Студопедия — Чорний І. Б. 3 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Чорний І. Б. 3 страница






 

Вопрос: Значит, когда омрачения трансформируются в мудрость…

 

Ответ: Преобразуются, трансмутируют. Нет, это больше, чем преобразование – даже не знаю, каким словом это назвать. С омрачениями настолько плотно работают, что их функции становятся бесполезными, а их не‑функционирование начинает приносить пользу. Это иной вид энергии.

 

Вопрос: Создаётся ощущение, что всё это какой‑то вселенский розыгрыш. Вы говорите, что надо сделать первый шаг, но невозможно сделать первый шаг, до тех пор пока вы не сделаете первый шаг.

 

Ответ: Да, вас должны подтолкнуть. Как раз здесь вступают в игру отношения между учителем и учеником. Кто‑то должен подтолкнуть вас. Сначала уровень очень примитивный.

 

Вопрос: Вы подталкиваете?

 

Ответ: Думаю, да.

 

Вечность и кладбище

 

Я бы хотел убедиться, что вы поняли всё, что мы уже обсудили. Рождение Падмасамбхавы подобно внезапному опыту пробуждённого состояния. Рождение Падмасамбхавы не может произойти, если нет переживания пробуждённого состояния ума, которое указывает нам на нашу невинность, наши детские черты. Опыт отношений Падмасамбхавы с царём Индрабхути из Уддияны связан с развитием, следующим за вспышкой пробуждённости. Пожалуй, на данном этапе повествования это и есть учение или послание, извлечённое из жизни Падмасамбхавы.

Теперь давайте перейдём к следующему аспекту Падмасамбхавы. Испытав пробуждённое состояние ума и обретя опыт сексуальности, агрессивности и всех возможных мирских удовольствий, он всё ещё не совсем понимает, как взаимодействовать со всеми мирскими процессами. Это не значит, что Падмасамбхава сбит с толку, но ему не совсем ясно, как учить, как установить контакт со слушателями. Сами ученики глядят на него с опаской просто потому, что никогда раньше не встречали просветлённого. Работа с просветлённым человеком наполнена невероятными переживаниями и приятна, но в то же время она может быть весьма разрушительной. Если поступим неправильно, мы можем пострадать или быть уничтожены. Это как играть с огнём.

Итак, общение Падмасамбхавы с сансарным умом продолжается. Его изгнали из дворца, и он отправился навстречу новым открытиям. Открытие, которое он совершает в этот момент, – это вечность. Здесь вечность – это чувство того, что переживание пробуждённости существует постоянно и устойчиво, и нет необходимости принимать какие‑либо решения. В этот момент, в связи со вторым аспектом, для Падмасамбхавы на первый план выступает отсутствие решений в опыте общения с живыми существами.

Второй аспект Падмасамбхавы носит имя Ваджрадхара. Ваджрадхара – это принцип или состояние ума, обладающее бесстрашием. Произошёл выход за пределы страха смерти, боязни боли и горя и других подобных страхов. Преодолев эти состояния, вечность жизни продолжается за их пределами. Такая вечность не особенно зависит от жизненных ситуаций и от того, делаем ли мы их более здоровыми или нет, достигаем ли долголетия. Эта вечность не зависит от подобных вещей.

Мы говорим об ощущении вечности, которое можно применить к нашей жизни. Такое отношение к вечности заметно отличается от общепринятого духовного представления о вечности. Это общепринятое представление заключается в том, что по достижении определённого уровня духовного величия вы будете освобождены от рождения и смерти. Вы будете существовать вечно, наблюдать за игрой мира и получите власть надо всем происходящим. Это представление о сверхчеловеке, который не может быть уничтожен, о добром спасителе в костюме Супермена, который помогает всем. Это общепринятое представление о вечности и духовности несколько искажено и карикатурно: духовный супермен, имеющий власть над другими, и, следовательно, способный достичь долголетия, которое обеспечит непрерывность этой его власти. И, разумеется, он всем помогает.

Опыт переживания вечности Падмасамбхавой как Ваджрадхарой – или его существования как вечности – совсем иной. В опыте Падмасамбхавы присутствует ощущение непрерывности, поскольку он превзошёл страх рождения, смерти, болезни и всех видов боли. Есть только постоянная жизнь, интенсивное ощущение, что он, Падмасамбхава, в сущности, не живёт и не существует, – скорее живёт и существует мир, а следовательно, он и есть мир, а мир есть он. Он обладает властью над миром, поскольку не имеет власти над миром. Он не желает занимать позицию могущественного человека.

Ваджрадхара – это санскритское имя. «Ваджра» означает «нерушимый», «дхара» – «держатель». Итак, Падмасамбхава достигает состояния вечности как «держатель нерушимости» или «держатель непоколебимости». Падмасамбхава достигает вечности, поскольку рождён как абсолютно чистое и совершенно невинное дитя – он настолько чист и невинен, что лишён страха перед исследованием мира рождения и смерти, страсти и агрессии. Такова была его подготовка к существованию, но его исследование вышло за пределы этого уровня. Рождение, смерть и другие виды угроз и опасностей могут казаться сансарическому, или заблуждающемуся уму незыблемыми реалиями незыблемого мира. Но вместо того чтобы считать мир угрожающей ситуацией, Падмасамбхава стал воспринимать его как свой дом. Так он достиг изначального состояния вечности, в корне отличающегося от состояния увековечивания эго. Эго должно постоянно себя подпитывать, его приходится постоянно подбадривать. Но в данном случае, преодолев духовный материализм, Падмасамбхава достиг непрерывного, устойчивого состояния, вдохновлённого его собратьями, сбитыми с толку людьми, живыми существами.

Молодой принц, недавно изгнанный из своего дворца, скитался по кладбищу. В воздухе парили скелеты с развевающимися волосами. Вокруг, рыча и скуля, шныряли шакалы и кружили стервятники. От смрада разлагающихся тел невозможно было укрыться. Утончённый молодой принц вполне гармонично вписался в эту обстановку, хотя, казалось бы, был несовместим с ней. Он был совершенно бесстрашен. На время скитаний по кладбищу в джунглях Силва Цал недалеко от Бодхгайи бесстрашие стало его приютом. Вокруг него были жуткого вида деревья, устрашающие скалы и развалины храма. В воздухе витало ощущение смерти и запустения. Принца оставили одного, выгнали из собственного царства, и всё же он бродил по земле и забавлялся, будто ничего не случилось. В сущности, несмотря на все окружавшие его ужасы, он считал это место своим новым дворцом. Наблюдая за непостоянством жизни, Ваджрадхара увидел вечность жизни, постоянный и непрерывный процесс смерти и рождения.

В окрестностях кладбища начался голод. Люди умирали один за другим. Иногда на кладбище приносили ещё полуживых, люди были измучены постоянной игрой смерти и болезней. Всюду летали мухи, кишели черви, личинки и змеи. Падмасамбхава, юный принц, недавно изгнанный из дворца, наполненного драгоценностями, сделал это место своим домом. Он наслаждался жизнью на кладбище, не видя никакой разницы между ним и царским дворцом.

Наш цивилизованный мир такой опрятный и правильный, что мы не видим здесь мест, подобных тому кладбищу. Трупы кладут в гробы и с соблюдением почестей хоронят. Тем не менее вечно окружающие нас кладбища рождения, смерти и хаоса куда обширнее. В жизни мы постоянно сталкиваемся с кладбищенскими ситуациями. Нас окружают полумёртвые люди и скелеты. Но, если мы отождествим себя с Падмасамбхавой, то всегда будем бесстрашны. Хаос может воодушевлять нас – настолько, что в каком‑то смысле превратится в порядок. Хаос может стать упорядоченным хаосом, а не просто запутанной неразберихой, если у нас получится установить контакт с миром, как он есть.

Падмасамбхава отправился в ближайшую пещеру и медитировал на принципе вечности природы будды: природа будды существует вечно, ей ничего не угрожает. Постижение этого принципа – одна из пяти стадий видьядхары: первая стадия, именуемая видьядхарой вечности.

«Видьядхара» значит «тот, кто хранит научное знание» или «тот, кто достиг полной безумной мудрости». Итак, первая стадия безумной мудрости – это мудрость вечности. Нам вообще ничего не угрожает, и всё есть украшение. Чем сильнее хаос, тем в большей степени всё становится украшением. Таково состояние Ваджрадхары.

Мы можем спросить, откуда у молодого, невинного принца навыки, позволявшие ему справляться с ситуациями, возникавшими на кладбище. Мы можем задать такой вопрос, поскольку предполагаем: для того, чтобы с чем‑то справиться, необходима подготовка – система образования должна приносить нам пользу. Нам бы понадобилось прочесть книги о жизни на кладбище и получить инструкции о том, что там можно, а что нельзя употреблять в пищу. Падмасамбхава не нуждался в обучении, поскольку был пробуждённым уже в момент рождения. Он двигался из дхармакайи в самбхогакайю, а внезапная вспышка просветления не требует подготовки. Она не нуждается в системе образования. Такова врождённая природа, не зависящая ни от какой тренировки.

В сущности, само представление о необходимости обучения чему‑либо ущербно, поскольку заставляет нас считать, что мы не можем обладать внутренним потенциалом, а следовательно, должны сделать себя лучше, чем мы есть, пытаться соревноваться с героями и мастерами. Поэтому мы пытаемся подражать героям и мастерам, веря, что в конце концов посредством некоего психофизического перехода сможем стать ими. И хотя на самом деле ими не являемся, мы верим в то, что сможем ими стать, просто подражая их поведению – притворяясь и постоянно внушая себе, будто являемся теми, кем на самом деле не являемся. Но когда случается внезапная вспышка просветления, такое притворство становится невозможным. Вам не надо никем притворяться. Вы уже кто‑то. В любом случае в вас есть определённые тенденции и предрасположенности. Вопрос только в том, как применить их на практике.

И всё же, если мы представим себе Падмасамбхаву, медитирующего в пещере в окружении трупов и наводящих ужас диких зверей, его открытие может показаться нам безотрадным и немного пугающим. Но так или иначе нам приходится сталкиваться с этим в повседневных жизненных ситуациях. Мы не можем обмануть свой жизненный опыт, не можем обмануть свои ощущения или изменить их, просто поддерживая нереалистичную веру в то, что всё будет в порядке, что всё в конце концов будет прекрасно. Такой подход не даст ничего хорошего. Именно потому, что мы надеемся на хорошее и прекрасное, наши надежды не оправдаются.

Если у нас есть подобные ожидания, наш подход в корне неверен. Красота соревнуется с уродством, а удовольствие – с болью. В этой сфере сравнений вообще ничего не может быть достигнуто.

Мы можем сказать: «Я практиковал, я искал просветления, нирваны, но что‑то постоянно не пускало меня вперёд. Сначала я чувствовал, что практика дала мне толчок. Я думал, что куда‑то двигаюсь. Я чувствовал себя превосходно, ощущал блаженство и думал, что будет ещё лучше, что я смогу продвинуться ещё дальше. Но ничего не произошло. Практика стала монотонной, и тогда я начал искать другое решение, что‑то ещё. В то же время я думал: „Я начинаю терять веру в переданные мне практики. Мне не следует искать других практик, не следует искать чего‑то ещё где‑то ещё, я должен хранить веру и придерживаться выполняемых практик. Ладно, я буду продолжать“. И я по‑прежнему придерживаюсь старых практик. Но это всё так же неудобно, монотонно. В сущности, это раздражает, это слишком больно».

И мы продолжаем и продолжаем в том же духе. Мы повторяемся. Мы создаём нечто и заставляем себя поверить в это. Мы говорим себе: «Сейчас мне необходима вера. Если у меня будет вера, если я поверю, тогда я буду спасён». Мы всевозможными способами пытаемся заранее сфабриковать веру и получить от этого мгновенный толчок. Но наши попытки раз за разом ведут к одному и тому же результату, и мы так ничего и не добиваемся. Для такого подхода к духовности всегда характерны подобные проблемы.

Применяя подход Падмасамбхавы к духовности, мы не ищем чего‑то, что подтолкнёт нас, не ищем вдохновения или блаженства. Напротив, мы погружаемся во всё раздражающее, что есть в жизни, ныряем в раздражение и делаем его своим домом. Если нам удаётся превратить раздражение в свой дом, оно становится источником великой радости, трансцендентной радости – махасукха, – поскольку там вообще не существует никакой боли. Такой вид радости уже не связан с болью, он не противопоставляется ей. Всё становится чётким, ясным и доступным для понимания, и нам удаётся взаимодействовать с этим.

Дальнейшая адаптация Падмасамбхавы к миру посредством позиции вечности – первая из пяти стадий видьядхары – играет важную роль в изучении остальных его аспектов. Эта тема встречается снова и снова.

 

Вопрос: Падмасамбхава сделал кладбище своим домом. Разве это не мазохизм?

 

Ответ: Для начала, в данной ситуации полностью отсутствует агрессивность. Падмасамбхава не пытался никого ни в чём убедить. Он просто находился там и воспринимал вещи такими, какие они есть. Мазохизм подразумевает, что вы кого‑то обвиняете, с кем‑то связываете свою боль: «Если я покончу жизнь самоубийством, тогда родители поймут, как я их ненавижу». Здесь нет ничего подобного. Это несуществующий мир, но Падмасамбхава там, он сосуществует с ним.

 

Вопрос: Я не понимаю сверхчеловеческого качества рождения из цветка лотоса, так же, как и рождения Христа от девственной матери. Не делает ли это Падмасамбхаву возвышающимся над нами идеалом, к которому мы должны относиться как к не‑человеку?

 

Ответ: В некотором смысле рождение от матери и рождение из лотоса – это абсолютно одинаковые ситуации. Здесь нет ничего сверхчеловеческого: это просто пример чуда, которое действительно может случиться. Люди, впервые наблюдающие рождение, часто находят, что это тоже чудо. Также и рождение из лотоса является чудом, хотя в нём нет ничего особенно божественного или чистого. Рождение из лотоса – это выражение открытости. Нет необходимости находиться в материнской утробе на протяжении девяти месяцев. Это свободная и открытая ситуация – лотос открывается, а в нём – ребёнок. Это очень непосредственно. В связи с лотосом нам не приходится обсуждать вопросы, подобные достоверности утверждения о девственности матери Христа. В тот момент в том месте мог находиться лишь один этот лотос. Потом он завял. Поэтому мы можем сказать, что это было свободное рождение.

 

Вопрос: Рождение из лотоса может также означать отрицание кармической истории.

 

Ответ: Да, это верно. Здесь нет никакой связи с кармической историей. Просто где‑то в Афганистане случилось так, что в лотосе оказался ребёнок.

 

Вопрос: Не могли бы вы немного рассказать об отношении между проявлением Падмасамбхавы как Ваджрадхары и дхармакайя‑буддой линии кагью, также носящим имя Ваджрадхара?

 

Ответ: Как вы уже сказали, с точки зрения линии кагью, Ваджрадхара – это имя изначального, непрерывно существующего будды уровня дхармакайи. Проявление Падмасамбхавы как Ваджрадхары происходит на уровне самбхогакайи – то есть взаимодействия с жизненными переживаниями; или на вторичном уровне дхармакайи это связано с повсеместным проникновением живых существ, которые всегда доступны для взаимодействия. Но в первую очередь это принцип самбхогакайи. В этом смысле пять аспектов самбхогакайи, пять самбхогакайя‑будд – это восемь аспектов Падмасамбхавы.

 

Вопрос: Вы говорили о пребывании в раздражении – в сущности, о наслаждении им. Если я правильно понял, идея в том, что боль ассоциируется с избеганием и уклонением, но, если мы приближаемся к боли и погружаемся в неё, она исчезает? Может ли это привести к просветлению?

 

Ответ: На самом деле это очень тонкий момент. Проблема в том, что в результате может возникнуть садистское отношение, которое часто проявляется в агрессивных подходах к практикам дзен. Также у нас есть подход «вдохновения», при котором мы погружаемся в учения, игнорируя боль. Эти подходы ведут к слепому заблуждению. Мы обнаруживаем, что наши тела измождены, поскольку мы не заботились о них должным образом.

В данном случае отношения с болью не сводятся ни к садистскому подходу или агрессивной практике, ни к игнорированию ситуации и бегству от неё в мир грёз. Это что‑то среднее. Для начала мы рассматриваем боль как нечто вполне реальное, нечто действительно существующее, имеющее место быть. Мы не относимся к ней как к предмету учения или философии. Это просто боль, простой психологический дискомфорт. Вы не уходите от боли, потому что, если вы уйдёте, вам не с чем будет работать. Вы не погружаетесь в боль и не делаете себе больно, потому что, поступая так, вы втягиваетесь в суицидальный процесс, занимаетесь саморазрушением. Так что это подход, лежащий где‑то посередине.

 

Вопрос: Каким образом ощущение себя «как дома» в раздражающих ситуациях соотносится с принципом мандалы?

 

Ответ: Оно уже и так само по себе является мандалой. Контакты с раздражающими факторами дают понять, что существует множество видов раздражителей и бесконечное число их вариаций. Это и есть мандала. Вы именно там. Мандала – это ощущение тотального существования, и вы – в её центре. Вот вы где – в центре раздражения. Это очень мощное переживание.

 

Вопрос: Давая определение видьядхары, вы говорили о научном знании. Как научное знание связано с жизнью Падмасамбхавы?

 

Ответ: Я использую термин «научное знание», подразумевая самое точное знание о том, как реагировать на ситуации. Сущность безумной мудрости в том, что вы перестаёте создавать стратегические программы, у вас больше нет идеалов. Вы просто открываетесь. Как бы ни вели себя ученики, вы реагируете соответственно. Это всегда научно в том смысле, что неизменно соответствует природе элементов.

 

Позвольте происходящему происходить

 

Возможно, нам не хватит времени, чтобы рассмотреть оставшиеся шесть аспектов Падмасамбхавы в том же темпе, в котором мы рассматривали первые два. Но наша беседа создала основу для разговора о жизни Падмасамбхавы в целом и о его личном развитии. Что бы мне действительно хотелось сделать – так это постараться передать ощущение Падмасамбхавы, которое объединяет все его аспекты. Это очень сложно, поскольку возможности языка ограничены. Слова не позволяют выразить суть в достаточной мере. Но мы постараемся.

Мы не рассматриваем Падмасамбхаву с внешне‑мифологической или внешне‑исторической точки зрения. Мы пытаемся докопаться до «мозга костей», проникнуть в мгновенный изначальный аспект Падмасамбхавы и увидеть, как он взаимодействует с жизнью. Это священный, или тантрический, способ изучения жизни Падмасамбхавы, противоположный оценкам и интерпретациям, рассматривающим его как чисто историческую или мифическую фигуру – как, например, короля Артура или другого подобного персонажа.

Внутренняя история основана на соотношении событий жизни Падмасамбхавы с учениями. Именно с этой точки зрения я пытался рассказать историю Падмасамбхавы на тот момент, когда молодой принц и молодой сиддха, или реализованный йогин, оказался на кладбище. Эти два аспекта чрезвычайно важны в дальнейшей жизни Падмасамбхавы.

Следующий период жизни Падмасамбхавы возник из необходимости быть принятым в монастырскую среду. Ему требовалось получить посвящение бхикшу, стать монахом. Отношения с монастырской системой были важны, поскольку они обеспечивали ситуацию строгой дисциплины. Падмасамбхаву посвятил в монахи Ананда, ученик и помощник Будды. Как монах Падмасамбхава получил имя Шакья Симха или, по‑тибетски, Шакья Сенге, что означает «лев племени Шакья». Это имя было одним из имён Будды (Будда также известен как «мудрец из Шакьев»), и через это имя Падмасамбхава установил связь с традицией Будды. Это было очень важно, поскольку всем необходимо чувство прочной связи с линией передачи. Так Падмасамбхава установил связь с линией передачи и осознал, насколько это важно.

Линия Будды – это линия непрерывного изначального здравомыслия, разумного подхода к жизни. Быть монахом означает вести разумную жизнь – разумную и святую, поскольку для этого необходимо полностью отдать себя восприятию вещей такими, какие они есть. Будучи монахом, вы ничего не упускаете. Вы взаимодействуете с жизнью с осознанием того, что данный момент, в сущности, даёт возможность ощутить всю животрепещущую энергию жизни, всеобъемлющее пространство и то, что вами больше не управляет гнев, страсть или что‑то ещё, – вы просто взаимодействуете с ситуациями так, как позволяет монастырская жизнь, так, как есть.

По мере развития в роли монаха Падмасамбхава снова начал проявлять себя в качестве молодого принца, но на этот раз уже в роли молодого принца, ставшего монахом. Он решил стать спасителем мира, несущим учение.

Однажды Падмасамбхава посетил женский монастырь. В этом монастыре жила принцесса по имени Мандарава, которая совсем недавно стала монахиней и полностью отвернулась от мирских удовольствий. Она жила в уединении под присмотром пятисот женщин, следивших за её монашеской дисциплиной. Прибыв в монастырь, Падмасамбхава, разумеется, произвёл там на всех сильное впечатление. Он обладал чистотой рождённого из лотоса и идеальным телосложением. Он был очень красив. Он обратил всех послушниц монастыря – все они стали его ученицами.

Вскоре об этом узнал царь, отец Мандаравы. Пастух сообщил ему, что слышал доносившийся из монастыря необычный мужской голос, громко произносивший слова учения. Царь думал, что Мандарава была совершенной монахиней, не имевшей никаких отношений с мужчинами. Его очень расстроила новость, которую принёс пастух, и он послал своих министров выяснить, что происходит в монастыре. Министры не были допущены на монастырскую территорию и заподозрили, что там происходит что‑то странное. Они донесли об этом царю, и он приказал солдатам разрушить монастырские ворота, войти внутрь и арестовать мошенника, выдающего себя за учителя. Солдаты исполнили приказ. Они схватили Падмасамбхаву, бросили в костёр из сандаловых дров и подожгли его (именно такой вид казни был принят в том царстве). Принцессу бросили в яму, кишащую вшами, блохами и усыпанную колючками. Такое вот было у царя представление о религии.

Огонь костра, на котором хотели казнить Падмасамбхаву, продолжал гореть на протяжении семи дней. Обычно когда кого‑то казнили, огонь горел день или два. Однако на этот раз он горел намного дольше. Это было очень необычно. Царь начал думать, что, возможно, и в этом человеке, притворяющимся гуру, есть что‑то необычное. Он послал своих людей выяснить, в чём дело, и они обнаружили, что огонь потух, а на его месте образовалось огромное озеро. Посреди этого озера на лотосе восседал Падмасамбхава. Когда царю сообщили эту новость, тот пожелал узнать об этом человеке больше. Он решил не доверять дело посланнику и сам отправился взглянуть на Падмасамбхаву. Прибыв на место, царь был ошеломлён присутствием этого человека, сидящего на лотосе посреди озера там, где раньше было кладбище и место сожжения преступников. Царь покаялся в своих ошибках и глупых поступках и пригласил Падмасамбхаву во дворец. Падмасамбхава отказался идти, заявив, что не войдёт во дворец грешника – нечестивого царя, который осудил на смерть человека, обладающего духовной сущностью царя и гуру, и игнорировал истинную сущность духовности. Царь долго умолял Падмасамбхаву пойти с ним, и в конце концов Падмасамбхава принял приглашение. Царь сам тянул повозку, в которой сидел Падмасамбхава. Падмасамбхава стал раджгуру – учителем царя, а Мандараву освободили из ямы.

В этот период жизни подход Падмасамбхавы к реальности был подходом точности, но в рамках этого подхода точности он был готов предоставить людям пространство для совершения ошибок на духовном пути. Он был готов зайти так далеко, что позволил царю попытаться сжечь его заживо и бросить в яму его ученицу, принцессу Мандараву. Он считал, что должен позволить этому произойти. Это очень важный момент, который демонстрирует стиль его учения.

Должно существовать пространство, для того чтобы царь самостоятельно осознал свой невроз, свой образ мышления и действий. Нужно было позволить пониманию прийти самому по себе, а не посредством чуда, которое Падмасамбхава вполне способен был совершить и перед своим пленением. Падмасамбхава мог заявить: «Я непревзойдённый Учитель мира, вы не можете причинить мне вреда. Сейчас вы увидите всё величие моей духовной силы». Но он этого не сказал. Напротив, он позволил себя схватить.

Это очень важный пример отношений Падмасамбхавы с сансарическим или сбитым с толку умом: он позволил непониманию проявиться, а затем позволил ему устранить самоё себя. Это похоже на историю о мастере дзен и о его ученице. Женщина забеременела и родила ребёнка. Её родители взяли ребёнка, пришли с ним к мастеру дзен и начали возмущаться: «Это ваш ребёнок, вы должны заботиться о нём». Мастер дзен спросил: «Неужели?», – но взял ребёнка и заботился о нём. Через несколько лет женщина устала скрывать ложь – отцом ребёнка был не мастер дзен, а кто‑то другой. Она пошла к родителям и сказала: «Отец ребёнка не мой учитель, а другой человек». Тогда родители обеспокоились и подумали, что лучше забрать ребёнка у учителя, который медитировал в горах. Они нашли его и сказали: «Мы выяснили, что это не ваш ребёнок. Теперь мы собираемся забрать его у вас. Вы не настоящий отец». На это мастер просто сказал: «Неужели?».

Так позвольте происходящему происходить. Пусть в этой игре явления одурачат и выставят на посмешище сами себя. Таково воззрение. Нет смысла говорить: «Позволь кое‑что с тобой обсудить. Я бы хотел полностью прояснить ситуацию». Любое высказывание неадекватно само по себе – не говоря о том, как сложно найти правильные слова. Это просто не работает. Проявленный мир нельзя обмануть словами, логикой, ограниченной логикой. Взаимодействовать с проявленным миром можно только в терминах того, что в нём происходит, в терминах его собственной логики. Это более обширный вариант логики, тотальность логичности ситуаций. Итак, важная характеристика стиля Падмасамбхавы – это позволять явлениям играть и исчерпать свою собственную игру, вместо того чтобы пытаться что‑то доказать или объяснить.

В следующей ситуации, в следующем аспекте, Падмасамбхава встретил пятьсот еретиков, или, на санскрите, тиртхиков. В его случае еретики были теистами, последователями брахманизма, но они могли бы быть и свидетелями Иеговы, и представителями любого другого воззрения, противоположного нетеистическому воззрению Буддадхармы. Однажды проводились философские дебаты: огромная толпа окружила двух пандитов, стоящих лицом к лицу. Пандит‑теист и пандит, придерживающийся нетеистических воззрений, спорили друг с другом о природе духовности. Оба они находились в духовном путешествии. (Неважно, теист вы или не теист, – вы в любом случае можете находиться в духовном путешествии.) Каждый пытался защитить свою территорию, доказать, что его духовный путь имеет основания. Теисты победили, а буддисты, сокрушённые логическими доводами оппонентов, проиграли. Тогда буддисты обратились к Падмасамбхаве с просьбой провести обряд разрушения – уничтожить теистов и всю их систему. Он исполнил обряд разрушения и вызвал огромный оползень, убивший пятьсот пандитов и полностью разрушивший их ашрам.

Это аспект Падмасамбхавы известен как Сенге Драдрок, что означает «Львиный Рык». Рычание льва разрушает двойственную психологию, которая приписывает ценность и достоверность вещам, потому что существует что‑то ещё – Брахма, Бог или кто хотите. Двойственный подход говорит, что поскольку «то» существует, значит и «это» тоже является незыблемой и реальной вещью. Для того чтобы стать «им» или «ей», мы должны быть восприимчивы к той высшей или объективной вещи. Такой подход всегда проблематичен. И единственным способом уничтожить эту двойственную установку является пробуждение аспекта безумной мудрости Падмасамбхавы.

С точки зрения безумной мудрости «то» не существует, и причина, по которой не существует «то», это отсутствие «этого» или «себя». В каком‑то смысле можно сказать, что в данном случае уничтожение – это обоюдное уничтожение. В то же время с нетеистической точки зрения это уничтожение благоприятно. Если существует Иегова или Брахма, тогда, чтобы признать их существование, должен существовать и воспринимающий. Но с точки зрения безумной мудрости воспринимающего не существует, его больше нет, или, по крайней мере, его существование сомнительно. Но если не существует «этого», то существование «того» вообще не обсуждается. Это чистой воды фантом, игра воображения. Но даже для существования воображения необходим воображающий. Итак, разрушение централизованного понятия об этом «себе» влечёт за собой не‑существование «того».

Таково воззрение Падмасамбхавы как Сенге Драдрока, Львиного Рыка. Львиному рычанию внимают, потому что лев не боится «того», лев готов на всё, лев готов покорить всё, что угодно, поскольку нет больше «этого», которое могло бы быть уничтожено. В этом смысле львиное рычание может быть связано с развитием ваджрной гордости.

Следующее проявление, которое принял Падмасамбхава после прихода в Тибет, это Дордже Дроло. Тибетцы не почитали чужеземное, то есть внешнее. У них не было индуистского пантеона богов. Они даже не знали слова «Брахма». У них был только ешен – аналог «абсолюта» в традиции бон[1]. «Е» означает «изначальный»; «шен» – «родовой» или «великий друг». Придя на территорию Тибета, Буддадхарма столкнулась с совершенно иным, новым подходом.







Дата добавления: 2015-10-19; просмотров: 472. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Правила наложения мягкой бинтовой повязки 1. Во время наложения повязки больному (раненому) следует придать удобное положение: он должен удобно сидеть или лежать...

ТЕХНИКА ПОСЕВА, МЕТОДЫ ВЫДЕЛЕНИЯ ЧИСТЫХ КУЛЬТУР И КУЛЬТУРАЛЬНЫЕ СВОЙСТВА МИКРООРГАНИЗМОВ. ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОЛИЧЕСТВА БАКТЕРИЙ Цель занятия. Освоить технику посева микроорганизмов на плотные и жидкие питательные среды и методы выделения чис­тых бактериальных культур. Ознакомить студентов с основными культуральными характеристиками микроорганизмов и методами определения...

САНИТАРНО-МИКРОБИОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ВОДЫ, ВОЗДУХА И ПОЧВЫ Цель занятия.Ознакомить студентов с основными методами и показателями...

Сравнительно-исторический метод в языкознании сравнительно-исторический метод в языкознании является одним из основных и представляет собой совокупность приёмов...

Концептуальные модели труда учителя В отечественной литературе существует несколько подходов к пониманию профессиональной деятельности учителя, которые, дополняя друг друга, расширяют психологическое представление об эффективности профессионального труда учителя...

Конституционно-правовые нормы, их особенности и виды Характеристика отрасли права немыслима без уяснения особенностей составляющих ее норм...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия