Хакерская культура как экономика даров

Чтобы понимать роль репутации в культуре открытых исходников, полезно двигаться от истории к антропологии и экономике, исследуя различие между обменными культурами и культурами даров.

Людям присуща настойчивость в конкуренции за общественное положение, это происходит всю нашу эволюционную историю. В течение существования человечества перед изобретением сельского хозяйства наши предки жили в маленьких кочевых племенах охотников. Индивидуумы с высоким статусом получили самых здоровых супругов и доступ к лучшей еде. Такая борьба за статус проявлялась различными способами, сильно завися от степени нехватки товаров, необходимых для выживания.

Большинство способов, применяемых людьми для организации - приспособление потребностей к дефициту. Каждый способ влечет за собой различные пути получения общественного положения.

Самый простой способ - командная иерархия. В командной иерархии, распределение дефицитных товаров обеспечивается только центральной властью и поддерживается силой. Иерархии команды распределяют очень плохо [ 4 ]; с увеличением они становятся все более и более бесчеловечными и неэффективными. По этой причине командные иерархии большие, чем многодетное семейство почти всегда паразитируют на больших структурах различного типа. В командных иерархиях общественное положение определяется прежде всего доступом к принудительной власти.

В нашем обществе преобладает обменная экономика. Это - изощренная адаптация к дефициту, которая, в отличие от командной модели, распределяет приемлемо. Распределение дефицитных товаров осуществляется децентрализованно с помощью торгового и добровольного сотрудничества (и фактически, основной эффект конкуренции, обусловленной удовлетворением потребностей, состоит в ее влиянии на коллективное поведение). В обменной экономике общественное положение достигается прежде всего при наличии контроля над вещами (не обязательно материальными), для использования или торговли.

Большинству людей присуще представление об обоих вышеупомянутых экономиках, и об их взаимодействии друг с другом. Правительство, армия, или организованная преступность (например) - командные иерархии, паразитирующие на большей по отношению к ним обменной экономике, которую мы называем "свободным рынком". Есть третья модель, однако, которая в корне отличается от обоих и вообще не признана никем кроме антропологов: культура даров.

В культурах даров адаптация происходит не к дефициту, а к изобилию. Они возникают в популяциях, которые не имеют существенных проблем, связанных с нехваткой товаров, необходимых для выживания. Мы можем видеть культуры даров в действии среди традиционных культур, живущих в географических зонах с умеренным климатом и обилием продовольствия. Мы можем также наблюдать их в определенных слоях нашего собственного общества, особенно в шоу-бизнесе и среди богачей.

Изобилие делает трудным поддержание командных отношений, а отношения по обмену - почти бессмысленной игрой. В культурах даров, общественное положение определяется не тем, чем вы управляете, а тем, что вы отдаете.

Так проходят потлачи [5] вождей племени квакиутль. Так проходят продуманные и обычно публичные акты филантропии у мультимиллионеров. И так проходит написание высококачественных открытых текстов, требующее многочасовых затрат усилий хакеров.

При рассмотрении под этим углом совершенно ясно, что сообщество хакеров, занимающихся открытым программированием, фактически является культурой даров. В ней нет никаких серьезных ограничений "ресурсов для выживания" - места на диске, полосы пропускания сети, вычислительных мощностей. Обмен программами свободен. Такое изобилие порождает ситуацию, при которой единственной доступной мерой успеха в борьбе является репутация среди равных по положению.

Этого наблюдения, однако, самого по себе недостаточно для того, чтобы объяснить наблюдаемые особенности хакерской культуры. У крекеров-варезников имеется культура даров, которая процветает в тех же самых (электронных) СМИ, что и у хакеров, но их поведение очень различается. Умонастроения в их среде намного более строги и направлены на ограничение доступа к информации в большей степени, чем среди хакеров. Они копят секреты вместо того, чтобы раздавать их; намного более вероятно найти крекерские группы, распространяющие исполняемые файлы для взлома программ без исходных текстов, нежели такие, которые распространяют рецепты того, как сделать это.

Это показывает, для тех, кто еще не понял, что есть больше одного способа управления культурой даров. Определяемых исторически и в зависимости от системы ценностей. В другой работе [6] я обозревал историю хакерской культуры: способы, которыми сформировано нынешнее их поведение, не являются тайной. Хакеры ограничили свою культуру набором выборов формы, которую принимает их соревнование. Именно эту форму мы исследуем в оставшейся части настоящей работы.