Марксистский взгляд на человеческую природу

Так как Выготский пытался создать марксистскую психологию, прежде чем подробно рассматривать его работы, полезно будет кратко ознакомиться со взглядами самого Карла Маркса (1818-1883) на природу человека.

Замечания Маркса, касающиеся человеческой природы, немногочисленны и в основном встречаются в его ранних работах (Marx, 1844; Marx & Engels, 1846). Маркс признавал, что людьми движут биологические потребности, но подчеркивал, что человека отличает способность использовать орудия труда и самому производить продукты. Именно благодаря изобретению и использованию орудий человек может господствовать над окружающей природой, удовлетворять свои потребности, и в идеале — реализовать заложенный в нем творческий потенциал. Производство, подчеркивал Маркс, является в основе своей социальным процессом; люди объединяются, чтобы сажать растения и собирать урожай, обмениваться товарами, собирать машины и т. п.

Помимо этих общих замечаний Маркс мало касался вопросов человеческой природы. Более того, он утверждал, что ошибочно пытаться описывать природу человека абстрактно, в отрыве от социально-исторического контекста. Хотя человеческий род в целом отличает способность к использованию орудий труда и промышленному производству, условия труда претерпевают исторические изменения. К примеру, условия труда средневекового ремесленника и фабричного рабочего XIX в. существенно различаются. Поэтому, чтобы понять человека, мы должны понимать историю и динамику исторического процесса (Marx, 1845; Marx & Engels, 1846).

Историю Маркс рассматривает как диалектический процесс — череду противоречий, приводящую к их разрешению. Новые производительные силы (в частности, способы производства продукции) приходят в противоречие с существующей социальной системой, в результате чего устанавливается новая социальная система. Например, распространение фабричного производства в Европе XVIII–XIX вв. давало возможность зарождающемуся классу капиталистов накопить огромные суммы денег, но этому препятствовала устаревшая феодальная система. Результатом этого противоречия стало свержение феодальной системы и установление новой — системы свободного предпринимательства, позволявшей капиталистам зарабатывать любое количество денег (Магх, 1859; Магх & Engels, 1872).

Маркс считал, что его эпоха — вторая половина XIX в. — знаменует собой новую диалектическую фазу исторического развития. Система свободного предпринимательства уже начала сдерживать технологический прогресс. Разрешением этого конфликта должна стать коммунистическая революция, в результате которой рабочие захватят власть над производством и реорганизуют его на пользу всего общества.

Маркс, как и многие другие мыслители, почерпнул концепцию диалектики у Гегеля, но интерпретировал ее в совершенно ином смысле. Для Гегеля диалектика истории лежала в области сознания и идей; одни взгляды приходят в противоречие с другими, порождая новый синтез. Маркс же, напротив, считал, что конфликт идей — это лишь верхушка айсберга, реальные противоречия являются социально-экономическими по своей природе. А идеи и ценности, как правило, фактически служат для оправдания определенных социально-экономических интересов. Средневековая знать почитала верность и честь, а зарождающийся класс капиталистов воспевал дух свободы и соревнования, и оба сословия считали, что они олицетворяют собой высшие человеческие ценности. В действительности, и те и другие лишь расхваливали этические взгляды, оправдывающие их социально-экономические интересы.

Придерживаясь такой точки зрения, Маркс резко критически относился к тем ученым, которые пытались проанализировать природу сознания — человеческие взгляды, идеи и ценности, — считая, что они представляют собой независимую сущность. Маркс же говорил, что мышление людей зависит от материальных условий их жизни — от того, как они работают, производят продукты и обмениваются ими на том или ином этапе исторического развития.

Однако не только содержание мышления зависит от исторической эпохи, сами когнитивные способности (capacities) рода человеческого также изменяются в результате исторического, и прежде всего — технологического развития. По крайней мере так считал единомышленник Маркса, Фридрих Энгельс (1820-1895), который горячо отстаивал точку зрения, что развитие технологии, т. е. изготовления орудий труда на ранних этапах человеческой истории, породило такие уникальные человеческие проявления, как развитие интеллектуальных способностей и речи.

Энгельс об использовании орудий и человеческой эволюции. По мнению Энгельса, наши далекие предки обрели способность изготавливать орудия, когда спустились с деревьев и стали жить на поверхности земли. Новый образ жизни давал им возможность принять вертикальное положение тела, что освободило их руки для изготовления каменных приспособлений. Переход к изготовлению орудий труда расширил умственные способности человека. Люди стали открывать новые свойства природных материалов, таких как камень и дерево, в частности — свойство камня резать другие материалы. Люди также начали осознавать, хотя поначалу довольно смутно, научные принципы, лежащие в основе действия используемых ими орудий, такие как принцип рычага, а также действие массы и силы.

Использование орудий также привело к развитию новых способов кооперации и коммуникации. По мере технологического развития люди осознавали преимущества сотрудничества. В частности, они обнаружили, что могут более эффективно строить хижины или лодки, если будут работать сообща. Теперь им потребовалось средство общения друг с другом, выходящее за рамки рычания и жестов. У людей появилась необходимость давать друг другу команды, типа «поверни направо» или «тяни сильней». По словам Энгельса: «В процессе развития люди достигли стадии, когда им было что сказать друг другу». Так появилась речь.

В широком смысле, развитие технологии способствовало изменению отношения человека к окружающей среде. Имея в руках орудия труда, человек уже не был вынужден принимать среду такой, как она есть, — теперь он мог сам изменять ее. В частности, на определенном этапе люди перестали собирать плоды только там, где могли их найти; они начали расчищать землю и сажать растения и собирать собственный урожай. Новый вид деятельности породил планирование и прогнозирование. Эффективное земледелие требует планирования на месяцы и годы вперед. Такое предвидение, замечает Энгельс, далеко не всегда было развито у человека на столь высоком уровне, какой требовался для его жизнедеятельности. Однако, когда люди осознали возможности орудий и технологии, они стали изменять свою среду в соответствии с собственными планами и проектами.