Примечания к докладу Н.Тихоновой

1. Модернизацию я понимаю в ее неомодернизационной трактовке, как протекающий в разнообразных формах с учетом особенностей национальных культур и исторического опыта народов процесс, благодаря которому традиционные (доиндустриальные) общества достигают состояния модерна посредством не только экономической, политической, социальной и культурной, но и социокультурной модернизации. Под последней я подразумеваю формирование новых нормативно-ценностных систем и смыслов, поведенческих паттернов, систем санкций и т.д., а также рационального типа мышления и внутреннего локус-контроля, что, в совокупности, и создает базу для формирования и успешного функционирования новых социальных институтов.

2. См. подробное обоснование этой точки зрения: Тихонова Н.Е. Личность, общество, власть в российской социокультурной модели // Общественные науки и современность, 2001. № 3; Тихонова Н.Е. Россияне: нормативная модель взаимоотношений общества, личности и государства // Общественные науки и современность, 2005. № 6; Тихонова Н.Е. Россияне на современном этапе социокультурной модернизации // Общественные науки и современность, 2006. № 1; Тихонова Н.Е. Социокультурная модернизация в России (Опыт эмпирического анализа). Статья 1 // Общественные науки и современность. 2008, № 2; Тихонова Н.Е. Социокультурная модернизация в России (Опыт эмпирического анализа). Статья 2 // Общественные науки и современность. 2008, № 3; Готово ли российское общество к модернизации? / Под ред. М.К. Горшкова, Р. Крумма,.Е.Тихоновой. – М.: Весь Мир, 2010 (разделы 3, 4).

3. О.Шкаратан. Становление постсоветского неоэтакратизма / Общественные науки и современность. 2009. № 1. С. 5-22.

4. Речь идет об общероссийском исследовании Института социологии РАН «Готово ли российское общество к модернизации?» (2010), репрезентировавшем население страны старше 18 лет по полу, возрасту, региону проживания и типу поселения. В докладе используются также данные исследований: «Массовое сознание россиян в период общественной трансформации: реальность против мифов» (1995), «Граждане новой России: кем они себя ощущают и в каком обществе хотели бы жить?» (1998, 2007), «Собственность в жизни и восприятии россиян» (2005). Выборка и результаты этих исследований описаны, в частности, в работах: Готово ли российское общество к модернизации? / Под ред. М.К. Горшкова, Р. Крумма,.Е.Тихоновой. – М.: Весь Мир, 2010; Российская идентичность в социологическом измерении / Под ред. М.К.Горшкова, Н.Е.Тихоновой – М.: Институт социологии РАН, 2008; Собственность и бизнес в жизни и восприятии россиян / Под ред. М.К.Горшкова, Н.Е.Тихоновой, А.Ю.Чепуренко. – М., Наука, 2006; Российская идентичность в условиях трансформации. Опыт социологического анализа / Под ред. М.К.Горшкова, Н.Е.Тихоновой. М.: Наука. 2005 и др.

5. Вопрос не носил альтернативного характера, и по каждой из переменных ответ выбирался отдельно, поэтому общая сумма ответов более 100%.

6. Данные по Великобритании, Германии и США здесь и далее приводятся по исследованию World Value Survey (WVS) (волна 2006 г.).

7. Добавлю в этой связи, что собственность для большинства россиян – это не любой объект соответствующего права, а нечто материальное, прежде всего – различного рода недвижимость. В этом отношении весьма характерно, что даже крупная сумма денег в меньшей степени ассоциируется для них с частной собственностью, чем телевизоры, холодильники и мебель.

8. Данные World Value Survey (WVS) 1990 года (вторая волна: 1989-1993 гг.).

9. То, что этот процесс имел повсеместный характер, продемонстрировал, в частности, опрос руководителей всех уровней, занимавшихся в конце 1990-х годов разработкой и реализацией государственной социальной политики, проведенный Т.Ю.Сидориной. См.: Государственная социальная политика и стратегии выживания домохозяйств, // Под ред. О.И.Шкаратана. – М.: ГУ ВШЭ, 2003.

10. Ценности, в отличие от норм, отражающих долженствование или «естественность», «нормальность» определенного положения, поведения и т.д., всегда эмоционально (хочу/не хочу, важно/не важно) окрашены.

11. К.Касьянова. О русском национальном характере. – Академический проект, 2003 г.

12. Об этом же говорят и другие исследования ценностей – Н.Лапина, В.Магуна и М.Руднева, Н.Латовой, Н.Лебедевой и А.Татарко, выполненные с использованием иных методик и на других массивах данных.

13. Карта построена научным сотрудником ИС РАН Н.В.Латовой на основе методики многомерного шкалирования. Ею же выполнены расчеты и подготовка других графических иллюстраций по методике Г.Хофстеда.

14. Два наиболее характерных для стран Западной Европы кластера в России насчитывают в общей сложности лишь 19% населения (в Швейцарии этот показатель 66%, Швеции – 63%). При этом самым массовым в России является кластер, характеризующийся очень высокими показателями ценностей самоутверждения при средних показателях открытости изменениям. В странах Западной Европы его доля не превышает 30%.

15. Допустимое по методу иерархического кластерного анализа число кластеров оказалось 4-8. Далее расстояние между центрами кластеров уменьшалось незначительно, а их число возрастало в разы. Анализ дендрограммы по иерархическому кластерному анализу показал, что на основе визуализации результатов кластерного анализа по заданным переменным оптимально выделение 4-7 кластеров. Содержательный анализ с использованием таблиц сопряженности показал, что наиболее значимые для реальной дифференциации кластеров переменные заканчиваются на переменных, значимых для дифференциации на 7. В результате для последующего анализа были отобраны 40 переменных, оказавшихся значимыми для кластеризации на 7 кластеров. Эти переменные были одновременно значимы для деления по типам нормативно-ценностных систем (необходимое условие) и обеспечивали наиболее полное представительство реально дифференцирующих россиян нюансов взглядов (достаточное условие).

16. Использованная модель факторного анализа объяснила 50,761% дисперсии.

17. Анализ носил многоступенчатый характер. Сначала был использован иерархический кластерный анализ. При кластеризации респондентов по 12 описанным выше факторам, судя по показателям Coefficients в Agglomeration Schedule, возможное число кластеров составляло 6-9. Затем были построены соответствующие кластеры. Статистический анализ выделенных кластеров показал, что есть устойчивые «ядра», которые в нашей выборке составляли 5,7%, 5,1%, 3,9%, 3,8%, 3,1%, 2,2% и 1,8% от всех респондентов – остальные группы составляли в выборке 1,5% и менее. Эти «ядра» целиком «перекочевывали» при различных моделях кластеризации в те или иные кластеры. Поэтому за основу дальнейшего анализа нами была избрана модель с 7 кластерами, хотя, строго говоря, на большем массиве данных (например, с выборкой в 10 тысяч респондентов) более полной может оказаться модель с большим количеством кластеров. Однако и в этом случае подавляющее большинство кластеров, которые анализируются в нашей модели, сохранится. Это связано с тем, что доля в их составе выделенных «ядер» для большинства из них достаточно велика и находится в диапазоне 28-35% от всех членов кластера. И лишь для двух кластеров эта доля составила 12 и 17% соответственно, что означает для них заметно более низкую степень устойчивости характеристик кластера в целом.

18. Нормы постмодерна соседствуют в данном кластере с нормами позднеэтакратического общества, что не позволяет рассматривать этот кластер как следующую за сознанием модерна ступень и заставляет оценивать его скорее как одну из специфически российских форм сознания модерна.

19. А по большинству позиций, отражающих специфику того или иного кластера по отношению к остальным, число сторонников соответствующих взглядов в ядрах кластеров оказалось заметно больше, чем в этих же кластерах в целом. Это означает, что ядра кластеров действительно выполняют в них эту роль, и что именно эти воззрения являются для соответствующего кластера своего рода «несущим каркасом» мировоззрения его членов.

20. Кластеры «разочаровавшихся традиционалистов» и «немодернистов» занимают по всем осям хофстедовских координат промежуточное положение в ряду других кластеров, что, впрочем, в соответствии с их общей спецификой не удивительно. Поэтому для удобства визуализации на рисунке 11 представлены профили только 5 кластеров.

21. Однако при этом на общемировом фоне ситуация в России все еще характеризуется скорее готовностью к сотрудничеству, чем ориентацией на успех в ущерб сотрудничеству, и даже показатели двух модернистски ориентированных кластеров не меняют этой картины. Более того, если говорить об их показателях по шкале «маскулинность», то они составляют 42 и 50 баллов, что в первом случае соответствует показателям Испании и Перу (42 балла), а во втором – Пакистана, Малайзии, Австралии и Канады (50-52 балла).

22. Указан процент выбравших соответствующий ответ в рамках того или иного вопроса. Фоном выделены те варианты ответов, которые набрали в данном кластере свыше двух третей поддержки или менее одной трети, т.е. ответы, где прослеживалось отчетливое доминирование соответствующих взглядов в кластере. Жирным шрифтом выделены отличия от большинства других кластеров.