Глава 23. — Ты что, мазохист? — осведомилась Холли, когда он снова предложил потренироваться.

— Ты что, мазохист? — осведомилась Холли, когда он снова предложил потренироваться.

— Сегодня вечером мы можем поработать с мечами, — сказал он.

Хотя Кейдеон занял два соседних номера в отеле, он настоял на том, что ляжет на ее постель. Прислонившись спиной к изголовью и вытянув ноги, он переходил с одного телеканала на другой, а она переставляла все, что не было прикреплено к месту.

— Ты считаешь, что мне нужно научиться владеть мечом, прежде чем я вернусь в свое обычное состояние? — Она могла поклясться, что он смотрит на нее, вовсе не интересуясь платным каналом, найдя который он страшно обрадовался.

— Многие разновидности существ Закона носят мечи.

— О'кей. Давай драться на мечах.

— Хорошо. Сейчас вернусь.

Он встал и вышел из номера, а потом вернулся через пару минут со своим мечом и метлой. Оторвав от метлы древко, он бросил палку на кровать, по-видимому, для будущей тренировки.

Потом с серьезной официальностью он вынул из ножен свой меч.

— Сколько лет этой вещи? Ты отдавал ее на датировку по углероду?

Он посмотрел на нее с отвращением, как будто она оскорбила его бабушку.

— Эй-эй, поуважительней с мечом. И потом, ему всего три-четыре столетия.

— Только-то? Я думаю, с тех пор технология улучшилась. Почему бы тебе не обзавестись новым?

— Ты забыла, что именно за этим я и еду? Постарайся не упускать это из виду, малышка.

Она сердито посмотрела на него:

— Я имела в виду последние несколько сотен лет.

— Если он не сломается... Это оружие много раз спасало мне жизнь.

— А ты многих убил?

На его лице мелькнула тень.

— Слишком многих. — И словно встряхнувшись, он поднял меч. — Итак, обоюдоострый меч. Он способен проходить сквозь доспехи и разрубать человека пополам.

— Ты действительно все еще пользуешься таким мечом?

— Огнестрельное оружие совершенно не берет нас, как ты могла заметить, когда я героически спасал твою жизнь две ночи тому назад. — Он протянул ей меч. — Он гораздо больше многих мечей. Так что тебе может быть трудно с ним управляться...

Она легко подняла меч одной рукой, подняла его на уровень глаз, чтобы рассмотреть его очертания, а потом сделала без всяких усилий круговой удар.

— А, значит, не очень тяжелый. Но обрати внимание на рукоять — она сделана, чтобы держать ее обеими руками, как бейсбольную биту. — Он стал позади нее, обхватил ее сбоку, чтобы поставить руки. — Вот так.

— Ты снова собрался нюхать мои волосы? — резко спросила она, раздраженная тем, что опять реагирует на его близость.

— А что я могу поделать, если твои волосы так привлекают существ мужского пола? А ты ведешь себя так, будто это моя вина. Передвинь руки немного от конца рукояти. Вот так. Почувствуй ее. Сейчас мы медленно повернем его вправо, потом влево, — говорил он, направляя ее движения.

Она чувствовала мускулы его торса, которые напрягались и расслаблялись, когда он двигался вместе с ней.

— С тех пор как был выкован первый меч, он стал символом мужественности. Ты можешь узнать, почему, если поднимешь его. Скажи, Холли, вот ты сжимаешь рукоять. Это не напоминает тебе что-то такое, что ты видела совсем недавно?

— Кейдеон, — сказала она предостерегающим голосом.

Он продолжал упрямо:

— И если латинское название меча означает «пенис», ты можешь вообразить, что название «ножны» — его неотъемлемая часть. Так и есть, малышка, «ножны» называются вла...

— Стоп! Ты все выдумываешь.

— Вовсе нет. Если ты прочтешь «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря в оригинале, на латыни, ты будешь смеяться, потому что солдаты всегда роняют свои ножны или даже используют свои ножны, чтобы ударить врага по голове.

И снова его подбородок потерся о ее ухо. Знает ли он, что это сводит ее с ума? Ну конечно, знает!

— Говорят, каждый меч имеет свои великолепные ножны.

— Я проверю все, что ты сказал.

— Милости просим.

— Так ты читал Юлия Цезаря?

— В оригинале, Холли, на латыни. Нравлюсь ли я тебе больше теперь, когда ты знаешь, что я умею читать на древних языках?

— На меня произвело бы сильное впечатление доказательство того, что ты вообще умеешь читать.

— У этой валькирии острый язычок. Вот твоя боевая стойка. Ноги на ширине плеч. — Он постучал по ее лодыжке своей ступней, чтобы она шире расставила ноги.

— Мне что, стоять на пальцах?

— Хороший вопрос. Как правило, нет. Чтобы устоять под ударами, нужно сохранять равновесие. Ты удивишься, с какой силой может ударить меч — он отбросит тебя. И чтобы снова нанести тяжелые удары, нужно обеими ступнями твердо стоять на земле. Говорят, что боевой стиль валькирий отличается от общепринятого.

— Как это?

— Они делают ставку на быстроту. Они могут оказаться позади тебя прежде, чем ты успеешь повернуть голову. Мечи у них меньше обычных, похожи на рапиры, изготовлены скорее для колющих ударов. Если бы какой-то валькирии пришлось биться со мной, она попыталась бы не дать моему мечу ударить по ее мечу. Чаще всего они убивают ударом в спину.

— Это как-то не очень забавно. — Это шло вразрез со всем, чему ее учили.

— Бой на мечах в Законе не забава. Здесь нужно сохранить голову на плечах. О'кей, теперь выше грудь. — Он положил руку ей на плечо и потянул ее назад. — Подними меч перед своим носом и опусти кончик примерно под углом в сорок пять градусов от своего лица. Это называется «средняя позиция». Из нее можно отбивать удары и справа, и слева. Теперь давай немного изменим ее. — Он повернул Холли.

Он продолжал прикасаться к ней, но она не могла определить момент, когда это было необоснованно.

— Если ты станешь боком, вот так, это уменьшит видимую поверхность твоего тела, и ты как мишень станешь меньше.

— Ты собираешься воспользоваться украденной щеткой или нет?

Он поднял брови.

— Ты считаешь, что уже готова скрестить мечи? Хорошо.

Когда он отпустил ее, чтобы взять палку, она слегка покачнулась и обрадовалась, что он этого не заметил. Снова став к ней лицом, он сказал:

— Я сейчас нанесу удар, и я хочу, чтобы ты прикрылась. — Подняв палку, он ударил ею по мечу, и они начали тренировку.

Они ходили друг вокруг друга, и он продолжал давать указания:

— Никогда не сомневайся. Никогда не кажись взволнованной. Локти к бокам. Держись компактно.

Он наносил удары довольно медленно, так что всякий раз ей удавалось отбить их.

— Избегай многочисленных противников. Предпочитай драться один на один и не стыдись бежать, если противник превосходит тебя численно.

Теперь скорость нанесения ударов увеличилась, и Холли ощутила прилив адреналина.

— На протяжении истории большинство битв на мечах решались первым же ударом. Здесь каждый момент в счет.

Он наносил удары быстрее и быстрее, но она еще могла парировать их.

— Нет, нет, нет, этого удара ты могла избежать, — сказал он, именно когда она подумала, что особенно хорошо отбила его. — Никогда не наноси удар, если можешь уклониться. И запомни: все, что тебя окружает, может тебе пригодиться. Всегда держи это в голове. Все может стать оружием. — Он бросил в нее подушку, и она разрубила ее точно пополам!

Он сильно ударил ее палкой по заду. И это привело ее в ярость.

— Не любишь, когда тебя шлепают? Тогда не своди глаз с противника.

Воинственный дух вспыхнул в ней, и она с воплем нанесла удар. Он отскочил, и меч прошел сквозь край кровати и телефон.

Холли широко раскрыла глаза.

— Кейдеон! Я ведь могла тебя убить! Прошу прощения! — И когда он пожал плечами, она сказала: — Ты считаешь, что об этом не стоит говорить?

— Нет. Наносить удары по мебели — это забавно. Меня больше заботит, что мы тренируемся, а ты останавливаешься, чтобы извиниться. Где сердце убийцы? Где твоя безжалостная сторона? Ты ведешь себя как девчонка.

— Де... девчонка? — переспросила она, не веря своим ушам.

— Слушай, у меня идея. Если ты сумеешь пролить кровь до того, как через десять минут начнется мое классное платное шоу, я дам тебе твои таблетки.

Она бросилась в атаку. Он уклонился от ее следующего удара, но понял, что она готовится нанести второй удар еще быстрее. Быстрая маленькая женщина. Он просто отступил в сторону, и вместо него погибла лампа.

— Это все, что ты усвоила?

Сжав губы, она ударила с ошеломительной быстротой; ему пришлось загородиться палкой, и она отрубила от нее кусочек.

— О Боже, неужели я отрубила кончик твоего клинка, а?

Кейд вздрогнул. Она буквально жаждала крови и постепенно приходила в ярость. Снова и снова они ходили кругами, она наносила удары, он уклонялся. Наконец он сказал:

— Твои десять минут истекли, малышка. Ты проиграла...

Ее меч опустился со свистом, пролетев мимо его плеча на расстоянии миллиметра.

— Холли, хватит. Мы кончили.

С глазами, блестевшими серебром, она сказала:

— А я только начала.

Он прыгнул так, чтобы оказаться у нее за спиной, и легко пнул ее сзади в колено. Холли потеряла равновесие.

— Ох! — Но даже споткнувшись, она взмахнула мечом.

Жертвой пала картина, висевшая на стене.

— Теперь уж ты точно кончила...

Раздался стук в дверь. Глубокий голос сказал:

— Откройте, полиция.

Лицо ее побелело. Меч опустился в обмякшей руке.

— О Боже мой, — прошептала она, — что нам делать?

Кейд приготовился позабавиться.

— Допрыгалась, — пробормотал он. — Теперь тебя посадят в тюрьму.