Это был всего только маленький дом с двумя комнатами -
Почти как детский игрушечный домик -
И едва пять акров земли вокруг;
А мне надо было столько детей кормить
И учить в школе, и одевать, и жена болела
От постоянных беременностей.
Однажды адвокат Уитни зашел ко мне,
И доказал, что Крисчен Даллмэн,
Владевший тремя тысячами акров земли,
Купил восемьдесят, смежных с моим участком,
В тысяча восемсот семьдесят первом
За одинадцать долларов на распродаже за неуплату налогов,
Пока мой отец лежал смертельно больной.
Так вот началась склока и я обратился в суд.
Но когда дело дошло до доказательств,
Земельный реестр показал ясно как день
Что контракт Даллмэна включал мой участок
И мой маленький дом с двумя комнатами.
Было мне поделом за то, что я ввязался с ними разбирательство.
Я проиграл процесс и потерял жилье.
Я вышел из зала суда и пошел работать
Наемным работником у Крисчена Даллмэна.
Шредер-рыбак
Я просиживал на берегу над Бернадотом1
И бросал крошки хлеба в воду,
Просто посмотреть как рыбья мелочь пихает друг друга
Пока самый сильный не схватит добычу.
А то отправлялся на мое маленькое пастбище,
Где мирные свиньи спали в луже,
Либо тыкались друг в друга любовно мордами,
Высыпал им корзину желтой кукурузы,
И смотрел потом как они визжат и кусаются,
И топчут друг друга, чтобы получить свою долю.
И я видел, как ферма Крисчена Даллмэна,
Больше трех тысяч акров,
Поглотила маленький участок Феликса Шмидта,
Вот как окунь глотает рыбью мелюзгу.
И я говорю: если есть что-то в человеке -
Будь то дух, совесть, вдохновение Господне,
Что делает его отличным от рыб и свиней,
Хотел бы я посмотреть на это что-то в действии!
Бернадотт - деревня на Спун Ривер в десяти милях к западу от Льюистауна. В XIX веке место, излюбленное рыболовами (Халвас).
Ричард Боун
Когда я впервые попал в Спун Ривер,
Я еще не знал, правда это или ложь -
Все, что мне говорили.
Вот мне приносят эпитафию,
Стоят у меня в мастерской, пока я работаю,
И говорят: "Он был такой добрый", "Он был замечательный",
"Она была милейшей женщиной", "Он был убежденным Христианином".
И я вырезал на камне для них что они хотели,
Совершенно не зная, правда ли это.
Но позже, когда я пожил среди местных людей,
Мне довелось узнать насколько близки к жизни
Были эпитафии, которые для них заказывали.
Но я все равно продолжал вырезать то, за что мне платили
И стал таким образом соучастником изготовления фальшивой хроники
На камне,
Совсем как историк, который пишет,
Не зная правды,
Или потому что на него влияют с целью ее скрыть.
Силас Демент
Светила луна, и земля искрилась
Свежим инеем.
Была полночь, и все сидели по домам.
Из дымовой трубы здания суда
Облако дыма вырвалось, как гончая, бросившись
За северо-западным ветром.
Я подтащил стремянку к крыльцу,
Прислонил ее к люку в потолке,
Взобрался под крышу между стропилами,
И бросил посреди сухих брусьев
Подожженный комок тряпок, пропитанных маслом.
Потом я спустился вниз и выскользнул прочь.
Немного погодя зазвонил пожарный колокол -
Динь! Динь! Динь!
И пожарная команда Спун Ривер
Приехала с дюжиной ведер и начала лить воду
На славный костер, разгоравшийся все жарче,
Выше и ярче, пока стены не рухнули внутрь,
И мраморные колонны, где стоял Линкольн,
Рухнули, как срубленные деревья...
Когда я вернулся из Джолиет1
Новое здание суда с куполом уже стояло.
Я был наказан как все, кто разрушает
Прошлое ради будущего.
Джолиет (Joliet), тюрьма в городе Джолиет, штат Илинойс, функционировавшая с 1858 по 2002 год.
Диллард Сиссман
Коршуны медленно летают,
Описывая широкие круги в небе,
Немного нечеткие, словно глядишь сквозь дорожную пыль,
И ветер веет над лугом, где я лежу,
Гнет траву длинными волнами.
Мой бумажный змей - над ветром,
Хоть иногда он и покачивается,
Как человек, поводящий плечами;
И хвост вытягивается на мгновение,
Потом повисает спокойно.
А коршуны летают и летают,
Охватывая зенит широкими кругами,
Над моим змеем. И спят холмы.
Фермерский дом, белый как снег,
Выглядывает сквозь зеленые деревья издалека.
