Словарь итальянских музыкальных терминов

Я был близок, но оставался один только вопрос, что будет дальше? Оставаясь сам с собою, я верю лишь своей судьбе, что моей же тенью, постоянно преследует и направляет меня на нужный путь. Наступило утро, оно было точно таким же, как и всегда. Солнце еле пробивалось через, пропитанные насквозь свинцом, тучи. Я шёл, оглядываться было бесполезно, всё, что было раньше осталось за спиной. С неба слегка моросил холодный, с детства неприятный дождь. По противогазу медленно стекали капли. Мой потрёпанный комбинезон военного Сталкера промок насквозь.

Держа в руках счётчик Гейгера, от которого в голове стоял не выносимый треск, я отводил себе безопасный путь. Аномалий не было, за то радиация в некоторых нежелательных местах была на критическом уровне, попасть под неё то же самое, что заболеть раковой опухолью: организм медленно увядает, и целыми днями твоими лучшими друзьями станут, рвота, кровавые испражнения, и многие другие веселые товарищи. В общем, я не был любителем таких эксклюзивных ощущений. Поэтому всегда старался обходить эти места стороной. Интуиция подсказывала, что я близко к ответу, а вопрос был лишь один - откуда взялась Зона? Я сейчас был готов на любую глупость, лишь бы только сделать такое, о чём бы потом помнили дорогие мне люди, те которым здесь не место, они такие же пропавшие, заплутавшие в этом тёмном мире души, как и я. Но они заслуживают большего. Я слишком много совершал ошибок, а они нет. Блин, как же это тяжело смириться с действительностью, с утратой, с тем, что терзает душу и не даёт покоя. Но ставки сделаны, а карты разложены, теперь я готов, и ни одной твари, сволочи или мутанту меня не остановить. Пусть я буду смертельно ранен и истекать кровью, живой или мертвый, но я разберусь с тем, что твориться здесь под свинцовым небом.

Сообщение на ПДА прояснило мой разум. Похоже, Сталкеры со всей Зоны направились в сторону ЧАЭС, походу без хорошего боя тут не обойтись. Все кланы этих мест сойдутся в решающей битве. «Вот уж будет пекло», - подумалось мне. Но даже эта формальность не могла меня остановить. Что-то сжигало мой мозг изнутри, постоянно держа мой разум в тумане.

Пройдя ещё пару километров, я остановился на привал. Разжёг костёр, закурил сигарету, живот начал жалобно урчать, все мышцы болели. Собрав в себе силы, я достал нож и открыл банку с тушёнкой, зачерпнул, и жадно ухватился за мясо, лежавшее на лезвии. Приглушив голод, я начал думать.

Да, как же Зона меняется, сегодня одна, завтра совсем иная. Люди умирают, пропадают, некоторые остаются легендами рассказов и местных баек для молодых чайников, кто то и вовсе становится частью ее, пока нещадное время не успокоит на века. Очень мало людей возвращалось на большую землю, а те, у кого получалось, либо попадали в психушку, либо решали все курком пистолета, прижатого к виску. Зона не хочет отпускать! Все, кто сюда пришёл, уже никогда не вернётся, пока существует она – Зона. Сталкеры верят в силу и могущество Тёмного Сталкера, всё будет повторяться, в этом круговороте забытого времени. Я тоже здесь, а значит, подписал контракт, а когда придёт время, мне просто придётся расплатиться своей жизнью. Тут каждый знает, что придёт время, и можно паковать вещи на тот свет. А пока есть надежда, надо дышать полной грудью и идти вперед, не оглядываясь.

В этом враждебном месте можно доверять только трём вещам: своему оружию, своим братьям и интуиции. На данный момент я чувствовал надёжность своего дробовика, слаженность моей интуиции, и отсутствие друзей, которые возможно были мне сейчас очень нужны, но я как упёртый баран доказывал себе обратное. Как не крути, но муза меня покинула. Только об одном я жалел, что не успел и побоялся попрощаться с любимым человеком. Мне нужен этот воздух, нужно это небо. Я хочу быть счастливым под этим солнцем. Но это всё только слова, мечты, а реальность осталась в безопасном месте, и, надеюсь, поняв всё это, она там же и останется и не повторит моей ошибки. Но на самом деле, моё сердце думало иначе.

Немного передохнув, я потушил огонь, собрал свой вещь мешок и направился дальше к горизонту, туда, где меня ждут ответы на все вопросы. Немного погодя я услышал звук вертушки. Так надо скрыться с поля зрения, это, скорее всего, спецназ, а у нас с ними не очень дружественные отношения. Я спрятался за ближайшее дерево, присмотрелся. Так и есть, на вертолёте отчётливо были видны отличительные шевроны войск специального назначения. Немного постреляв вглубь леса, видимо гоняя мутантов, они точно так же быстро скрылись. Хорошо, что они меня не заметили, а так бы на месте мутантов мог оказаться я. Здесь всё делиться на свои группировки. И у каждой свои тараканы в голове.

Ближе к вечеру я уже находился рядом с ЧАЭС. По дороге отстреливался от пары зомби и безмозглых мутантов. В общем, всё прошло как нельзя лучше. На самой ЧАЭС им. Ленина слышалась стрельба, взрывы. Вот он ад, как говориться: добро пожаловать. Теперь осталось лишь переждать ночь. Если бы я был на гражданке, то от выстрелов, наверное, сорвало бы крышу: как можно лежать ночью, под шум гранат и выстрелы пулемётов? Но я был приучен ко всему, в таком месте, чтобы спать в полной тишине, нужно, чтобы у тебя был свой БТР. Только в нем реально можно уединиться, от всех этих стрельб, и пронзающим до ужаса воем псевдо псов. Прижав дробовик к груди, я сомкнул глаза.

 

Быстро ли я уснул, даже гадать не буду, но, как только предался забвению, я снова очутился в тёмной комнате. Глубокий, зовущий навстречу смерти голос. Всё как всегда, я вижу гибель друзей, я выполняю приказания неизвестного камня, как зомби контролера, получивший указание идти к хозяину. Я могу сопротивляться, но в то же время не могу. Я ему для чего то нужен, а раз так, то и плата за это будет не малой.

Солнце только коснулась своими лучами верхушек прокаженного леса, когда я проснулся. Палец лежал на спусковом курке, занемев от напряжения и предутренней прохлады. Приутихли выстрелы и взрывы, только редкие очереди нарушали тишину, предвещая настоящую бурю. Я посмотрел на облака, они были наполнены кровавой данью и печалью, кажется вот - вот и пойдёт кислотный дождь.

Приподнявшись, я потянулся, размахнув руками, чтобы хоть немного размять затекшее после жёсткой земли тело. Я проверил дробовик, распихал поудобней комплект боезапаса, сейчас мне он очень даже пригодится и направился на зов неизбежного. Осмотревшись в бинокль, я убедился на безопасность пути, проложенного мною по самой территории ЧАЭС. У трех покосившихся берез в бетонном заборе было не большое отверстие, по которому не составило особого труда пройти человеку, но судя по следам не только людям. Именно через него я и решил пройти на территорию станции, тихо как говориться и не заметно.

Выйдя из укрытия и пробежав несколько метров, я почуял не ладное и стремглав упал в заросли высокой травы, которые тут же были скошены градом пуль со стационарного пулемёта. «Что за херня! Откуда!» Мельком, чуть высунув голову из зарослей, я за озирался выискивая противника. Только сейчас я заметил, как надо мной нависла, на удивление почти бесшумно, птица несущая смерть. Такого я не мог никак ожидать, к несчастью у меня в руках был лишь дробовик, как говориться то же самое, что на кровососа с водяным пистолетом. Я попытался ползти, но, не смотря на это новый град пуль, как говориться: пуля дура, но сволочь попала. Меня зацепило в руку. Боль отозвалась во всем теле и пока я очнулся от нее вертолет ел на новый заход, изрыгая следующую очередь. Я мог только смотреть за его грациозным полетом и сожалеть о печальном конце моей истории. Не в силах смириться с проигрышем, я взял на мушку своего палача и спустил курок – вертолет поглотил пламенный взрыв, оповестив о гибели хищника оглушающим громом.

_____________________IV***VI_____________________

От чего-то было холодно. Привычное тепло близкого человека уже не ощущалось, и продрогшее тело начинало о себе говорить. Олька открыла глаза. Так и есть – Стаса рядом не было. Он незаметно пропал, оставив после себя, как и ночной дождь, холодный пот на спине. «Куда? Куда он делся? Может он ушел по нужде? Нет. Его снаряжения тоже нет».

Олька полезла к своему ПДА, нащупала на его обороте приклеенный листок бумаги. Развернула – письмо: «Любимая, я так и не смог, не осмелился так тебя назвать. Не злись, ведь я не могу подвергать тебя, дышащей мне в спину, опасности, как и не смогу пережить, если я потеряю тебя. Я чувствую, что стал целым с зоной, она меня зовет к себе, я ей нужен и потому это еще больший риск для вас. Вы всё кто у меня остались и потому этот путь я должен пройти сам. Возвращайтесь, ад просыпается. Мне было очень хорошо с тобою, любимая».

Дочитав письмо, маёр быстро подняла парней. Тем не стоило долго объяснять, что случилось. Они как никто понимали Стаса.

Они попытались связаться со Стасом по ПДА – безрезультатно, видимо он его выключил, даже не отследить где он. Последний сигнал проходил по пути на ЧАЭС и в списках погибших он не числился.

На скорую руку позавтракав само разогревающимися пайками, отряд двинулся по следу любимого человека и товарища.

_____________________IV***VI______________________

 

Только когда спал наплыв адреналина и волна радости моему удачному выстрелу, я понял, что в вертушку попало снарядом РГД, по слабому следу трассеру ракеты, что уходил мне за спину, а это означало, что кто-то вооружён подствольным револьвером Бульдог 6. Осколки металла и вертушка упали в сторону заброшенной станции, после такого там никто не выжил бы. Приподнявшись и держась за рану, я осмотрелся, мои предположения оказались не напрасными, на холме стоял Призрак, а с ним и все оставшиеся мои друзья. Я даже как то улыбнулся, не смотря на боль в руке, я почувствовал прилив энергии. Они снова спасли мне жизнь. Кровь тихо стекала по руке и капля за каплей падала на землю, я присел, достал бинт и антисептик. Пуля вышла, это уже хорошо, рана оказалась сквозной. Я присыпал её, и перевязал бинтом. Как говориться жить буду. Ко мне подбежала Ольга и с размаху залепила мне пощёчину, всецело мысленно с нею согласившись, я осторожно обнял её, она расплакалась, но уже от радости, после нежно поцеловала в губы.

- Дурачок, больше так не делай, ты же чуть не погиб, - шептала Майор.

В ответ я только виновато помахал головой. Больше я против своей судьбы не пойду, вот она моя жизнь, рядом с этими людьми, а как говориться: «Один в поле не воин. Жизнь как кровь, краснеет в глазах, кто же те судьи и кто судим. Жизнь как кровь оставляет следы, красное солнце слепит глаза, дым сигарет убивает меня». Пронеслись в мыслях знакомые строки.

На том и порешив, мы вмести продолжили движение. Первым пошёл Призрак, за ним Вихрь, а там и все остальные. Попав на территорию станции, перед нашим вниманием встала картина из фильма ужасов, десятки людей выпустили друг другу кишки. Кровь, ошмётки мяса, грязь, раскалённые стволы испустили клубы резкого на запах пара до сих пор еще стелящегося по истерзанной земле, и лишь все поле заполняло пустые гильзы. Это затишье было, как дань уважения погибшим тут. Как исчадьям зоны так людям. Но не все вечно. Со стороны ангаров мир взорвался новой волной бойни.

На отряд на безопасном удалении подобрался к месту перестрелки, стараясь не попасть под перекрестный огонь. Нашему взору открылась не менее приятная картина, чем на подходе. Кругом были крики, каждый терял своих товарищей, кто просто бросал всех, пытаясь спасти свою шкуру, но попадал под пулю снайпера, как позорный шакал, либо оборонительный огонь с вертушек и БТР неизвестно как тут очутившихся. В общем, пекло ещё то. И каждый из группировок пытался показывать, что он круче и прав у него больше, а ради чего? Чтобы окропить и до того грешную землю кровью?

Тут я услышал до боли знакомый голос, но уже не какой-то в призрачном сне, а в самом деле. Он звал меня, он совсем близко. Я схватился за голову, и начал кричать: «Оставь меня, я не буду твоим рабом»! Ко мне подбежала Олька: «Что с тобой происходит»? В ответ я только пробурчал что то типа: «Крыша едет. Последнее время я сам не свой, то кошмары мучают, то всё происходит на самом деле».

Осмотревшись, Призрак указал рукою, как одна из вертушек направилась в нашу сторону. Все поняли, что у нас сейчас будут большие проблемы. Мы бросились в рассыпную, паля со всех стволов, по неприятелю, ища надежное укрытие. А вертолёт, как положено, отвечал нам залпом с крупнокалиберного пулемёта. Из-за угла склада прямо на Саню выскочило трое Свободовцев, долго не думая, мы начали встречать их хлебом и солью. Выстрел свалил одного. Минутой позже оставшиеся слегли, держась за кровоточащие раны. Бежать нам пришлось до бетонной стены, в которой была полу заваленная дверь в какой то бункер. Снаружи остался Вихрь, который прикрыл нам отход, в руках у него был Бульдог 6, его верное оружие.

Пилот вертолёта тоже оказался не робкого десятка, и выпустил ракету воздух земля в нашу сторону, но тут же получил подарок, откуда то с другой стороны ангара «земля-воздух». Аварийная ситуация, вертолёт начал падать, резкий удар об землю - взрыв и сотни металлических частиц которые разбросало повсюду. Ракета взорвалась за закрытой металлической дверью, предусмотрительно закрытой Вихрем. Взрыв ракеты очень сильно потряс бункер. Перекрытия выдержали, но на входе образовался завал.

Не имея больше выборы, мы побежали дальше по коридору, минуя проходную и другие спец помещения. Отдалившись от завала на приличное расстояния, мы попали в сильное возмущение. Нас сдуло как карточный домик ветром. Я ударился головой о бетонное перекрытие, почувствовал сильную боль, начала сочиться кровь. Я попытался встать, но напрасно, силы покидали меня, в ушах стоял звон от удара видимо меня контузило. В тумане, смыкая глаза, я начал погружаться во мрак...

Сколько я пролежал, не известно. Очнулся я от сильной боли в голове, было такое чувство, что мой мозг вот - вот взорвётся, как переспелый арбуз. Собраться с мыслями было нелегко. Что случилось, где я? Стоял вопрос, который как будто мучал меня всю жизнь. Я осмотрелся, это была тёмная комната и к тому же, явно забытая, на стенах была паутина, пол выстлан толстым слоем пыли, а на двери весел знак радиационной опасности. Такое чувство, что я здесь был, но когда, хоть убейте, я так и не смог вспомнить. И все-таки попытавшись хоть немного еще подумать, я скорчился от нестерпимой боли в голове, держась руками за виски, я взвыл. Чуть погодя боль спала, и я смог встать и направиться в ту сторону, откуда очень красиво сиял голубоватый свет, хитро манящий, подобно маяку, на свет которого плывёт заблудший корабль. И тут, вроде бы послышался знакомый голос, он звал меня. И я совсем не помню, чем он связан со мной. Возможно вот он ответ, кто я такой, и что я здесь делаю!!!

С каждой пройденной комнатой, свет становился всё ярче. А вот и источник, смотря на него, не отрывая глаз, я шёл к нему. Это был сияющий камень.

- Я ждал тебя, Сталкер, у тебя есть то, что принадлежит мне, в обмен на исполнение твоего желания, произнёс камень.

- Ты знал меня раньше, помоги мне, мой разум как во тьме, кто я такой? - Спросил я, обращаясь к чёрте знает чему. Но, на удивление мне, он как бы всё слышал и понимал.

- Ты военный Сталкер, и у тебя есть то, что принадлежит мне, сказало оно.

- И, что у меня есть? Что может принадлежать тебе, спросил я.

И как раскат грома прозвучало:

- Жизнь!!! Твоя жизнь, Сталкер. Что ты пожелаешь для себя?..

Молчание. Тишина. Только застывшее в воздухе время и безнадежная боль… Боль, что ты потеряешь все… Она, было, отступила тогда – ранее, но не ушла. Ей не ведомо поражение и усталость, и время не в силах ее заставить отказаться от жертвы… И вот, плетясь все время позади, она восторжествовала. Вот она победа… Смотреть и наслаждаться муками и терзаниями своей жертвы, терзающейся в страхе больших потерь, но…

- Хорошо, я согласен, но не за себя, а за то, что стало для меня за последнее время дороже жизни. Я хочу…

Мерно льющийся свет вспыхнул новым солнцем. Воздух заполнил, давящим атмосферу, стон. Буум… Бум.. бум.. «Вот и расплата за жизнь»…..

 

__________---------------_______________--------------------________________-----------------____

Олька очнулась, далеко от ЧАЭС, за периметром, на большой земле. Встала начала оглядываться, она не могла понять, как очутилась далеко от Зоны, где все, где мой любимый? Неужели они все погибли? Я так и не успела сказать ему, что у нас будет ребёнок. И как, чувствуя это, с небес обрушились тёплые капли нежного дождя, оплакивая души всех не вернувшихся до этого людей.

«Пройти сквозь боль, дождаться мне бы, когда стихнет дождь и увидеть Чистое небо», подумала Олька и встала на колени, всматриваясь, куда то в даль. По её щеке стекала горькая слеза…

 

 

Продолжение следует…

 

Словарь итальянских музыкальных терминов