Потенциал россиян к труду

Среди суждений россиян о способностях, потенциале к труду и характере труда можно выделить три основные позиции.

1. Потенциал к хорошему труду имеется, но в силу различных внешних причин российские граждане сегодня не реализуют свое умение трудиться. Главным препятствием для полноценной трудовой деятельности опрошенные считают крайне низкую заработную плату или плохие условия труда, нерациональную организацию и нестабильность предприятий. На этой позиции в большей степени и находится взрослое поколение, сопоставляющее нынешнюю ситуацию с идейной политикой трудовых вкладов прежних лет.

2. Потенциал к труду не используется в силу особенностей национального характера, привычки трудиться непоследовательно, стихийно, в авральном режиме.

3. Россияне ленивы и не способны к труду.

Все три позиции являются аранжировками единой интерпретативной схемы: российский человек не может нормально трудиться в существующих условиях, поэтому он либо работает «спустя рукава», либо работает «по-русски» – стихийно и бессистемно, либо не работает вообще.

«Ценности труда»

Преобладающее большинство (80 %) населения убеждено, что в настоящее время работа редко кому доставляет удовольствие. Однако считают себя довольными работой примерно две трети (67 %), недовольными – менее трети (29 %). К оптимистически настроенной части населения относятся чаще люди с высшим образованием (75 %), представители старшей возрастной группы (старше 50 лет – 73 %) и, конечно, те, у кого заработки превышают среднюю отметку. Но как было выяснено на практике, это вовсе не предполагает, что респонденты обязательно испытывают радость и моральное удовлетворение от своей работы: просто в сложившейся ситуации, исходя из реальных альтернатив, они считают ее приемлемой.

В ситуации необходимости оценки своей работы происходит смысловая подмена категории «нравится» категорией «устраивает», а эти понятия вовсе не являются синонимичными. Такие подмены происходят не случайно. Дело в том, что, когда человек задает вам вопрос: «Нравится ли вам нынешняя работа?», в случае если вы отвечаете отрицательно, возникает следующий логичный вопрос: «Тогда по каким причинам вы ее до сих пор не сменили?» А ответ на этот вопрос всегда требует от человека признания его некоторой несостоятельности в решении данной проблемы, в результате чего возникает защитный рефлекс, чувство легкого дискомфорта и т. д.

Уровень образования имеет прямую корреляцию с характеристиками занимаемой должности, а также влияет на характер представлений о сложности нахождения (соответствующей) «хорошей» работы. Так, среди людей со средним образованием наиболее высока доля респондентов (51 %), мечтающих бросить свою нынешнюю работу, – чаще всего их связывает с работой только материальная заинтересованность. О возможности беспрепятственного нахождения приличной работы говорят с уверенностью в основном респонденты с высшим образованием (71 %), при этом практического подтверждения этого утверждения автором найдено не было.

Но что же, по мнению населения, является факторами успеха в поиске «хорошей» работы? Как оказалось, россияне (81 %) не склонны считать даже трудолюбие гарантией успеха и благополучия, причисляя к факторам успеха и везение, и стечение обстоятельств, и удачу, и внешние обстоятельства. То есть определенной схемы в мировосприятии у населения нет. Единственно важным становится умение соискателя правильно соотнести уровень своих притязаний с уровнем профессиональных и личностных требований выбираемой должности и фирме.

При этом, если речь шла о рассмотрении каждого конкретного случая поиска новой должности и критериев оценки «организации-пристанища», в качестве доминирующего критерия «подходящести» в основном указывался материальный стимул. Если же речь шла о гипотетической ситуации – на первый план ставились моральное удовлетворение и личная привлекательность содержания труда.

Таким образом, обсуждение такой характеристики работы, как «хорошая», в конечном итоге сводится к размеру оплаты труда. Однако подавляющее большинство респондентов, описывая идеальную работу, поставили размер зарплаты на второе место, а на первое – моральное удовлетворение от работы и возможность самореализации. Так, в случае получения финансовой независимости категории лиц моложе 35 лет и лиц более старшего возраста предпочли бы бросить работу (соответственно 47 и 48 %). Это говорит об отсутствии у большей половины населения достаточного внутреннего мотива к труду (духовное удовлетворение, самореализация и т. д.) и о прямой зависимости от материального стимула.

Исходя из ответов респондентов размер заработной платы более важен для лиц моложе 35 лет, чем для лиц более старшего возраста. Однако при моделировании предполагаемой ситуации, в которой работа приносила бы удовольствие, больше половины (58 %) тех и других лиц в первую очередь выносят материальное вознаграждение. При этом на вопрос о том, что нравится респондентам в их реальной организации, только 6 % указывают на удовлетворенность размером заработной платы, а на вопрос, что не нравится, более 35 % указывают на проблемы и недостаточность материального вознаграждения за свой труд.

Из логики рассуждения большинства следует, что «идеальная» работа в первую очередь должна приносить моральное и духовное удовлетворение (36 % + 10 % + …) (как мы видим, все категории скорее употребляются как абстрактные и респондентам самим не верится в состоятельность своих рассуждений), – а приносить радость в реальности может хорошая оплата труда!

Впоследствии немаловажной характеристикой «достойной заработной платы» стала и «социальная справедливость», подразумевающая не абсолютную величину заработной платы, а справедливость ее соотношения с доходами руководящих работников.

Обращу внимание, что в результатах опроса об отношении к организации, в которой трудятся респонденты, обе категории лиц объединяет чудовищно высокий процент «затруднительных ответов» (63 % и 65 %), говорящий о полной неопределенности позиций сотрудников. Этот показатель является признаком неустойчивости психологического и эмоционального положения респондентов и говорит об отсутствии индивидуальной системы оценочных критериев, а следовательно, и понимания своих жизненных приоритетов, целей, потребностей, желаний, а главное, возможностей их реализации (сложности самосознания и понимания себя).