вас. Вы не хозяин. Он нисколько не заботится о вас. Вы хотите пойти спать, а ум всё продолжает и продолжает.

 

Я слышал о человеке, о великом философе, который страдал от бессонницы. Великий философ должен страдать от бессонницы, в противном случае, он — не великий философ. Он совсем потерял сон. Он вынужден был размышлять и размышлять и размышлять, думать и думать, и это отсутствие сна создавало для него почти безумную ситуацию. Он испробовал все методы. Кто-то говорил: « Делай так », — он делал. « Считай от единицы до ста и затем обратно », — он считал и считал, и всю ночь он вынужден был считать, и наступало утро, а его счёт продолжался, но сна не было. Кто-то говорил: « Ешь это, пей то. Делай это упражнение, делай эту мантру — трансцендентальную медитацию ». Он испытал всё, ничего не помогало.

Прошли годы, он был почти безумен. Однажды он просто покончил с собой, он выстрелил себе в голову. История говорит, что даже после этого он не мог спать. Ум продолжался, поскольку ум — это не тело.

 

Мне нравится эта история. Бессонница — это такая вещь, что вы можете совершить самоубийство, а она останется с вами. Вы можете стать привидением, но вы не сможете спать, потому что ум — ваш хозяин. Не сам ум, а его власть — вот в чём проблема, запомните это. Помните всегда, ум сам по себе — не проблема, но вы сделали ум своим хозяином. Свергните его с престола, поставьте его на место. Ум должен быть слугой. Провозгласите ваше главенство. В этом значение « свами », — вот почему санньясин называется свами, — слово « свами » означает того, кто объявил о своём главенстве над умом, того, кто стал господином, того, кто более не является слугой, рабом. Но всё же практическое использование ума сохраняется. И вы будете в состоянии использовать его более разумно, поскольку тогда вы не будете находиться под его влиянием, под его управлением. Вы сможете выбирать, вы сможете наблюдать, вы сможете исправлять, сделанное умом.

 

Вы говорите: « Кажется, что ум может быть и очень практичным, — это действительно так, — может помогать делать многое. Имеет ли ум какое-то предназначение или он нечто, за пределы чего нужно выйти полностью?

 

Он имеет предназначение и, наряду с этим, нужно полностью выйти за его пределы. Фактически, когда вы полностью выйдете за его пределы, тогда вы сможете в совершенстве, умело использовать его.

 

Третий вопрос:

Я пришёл сюда, как посетитель и весьма озадачен, видя всё, что здесь происходит. Мне представляется безумием всё это.

 

Это действительно так.

Это выглядит безумием, потому что это иное. Это выглядит безумием, потому что вы не привыкли к этому, и если вы останетесь лишь посетителем, вы уйдёте с мыслью, что это место безумно. Если вы на самом деле хотите узнать, что происходит, входите внутрь, осмысливайте всё, участвуйте.

Так называемое нормальное человечество на самом деле вовсе не является нормальным. Нормальный человек на самом деле вовсе не является нормальным. Если нормальный человек нормален, то Иисус ненормален, то Будда ненормален, то Джалаледдин Руми ненормален. Но желаете ли вы быть нормальным бакалейщиком, управляющим банка, политиком, школьным учителем, клерком, инспектором палаты мер и весов? Желаете ли вы быть нормальным человеком? Нет ли у вас глубокого желания стать чем-то вроде Христа, Будды? Но они ненормальны, они не являются нормальными. Их реакция на жизнь уникальна. Люди всегда думали, что они сумасшедшие.

Фактически, если вы страдаете, то люди думают, что вы нормальны, потому что все страдают. Если вы счастливы, брызжете радостью, то люди думают, что вы должно быть немного сумасшедший. Поскольку такова жизнь, — как это вы можете излучать радость? Как это вы можете танцевать? Вы, должно быть, сумасшедший, что-то, должно быть, разболталось в вас. Вам нужно немного подтянуть болты и гайки. Как это вы счастливы? Жизнь выглядит такой печальной, все так печальны, и вдруг вы начинаете смеяться? Жизнь — это не смех, это серьёзное дело, а вы танцуете?

Это место безумно. Но не смотрите на него со стороны. В жизни есть вещи, которые могут быть поняты только путём участия, потому что вам будет нужно другое видение, чтобы воспринять то, что происходит здесь. Ваши обычные категории недостаточны. Вы не сможете разложить по полочкам то, что происходит здесь, вы не сможете маркировать это. Вы хотите это сделать. Вы желали бы повесить ярлыки на то, что происходит здесь: если это нечто, похожее на католическую церковь, то вы не будете возражать против этого. Вы скажете: « Очень хорошо, это католическая церковь, это нечто, похоже на католичество ». Всё, стоп. Вы повесили на это ярлык, и теперь нет необходимости беспокоиться об этом.

Это место оскорбительно. Маленькие и очень маленькие вещи создают обиды в людях, поскольку люди полны предрассудков. Если вы увидите, что это место — индусский ашрам, и мёртвые, и тупые, и глупые люди сидят и принимают позы йоги, — без сока, без жизни, очень сухо, с закрытыми глазами, сидя с утра до вечера, — то вы скажете: « Очень хорошо, это место йоги; эти люди совершают йогу ». Всё, стоп! Вы повесили ярлык на это.

Я не допускаю использования никаких ярлыков. Вы не можете навешивать ярлыки, всё это необычно. Вы не можете назвать это христианством, вы не можете назвать это иудаизмом, вы не можете назвать это индуизмом, вы не можете назвать это буддизмом. Это всё, и это ничего. Это рождение нового видения, новой жизни, новой религии, новой традиции, нового будущего, нового человека.

Вот почему все религиозные люди против меня. Они думают, что я нерелигиозный, Как они могут так думать? Да потому, что они не могут повесить ярлык, они не могут отнести меня к определённой категории. Они поставлены в тупик. Они не понимают, что я говорю, поскольку я говорю о суфиях, я говорю о хасидах, я говорю о дзэне, я говорю о тантре. Это вне их понимания. Они живут в своего рода пещерах, а это открытое небо. Они живут в настроениях отрицания жизни, а это утверждение жизни. Они думают, что Бога можно, достичь только в том случае, если вы разрушите свою жизнь, если вы совершите духовное самоубийство, физическое самоубийство. А здесь любовь к жизни — вот путь к Богу, это единственная молитва. Если вы глубоко любите жизнь, то вы найдёте Бога; другого пути найти Его, нет.

Есть люди, которые хотят, чтобы всё было чисто, вычищено, логично, так чтобы их ум смог сформулировать, что есть что. Но это место нелогичное, иррациональное, абсурдное.

Вы приходите со своими определёнными идеями, и когда эти идеи не исполняются, вы чувствуете себя в тупике, вы чувствуете себя злым, обиженным. Всё это место создано таким образом, чтобы оно обижало людей, потому что это мой способ экранироваться от таких людей. Кто-то приходит к воротам и, видя мраморные ворота, убегает... ну что ж, хорошо, в добрый час! Он ведь пришёл посмотреть на род индийского ашрама, а не на мраморные ворота, — его идеи разбиваются вдребезги. Он хотел увидеть людей, живущих в нищете, в некоторого рода духовной грязи. Он хотел увидеть людей, почти умирающих с голоду. Мраморные ворота здесь для того, чтобы оттолкнуть таких людей. Я не хочу их внутри.

Маленькие вещи обижают людей, и они не видят, как маленькие вещи становятся барьерами.

Гита, мать Арупа, написала вопрос: она хочет, чтобы её семья стала более заинтересованной во мне, но единственная вещь, которая, как кажется, создаёт затруднения, — это мои фотографии в фантастических шапках! Это создаёт затруднения — ну что же, хорошо! Теперь приносите мне побольше шапок, поскольку это люди, которых я не хотел бы видеть здесь. Я не хотел бы, чтобы они были здесь, потому что такие глупые умы нужно держать подальше. Такие умы не могут расти.

В новой коммуне я собираюсь сделать так, что только действительные смельчаки смогут войти в неё. Тысяча и одна вещь будут предупреждать их, поскольку это такие люди, которые, если даже и войдут, то выйдут вон. Поэтому, зачем понапрасну тратить на них время? Лучше держать их подальше, отгородиться от них.

Если вы здесь просто посетитель, то вы пропустите весь смысл того, что здесь происходит. Вы должны стать частью танца. Войдите в обстановку, медитируйте. И запомните, если вы уйдёте обратно, не поучаствовав, то всё, что вы скажете об этом месте, будет неправильно.

 

По Ирландии гастролировал цирк и один акробат, католик, пошёл к исповеди в маленькую деревенскую церковь.

Когда исповедь закончилась, священник сказал: « Я не знаю вас, не так ли? Вы не местный? »