Раздел XIII. ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЭКОНОМИКИ В СССР В ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ В 1945-1953 гг.

Восстановление экономики. Восстановление сельского хозяйства. Восстановление промышленности. Развитие образования, науки и техники. Изменения в послевоенном обществе. Развитие в послевоенный период охраны правопорядка. «Культ личности» Джугашвили (Сталина)

К восстановлению хозяйства страна приступила еще в год войны, когда в 1943 г. приняли партийно-правительственное постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». Колоссальными усилиями советских людей к концу войны в этих районах восстановили промышленное производство на 1/3 от уровня 1940 г. Освобожденные районы в 1944 г. дали свыше 1/2 общегосударственных заготовок зерна, 1/4 скота и птицы, около 1/3 молочных продуктов. Однако, как главная задача восстановление встала перед страной лишь после окончания войны.

В СССР, несмотря на его роль победителя Германии, к концу войны сложилась сложная обстановка. С одной стороны, небывало возрос международный вес Советского Союза, и без его участия теперь не решали ни одну крупную проблему международных отношений. В то же время, экономическое положение СССР было сильно подорвано.

«Демократическая альтернатива» проявилась и в ходе закрытого обсуждения подготовленного в 1946 г. проекта новой Конституции СССР. В нем, в частности, с признанием авторитета государственной собственности, допустили существование мелких частных хозяйств крестьян и кустарей, основанных на личном труде и исключающих эксплуатацию чужого. В ходе обсуждения этого проекта номенклатурными работниками в центре и на местах звучали идеи необходимости децентрализации экономической жизни, предоставления больших прав регионам и наркоматам. «Снизу» все чаще раздавались призывы к ликвидации колхозов в силу их неэффективности. В оправдание этих позиций приводились, как правило, 2 аргумента: относительное ослабление государственного давления над производителем в годы войны (что дало положительный результат) и проводили прямую аналогию с восстановительным периодом после гражданской войны, когда возрождение экономики началось с оживления частного сектора, децентрализации управления и приоритетного развития легкой и пищевой промышленности. Однако, в этих дискуссиях победила точка зрения Джугашвили (Сталина), заявившего в начале 1946 г. о продолжении взятого перед войной курса на завершение строительства социализма и построение коммунизма. Это означало и возврат довоенной модели сверхцентрализации в планировании и управлении экономикой, а одновременно и к тем противоречиям и диспропорциям между отраслями экономики, которые сложились в 30-е гг.

Победа над фашизмом была не только военной, но и экономической. Это обстоятельство подкрепил давно пропагандировавшийся сталинскими идеологами лозунг, что советский тип хозяйствования превосходит капиталистический благодаря социалистической природе. Этот тезис еще более доказывало то, что уже в 1948-1949 гг. в СССР достигли довоенных объемов промышленного производства.

В августе 1945 г. правительство дало поручение ГосПлану (Н. Вознесенский) подготовить проект 4-го пятилетнего плана. При его обсуждении высказали предложения о смягчении волюнтаристского нажима в управлении экономикой, реорганизации колхозов.

В сентябре 1945 г. сумма прямых потерь, причиненных войной, оценивалась в 679 млрд. р., что в 5,5 раз превышало национальный доход СССР 1940 г.

Оценка и действия советского руководства в международной области непосредственным образом повлияли на выбор путей восстановления экономики СССР. Причем, в развернувшейся напряженной дискуссии при рассмотрении в 1945-1946 гг. проекта 4-го пятилетнего плана победили сторонники возврата к довоенной модели экономического развития. Главную роль среди них сыграли Г.М. Маленков и Л.П. Берия, поддерживаемые руководителями тяжелой промышленности. Опираясь на исследования экономиста Е.С. Варги, они утверждали, что капитализм справляется со своими внутренними противоречиями. Все это делало, по их мнению, международную обстановку очень тревожной, тем более, что обладание атомной бомбой давало западным государствам явное военное превосходство над СССР. При таком подходе ускоренное развитие военно-промышленной базы страны представлялось абсолютным приоритетом.

18 марта 1946 г. приняли 5-тилетний план восстановления и развития народного хозяйства. Наряду с приоритетным развитием ВПК, преимущество отдали машиностроению, металлургии, топливной, энергетической промышленности, на развитие которых уходило 88% капиталовложений в промышленность. Легкая и пищевая промышленности, как и прежде, финансировали по остаточному принципу (12%) и, естественно, не удовлетворяли даже минимальных потребностей населения. Джугашвили (Сталин) выдвинул дорогостоящую программу создания сети каналов, плотин, электростанций, лесонасаждений в засушливых регионах, названную Великим сталинским планом преобразования природы или Программой строительства коммунизма в СССР.

Восстановление промышленности проходило в очень тяжелых условиях. В первые послевоенные годы труд советских людей мало чем отличался от военной чрезвычайщины. Постоянная нехватка продуктов (карточную систему отменили лишь в 1947 г.), тяжелейшие условия труда и быта, высокий уровень заболеваемости и смертности объясняли населению тем, что долгожданный мир только наступил и жизнь вот-вот наладится. Однако этого не происходило.

Как и в прошлом, отставали связанные с бытом советских людей отрасли (строительство жилья, легкая промышленность, транспорт, здравоохранение, коммунальные услуги): на них продолжали сказываться последствия войны. Предстояло увеличением перекачки средств из деревни в город и развитием трудовой активности рабочих. На некоторых предприятиях предприняты попытки внедрения хозрасчета, но для закрепления этих новаций не приняли мер материального стимулирования, наоборот, при повышении производительности труда понижали расценки. Административно-командной системе было выгодно достижение высоких производственных результатов без дополнительных вложений.

Управление экономикой было трудным из-за растущей ее сложности и менявшегося внутреннего и международного положения страны. Благодаря усилиям многих государственных, партийных и репрессивных ведомств (с ГУЛаговскими учреждениями: после войны было только крупных 88 лагерей и миллионы заключенных), эта система функционировала. Выглядела советская экономика впечатляюще только для постороннего наблюдателя. Однако, даже наиболее информированные советские эксперты не могли знать или высказывать правду о качествах, преимуществах и недостатках сталинской экономической системы. В ней с самого начала был ряд дефектов. Внеэкономические, на практике административные, политические, силовые, идеологические меры принуждения играли в производстве ключевую роль, благодаря чему работники госпредприятий, колхозники и т.п. работали более или менее добросовестно и результативно. Запугивание, постоянное вмешательство партии и государственных органов в поставки, кооперацию, инновацию, другие аспекты производства на практике становились суррогатами отсутствовавшего механизма рынка и личной заинтересованности.

Железная воля вождя и присутствие всемогущих карательных органов были в те годы своего рода источником динамизма, демонстрировавшегося советской экономикой. Но этот источник действовал при живом вожде. После смерти диктатора корпоративные интересы экономического руководства начали сказываться заметнее, приобретая все более самодовлеющее значение.

Страну, как и в предвоенные годы, вновь охватил подъем стахановского движения. «Стахановым 4-й пятилетки» стал А. Филиппов – каменщик, участник социалистического соревнования за восстановление городов, разрушенных во время войны. Одним из самых знаменитых починов тех лет стало движение «скоростников», инициатором которого был ленинградский токарь Г.С. Борткевич, выполнивший на токарном станке в феврале 1948 г. за смену 13-дневную норму выработки. Трудом таких, как они, простых советских граждан, страна восставала из руин.

Суммарно экономическое развитие страны при Джугашвили (Сталине) оказалось экстенсивным. Впечатляющий промышленный подъем СССР стал ориентиром для всего мира. Но достижения сопровождали проявления болезненных факторов, заложенных в народное хозяйство страны с начала 1930-х гг. СССР, практически непрерывно заимствуя технический опыт передовых стран, догонял их. После 2-й мировой войны точные науки, исследования и разработки в этой области становились главными индикаторами экономического успеха. И неспособность вождя и других советских руководителей, учитывая это, переломить тенденцию отставания советской промышленности стала роковой для СССР и тех стран, дублировавших советскую экономическую модель.

Всего за годы 4-й пятилетки (1946-1950 гг.) восстановили и вновь построили 6 200 крупных предприятий. В 1950 г., по официальным данным, промышленное производство превысило довоенные показатели на 73% (а в новых союзных республиках – Литве, Латвии, Эстонии и Молдавии – в 2-3 раза). Правда, сюда включили также репарации и продукцию совместных советско-восточногерманских предприятий.

Пятилетний план 1951-1955 гг. представили стране с опозданием почти на 2 года.

Курс на дальнейшее «закручивание гаек» в экономике получил теоретическое обоснование в опубликованной в 1952 г. сталинской работе «Экономические проблемы социализма в СССР». В ней он отстаивал идеи преимущественного развития тяжелой промышленности, ускорения полного огосударствления собственности и форм организации труда в сельском хозяйстве, выступал против любых попыток реанимации рыночных отношений. Говорилось в ней и о том, что при социализме растущие потребности населения всегда будут обгонять возможности производства. Это положение «объясняло» населению господство дефицитной экономики и оправдывало ее существование.

Война превратила жизнь сельчан в борьбу за выживание. В 1940-1945 гг. население колхозов сократилось на 15 %, число трудоспособных – на 32,5 %, число трудоспособных мужчин – с 16,9 до 6,5 млн. чел. Сократился уровень материального обеспечения колхозников (для распределения по трудодням выдавалось в среднем по стране 20 % зерном и больше 40 % - деньгами). Доходы сократились (до 14 % зерном и 29 % - деньгами). Крестьяне, не призванные в армию, выдержали это испытание благодаря официально разрешенным приусадебным участкам и малочисленному домашнему скоту. Однако, победа не принесла желанного облегчения. Огромные человеческие жертвы на фронте больно отразились на основном производителе колхозной деревни. Высокие налоги – следствие начавшейся гонки вооружений – добавили тягот. В послевоенные годы официальная сельская экономическая политика выглядела непрерывной операцией по спасению, хотя заметных результатов не было.

Ослабленным из войны вышло сельское хозяйство страны, валовая продукция которого в 1945 г. не превышала 60% от довоенного уровня.

Положение ухудшила засуха 1946 г., охватившая большую часть городов Европейской России, Украины и Молдавии. В конце 1946 г. не обеспечили хлебом более 100 млн. человек. Сократилось снабжение сельского населения по пайкам с 27-ми до 4-х миллионов человек. Расход хлеба по пайкам сократился на 30%. Вернулись к продразверстке (колхозников и совхозников заставили сдавать государству 52% урожая, что было больше, чем в годы войны). Изымали семенное и продовольственное зерно, предназначенное для выдачи по трудодням, и вывозили в города. Это спровоцировало сильный голод в большинстве областей Черноземной полосы, Средней и Нижней Волги, Южного Урала, Западной Сибири, Украины и в соседних с ней областях Белоруссии, Молдавии, сопоставимый с голодом 1921-1922 г. Умерло около 1 миллиона человек, выросли цены.

Слово «голод» запретили для употребления, даже в секретной переписке. В медицинских документах его заменяли терминами «диспепсия» или «септическая ангина». В июне 1947 г. приняли Указы Президиума ВС СССР «Об уголовной ответственности за хищения государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности». Кража личного имущества каралась 5-6 годами в лагере, государственного – 7-10 лет (с возможно конфискацией имущества). Недонесение о краже наказывалось сроком в 2-3 года или ссылкой на 5-7 лет. 19 июля 1947 г. Н. Сапожникова за «за стрижку колосьев на полях колхоза «Путь Ленина»» (Ставропольский район Куйбышевской области) в размере 13 кг. арестовали и посадили на 5 лет. О бедственном положении крестянства свидетельствуют, к примеру, такеи данные по Куйбышевской области (см. табл.25).

Таблица 25

Данные о бедственном положении крестьянства (по Куйбышевской области)

 

В Куйбышевской области	Годы	На трудодень (всего)	Трудодней в среднем
Хрящевский колхоз «Родина»		315 гр. хлеба (55 кг. хлеба)	18 к. (31 р.)
«Новый путь», Тимофеевка		160 гр. хлеба	6 к.

 

Засуха и голод подорвали надежды на быстрое возрождение разоренной войной деревни, способствовали победе консервативной тенденции в развитии экономики СССР. Меры к выжиманию из крестьян хлеба и наведения среди них порядка стимулировали массовый отток крестьян в города: около 8 млн. сельских жителей покинули деревни в 1946-1953 гг.

Тем не менее, неэквивалентный товарообмен между городом и деревней продолжался и после этого. Через госзакупки колхозы компенсировали лишь 1/5 расходов на производстве молока, 1/10 – зерна, 1/20 – мяса. Крестьяне, работая в колхозе, практически ничего не получали. Спасало лишь подсобное хозяйство. Однако и по нему государством нанесло значительный удар: в 1946-1949 гг. в пользу колхозов прирезали 10,6 млн. га земли из крестьянских приусадебных участков, значительно увеличили налоги с доходов от продаж на рынке. Рыночную торговлю разрешили лишь крестьянам, колхозы которых выполнили государственные поставки. Каждое крестьянское хозяйство обязали сдавать государству налогом за земельный участок мясо, молоко, яйца, шерсть. В 1948 г. колхозникам «рекомендовали» продать государству мелкий скот (держать который разрешал колхозный устав), что вызвало массовый забой по стране свиней, овец, коз (до 2-х млн. голов).

Сохраняли нормы довоенного времени, ограничивавшие свободу передвижения колхозников: их фактически лишили возможности иметь паспорта, пенсий, на них не распространяли плату по временной нетрудоспособности. Денежная реформа 1947 г. больнее всего ударила по крестьянству, хранившему свои сбережения дома. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. местным властям дали право выселять в отдаленные районы лиц, злостно уклонявшихся от работы в сельском хозяйстве.

В конце 1949 г. экономическое и финансовое положение колхозов настолько ухудшилось, что правительство разработало хозяйственные меры, провело дискуссии о сельскохозяйственной политике.

К 1950 г. практически закончили насильственное образование колхозов в западных районах. Так, если в 1948 г. удельный вес коллективных хозяйств в Латвии не превышал 2,4%, то в 1950 г. обобществили 90,8% хозяйств по той же модели, как и во всей стране в 1929-1933 гг.

К концу 4-й пятилетки бедственное экономическое положение колхозов потребовало очередного их реформирования. Однако, власти видели его суть не в материальном стимулировании производителя, а в очередной структурной перестройке: вместо звена (небольшой сельскохозяйственной структурной единицы, состоявшей, как правило, из членов одной семьи, а потому и более эффективной) рекомендовали развивать бригадную форму работы. Это вызвало новую волну недовольства крестьян и дезорганизацию сельхозработ. В марте 1951 г. появились проекты создания «агрогородов», которые в итоге могли привести к уничтожению крестьянства как такового. Взамен укрупнили колхозы: в 1950-1952 гг. их количество сократили с 252 000 до 94 000.

С помощью принятых волевых мер и ценой огромных усилий крестьянства в начале 1950-х гг. удалось вывести сельское хозяйство на довоенный уровень производства. Однако, лишение крестьян еще сохранявшихся стимулов к труду вплотную подвело сельское хозяйство страны к небывалому кризису и заставило правительство принять чрезвычайные меры для снабжения продовольствием городов и армии.

Война насильственно подтолкнула индустриальное развитие областей и республик СССР на востоке и юге. Большинство эвакуированных заводов после войны оставили в местах эвакуации. Но продуманной политики развития современных форм хозяйствования в ранее отсталых регионах не было, так как не хватало ресурсов, а утверждение об уже наступившем социализме делало нередко ревизию регионального размещения производств излишней. Традиционные формы жизни, таким образом, консервировали; автохтонные группы лишь слегка затронули индустриальной цивилизацией, а практикуемая центром политика в отношении удаленных районов (включая русские) в экономическом плане стала напоминать колонизацию.

В декабре 1945 г. Группа Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) проинспектировала предприятия угольной промышленности Щекинского района Тульской области. Условия жизни рабочих признали «очень тяжелыми», особенно плохо жили репатриированные и мобилизованные рабочие. Многие из них не имели нательного белья, а если оно было, то ветхое и грязное. Рабочие месяцами не получали мыла, в общежитиях были большая теснота и скученность. Рабочие спали на деревянных топчанах или двухъярусных нарах (за эти топчаны администрация вычитала из ежемесячных заработков рабочих по 48 руб., что составляло около 10 %.

В промышленности первые послевоенные годы бурно росли (1946-1948 гг.) основные производства. Однако, с 1948 г. этот рост перешел в фазу явного замедления, вызванного необоснованным пересмотром показателей 4-го 5-тилетнего плана.

Огромные потери в войне обернулись нехваткой рабочей силы, что, в свою очередь, вело к росту текучести кадров, искавших более выгодные условия труда. Другой сложностью в развитии промышленности стала ее конверсия, завершившаяся в основном к 1947 г. Немалые средства уходили и на поддержку союзных восточноевропейских стран.

В период пятилеток 1946-1950 и 1951-1955 гг. вновь сделали акцент на развитии тяжелой промышленности и производстве качественно новых типов вооружений, включая оружие массового уничтожения.

Высокие плановые задания лишали конкретные предприятия интереса к замене привычной номенклатуры изделий и обновлению оборудования. Для производства новых изделий чаще всего создавали новые мощности, а для особо сложных видов продукции (ядерное оружие, ракеты, радары, новые виды обычного оружия и т.п.) – целые структуры.

В целом политика Джугашвили (Сталина) в области науки и техники оказалась непродуктивной. «Железный занавес», отделив СССР от остального мира, весьма эффективно сработал в сфере интеллектуальной, духовной. Преследование осмеливавшихся признать достижения «буржуазной» науки, табу на генетику, кибернетику, прикладные социальные науки и др., не позволяя советским ученым и политической элите понять должным образом мир и себя.

В творчестве художников, публицистов и т.д. властями обнаруживали «заграничное влияние», «западное упадничество», «мелкобуржуазный индивидуализм». Идеологическое руководство этой кампанией осуществлял лично секретарь и член Политбюро ЦК ВКП(б) А.А. Жданов. В августе 1946 г. создали журнал «Партийная жизнь», призванный взять под контроль развитие культуры, которая, по мнению партийных чиновников, «…страдала идеологической вялостью, появлением новых идей и иностранных влияний, подрывающих дух коммунизма».

Постановлением 14 августа 1946 г. ЦК ВКП(б) обрушился на журналы «Звезда» и «Ленинград» (1-й получил выговор т смену руководства, 2-й закрыли) за то, что они стали проводниками «идеологии, чуждой духу партии», предоставлении литературной трибуны для «безыдейных, идеологически вредных произведений», особо за публикации произведений поэтессы А.А. Ахматовой и сатирика М.М. Зощенко, названные в постановлении «пошляками и подонками литературы». В постановлении отмечалось, что Зощенко проповедует «гнилую безыдейность, пошлость и аполитичность» с целью дезориентации советской молодежи, «изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме», а Ахматова является типичной представительницей «чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии», пропитанной «духом пессимизма и упадочничества... старой салонной поэзии». В дальнейшем принимали постановления «О журнале «Крокодил2 (1948 г.), «О мерах по улучшению журнала «Огонек» (1948 г.), «О журнале «Знамя» (1949 г.), «О недостатках журнала «Крокодил» и мерах его улучшения» (1951 г.) и др. Итогом «борьбы за чистоту литературы» стало закрытие ряда журналов, запрещение литературных произведений, «проработка», а порой и репрессирование их авторов, а главное – застой в отечественной литературе.

Резкой критике подвергли писателей, творчество которых вполне отвечало требованиям партии. Так, руководителя Союза писателей А.А. Фадеева раскритиковали за первоначальный вариант романа «Молодая гвардия», в котором он недостаточно показал партийное руководство молодыми подпольщиками; поэт-песенник М.А. Исаковский – за пессимизм стихов «Враги сожгли родную хату». Критике подвергли драматурга А.П. Штейна, писателей Ю.П. Германа, Э.Г. Казакевича, М.Л. Слонимского. Литературная критика перерастала и в прямые репрессии. В ходе борьбы с «космополитами» расстреляли П.Д. Маркиша и Л.М. Квитко, вели следствие по «делу» И.Г. Эренбурга, В.С. Гроссмана, С.Я. Маршака.

Вслед за литературой «усилили партийное руководство» театром и кино. В постановлении ЦК ВКП(б) от 26 августа 1946 г. «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» осуждали преобладание в театрах страны классического репертуара в ущерб пьесам, посвященным «пафосу борьбы за коммунизм». А немногие встречающиеся в репертуарах пьесы на современную тематику критиковали как слабые и безыдейные, в которых советские люди предстают «примитивными и малокультурными, с обывательскими вкусами и нравами», а события изображены «надуманно и лживо». Критиковали Комитет по делам искусств за наличие в репертуаре пьес, «идеализирующих жизнь царей, ханов, вельмож», за «внедрение в репертуар театров пьес буржуазных западных драматургов, открыто проповедующих буржуазные взгляды и мораль». Развивая эти идеи, еженедельник «Культура и жизнь» в конце 1946 г. начал массовую компанию против «декадентских тенденций» в театре и потребовал исключения из репертуара театров всех пьес зарубежных авторов.

4 сентября 1946 г. постановление ЦК ВКП(б) раскритиковало «безыдейные» фильмы: 2-ю серию «Большая жизнь» Л.Лукова (за «фальшивое изображение партийных работников» и отсутствие показа «современного Донбасса с его передовой техникой и культурой, созданной в годы сталинских пятилеток»); «Адмирал Нахимов» В.И. Пудовкина; 2-ю серию «Иван Грозный» С.М. Эйзенштейна, (по мнению Джугашвили (Сталина), ложный образ царя – нерешительного и бесхарактерного, «типа Гамлета», неправильно, в негативном виде показана опричнина). Заклеймили творчество Г. Козинцева, Л. Трауберга.

В конце 1947 г. обрушились и на советских музыкантов. Поводом послужило исполнение произведений, созданных по заказу властей к 30-летию Октября 1917 г.: Шестой симфонии С.С. Прокофьева, «Поэмы» Ф.И. Хачатуряна и оперы «Великая дружба» В.И. Мурадели. В феврале 1948 г. ЦК ВКП(б) издал постановление «О декадентских тенденциях в советской музыке» с критикой Мурадели за «пренебрежение лучшими традициями и опытом классической оперы вообще, русской классической оперы в особенности». Критиковали других композиторов, придерживающихся «формалистического, антинародного направления», - С.С. Прокофьева, Д.Д. Шостаковича, А.И. Хачатуряна, Н.Я. Мясковского. После выхода постановления начали чистку в Союзе композиторов. Произведения опальных композиторов перестали исполнять, консерватории и театры отказались от их услуг. Вместо их произведений звучали хоровые и сольные восхваления вождя и счастливой жизни советских людей, строящих под руководством партии райскую жизнь на земле.

В 1948-1949 гг. организовали «дискуссии» в ведущих научных учреждениях страны в области философии, экономической науки, биологии. На них осуждали ученых, которым клеили ярлык носителей «гнилого» западного влияния. Усилили государственный и партийный контроль во всех сферах интеллектуальной деятельности, в науке, в сфере образования.

В естествознании господствовала «школа» академика и президента Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина Т.Д. Лысенко, объявив войну генетике как «буржуазной лженауке». Сделав головокружительную карьеру в 1930-е гг. на критике «кулаков от науки», добившись ареста в 1940 г. академика Н.И. Вавилова (умер в саратовской тюрьме в 1943 г.), Лысенко в 1947-1948 гг. возобновил атаку на генетиков и биологов-менделистов. Начали кампанию в печати, направленную на шельмование «антидиалектической» генетики и ее представителей, ставивших опыты на мухах-дрозофилах. Критика «мухолюбов-человеконенавистников» завершили на августовской (1948 г.) сессии ВАСХНИЛ изгнанием из академии и лишением возможности заниматься исследовательской работой академики А. Жебрака, П. Жуковского, Л. Орбели, А. Сперанского, И. Шмальгаузена и их учеников (несколько сот человек). Вместе с ними оказалась на долгие годы в «изгнании» и сама генетика, в которой отечественные ученые в 1930-е гг. занимали ведущие позиции. Та же участь постигла и кибернетику, которой в недалеком будущем предстояло изменить облик всей человеческой цивилизации. В конце 1940-х – начале 1950-х гг. прошли погромные «дискуссии» по философии, биологии, языкознанию, политэкономии.

В 1950 г. «отец народов» принял личное участие в научной дискуссии по проблемам языкознания. Лингвистика стала поводом для постановки вопроса о взаимоотношениях базиса и надстройки. Вождь в ходе дискуссии «научно доказал» абсолютную необходимость незыблемого и всесильного государства в СССР, отвергнув тезис Ф. Энгельса об отмирании государства по мере продвижения к коммунизму. Дискуссии в исторической науке свели, по сути, к укреплению безраздельного влияния концепции «Краткого курса» для оправдания существующего положения вещей. В ходе этих дискуссий прогрессивными деятелями объявлены Иван Грозный и его опричники, боровшиеся с боярской оппозицией. Лидеров национальных движений (например, Шамиль) объявили платными агентами зарубежных спецслужб. Полностью оправданным и неизбежным представал якобинский террор. В гротескном виде показали многих исторических деятелей дореволюционной России. Множество имен и событий, не вписывавшихся в сталинскую концепцию, надолго забыли.

Борьбой с влиянием западных философских концепций была пронизана критика книги Г.Ф. Александрова, руководителя отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б), «История западно-европейской философии» (автора объявили в терпимости к идеалистической, буржуазной и декадентской философии, отсутствии должной полемичности) и другие философские дискуссии.

Стратегически фатальной стала низкая восприимчивость советской экономики к техническому обновлению.

Немало проблем создали в послевоенные годы в национальном вопросе. Особого размаха национальная нетерпимость достигла в отношении евреев. Созданный еще в годы войны Еврейский антифашистский комитет (во главе – актер С. Михоэлс) после войны стал центром национального объединения. Представители комитента в беседах с официальными лицами предлагали создать еврейскую автономию в Крыму или Поволжье. Это власти посчитали фактом «…проамериканского сионистского заговора». Михоэлса в 1948 г. убили агенты МГБ. С ноября 1948 г. начали аресты членов Антифашистского комитета и других еврейских интеллигентов, «людей без роду, без племени», обвиненных в «космополитизме» - 110 чел. В мае-июле 1952 г. состоялся закрытый судебный процесс, приговоривший 10 лидеров комитета к расстрелу.

С 1951 г. начали критику национального эпоса мусульманских народов как «клерикального и антинародного». Одновременно власти начали выделять русский народ в качестве «…наиболее выдающейся нации из всех наций, входящих в состав Советского Союза». Откровенный национализм проявлялся не только в назначении руководителями многих союзных и автономных республик русских, а не национальных кадров, но и в усиленном «научном» обосновании исключительной роли и значения всего русского (в то время как политические и культурные достижения других народов замалчивали).

Пытались упредить возможные негативные последствия увеличения числа лиц с высшим и средним специальным образованием, чего требовала стратегия форсированного научно-технического прогресса. Введение в 1952 г. 10-тилетнего (в сельской местнойсти – 7-милетнего) обучения в школах стало задачей на текущую пятилетку. Ежегодно ВУЗы и техникумы готовили до 500 тыс. специалистов.

Таким образом, в послевоенные годы сущность культуры и все ее задачи свели, по сути, к функции очередного «приводного ремня» в обработке общественного сознания, а роль науки – к обеспечению оборонных задач и «партийной направленности» не только гуманитарных, но и естественных наук.

Сразу после завершения второй мировой войны, в сентябре 1945 г., отменили чрезвычайное положение и упразднили ГКО. В марте 1946 г. СНК СССР преобразовали в Совет Министров. Одновременно увеличивали увеличение количество министерств и ведомств, росла численность их аппарата. В то же время прошли выборы в местные советы, Верховные Советы республик и Верховный Совет СССР, в результате чего обновился депутатский корпус, не менявшийся в годы войны. Несоответствие стремлений в годы войны и результатов привело к плохому отношению к выборам в Верховный Совет в 1946 г. К началу 1950-х гг. усилили коллегиальность в деятельности Советов путем более частого созыва их сессий, увеличения числа постоянных комиссий. В соответствии с Конституцией впервые провели прямые и тайные выборы народных судей и заседателей. Однако, вся полнота власти по-прежнему оставалась в руках партийного руководства. После 13-тилетнего перерыва в октябре 1952 г. состоялся XIX съезд ВКП(б), приняв решение о переименовании ВКП(б) в КПСС. В 1949 г. прошли съезды профсоюзов и комсомола (не созывавшиеся 17 и 13 лет). Им предшествовали отчетно-выборные партийные, профсоюзные и комсомольские собрания, на которых обновилось руководство этих организаций.

Война привнесла в менталитет советского народа изменения, идеализировавшие довоенный период и окрашивавшие его в радужные тона памятных праздников и общего энтузиазма. Вернувшиеся с фронта воины, побывавшие в европейских странах, привнесли критический настрой в советское общество. Они сумели сами познакомиться с достижениями западной цивилизации, сравнив их с собственными. Беспрецедентное за всю советскую историю сотрудничество с «империалистическими странами» в борьбе с общим врагом и ослабление идеологического манипулирования в годы войны поколебали утвердившиеся стереотипы и вызвали у советских людей интерес и симпатии к Западу. Большинство советских людей жили в нищете, но верили, что жизнь вот-вот повернется к лучшему. «Главное – война позади», - эта мысль в первые послевоенные годы стала доминантой общественных настроений.

Однако, Джугашвили (Сталин) еще более огосударствил идеологию, интеллектуальную и культурную сферы, всемерно используя их ради повышения эффективности своей системы. Через творческие и профессиональные организации, государственные органы и субсидии, контроль и запугивание он продолжал держать народ в состоянии мобилизованности, не давая расслабиться. Идеологическая жесткость считалась совершенно необходима, чтобы не допустить распространения в среде образованных людей сомнений по поводу существовавшего в стране передового строя. Отдельно поставили задачу переделать воспоминай людей о войне и послевоенном времени, сделав вождя единственным героем и победителем; существенно принизить вклад западных союзников и вообще западную цивилизацию, изображая превосходство социализма во всем. Принимали меры к изоляции страны от внешних связей и влияний, которые, несмотря на «железный занавес», расширились в годы войны (американские английские, немецкие фильмы, музыка, мода). Предпринимали настойчивые попытки преодолеть накопившиеся во время войны опустошенность, усталость, горечь.

Уже с 1947 г. наблюдался «психологический надлом» людей, решение социальных проблем которых откладывали на более поздние времена. Одновременно начали кампанию против «тлетворного» влияния зарубежья, что привело к практически полной изоляции образованного слоя советских людей. Все связи с заграницей считали подозрительными, насаждая «дух бдительности по отношению к империалистическим шпионам». Начали аресты, тайные процессы, прибегали и к иным формам преследования.

Требовали пропагандировать оптимизм, советско-русский патриотизм, ясные и понятные массам формы художественного творчества. Появились новые бюрократические надзирающие структуры, а прежние призвали к большей активности. Русское и советское первенство во всех сферах стало навязчивой темой пропаганды. Тех, кто осмеливался сомневаться в разумности таких кампаний или протестовать против них, наказывали, увольняли, арестовывали.

После денежной реформы 1947 г. при средней зарплате около 500 р. в месяц (350 р. у контролера и 335 р. у старшего кассира сберкассы) стоимость 1 кг. хлеба составляла 3-4 р., 1 кг. мяса – 28-32 р., сливочного масла – св. 60 р., десятка яиц – около 11 р. Шерстяной костюм стоил 3 средних месячных зарплаты. Как и до войны, от одной до полутора месячных зарплат в год уходило на покупку облигаций принудительных госзаймов. Многие рабочие семьи по-прежнему жили в землянках и бараках, а трудились порой под открытым небом или в неотапливаемых помещениях, на старом или изношенном оборудовании. Тем не менее, некоторые ограничения военного времени сняли: вновь ввели 8-часовой рабочий день и ежегодные отпуска, отменили принудительные сверхурочные работы.

Победа в кровопролитной войне открыла новую страницу в истории страны, породила в народе надежды на лучшую жизнь, ослабление пресса тоталитарного государства на личность, ликвидацию его наиболее одиозных издержек. Открывалась потенциальная возможность перемен в политическом режиме, экономике, культуре. «Демократическому импульсу» войны, однако, противостояла вся мощь государства. Его позиции не только не ослабли в годы войны, но, казалось, еще более окрепли в послевоенный период. Даже саму победу в войне отождествляли в массовом сознании с победой тоталитарного режима. Борьба демократической и тоталитарной тенденции становилась в этих условиях лейтмотивом общественного развития. Война изменила общественно-политическую атмосферу, сложившуюся в СССР в 1930-х гг. Экстремальная обстановка на фронте и в тылу заставляла людей мыслить творчески, действовать самостоятельно, принимать на себя ответственность в решающий момент. Кроме того, война проломила «железный занавес», отгораживавший страну от остального мира. Участники европейского похода Красной Армии (а их было почти 10 млн. человек), многочисленные репатрианты (до 5,5 млн.) воочию увидели буржуазный мир, о котором знали исключительно из пропагандистских материалов, «разоблачавших» его пороки. Различия в отношении к личности, в уровне жизни в этих странах и в СССР были настолько велики, что не могли не посеять сомнений у оказавшихся в Европе советских людей в правильности оценок, звучавших в устах пропагандистов, в целесообразности пути, по которому шла страна все эти годы.

Одновременно последствия войны обострили криминогенную обстановку в стране. В послевоенные годы вырос уровень уголовной преступности, причем значительную часть преступлений составляли особо опасные – грабежи, убийства, бандитизм. Факторы, вызвавшие рост преступности:

- экономические трудности;

- массовое передвижение населения;

- наличие у населения большого количества огнестрельного оружия;

- детская беспризорность и безнадзорность;

- психологический фактор военного времени.

Советское руководство восстановило довоенные репрессивные порядки в стране. Большинство репатриированных и военнопленных вместо возвращения домой отправили в лагеря, в ссылку или на принудительные работы по восстановлению разоренных войной районов.

В марте 1946 г. СНК, народные комиссариаты СССР преобразовали в Совет Министров и министерства СССР. НКВД СССР стал МВД СССР. Изменили не только организационную структуру правоохранительных органов, но и их нормативную базу, даже во многом – принципы работы.

Голод 1946 г. спровоцировал огромную волну преступлений. Лишь в 1947 г. за уголовные преступления осудили более 1,3 млн. человек. Из них большую часть составляли хищения государственного хлеба. Неурожай, преступность послужили предлогом для ужесточения контроля над крестьянством. В 1947-1948 гг. правительство прибегло в отношении колхозников к мерам принуждения, напомнивших о худших временах 1-й пятилетки. Близкие по духу закону от 7 августа 1932 г. 2 Указа, принятые 4 июня 1947 г. об охране социалистической собственности, предусматривали от 5 до 25 лет лагерей за всякое «посягательство на государственную или колхозную собственность». Под предлогом укрепления дисциплины началось преследование колхозников, рабочих совхозов и единоличников. Жители деревни назвали это «вторым раскулачиванием», которое в основных чертах повторило раскулачивание 1930-х гг.: насильственное изъятие зерна, наращивание госзапасов и экспорта хлеба, высылка непокорных в отдаленные места.

В марте 1947 г. по предложению А.А. Жданова приняли постановление ЦК ВКП(б) «О судах чести в министерствах СССР и центральных ведомствах». Дело профессоров В.Н. Клюевой и Г.И. Роскина (июнь 1947 г.), авторов научной работы «Пути биотерапии рака», обвиненных в антипатриотизме и сотрудничестве с зарубежными фирмами, стало «знаковым» началом репрессий.

Опасаясь возросшей в войну популярности военных, Джугашвили (Сталин) санкционировал в 1947 г. арест маршала авиации А.А. Новикова, генералов П.Н. Понеделина, Н.К. Кириллова, ряда сослуживцев маршала Г.К. Жукова. Самому полководцу предъявили обвинения в сколачивании группы недовольных генералов и офицеров, неблагодарности и неуважения к вождю.

В 1948 г. возобновили массовые репрессии, политические процессы и «чистки». Репрессии затронули и часть партийных функционеров, особенно стремившихся к самостоятельности и большей независимости от центральной власти. Органы госбезопасности организовали новые дела: «ленинградское», «мингрельское». В начале 1948 г. арестовали почти всех лидеров ленинградской парторганизации, около 2 000 человек. В 1949 г. отдали под суд и через час после его решения в 1950 г. расстреляли по «ленинградскому делу» 200 из них (в том числе Председатель СМ РСФСР М.И. Родионов, член Политбюро и Председатель ГосПлана СССР Н.А. Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецов). «Ленинградское дело» должно было стать суровым предостережением тем, кто хоть в чем-то мыслил иначе, чем «вождь народов».

В октябре 1948 г. ввели в действие новый Устав постовой службы милиции с рядом новых положений; патрульная служба милиции, до того носившая эпизодическая, стала обязательной составной частью наружной службы. В 1948 г. ввели Дисциплинарный устав, регламентировавший обязанности, права и дисциплинарную ответственность рядового и начальствующего состава. В апреле 1949 г. МВД СССР издал приказ о введении в городских и районных отделах милиции должностей заместителей начальников по политической части.

В октябре 1949 г. милицию передали из МВД СССР в систему МГБ СССР. 23 августа 1950 г. МГБ СССР реорганизовало Главное управление милиции (ГУМ). В составе ГУМ образовали 3 управления: милицейской службы (охрана общественного порядка); уголовного розыска (борьба с бандитизмом, грабежами, разбоями); по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией.

Сопротивление установлению советской власти и коллективизации подавили в Западной Украине, Прибалтике. К 1950 г. прекратила существование Украинская повстанческая армия (руководитель – Р. Шухевич). Из 250 000 активистов боевых отрядов ОУН (Организация Украинских Националистов) убили 55 000, а 50-60 тыс. ушли на Запад через Словакию и Польшу. Сражаясь за национальную самостоятельность Украины, бойцы ОУН отличались особой жестокостью. По данным академика М.И. Семиряги, от их рук погибли 60 000 советских граждан, в том числе 50 православных священников, около 70 секретарей партийных и комсомольских организаций, 25 000 военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов, более 30 000 активистов советской власти (в том числе учителей, специалистов различных профилей). До начала 1950-х гг. только в Западной Украине к 1950 г. депортировали, сослали и арестовали около 300 тыс. человек. В Прибалтике депортировали 400 тыс. литовцев, 150 тыс. латышей, 50 тыс. эстонцев.

Проведенные советскими и партийными властями мероприятия в Западной Украине и Прибалтике способствовали сохранению напряженности в национальных отношениях в последующие десятилетия. Присоединенные территории относились к другим типам цивилизации, имели совершенно иные ментальность и приоритеты. Однако, этого не учли советские власти.

В последние годы жизни Джугашвили (Сталина) развернули активную борьбу с «буржуазным национализмом» в союзных республиках и автономиях. Объектом кампании стала интеллигенция, ученые вновь вошедших в СССР западных регионов, остатки прежних национальных элит в других национальных территориальных единицах страны, группы интеллигенции, выросшие в этих регионах в годы советской власти. Чистка прошла по университетам и другим ВУЗам, академиям наук союзных республик. Ломали судьбы, рушили карьеры: глубокие шрамы остались в памяти интеллигенции, «дисциплинировав» на время одних и превратив в скрытых диссидентов других.

Один из первых ударов репрессий пришелся по военнопленным, большинство из которых (около 2 млн.) после освобождения из фашистской неволи направили в сибирские и ухтинские лагеря. Тула же сослали «чуждые элементы» из прибалтийских республик, Западной Украины и Белоруссии. По разным данным, в эти годы «население» ГУЛага составляло от 4,5 до 12 млн. человек. В 1948 г. созданы лагеря «специального режима» для осужденных за «антисоветскую деятельность» и «контрреволюционные акты», в которых использовали особо изощренные методы воздействия на заключенных.

В 1948-1949 гг. на передний план вышел антисемитский мотив, вероятно, отражение личных взглядов вождя. Повод был найден – деятельность Еврейского антифашистского комитета, созданного в 1941 г. для контактов с еврейскими общинами союзнических стран. Аресты лидеров ЕАК эхом отозвались по всей стране, затронув судьбы многих видных советских деятелей еврейской национальности. Почти весь состав Еврейского антифашистского комитета, завоевавшего в годы войны авторитет в мире, был ликвидирован.

В январе 1953 г., перед самой смертью Джугашвили (Сталина) раскрыли «заговор врачей-убийц» в Кремле. Многие из арестованныех по «делу врачей» были евреями. Заговор «организорвали» в МГБ по указанию вождя и, возможно, как увертюру к новой чистке в высшем эшелоне власти в назидание евреям, жившим в СССР.

В 1948-1953 гг. произошло несколько восстаний заключенных. Наиболее известные из них были в Печоре (1948 г.), Салехарде (1950 г.), Экибастузе (1952 г.), Воркуте и Норильске (1953 г.). В Норильске на шахте «Капитальная» произошло восстание заключенных, часть которых сумела вооружиться. Восстание жестоко подавили, погибли сотни людей. Крупное и продолжавшееся более месяца восстание вспыхнуло в Кенгире (Казахстан), подавленое танками. К началу 1950-х гг. «население» ГУЛага составило 2,5 млн. заключенных (без спецпереселенцев).

Всего жертвами репрессий в 1948-1953 гг. стали почти 6,5 млн. человек.

Краеугольным камнем сталинской идеологии было возвеличивание, «культ личности». Каждое действие режима приписывали инициативе мудрого Джугашвили (Сталина). Его неизменно представляли величайшим и мудрейшим вождем страны и прогрессивного человечества. В последние годы жизни вождя его культ личности достиг высшего апогея. В каждом поселке ему сооружали памятник.

Росли подозрительность и недоверие Джугашвили (Сталина) к окружающим и ранее близким ему людям. Уже к концу 1945 г. известных военачальников назначили в отдаленные районы, удалив из политической жизни. Наиболее популярного из них Г.К. Жукова отправили командовать сначала Одесским военным округом, затем – Уральским, и с 1946 г. о нем почти не писали.

Празднование в декабре 1949 г. его 70-тилетия превратили в государственное торжество. Несколько недель газеты перечисляли тысячи подарков, присланных «отцу народов» со всех концов света.

К тому времени вождь фактически окончательно отказался от большинства ленинских завещаний, стал маршалом, генералиссимусом и Председателем Совета Министров.

Он последовательно игнорировал принципы партийной жизни: 13,5 лет (с марта 1939 г. по октябрь 1952 г.) не созывали съезды и 5,5 лет (с февраля 1947 г. по октябрь 1952 г.) – пленумы ЦК. Даже Политбюро почти никогда не собирали в полном составе из-за введенной вождем практики «малых комиссий» (незаконных с точки зрения Устава партии) с расплывчатыми полномочиями. Постоянно возрастала роль его личного секретариата. Постоянные кадровые перестановки увенчало избрание 16 октября 1952 г. на пленуме ЦК вместо «узкого» Политбюро расширенного Президиума ЦК из 25 членов и 11 кандидатов. Готовили новые перестановки и репрессии.

Таким образом, советскую тоталитарно-бюрократическую систему в конце 1940-х – начале 1950-х гг. еще более укрепили и окончательно оформили. Сталинизм сдерживал поступательное развитие страны, негативно воспринимая даже саму возможность каких-либо изменений в политическом строе. Тем самым СССР вступил в очередной этап восточного цикла развития, отодвинутый Великой Отечественной войной.

***

Главным творцом несомненных успехов восстановления экономики стал советский народ. Его невероятными усилиями и жертвами, высокими мобилизационными возможностями директивной модели экономики достигли, казалось, невозможные экономические результаты. Вместе с тем, важную роль сыграла традиционная политика перераспределения средств из легкой и пищевой промышленности, сельского хозяйства и социальной сферы в пользу тяжелой промышленности. Большую помощь оказали и полученные с Германии репарации (4,3 млрд. $), обеспечив до 1/2 объема установленного в эти годы промышленного оборудования. Кроме того, бесплатным, но весьма эффективным был труд почти 9 млн. советских заключенных и около 2 млн. немецких и японских военнопленных, также внесших вклад в послевоенное восстановление.

Всё, что делали в течение 30 лет, было впервые. СССР стал воплощением новой общественно-экономической формации. Его развитие проходило в условиях жесточайшего давления со стороны капиталистического окружения. Социалистическая идея, овладевшая умами советских людей, творила чудеса. Великий гений советского человека сумел за исторически кратчайший срок превратить отсталую Россию в мощную индустриальную державу. Именно СССР наголову разгромил гитлеровскую Германию, спас мир от тотального порабощения, спас суверенитет и территориальную целостность. Однако, за всеми этими успехами крылись и страшные преступления авторитарного сталинского руководства, стоившие многих миллионов невинных жертв, которые нельзя оправдать никакими аргументами.

Источники и литература

Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: В 4-х кн. М., 1997.

Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952.

Белади Ласло, Крааус Тамаш. Сталин. М., 1989.

Боффа Д. История Советского Союза: В 2-х т. М., 1990.

Бузгалин А.В., Колганов А.И. Трагедия социализма. М., 1992.

Головатенко А. История России: спорные проблемы. М., 1994.

Народное хозяйство СССР. 1922-1982: Юбилейный статистический ежегодник. М., 1982.