Билет. Нерелигиозные системы мысли: деизм. Взгляд на религию Канта Ф. Г.Гегеля, Ницше и Фрейда З

Деизм (от лат. Deus – Бог). Это религиозно-философское направление возникло в Англии в XVII веке, но получило особое распространение в Европе в следующем столетии. Деизм признает бытие Бога, но рассматривает Его лишь как Творца мира и его законов, полностью исключая возможность каких-либо Откровений, чудес, действий промыслительного характера со стороны Бога. Бог вне мира. Он трансцендентен (от лат. transcendere – выходить за пределы чего-либо), т.е. абсолютно непознаваем для человека. И никакое общение между человеком и Богом невозможно.

Сотворенный мир, по деистическому воззрению, подобен совершенному часовому механизму, сделав который, мастер предоставил его самому себе. Человек абсолютно автономен, независим от Бога. Для полноценной жизни, не только телесной, но и духовной, не требуется ни молитв, ни богослужений, ни таинств, нет необходимости в какой-либо помощи Бога, Его благодати, ибо все это нарушало бы свободу человека. Весь грандиозный религиозный опыт человечества просто перечеркнут чисто волюнтаристским его отрицанием. Поэтому религия со всеми ее догматами, заповедями и установлениями оказывается учением неверным и бессмысленным. Излишней и вредной, естественно, является и Церковь.

Так, признавая, по-видимому, Бога, деизм полностью отвергает Его необходимость для человека, чем открывается прямой путь к открытому богоборчеству. Не случайно из уст деиста Вольтера прозвучал столь кощунственный в отношении католической церкви призыв: «Раздави гадину!»

Деизм – не случайный продукт мысли каких-то «странных» философов. Его психологические корни совечны первозданному человеку, возмечтавшему стать «как Бог» без Бога, против Бога, и начавшему «новую жизнь» (=смерть) в «новом» мире. Эта наследственная «самость», получившая благоприятную почву для своего развития в обмирщенной в ту эпоху на Западе церковной жизни породила множество болезненных явлений в человеческом уме и сердце. В их числе деизм, атеизм, материализм, масонство и т.д.

Иммануил Кант (1724 - 1804) – выдающийся немецкий философ и ученый.

Философия Канта раскрывается, главным образом, в его двух основных трудах: «Критика чистого разума» и «Критика практического разума». В «Критике чистого разума» он пришел к выводу, что человеческий разум в принципе не может познать сущность вещей. Возможно лишь познание «явлений», т.е. того, что возникает в результате взаимодействия реального мира (так называемых «вещей в себе», недоступных познанию) и нашей познавательной способности. Поскольку «вещи в себе» непознаваемы, то Кант делает вывод о принципиальной невозможности постижения Бога, души, мира. Он подвергает критике т.н. доказательства бытия Божия и бессмертия души.

Однако, исходя из существования в нас нравственного закона, безусловно требующего своего исполнения, Кант в «Критике практического разума» утверждает необходимость постулирования бытия Бога и бессмертия души. Поскольку, лишь принимая существование Бога, хотящего и могущего блюсти добро и правду, и бессмертие души, позволяющего ей неограниченно совершенствоваться, возможно достижение того нравственного высшего идеала, стремление к которому заложено в природе человека.

Свой взгляд на сущность религии Кант высказывает в указанных трудах, а также в сочинении «Религия в пределах только разума». По мнению Канта, содержанием религиозного сознания служит понятие о Боге как о нравственном законодателе, и религия заключается в признании человеком всех своих нравственных обязанностей как заповедей Бога. В «Критике практического разума» он пишет: «Нравственный закон через понятие высшего блага, как объекта и конечной цели чистого практического разума, приводит человека к религии, т.е. признанию всех своих обязанностей, как заповедей Божиих, – не как санкций, т.е. произвольных и самих по себе случайных определений чужой воли, а как существенных законов всякой свободной воли самой по себе». «Религия, по материи или по объекту, ничем не отличается от морали, т.к. общий предмет той и другой составляют нравственные обязанности; отличие религии от морали только формальное».

Существо религии, таким образом, по Канту, состоит в исполнении нравственного долга, «как заповедей Божиих». Кант в объяснении своего понимания религии говорит, что разумный человек может иметь религию, но никаких отношений к Богу иметь не должен, потому что о Его действительном существовании человеку ничего достоверного неизвестно. На место Бога в религии он ставит человека с присущим ему нравственным законом. В результате создается некое столь универсальное понятие религии, при котором она может существовать и без признания бытия Бога. Не случайно, в своем последнем большом сочинении «Opus postumum» он неоднократно писал: «Я – Бог».

Точка зрения Канта на религию, как на совокупность определенных нравственных обязанностей, является распространенной. Основная ее мысль сводится при этом к утверждению, что человеку достаточно быть х орошим, ибо это и есть существо религии. А религиозность – дело второстепенное и необязательное. Поэтому все специфически религиозные требования к человеку: вера, догматы, заповеди, богослужения и молитвы, нормы церковной жизни – излишни. Все это – суеверие, или философия и ими можно пренебречь. Отсюда возникает проповедь т.н. общечеловеческой морали, адогматического христианства, единства по существу всех религий и т.п.

Серьезная ошибка данного понимания религии заключается в игнорировании им того факта, что сама нравственность, и весь строй жизни человека, в конечном счете, определяются его мировоззрением, его пониманием высшего идеала, которым может быть и Бог, и «бог». Но эти идеалы определяют разную мораль.

Если богом для человека окажется слава, богатство, власть, желудок, то не останется сомнений и в характере его морали. Яркой иллюстрацией этого может служить выступление Рокфеллера перед учениками одной из воскресных школ в США, в котором он, в частности, сказал: «Рост деловой активности – это просто выживание сильнейших... Американскую розу можно вырастить во всем великолепии ее красоты и благоухания, которое вызовет восторг у созерцающих ее, лишь беспощадно обрезая слабые ростки вокруг нее. Это... всего лишь претворение в жизнь закона природы и божьего закона»! Поклонение золотому кумиру приводит человека к беспощадной жестокости. Так подтверждается истина: каков «бог» – такова и мораль.

Но если даже мораль высокая, она сама по себе не приближает человека к Богу, ибо не добрые дела очищают сердце человека, а борьба со страстями и проистекающее отсюда смирение. Прп. Исаак Сирин писал: «Пока не смирится человек, не получает награды за свое делание. Награда дается не за делание, но за смирение… Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно утрачено, то первые будут напрасны». То же самое о делах высокой морали говорит пророк Иоанн: «Истинный труд не может быть без смирения, ибо сам по себе труд суетен и не вменяется ни во что». Потому свт. Игнатий (Брянчанинов) даже так говорит: «Несчастен тот, кто удовлетворен собственною человеческою правдою: ему не нужен Христос».

Нравственность, добрые дела необходимы и полезны только в том случае, когда совершаются по любви к человеку и являются средством приобретения смирения.

Очень хорошо бездуховность и, по существу, атеистичность взгляда Канта на религию показывает свящ. Павел Флоренский. Анализируя понятие святости, он пишет: «Эту реальность [иного мира] наша современная мысль склонна приравнять к нравственной силе, разумея под святостью полноту нравственных совершенств. Таков кантовский обход культа с тыла, так сказать, ибо нравственность при этом мыслится как сила этого же, дольнего мира, и притом субъективная... Но напрасны бессильные покушения на понятия святости... Уже самое словоупотребление свидетельствует против таких покушений: когда говорится о святых одеждах, о святой утвари, о святой воде, о святом елее, о святом храме и так далее, и так далее, то явно, что здесь речь идет о совершенстве отнюдь не этическом, а онтологическом. И значит, если в данных случаях положительная сторона святости – и это онтологическое превосходство над миром, онтологическое пребывание вне здешнего, то, следовательно, и вообще узел связи этого понятия святости не в этике, а в онтологии...

И если человека мы называем святым, то этим мы не на нравственность его указываем – для такого указания есть и соответствующие слова, – а на его своеобразные силы и деятельности, качественно не сравнимые со свойственными миру, на его вышемирность, на его пребывание в сферах, недоступных обычному разумению... нравственность же такого человека, не входя сама в состав понятия святости, отчасти служит одним из благоприятных условий его вышемирности, отчасти же проявляется как следствие таковой. Но связь этих двух понятий устанавливать нужно нитями нежными и очень гибкими... Так, следовательно, если о нравственном поступке будет сказано: “святое дело”, – то тут имеется в виду не кантовская его, имманентная миру, нравственная направленность, но антикантовская, миру трансцендентная соприсносущность неотмирным энергиям. Называя Бога Святым, и Святым по преимуществу, источником всякой святости и полнотою святости... мы воспеваем не Его нравственную, но Его Божественную природу...»

Подмена святости нравственностью и духовности моралью – глубокая ошибка Канта и всех «кантианцев». Исполнение нравственных обязанностей без Бога равносильно плаванию корабля «без руля и без ветрил».

Ярким представителем еще одного также очень распространенного, особенно среди интеллигенции, понимания религии является Г. Гегель (1770–1831) – крупный немецкий философ-идеалист, протестант и апологет.

В основе его философской системы лежит учение о т.н. Абсолютной идее (или Мировом разуме, Мировом духе, Абсолюте, Боге) как начальной категории, которая существует до мира, природы и общества и диалектически развивается от абстрактного к конкретному. Ее развитие осуществляется через разветвленную систему логических категорий (заменивших собою в философии Гегеля всё реально существующее) следующим образом: каждое понятие предполагает и порождает противоположное себе, и оба они ведут к третьему, высшему понятию, примиряющему и содержащему их в себе как свои моменты (например, бытие – небытие – бывание). Третье понятие, в свою очередь, становится началом новой триады и т.д. Непрерывная смена трех моментов: тезиса, антитезиса и синтеза (положения, противоположения и их единства), является диалектическим законом (методом) развития Абсолютной идеи. Диалектический метод лежит в основе построения всей философской системы Гегеля. Она разделяется на три части:

1. Учение об Абсолютной идее в самой себе, как она развивается в виде чистых логических сущностей (логика);

2. Учение об Абсолютной идее в ее инобытии, т.е. учение о природе (философия природы);

3. Учение об Абсолютной идее как различных формах конкретного духа (философия духа). Здесь Абсолют становится разумным в человеческом сознании и раскрывается в трех формах: в искусстве, религии и философии. В искусстве он познает себя в форме созерцания через чувственный образ, в религии – в форме представления, в философии – в форме понятия.

Религия, по Гегелю, является низшей по сравнению с философией ступенью самораскрытия Абсолютного духа, поскольку в религии познание находится на уровне лишь представлений, являющихся несовершенной модификацией философских понятий. Поэтому религия, в конечном счете, должна быть упразднена философией (конечно, Гегеля) – этой совершенной формой познания Абсолюта.

Гегель «оригинально» интерпретировал догматическое учение христианства. Так, догмат Троицы он истолковывал как символическое выражение диалектического развития Абсолютной идеи по принципу триады. В таком объяснении, естественно, основные христианские истины утрачивали свой подлинный смысл и превращались в аллегории философских категорий.

Взгляд Гегеля на религию обращает на себя внимание не особенностями философского осмысления, но основной своей идеей в понимании сущности религии. Религия рассматривается здесь как некая система мысли, и главная задача верующего заключается в ее понимании, в дискурсивно-логическом осмыслении ее истин. Однако при таком подходе душа религии – личное переживание Бога, оказывается изгнанной и подменяется богословскими и религиозно-философскими «компьютерными» рассуждениями о Нем. В результате, религия как живая, реальная связь с Богом перестает существовать для человека.

Такое глубоко ложное представление о ней является одной из распространенных болезней среди богословов, священнослужителей, интеллигенции. Они «знают» христианство и на этом часто заканчивается их религиозная жизнь. Реформация является особенно яркой иллюстрацией подобного умонастроения. Прот С. Булгаков называл протестантизм «профессорской религией», подчеркивая рационалистический характер его религиозности. Эту роковую ошибку обличал уже апостол Павел: …знание надмевает, а любовь назидает. Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать. Но кто любит Бога, тому дано знание от Него (1 Кор. 8, 1–3).

Прп. Серафим Саровский прямо осуждал сведение религии к т.н. религиозному просвещению: «Мы в настоящее время, по нашей почти всеобщей холодности к вере святой в Господа нашего Иисуса Христа и по невнимательности нашей к действиям Его Божественного о нас промысла до того дошли, что почти не понимаем слов Священного Писания. Некоторые говорят: это место непонятно, потому неужели Апостолы так очевидно при себе Духа Святого чувствовать могли? Тут нет ли де ошибки? Не было и нет никакой... Это все произошло оттого, что, мало-помалу, удаляясь от простоты христианского ведения, мы под предлогом просвещения зашли в такую тьму неведения, что нам то кажется неудобопонятным, о чем древние христиане до того ясно разумели, что в самых обыкновенных разговорах понятие о явлении Бога между людьми никому из собеседующих не казалось странным».

Насколько глубоко эта болезнь может поразить человека, пишет святитель Игнатий Брянчанинов († 1867): «Сбывается слово Христово: в последние времена обрящет ли Сын Божий веру на земле! Науки есть. Академии есть, есть кандидаты, магистры, доктора богословия право – смех, да и только, эти степени даются людям... [А] Случись с этим богословом какая напасть и оказывается, что у него даже веры нет, не только богословия. Я встречал таких: доктор богословия, а сомневается, был ли на земле Христос, не выдумка ли это, не быль ли, подобно мифологической! Какого света ожидать от этой тьмы?!»

К сожалению, этого не поняли ни Гегель, ни все последующие «гегельянцы».

Фри́дрих Ви́льгельм Ни́цше (нем. Friedrich Wilhelm Nietzsche; 15 октября 1844, Рёккен, Германский союз — 25 августа 1900, Веймар, Германская империя) — немецкий мыслитель, классический филолог, композитор

Ницшеанство - Учение немецкого философа Ф. Ницше, проповедующее крайний индивидуализм, волюнтаризм, культ так называемого сверхчеловека, характеризующееся нигилистическим отношением к традиционным ценностям европейской культуры и решительной переоценкой всех ценностей. Идею сверхчеловека Ницше предлагает как альтернативу религии. Бог умер, теперь должен жить сверхчеловек. Это философская позиция является основанием атеистических и антихристианских взглядов Ницше. Ницшеанство - один из главных источников фашистской идеологии.

 

Зи́гмунд Фрейд (Полное имя Сигизмунд Шломо Фрейд, нем. Sigismund Schlomo Freud; 6 мая 1856, Фрайберг, Австрийская империя — 23 сентября 1939, Лондон) — австрийский психолог, психиатр и невролог.

Взгляд Фрейда на религию можно разделить на общую и оригинальную части. К общей части относится его мнение о возникновении и развитии религии, где Фрейд повторяет натуралистическую и анимистическую гипотезы возникновения религии. К оригинальной части относится его особое преломление политической и психологической гипотез, по той же классификации. В натуралистической гипотезе предполагается, что древние люди по своему невежеству обожествляли явления природы. В анимистической гипотезе считается, что первым богопочитанием было почитание духа предков, в том числе отца. В политической (социально-политической) гипотезе предполагается, что жрецы и правители изобрели религию, чтобы удерживать власть и заставлять народ уважать гражданские законы (и подчиняться требованиям культуры). В психологической гипотезе религия выводится из неких субъективных человеческих мотивов.

Фрейд считал религию иллюзией, подпитываемой исполнением древнейших и сильнейших желаний человечества в защите от беспомощности перед природой, в обеспечении справедливости в обществе, в смягчении или преодолении тайны смерти, в получении ответов на фундаментальные вопросы мироздания; иллюзией, построенной из материала воспоминаний собственной детской беспомощности и беспомощности раннего человечества (детства человеческого рода); иллюзией, позволяющей облегчить психику человека благодаря преодолению конфликтов детства из области отцовского комплекса. Но Фрейд не первый, кто считал религию иллюзией. Аналогично Фрейду Л.Фейербах считал религию иллюзией, созданной человеческой фантазией; иллюзией, в которой человек вместо несуществующего Бога поклоняется идеализированному самому себе. По поводу такой позиции архимандрит Августин пишет: "почитать религию - это всемирно-историческое явление, неотъемлемое и самое дорогое сокровище человечества, - пустою иллюзией, значит признать весь род человеческий сумасшедшим. Чем же, в самом деле, как не сумасшествием, нужно назвать то состояние души, когда человек образы, созданные его собственной фантазией, считает действительно существующими предметами и постоянно вплетает их во все отношения своей жизни? И несмотря на измеряемый тысячелетиями возраст свой, человечество не приобрело доселе смысла и умственного здоровья даже настолько, чтобы разубедиться в действительности мечтаний своей расстроенной фантазии! Можно ли после этого представить меньше уважения человечеству, человеческому разуму и истории, можно ли злостнее насмеяться над ними?". По поводу утверждения Фрейда, что религию можно считать общечеловеческим неврозом навязчивости, происшедшим из Эдипова комплекса, из отношения к отцу, можно возразить, что тогда более религиозными были бы те люди, у которых в детстве конфликт с отцом был более интенсивным; такие люди больше бы искали убежища в религии, как примиряющей этот конфликт. Но мы наблюдаем, скорее, нечто обратное. В семьях благочестивых христиан, где отношения между ребенком и отцом строятся на взаимном доверии и любви, наиболее искренняя религиозность у детей. Более того, если ошибки и увлечения юности и отдаляли временно таких детей от Бога и Церкви, то в более зрелом возрасте они вновь возвращались к религии; вера, воспитанная с детства, давала свои плоды. Можно выдвинуть и такое возражение против рассматривания религии как невроза. Если бы религия была неврозом, то в результате психотерапевтического воздействия большинство пациентов бы утратили религиозное чувство, а сами психотерапевты были бы убежденными атеистами. Но ни того, ни другого мы не наблюдаем.

Есть один общий фундаментальный фактор, который совершенно упускает З.Фрейд - это врожденное чувство Бога, более или менее развитое, более или менее осознанное. Благодаря естественной религиозности человека существуют так называемые естественные религии - религии языческие (в том числе мировая религия буддизм), иудаизм (после отвержения Христа) и мусульманство (ислам). В естественных религиях народ, имея чувство Бога, создавал образ Его (или существа Его заменяющего) в соответствии с уровнем своего нравственного, интеллектуального и духовного развития. Но, кроме естественных религий, существуют еще религии откровения: ветхозаветная иудейская религия, христианство. Здесь мы действительно имеем религии высшего типа, ибо в основе религий откровения лежит сверхъестественное откровение Бога о Самом Себе, переданное человечеству через пророков, через Сына Божия Иисуса Христа и Его апостолов, и записанное в Священном Писании. Таким образом, основополагающие истины религий откровения не являются следствием человеческих фантазий или философских умозаключений, проецирующих отдельные свойства человека и природы на идею Бога. В этом важнейшая и принципиальная особенность религий откровения. Религии откровения не исключают и человеческого фактора - естественной религиозности. Но, в отличие от естественных религий, религии откровения объясняют нам, откуда в душе человека существует естественная религиозность. Естественная религиозность - это голос Божий, звучащий в душе человека, ибо человек был создан Богом, причем создан по образу Божию, как говорит откровение. Потому-то человек и способен воспринимать голос Божий. К сожалению, в душе основателя психоанализа З.Фрейда голос Божий, как можно полагать, был заглушен рационализмом мощного интеллекта. Отвергнув веру в Бога, великий психоаналитик не отказался от веры вообще, но заменил ее верою в науку и человеческий разум, и не в последнюю очередь в свой собственный разум.