Том Вулф 26 страницаОднако! Возобновим фильм. Как-то во второй половине дня Кизи неожиданно явился в Стэнфорд на занятия по писательскому мастерству, которые вел Эд Маккланахэн. Он просовывает голову в дверь, улыбается из-под ковбойской шляпы и говорит: "С днем рождения, Эд..." Это и вправду его день рождения. Затем он входит Беглец в рубахе с начесом и красных гвадалахарских башмаках; объясняет студентам, почему он хочет перейти от литературы к более... электрическим формам... после чего исчезает - ох уж этот треклятый Очный Цвет. Потом торчки Хейт-Эшбери устроили первый крупный "сходняк" - Фестиваль Любви 7 октября по случаю вступления в силу калифорнийского закона о запрете ЛСД. Туда направились тысячи торчков - роскошно разодетые, звеня колокольчиками, распевая песни, исступленно танцуя, всеми способами одурманив себе мозги и с присущей им язвительностью совершая излюбленные свои поступки по отношению к копам, одаривая их цветами и с головой погружая ублюдков в нежные ароматные лепестки любви. Господи, Том, вещь получилась просто фантастическая, прикольный кайф, тысячи торчков своей любовью свернули копам и всем остальным мозги набекрень, сплошная фиеста любви и эйфории. А в самый разгар всей этой кутерьмы на длинном узком выступе парка "Золотые Ворота" возникает внезапно не кто иной, как Очный Цвет, в гвадалахарских башмаках и ковбойском костюме, и как только слух о его появлении рикошетом разносится по толпе - К и з и з д е с ь! К и з и з д е с ь! - он так же внезапно исчезает, ох уж этот распроклятый Очный Цвет. На тот случай, если были и такие, кто не успел уразуметь упомянутый гештальт, Кизи сделал широкий жест в прессе. Он встретился с Донованом Бессом, репортером сан-францисской "Кроникл", и открыл ему историю побега в Мексику и свои дальнейшие планы в качестве Беглеца. Материал стал подлинной сенсацией - "Тайное интервью с Беглецом, разыскиваемым ФБР" со всеми пикантными подробностями и кричащими заголовками во всю полосу. Особенно пленяла воображение строчка, где Кизи заявил: - Я намерен оставаться в этой стране в качестве беглеца, а также в качестве соли на раны Дж. Эдгара Гувера. Затем - очередная проказа была просто блестящей. Телеинтервью. Беглец выступает по телевидению, а в это время все, в том числе и глазастые ищейки из ФБР, беспомощно смотрят, как повернутая анфас физиономия Беглеца, Кизи, транслируется на каждый дом и бар, каждую больницу и каждое сыскное бюро в районе Залива. Она и в мыслях-то казалась блестящей, эта проказа. Эта весьма хитроумная затея воплотилась в жизнь с помощью Роджера Гримзби, известного сан-францисского теледеятеля со станции Кей-Джи-Оу, местного филиала Эй-Би-Си. Фантазия была такова: Гримзби запишет интервью в укромном месте в сан-франписском районе Портреро, находящемся далеко как от Хейт-Эшбери, так и от Норт-Бича, а через несколько дней, в пятницу 20 октября, даст его в эфир. И фантазия эта удалась на славу. Гримзби записал интервью, все прошло спокойно, в пятницу после полудня физиономия Кизи транслировалась на каждый дом и бар, каждую больницу и каждое сыскное бюро, и на этот раз все прозвучало из его собственных уст: - Я намерен оставаться в этой стране в качестве беглеца, а также в качестве соли на раны Дж. Эдгара Гувера... Смотрите внимательно на экраны Сыпьте Дж. Эдгару Гуверу соль на раны! Идет игра в "полицейских и воров". Остается лишь торжественный финал. Необыкновенный Беглец! Согласно этой фантазии, Кизи появится собственной персоной, во плоти - К и з и! всего в нескольких д ю й м а х от величайшего в истории наркотического мира скоплении копов, а потом ИСЧЕЗНЕТ как Мандрагора. В канун Дня Всех Святых Проказники проведут грандиозный Фестиваль Полетов, Кислотный Тест всех времен, в самом большом зале Сан-Франциско, "Уинтерленде", для всех торчков Западного побережья, а может, и вообще для всех - от берега до берега, от галактики до галактики. Само собой, на эту гнусную вакханалию в надежде выследить Кизи, а заодно и прочих преступников и злодеев, съедется множество копов. Ну конечно же! Неотъемлемая часть фантазии! Этот тест превратится в бал-маскарад. Никто не узнает ни одного приколыцика. А когда пробьет полночь, Кизи в маске и костюме Супергероя, к примеру, Капитана Америки из пантеона Чудо-комиксов, поднимется на сцену и произнесет речь о том, как он видит будущее и путь "за пределы кислоты". Э т о е щ е ч т о з а п р о р о к... И тогда он сорвет маску с лица... Б а! д а э т о ж е К е н К и и - з и и!.. И когда к нему бросится вся полиция, он подпрыгнет, схватится за канат, подвешенный к потолку над центральной сценой, и полезет вверх, перехватывая канат руками, даже без помощи ног, в развевающемся плаще, прямо вверх, вверх, вверх, вверх через люк к крыше, на которой его будет поджидать Бэббс с вертолетом, Капитан Полночь из Морской пехоты США, и они вознесутся в калифорнийский озон, бросив последний взгляд вниз, на повернутые кверху круглые лица жертв мистификации, растерянных, обманутых, сбитых с толку, заприколотых, о д у р а ч е н н ы х! - лица полицейских и ищеек. Да! Да! Именно! Именно! Именно! Именно именно именно именно спокойный ровный гладкий мир в пятницу, 20 октября, через двадцать пять минут после телепрограммы Гримзби, Кизи с Занудой едут в стареньком красном грузовичке по Береговой автостраде, направляясь из Сан-Франциско в Пало-Альто. Сегодняшняя фантазия... этот фильм слишком ж и з н е н н ы й, мамочка, - но они его все-таки осилили. Только что они были в городе, смотрели в укромном месте, как выступает по телевидению Беглец Кизи, и проказа удалась просто блестяще. ФБР, а заодно и все копы повсюду были о д у р а ч е н ы на глазах у всего честного народа, и теперь толпы людей в начищенных черных туфлях мечутся в час пик в своих машинах-фантазиях мощностью 300 лошадиных сил, выезжают на автостраду и несутся в сторону туннелей. До чего же тихий он, этот час пик МЫ ЕГО ОСИЛИЛИ тысячи машин плавно движутся по скоростной автостраде, точно множество гоночных автомобилей будущего, и задние фонари сливаются в сплошные полосы красных леденцов... Он действует расслабляюще, этот час пик, и гипнотически, он монотонно гудит и мерцает, точно освещенный солнцем красный леденец, а солнце светит с той стороны, где сидит Кизи, оно действует весьма расслабляюще, и он снимает свой маскарад - ковбойскую шляпу и темные очки В ДУРАКАХ ОСТАЕТСЯ КАЖДЫЙ ХИТРЕЦ СМОТРИТЕ ВНИМАТЕЛЬНО НА ЭКРАНЫ СЫПЬТЕ ДЖ. ЭДГАРУ ГУВЕРУ СОЛЬ НА РАНЫ Зануда, сидя за рулем, рассеянно поглядывает на проплывающие мимо в час пик машины, отполированные скорлупки с множеством торчащих внутри бритых тыкв... КИЗИ! Внезапно Зануда видит, как слева их догоняет машина, полная коротко стриженых типов с лоснящимися физиономиями, машина набита битком, и оттуда все пялятся на них - на Зануду и Кизи - и вот уже машут в окне серыми алюмикроновыми руками, делая знак подъехать к обочине, сплошные гримасы и беззвучные крики, тонущие в плавном потоке часа пик, а один высовывается из окна с бумажником в руке и размахивает перед ними своим жетоном БЕЖАТЬ! ВАЛИТЬ! ИСЧЕЗНУТЬ! Но исчезнуть негде. Все мгновенно становится ясно: для начала - зажаты в ловушке часа пик... да и в любом случае от их седана грузовичку не уйти. Рвануть в обратную сторону! - Зануда пытается протиснуться между машинами и оторваться от копов, как в баскетболе, но тщетно. Копы не отстают, они плывут рядом, гримасничая и размахивая руками, иногда течением их относит назад, но они тут же вновь подгребают поближе ТУДА! Кизи показывает на обочину автострады у насыпи, Зануда резко сворачивает туда и тормозит ГОДИТСЯ! Кизи бросается из кабины через поручень и, поднимая пыль, с насыпи вниз... Зануда сидит себе, глядя, как перед ним, отрезая ему путь, тормозит седан. Кажется, что распахиваются двадцать дверей, стриженые рожи и серо-алюмикроновые тела выскакивают во всех направлениях, прыгают через поручень... ВСЕ - В НАЧИЩЕННЫХ ЧЕРНЫХ ТУФЛЯХ Один приказывает Зануде выйти из грузовичка, Зануда выходит и садится на край дороги. Очень странно. Нескончаемый поток машин с леденцовыми задними фонарями все так же гипнотически движется мимо. Зануда принимает позу лотоса и сидит, поджав ноги и глядя прямо перед собой. Теперь его окружают три пары НАЧИЩЕННЫХ ЧЕРНЫХ ТУФЕЛЬ ФБР В с е о н и н о с я т э т и н а ч и щ е н н ы е ч е р н ы е т у ф л и. Потом один из них отходит к седану, возвращается с ракетницей и с ракетницей в руке останавливается над Занудой. Зануде становится интересно, не намерен ли тот, случаем, выпустить в него сигнальную ракету. Вот уж воистину цветная светящаяся смерть. Нитевидный дух, казуальное тело, абляция, Упанишады, Кришнамурти, кармический покров души, сознание нирваны - все перемешано в голове Зануды, как в банке тушенки с гарниром, а ведь он даже не тащится. На противоположной стороне автострады, у самой кромки залива, огромные жирные чайки, кружа, выписывают в воздухе таинственную гигантскую букву "О", которая плавно опускается ниже уровня шоссе, потом с трудом поднимается, источая отбросы пищеводов, но в целом буква довольно изящная... КАНАЛИЗАЦИЯ ВИЗИТАЦИИ Это Канализационная Труба Визитации, они проложили ее, чтобы по ней текла к ним их карма... ах, синхронизация сегодня удается на славу... чайки жиреют, поедая отбросы в трубе, и смазывают в небе скользкое и жирное "О", а Зануда вспоминает вдруг, что сегодня ему исполняется двадцать семь. Опрометью вниз по насыпи поднимая клубы пыли как в вестерне - вдали неясные очертания Канализационного дома - Кизи перескакивает через антиэрозионное ограждение у основания насыпи. ТР-Р-Р-РЕСК один из кольев цепляется ему в промежности за брюки и аккуратнейшим образом распарывает обе штанины по внутренним швам и теперь брюки развеваются на ногах как у дешевого ковбоя - мальчишки размахивая руками бегут сквозь Визитационный дом жалкую прогоревшую лопнувшую и засранную окраинную стройку последний треклятый краешек земли на котором можно построить дом пока он попросту не утонул в липкой грязи и навозной жиже несчастные дети Визитационной Трубы играют на последней улице в мяч но скоро на улицу хлынет липкая грязь и играть будет негде они пристально смотрят на него И НА ПРИЗРАКА У МЕНЯ ЗА СПИНОЙ? похоже весь мир превращается в бесконечную детскую игру в мяч на пороге грязевого потопа тысячи Канализационных мальчишек сворачиваются в озорную воронку до самого горизонта А ЧТО ЭТО ЗА АЛЮМИКРОНОВОЕ ПЯТНО У МЕНЯ ЗА СПИНОЙ? у него за спиной роют землю носки начищенных черных туфель он встает как вкопанный в Канализационной Трубе Визитации и АГА, ПОПАЛСЯ! проигрывает в "полицейских и воров". XXVII. ВЫПУСКНОЙ БАЛ Кизи арестован за три преступления: самое первое хранение марихуаны в округе Сан-Матео, за что он был осужден, но наказания не отбывал: хранение марихуаны, связанное с арестом в Сан-Франциско, после которого он сбежал в Мексику; а также по федеральному обвинению в незаконном побеге с целью уклонения от судебного преследования. Преступник и беглец... который; да; намеревался вдобавок утереть нос ФБР... и при всем при том погряз в наркотиках... и пытался выбросить целый килограмм травы... Три дня Кизи возят взад и вперед, из окружного суда в федеральный, из тюрьмы Редвуд-сити в тюрьму Сан-Франциско и обратно. Вытащить его из тюрьмы можно только чудом, даже под залог, тут нужно наитие свыше, озарение::::: гм! озарение::::: что ж, попробуем::::: На адвокатов Кизи - Пата Халлинэна, Брайена Роэна и Пола Робертсона - находит озарение. На следующее утро они сидят в зале суда в Редвуд-сити на слушании дела о поручительстве. Судейский зальчик отделан в новомодном стиле "Судейский модерн" сплошь голые плиты светлого дерева - и тесен, как... б а н к о б щ е с т в а в з а и м о п о м о щ и в пригороде. Ярким солнцем светят люминесцентные лампы. Кизи в синей арестантской робе сидит за столом защиты. Робертсон стоя толкует судье о некоем озарении, посетившем мистера Кизи, о выходе за Пределы Кислоты, наитии свыше, чуде, свете, который тот узрел, - не касаясь, правда, подробностей истории на пляже в Мансанильо, нет-нет... совсем другой свет... Как бы там ни было... мистер Кизи, движимый заботой об интересах общества, разработал план... Он добровольно покинул свое надежное убежище и вернулся из эмиграции, сознательно пошел на заведомый арест, на заведомое тюремное заключение, с тем чтобы созвать массовый митинг всех элэсдэшников, бывших, нынешних и потенциальных, и объявить им о том, что пора выбираться за пределы вредной привычки к ЛСД... Робертсон произносит вдохновенную речь. Кизи сидит выпрямившись за столом и взглядом мечет молнии в судью. Однако слов Робертсона он почти не разбирает. Кизи исчезает в их густом тумане, вновь возникает в легкой дымке, подвергаясь этой метаморфозе прямо у всех на глазах. Он обрел веру, путь к раскаянию и искуплению грехов своих, и теперь намерен предостеречь Молодежь на своем горьком примере... Среди публики - Фэй с детьми. А также многие из старых перри-лейнских друзей: Джим и Доротея Фейдиман, Эд Маккланахэн, Джим Уолтмэн и другие... Некоторые из них под обеспечение залога, 35000 долларов, поставят на карту свои дома... Раскаяние и искупление парят над залом судебных заседаний, как херувимы. Мы, репортеры, лихорадочно строчим в своих блокнотах... Кизи уже стоит лицом к судье, скрестив руки на груди, а судья читает ему нотацию... Для определенной части обманутой молодежи это, может, литературная знаменитость и романтическая фигура, но на взгляд данного судьи, он - инфантильный осел, так и не повзрослевший самовлюбленный тип и... Судья безостановочно гнет свое, вливая свои слова Кизи в глотку, точно рыбий жир, однако всем уже ясно, что это всего лишь психологическая подготовка к объявлению о своем согласии на поручительство... И все же Кизи приходит в волнение... Видно, как он стискивает челюсти и готовится пошевелить губами... Бог свидетель, это видят и Халлинэн с Робертсоном. Они подобрались к нему, как разбойники. Стоит ему только пикнуть, и они вцепятся ему в горло... Д е р ж и я з ы к з а з у б а м и, ч е р т п о д е р и! Н е ч е г о т у т т р е п а т ь с я. Э т о в с е г о л и ш ь р ы б и й ж и р... Но судья уже умолк, и дело сделано. В округе Сан-Матео Кизи выпущен под залог. После этого плотину прорывает окончательно. ФБР отказывается от федерального обвинения в незаконном побеге с целью уклонения от судебного преследования. Вдруг выясняется, что они не очень заинтересованы в этом деле, несмотря на "соль на раны Дж. Эдгара Гувера" и все прочее. Потом вновь в Сан-Франциско, и Кизи стоит перед судьей, облаченный в выцветшую спортивную рубаху, рабочие брюки и башмаки. У судьи наготове потрясающая речь о том, что дело это несоразмерно раздуто в прессе, а ведь это, насколько он понимает, всего лишь обычное дело о наркотиках, и Кизи никакой не дьявол, попросту заурядный оболтус... и тут Кизи начинает что-то говорить, а Халлинэн с Роэном сидят подобравшись, готовые к удушению, но вновь дело сделано, и в Сан-Франциско Кизи тоже выпущен под залог. Отсидев всего пять дней, он выходит на свободу. В сан-францисской той темнице, Прежде чем освободиться. Кизи повстречал парнишку с заколдованной десницей. "Кто лизнет мой ноготок?" Устоять никто не смог. Ногти все ему лизнули, и - шары под потолок. И порхали, словно Ника, Двадцать семь счастливых психов Под бетонным небосводом, По-тюремному отмытым. Заколдованные ногти были ЛСД покрыты. Вот... Что Кизи рассказал В день процесса о залоге, сразу после приговора, Всей толпе пришедших в зал Сан-францисских репортеров, Сделав это в знак протеста Против массовых арестов: Ни полиции, ни тюрем Наркоман не убоится. Разве остановишь парня с заколдованной десницей! А газеты подхватили: ЛСД У ЗАКЛЮЧЕННЫХ! ВАКХАНАЛИЯ В ТЕМНИЦЕ! Ага!.. Кто-то из местных торчков завопил: Иуда! Такую заначку копам открыл, Иуда! А сам отвертеться при этом смог Вышел, хитрец, из тюрьмы под залог. Продал заначку, козел, и скостил себе срок! А по правде говоря... Эти нежные сердца в страхе трепетали. Их флюиды шутовские насмерть запугали, Что возникнут на прикольном Выпускном Кислотном Бале. План Проказников такой, что конец легенде: Цветной светящийся сходняк в "Уинтерленде"! Я, значит, Что говорю-то, Это добром не кончится: Десять тысяч детей цветов, травы и кислоты, винт и мак, желтые пчелки, амил-нитрит. Десять тысяч торчков, битников, хиппарей и хиппарих спускаются с вершины Хейт-стрит, Звон-позвон - колокольцы. перестук - побрякушки, вонючий дым трава, шарканье ног - сапоги скороходы, вся толпища ничком лежит Перед сошедшим вновь Пророком в недрах "Уинтерленда". Психедельфийские стоны под полифонический гул монотонный - оркестр Проказников на всех инструментах! Легко все устроит этот газетно-болтливый супергерой, Граф Калиостро, Элмер Гэнтри, Нерон пылающий и цветной... На верхнем этаже Русского посольства, в темной и невероятно грязной комнате... С виду она кажется легко воспламеняющейся, а то и способной к самовозгоранию, - стоит лишь кашлянуть, и все здесь взлетит на воздух. Везунчик Джек сидит на кровати, точнее - на брошенном на пол матрасе, прислонясь спиной к стене... из всей одежды на нем лишь фуражка таксиста да седина на лице и седина на напоминающей камамбер груди... до пояса он прикрыт коричневым одеялом... Полюбуйся-ка вот на это!.. если хочешь что-то узнать о Кизи. На стене висит большое послание на листе ватмана: ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЙ КЕН! ТЕБЕ ПРИВЕТ ОТ РЕБЯТ ИЗ ТАНКА! ОНИ ХОТЯТ ЗНАТЬ, ГДЕ ИХ ДЕНЕЖКИ. У КОГО ИМ СПРОСИТЬ - У ТЕБЯ ИЛИ У СУДЬИ? В ногах матраса сидит, сжавшись в комочек, Сандра, девушка из округа Бакс. Она очень бледна: хрупкий комочек-подросток. Одинокий, проглоченный залпом лакомый кусочек, сидящий под единственным в комнате предметом обстановки - настенным светильником, она уже не балдеет под радио, а только сидит, сжавшись в подростковый комочек, и слушает, как Джек рассказывает мне об этом письме: - Да, старина, после того, как Кизи об этом рассказал, повязали многих серьезных торчков. - Ты хочешь сказать, что копы... - Они самые. Некрасивая вышла история. Похоже, здесь полно ребят, которые не в восторге от Кена Кизи. Они и прислали ему это письмо. Ну, прислать-то они его, положим, не прислали, ведь вот оно, на стене. Однако позиция их видна... Скрип легко воспламеняющихся ступеней, и в комнату бочком пробирается смуглый паренек в футболке и джинсах, в руках у него пластмассовая коробка с плавленным сыром и кинжал в ножнах... - Джек! - таинственным шепотом произносит он......один из тех длинных кинжалов с затейливым перламутровым узором на рукоятке, которые продаются в сувенирных лавчонках китайского квартала. - Некрасивая вышла история, - говорит мне Везунчик Джек. На паренька он внимания не обращает. - Джек... смотри, что у меня есть,- говорит паренек. - Чудесно, Френчи, - говорит Джек. - Джек... это же красотища! - не унимается Френчи. - Похоже, здесь полно ребят... - вновь обращается ко мне Джек... - Это же красотища,- говорит Френчи.- Джек... не знаешь, где достать морфия? - Нет,- говорит Джек, после чего продолжает: Похоже, здесь полно ребят... - Очень красивая вещь,- говорит Френчи. -...которые не в восторге от Кена Кизи, они и прислали ему это письмо. - Джек... Френчи опускается на корточки, открывает коробку, вынимает кинжал из ножен и погружает клинок в сыр. Вот это клинок!.. не меньше фута длиной, с резьбой в виде китайских демонов. Этим клинком он размазывает себе по языку кусочки сыра. Сандра молча сидит, сжавшись в комочек и наслаждаясь жизнью. Джек все еще толкует о вероломстве высокопоставленных особ... Я не знаю, что за деньги имеются в виду, - "они хотят знать, где их денежки". Хотя суть вполне очевидна. Кизи продался копам и избежал пяти, а то и больше, лет тюрьмы. И теперь он намерен окончательно застраховать себя от неприятностей, созвав всех в "Уинтерленд" и объявив, что пора прекращать прием ЛСД... Прикольное ренегатство... Да, Кизи попал в хорошенький переплет. Дай он судьям достойную отповедь в стиле Супергероя - и всему конец, его бы на долгие годы упрятали за решетку. С другой стороны, если он пустит в ход сегодняшнюю фантазию выхода "за пределы кислоты", а сам примется раскаиваться на восточный манер, в глазах всего ХейтЭшбери он будет выглядеть ренегатом... Все эти любвеобильные торчки... прекрасное они переживают время... лето эйфории, настоящий золотой век - ЛСД, в их мире уже сотни чудесных людей, и никаких больше ничтожных игр. Скоро они волной пронесутся по свету и покончат со всем собачьим бредом, утопят его в понимании и любви, и ничто их не остановит. Надо отдать торчкам должное. Они и вправду хотят покончить с ничтожными играми. Их помыслы чисты. За все время я обнаружил среди них не больше одного-двух циников или продажных типов. Но теперь, когда приближается желанное мгновение, каждый задает себе вопрос... гм... кто поведет нас за собой, кто осветит нам путь? Тут-то и начинается одна ничтожная игра, которая называется "политика"... гм-гм... Помыслы их, как я уже сказал, чисты! И все же у Чета Холмса и "Фамильного пса" своя вещь, у Билла Грэхэма своя, у "Благодарных Мертвецов" своя, своя и у "Диггеров", и у "Общества Каллиопы", и у Боуэна, даже у Гэри Голдхилла... Все это немного напоминает социалистическое движение в НьюЙорке после первой мировой войны - революция, как всем доподлинно известно, неминуема, и все же, Господи Боже мой, все кому не лень обзаводятся собственным манифестом: лавстониты, социалисты Дубинского, КПСША (большевики), "Индустриальные рабочие мира", у каждого своя пишущая машинка и свой мимеограф, все с бешеной энергией отпихивают друг друга локтями и кипят от злости, видя, как другие искажают Идею... Нет, пока еще торчки в Хейт-Эшбери не перессорились, но что они предпринимают по поводу Кизи? Сидят себе спокойно, не мешая ему и Проказникам делать свою вещь? Не мешая их попытке отвлечь многих впечатлительных юнцов от ЛСД - попытке, о которой пишут в газетах? Не мешая ему даже устроить крупную игру во власть в "Уинтерленде" и встать во главе всего движения? Одним словом, политика... А Проказники... через некоторое время... я обнаружил их в гараже Каллиопы на Харриет-стрит, в старом гараже, бывшей пекарне под ветхой гостиницей. Я ходил, вглядываясь в безумный мрак помещения, меж шершавых деревянных перегородок и отсырелых углов, среди потрепанных одеял и подмостей, от обшарпанных театральных кресел к неуклюжей громаде светящегося автобуса, от гниющих матрасов, на которых валялись и спали люди, к заправочной станции "Шелл" за углом, где все выискивали лазейки для мочеиспускания,- ходил и никак не мог понять, чему это они так бурно радуются. Это не давало мне покоя. Оглядываясь назад, я вижу, что все они пытались мне объяснить... Зануда с его рассуждениями о переполнивших мир играх, о бесполезности сопротивления и о том, каким способом Проказники намерены показать всему миру, как надо жить... с его поблескивающим футлярчиком для зубной щетки... Какой добрый малый! Он пытался одним махом нарисовать мне всю картину. Он говорил не о полицейских и ворах в Мексике, он говорил о... Проказники съезжаются отовсюду... Позабыты старые распри, позабыт Раскол... Возвращается из Индии Пол Фостер, он выглядит истощенным, бакенбарды и усы исчезли, голова выбрита, но грохочет и вращается великий Бог Ротор... Пейдж толкует мне о гуарачах... Горянка, Дорис Копуша, Отшельник, Вольный Фрэнк - Ангел Ада, Кэссади, жонглирующий своей кувалдой, Бэббс, Гретхен, Джордж Уокер... Входит Чума в нарядном арабском головном уборе - ни дать ни взять Лоуренс Аравийский... Наконец приезжает Кизи, выходят Фэй и дети... Люди-Флаги, сверкает автобус, сгущается мистический туман... В студии телешоу Джона Бартоломью Такера, станции Кей-Пи-Ай-Экс на авеню Ван-Несс я сижу в полутьме среди публики, позади черных задников прожекторов, телекамер, операторских тележек, свернутых в бухты проводов... Кажется, будет что-то интересное... ОПАСНОСТЬ, СВЯЗАННАЯ С ЛСД... ...эта надпись большими буквами появляется в студии на экранах мониторов, под надписью изображены три кусочка сахара... ну да, конечно, символ ЛСД, как четыре "X", ХХХХ - символ виски... и голос за кадром; "...и писатель Кен Кизи..." На просторной, залитой ярким светом поляне, за джунглями стоек, штативов, проводов и всего прочего, на характерном для разговорных телешоу молочно-белом, облицованном фибергласом вращающемся стуле сидит Кизи в своей рубахе с начесом и красных гвадалахарских башмаках... рядом - ведущий телешоу Такер, с виду типичный калифорнийский интеллектуал... а также другой его гость, Фрэнки Рэндалл, который сидит с видом лас-вегасского яхтсмена, в любой момент готового рассказать длинную историю о крайне огорчительном происшествии, случившемся на автостоянке в Лос-Анджелесе с его "эльдорадо" с открывающимся верхом. Видно, что шоу, как говорится, хорошо с б а л а н с и р о в а н о... Оно заполняет голову, как сон наяву... Конфетка для мозга... короткая беседа с Рэндаллом о ("Персидской комнате", обедах "у Сорди" и отдыхе на пляжах Малибу - "Ну, а теперь куда ты направишься, Фрэнки?" "Будущую неделю, Джон, я проведу на озере Тахо!" а затем он сдержанно представит зрителям старейшего государственного деятеля психеделии, который говорит об опасности, связанной с ЛСД, и велит молодежи отказаться от этой привычки, как будто Кизи - бывший коммунист, исправившийся и покинувший поля классовых битв, захватив с собой парочку скандальных историй, после которых - неизбежная мораль. То, что нужно!.. немного смрада наркоманских притонов, а потом холодный душ. - Ну, Кен, как по-твоему, можешь ты дать нам хоть какое-то представление об ЭЛЭСДЭШНОМ полете? - Ага, это когда вылетаешь из тыквы. Такар пристально смотрит на него... - Ну... и теперь ты... намерен всем сказать, что пора бросать ЛСД, верно? - Я намерен сказать им, что пора подниматься на следующую ступень. - На следующую ступень? - Пора подниматься на следующую ступень психеделической революции. Не знаю, как поточнее растолковать вам, что это будет, знаю только, что мы достигли определенной точки и дальше уже не движемся, ничего больше не созидаем, и именно поэтому должны подняться на следующую ступень... Н а с л е д у ю щ у ю с т у п е н ь?.. так беседа и идет... Им абсолютно невдомек, что именно, ради всего святого, хочет сказать этот здоровенный ковбой... А как же насчет о п а с н о с т и, старина, как насчет нарисованных вон там к у с о ч к о в с а х а р а... и прямо передо мной, средь проводов и осветительных приборов, техник и заведующий постановочной частью бешено царапают что-то фломастером на суфлерской доске и подсовывают ее Такеру и Кизи, едва не попадая в радиус действия камеры... НЕ ЗАБУДЬТЕ ОБ ОПАСНОСТИ, СВЯЗАННОЙ С ЛСД! СКАЖИТЕ, - ЧТО ЛСД ПРЕДСТАВЛЯЕТ ОПАСНОСТЬ - ОСОБЕННО ДЛЯ МОЛОДЕЖИ! ...Кизи лишь смотрит на них и одаривает их самой широкой, самой загадочной улыбкой провинциала, которая на экране смотрится так, точно он вдруг отыскал взглядом старого дружка, а тот говорит: "Что за дребедень, Киизии..." В тот же день, вновь прокатившись по телеэкранам Сан-Франциско, Кизи, Проказники и автобус подъезжают к "Уинтерленду", чтобы осмотреть его перед выпускным балом по случаю ОКОНЧАНИЯ КИСЛОТНОГО ТЕСТА... Телевизионные микрофоны... Кизи в комбинезоне Людей-Флагов и десятигалоновой соломенной шляпе... - Кен! Кен! - телекомментатор с трудом принимает соответствующую позу. - Кен, не скажешь ли несколько слов о том, какую мысль ты хочешь внушить ребятам на Окончании Кислотного Теста? - Я хочу сказать им: "Никогда не доверяйте..." БАААААААААЦ В микрофон оглушительно ухает прорвавшаяся обратная связь... - Повтори, пожалуйста, Кен. - Бааааааааац, - повторяет Кизи. - Ха-ха! Нет, то, что ты говорил. - Никогда не доверяйте Проказнику, - говорит Кизи. Эпизод прерывается на том, как из автобуса один за другим выскакивает выводок Людей-Флагов... Н и к о г д а н е д о в е р я й т е П р о к а з н и к у!.. Черт подери!.. Вновь перебудоражен весь Хейт-Эшбери, ну что с этим поделаешь! Очередное массовое воспламенение паранойи. Чахоточные торчки скользящей походкой вышагивают взад и вперед мимо магазинных витрин Хейтстрит. Они без конца тараторят, сидя на корточках в комнатах с обоями из набивной ткани. Вся вещь дает стахановский крен влево. Кизи вовсе не правый уклонист, он левый уклонист. Он намерен выкрутиться, велев ребятам покончить с ЛСД, но все это только для прессы. А на самом деле он готовит чудовищную проказу, которая окончательно погубит психеделическое движение... Да, я вижу, что в каком-то отношении кислотные торчки ХейтЭшбери представляют собой нечто вроде племени. Они не расстаются с барабанами джунглей и сплетнями, они их любят, они плавают в них, как рыбы в пещерной реке... В воспаленном всеобщем мозгу рождается страшная мысль... Выпускной Бал по случаю Окончания Кислотного Теста намечено устроить в "Уинтерленде" в понедельник, 31 октября, в канун Дня Всех Святых. На следующий вечер калифорнийская Демократическая партия проводит в "Уинтерленде" массовый митинг в честь губернатора Брауна, который соперничает на выборах с Рональдом Рейганом. Кизи и Проказники устраивают свою уинтерлендскую вечеринку в канун Дня Всех Святых. Так? Вместо "прощания с кислотой" она выльется в Кислотный Тест неслыханных масштабов. Электропрохладительный Напиток прольется, как дождь во время тайфуна, заструится по всем венам, шесть тысяч спятивших торчков будут рикошетом отскакивать от стены к стене, точно электрические мячики для гольфа... Но и это еще не все. Небеса рухнут на землю, но на этом они не остановятся, эти маньяки!.. Все двери, перила, стены, стулья, трубы центрального отопления и фонтанчики для питья Проказники смажут ДМСО... разбавленным ЛСД... Усекли?.. ДМСО - нечто вроде древнего идеала алхимиков, универсальный растворитель. Капните ДМСО на кончик пальца, и через тридцать секунд вы почувствуете его вкус во рту. Вот с какой скоростью он проникает сквозь кожу и весь организм. ДМСО с ЛСД... Вот это воображение! На следующий вечер вся Демократическая партия Калифорнии будет наглухо одурманена, все повылетают из тыкв. Восемь тысяч эмфизематозных толстожопых сенаторов, членов законодательного собрания, членов и членш национальных комитетов, конгрессменов, да и сам губернатор, примутся издавать леденящие душу вопли, шлепаться на пол и гукать, шипеть и поджариваться, как стопка спятивших блинов, после чего на все движение обрушатся, размахивая кнутами, Тугоухие Полицейские...
|
