ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДА

Точный перевод - дело практически немыслимое. "Tradditore - traitore", "переводчик - предатель" - так говорили итальянцы, которых эта проблема беспокоила со времен Римской империи, вынужденной находить общий язык с многочисленными вассальными народами. Даже если не просишь, а приказываешь, надо, чтобы понимали твой приказ. А ловушек тут хватает.

Первая и одна из самых распространенных - омонимы, слова, звучащие одинаково, но означающие разное.

А тут же рядышком сидит в засаде и открывает пасть второе пугало переводчика - идиома. Устойчивое словосочетание, которое значит то, что в нем сказано, и в то же время не совсем то.

Иногда, правда, эта особенность обогащает язык новой идиомой. Мы все безмятежно используем в речи грибоедовское "кричали женщины "Ура!" и в воздух чепчики бросали" и даже не задумываемся - какие чепчики? Грибоедов и его потенциальные читатели прекрасно знали французскую идиому "она забросила свой чепец за мельницу", т.е. пустилась во все тяжкие. Мельницу, спасибо Александру Сергеевичу, мы благополучно потеряли, а все остальное используем, не понимая, откуда взялось.

Также присутствуют особенности произношения. Китайцы не произносят вообще звука "р", автоматически заменяя его на "л", и поэтому безобидное и вполне уважительное обращение "подруга" принимает у них столь жуткий вид. Кстати, у японцев все как раз наоборот - они во всех заимствованных словах меняют "л" на "р". Так что неудивительны сложности советско-японских отношений - как общаться с теми, кто слова "Ленин" или, тем паче, "Леонид Ильич Брежнев" даже произнести не могут.

Мимика тоже не переводится один к одному! Когда житель Дальнего Востока крайне взбешен и вот-вот нанесет супостату оскорбление действием, его мимика нам кажется улыбкой. В одном из китайских кинофильмов герой говорит жестокому вознице, избивающему лошадь: "Если ты не прекратишь бить лошадь, я тебя убью и мы доберемся без твоей помощи!". Естественно, изображает изо всех сил, что крайне разгневан, то есть, по нашим понятиям, улыбается во весь рот, как и его спутники! Чтоб как-то сгладить недоразумение, при дубляже фразу перевели так: "Если ты не прекратишь бить лошадь, ты ее убьешь, и нам придется добираться без ее помощи!". Шутка такая....

И решить эту проблему не скоро помогут компьютеры. При попытке перевести фразу "дочь генерала читала книгу" программы-переводчики немедленно зацикливались, будучи не в силах понять, что же делала дочь - читала или генерала (программе казалось, что оба этих слова - глаголы). Хотя уже сейчас эти программы обладают лучшей искусственной логикой и продуктивностью.

Кстати, о переводах туда и обратно. Нечего все на компьютеры валить - люди ничем не лучше. У Корнея Чуковского я нашел рассказ о том, как какой-то немец написал труд об экономике Украины, взяв к нему эпиграф из пушкинской "Полтавы": "Богат и славен Кочубей, его луга необозримы, там табуны его коней пасутся вольны, нехранимы, и много у него добра - мехов, атласа, серебра...". Совсем неплохой эпиграф, разумеется, в переводе на немецкий. А потом кто-то перевел этот труд на русский. Вместе с эпиграфом - он не узнал пушкинских строк и перевел его сам, как умел. Получилось вот что: "Был Кочубей богат и горд, его поля обширны были, и миллионы конских морд, мехов, сатина первый сорт его потребностям служили". Вот такой испорченный телефон.

Кстати, о переводах и переводчиках в военном деле. Японские шифровальщики так и не смогли расшифровать код, который использовали радисты американских кораблей. И никто бы не смог, ибо не было никакого кода - просто во всех радиорубках американских линкоров сидели индейцы навахо, спокойно сообщающих в эфир все военные тайны открытым текстом, но на своем родном языке, который японцы в школах не учат. А немецкие шифровальщики попались еще обиднее. Долгое время кололи простенькие коды партизанских радиостанций, как орешки, и вдруг - все, конец спокойной жизни! А дело в том, что какой-то умный человек в штабе партизанского движения приказал использовать в радиограммах максимально возможное количество орфографических ошибок, а поскольку в немецко-русских словарях слов "овтамат", "сомалет" и "бранетранспонтер" не было, немцы их и не понимали, не говоря уже о том, как такие вариации затрудняли разгадку даже простейшего шифра. Так русская беззалаберность в очередной раз победила немецкий орднунг.