Легкая промышленность

Традиционными отраслями легкой промышленности являются текстильная, швейная и обувная. Эти отрасли отличаются огромными масштабами выпускаемой продукции так как основное их назначение − одеть и обуть шесть миллиардов людей планеты.

В течение ХХ столетия отрасли легкой промышленности претерпели существенные сдвиги в структуре и географии производства. Изготовление трудоемкой продукции из хлопка постепенно переместилось в регионы с дешевой рабочей силой. Так, за 60-е−80-е гг. доля развивающихся стран в производстве хлопчатобумажных тканей выросла с 20 до 40 %, а производство обуви − с 10 до 45 %. Это связано также с тем, что разница в цене трудоемкого хлопка и готовой продукции − хлопчатобумажных тканей − довольно существенна и страны−продуценты хлопка уже не хотят мириться с положением сырьевых придатков США и стран Западной Европы. Однако массовое внедрение синтетических и искусственных волокон, новейшие технологии в обувном производстве превратили легкую промышленность в капиталоемкую, наукоемкую отрасль, оснащенную высокотехнологичным оборудованием и квалифицированной рабочей силой.

В мире ежегодно выпускается более 100 млрд м² разнообразных видов тканей, из них более 75 % − хлопчатобумажные. Лидером в их производстве является Китай, Индия, Индонезия, США, Бразилия, Япония, Италия, Германия, Турция и о. Тайвань. На мировой рынок эти ткани поставляют Пакистан, Египет, Индия, Китай, Германия, Япония и Италия.

Более 20 млрд кв.м выпускается в мире шелковых тканей из химических волокон и около 3 млрд кв.м шерстяных тканей. Синтетические и шерстяные ткани выпускают главным образом США, Япония, страны ЕС, Республика Корея, о. Тайвань, Бразилия. Ткани из натурального шелка традиционно производят Китай, Япония и Индия. В производстве льняных тканей специализируется Россия, Беларусь, Франция, Бельгия, Великобритания и др.

Лидерство в массовом производстве обуви захватили Китай, Индия, Республика Корея и о. Тайвань. Однако модельная дорогостоящая обувь по-прежнему выпускается в США, Италии, Франции, Германии и других странах Западной и Восточной Европы.

Следует отметить, что химические волокна произвели революцию в мировой текстильной промышленности. Во-первых, они существенно расширили сырьевую базу и ликвидировали зависимость от дефицитного естественного сырья. Во-вторых, позволили резко повысить производительность труда и снизить стоимость продукции, расширить ее ассортимент на основе одного и того же исходного сырья. Так, например, производство шерстеподобного синтетического волокна НИТРОН на одном предприятии эквивалентно настригу шерсти с 40 млн овец. Один завод, мощностью в 100 тыс. т дает текстильного волокна столько же, сколько одна из таких известных овцеводческих стран, как Турция, Иран, Казахстан или Индия (А.М. Валькова, 2000). Новые качественные характеристики современного химического волокна делают его конкурентоспособным с хлопком, натуральным шелком, шерстью даже по комфортности и гигиеническим свойствам.

Главным итогом сдвигов в территориальной структуре мировой текстильной промышленности стало превращение Азии в регион-лидер этой отрасли. Доля Азии в производстве полиэфирного штапельного волокна превысила 56 %, полиэфирной нити − 67,8 % (в США их доля составляла соответственно 30,6 и 21,0 %, в странах ЕС − 16,7 и 21,0 %) (Каплаев, 1998).

Накануне ХХІ в. на первое место в мире по производству химических волокон вышел Китай (около 4 млн т), США (более 3,5 млн т), о. Тайвань (более 3,0 млн т), Япония (более 1,6 млн т). Уже не вызывает удивления то обстоятельство, что в Азии − крупнейшем в мире регионе по выращиванию хлопка (более чем в 2 раза превосходит Северную Америку) − производство химических волокон получило такой стремительный рост (за половину в. в 100 раз) и превратилось в главного их продуцента.

Как мы видим, по многим позициям промышленного производства, связанного с внедрением новых и новейших технологий, Япония, новые индустриальные страны Тихоокеанского региона и Китай стремятся занять лидирующее положение в инновационном пространстве мира в ХХІ в.

Завершая раздел о промышленности, необходимо остановиться на некоторых новых тенденциях и сдвигах в структуре, организационных формах и территориальном размещении промышленного производства в мире.

До начала научно-технической революции, как было уже сказано, развитие промышленности сопровождалось процессами концентрации производства, т. е. сосредоточением его на ограниченных пространствах. Это преследовало цель получения определенных экономических преимуществ главным образом сокращением затрат на внутренние перевозки, энергетику, воду и другие атрибуты производственной инфраструктуры. В результате снижалась себестоимость изделий, повышалась рентабельность. Концентрация сопровождалась комбинированием. В первой половине ХХ столетия строились металлургические комбинаты мощностью в 10−15 млн т в год металлопродукции, электростанции на угле и мазуте мощностью 4−5 млн кВт, нефтеперерабатывающие и нефтехимические монстры мощностью 20 и более млн т. в год. Эти предприятия обрастали смежными производствами, занимающими огромные пространства с сотнями труб, изрыгающих в воздушную среду тысячи тонн отравляющих веществ, которые возвращались на землю в виде кислотных дождей и удушливого смога.

Реструктуризация в старых промышленных районах, обновление ассортимента продукции, создание современной экологической инфраструктуры − дело весьма дорогостоящее и в большинстве случаев безнадежное. Их удел − постепенная стагнация, закрытие части заводов, рост безработицы, обострение социальных проблем.

Научно-техническая революция меняет тенденции в развитии и размещении отраслей промышленности. Углубляется специализация и кооперирование путем сокращения числа производственных стадий на одном предприятии и выноса целых подразделений в глубь своей страны, на территорию развивающихся стран, к морскому побережью.

Размещение производства стандартизованной продукции на территории развивающихся стран с низким уровнем трудовых издержек и затрат на экологическую инфраструктуру формирует так называемую полупериферию. Страны, куда еще не проникли производственные структуры ТНК, используются как источник сырьевых и энергетических ресурсов и играют роль периферии мирового хозяйства.

Второй этап научно-технической революции способствует уменьшению материалоемкости производства, освобождает многие наукоемкие отрасли обрабатывающей промышленности "от тяжких вериг топливно-сырьевой ориентации". Машиностроение, некоторые отрасли химии, легкой промышленности становятся "отраслями свободного размещения", тяготеющими к источникам трудовых ресурсов, к потребителю, к центрам НИОКР. Эти тенденции вызвали к жизни новые формы территориальной ориентации производства. На общем фоне "сдвига промышленности к морю" появились промышленно-портовые комплексы, ориентированные на переработку нефти, руд черных и цветных металлов, деревопереработку и др. Такие комплексы возникли в устьях Темзы, Рейна, Роны, Дуная, на восточном побережье США, в Японии и других странах. Одновременно широкое распространение получила такая форма концентрации производства, как промышленные парки. Это заранее отведенные территории, застроенные производственными помещениями с необходимой производственной, экологической, социальной, транспортной инфраструктурой. Парки сдаются в аренду фирмам, часто не связанным между собой хозяйственными интересами. Такая форма, по мнению В.П. Максаковского (1995), является проявлением территориальной деконцентрации, столь характерной для современного этапа НТР в странах Запада.

Новые формы и модели территориальной организации и управления производством получили в литературе название "постфордистская перестройка хозяйства". Кризис "фордизма" (массового производства в границах моноструктурного района автомобильной промышленности) под воздействием либерализации мировой торговли, индивидуализации дизайна, других качественных характеристик автомобиля, требующих мелкосерийного производства, привел отрасль к необходимости перестройки. Кроме того, появление новой базовой технологии − микроэлектроники − потребовало принципиально новых внутренних и внешних связей, ускоренного внедрения инноваций, что в условиях традиционных форм управления производством было затруднено.

Для иллюстрации сущности трансформации фордистской модели организации производства в постфордистскую модель приведем схему сопоставления систем обеих моделей (табл.34)

Таблица 34