Беременность

Обычно в период беременности супруги оказывают друг другу эмоциональную поддержку. Для будущей матери важное значение приобретает также социальная поддержка мужа и ближайшего окружения. Это связано с тем, что состояние и процесс беременности является не просто сложной перестройкой всех функциональных структур женщины, но — природой абсолютно сложности, которая, на мой взгляд, является исключительно божественной функцией женщины,– вряд ли с этим будут спорить даже физиологи, для которых слово “одухотворенность” ничего не значит.

У беременной среди прочих феноменов отмечается повышенный основной обмен и высокое РОЭ (можно предположить, что они приближаются по уровню к мужскому — Н.С.) В плазме крови резко повышается уровень мужских половых гармонов (андрогенов и в частности, тестостерона,). Так, на первом квартале этот уровень достигает значений вдвое больших, а на последнем месяце — в 3–7 раз больше по сравнению с его средним значение у небеременной. После родоразрешения он резко падает — до нормы небеременной женщины. По данным исследований, несмотря на рост концентрации андрогенов во время беременности, не отмечается внешней маскулинизации у беременной или плода из-за связывания определенной части избытком эстрогенов. В то же время у беременных с плодом мужского пола (по сравнению с плодом женского пола) концентрация андрогенов почти в три раза выше. [mcxxix]

Все это, очевидно, свидетельствует о некоторой “духовной маскулинизации” женщины в период беременности. Так, несмотря зависимость сексуальности женщины в это время от целого ряда факторов, исследователи отмечают, что на первых двух кварталах беременности возникают периоды чрезмерного полового интереса либо к койтусу, либо к мастурбации. На втором и третьем кварталах у беременной отмечается рост интенсивности субъективных ощущений во время оргазма. [mcxxx]. Иначе говоря, все это может свидетельствовать о некотором сближении духовных начал беременной женщины и мужчины. То есть, на языке хроматизма это свидетельствует о приобретении беременной женщиной доминанты подсознания.[mcxxxi]

По данным А. В. Завьялова, характер изменений в соотношении функций организма при беременности дает основание считать, что они отражают доминирование центров, обуславливающих такой неспецифический феномен, как устойчивое перераспределение активности между цетрами сенсорных, моторных и вегетативных функций. Если у здоровых небеременных женщин наблюдаются функциональное преобладание сенсорных функций над моторными, выраженная взаимосвязь характеристик сенсорных функций на фоне слабой корреляции остальных показателей и умеренная величина максимального градиента функциональных различий, то у беременных с нормальными родами на фоне значительного возрастания уровня бодрствования мозга отмечается увеличение активности нейромоторных структур, резкое снижение чувствительности кинестетического и слухового анализаторов, небольшое увеличение максимального градиента функциональных различий и заметное усиление интермодальной корреляции функций. Как считает А. В Завьялов, доминирующие центры расположены в гипоталамо-лимбикоретикулярных структурах и являются источником системоорганизующих влияний, под воздействием которых складывается система «мать — плод». [mcxxxii]

В том случае, если во время беременности у супругов отмечался высокий уровень компетенции, самосознания и взаимной адаптации, то как правило, между ними и новорожденным сразу же устанавливались теплые и чуткие отношения

На адаптацию родителей в послеродовой период особенно влияет то, как мать оценивает супружеские отношения и свою беременность. Самооценка родителей также играет роль: тем, у кого она выше, приспособиться бывает легче.

На послеродовой адаптации супругов к новым ролям и обязанностям сказывается и темперамент и здоровье ребенка; так, у родителей младенцев с трудным темпераментом отмечалось снижение удовлетворенности от супружеской жизни. [mcxxxiii]

Способность молодых родителей адаптироваться к родительским обязанностям связана и с возрастом супругов на момент беременности и рождения ребенка.

 

15.2. Семья и дети

С рождением ребенка резко возрастают физические и эмоциональные нагрузки супругов. Обычно это связано с нарушением сна и привычного уклада жизни; нередко повышается напряженность в отношениях, приводящая к конфликтам. Вообще говоря, все это приводит к перераспределению функциональных обязанностей в соответствии с устанавливающимися взаимоотношениями между матерью, младенцем и отцом.

Преобладающее большинство семей имеет предсказуемый жизненный цикл, характеризуемый рядом важных событий, которые мы постраемся промоделировать на уровне хроматического анализа взаимоотношений между членами семьи.

Мать утомлена, отец чувствует себя отвергнутым, и оба испытывают ограничение своей свободы. Появление нового члена семьи ослабляет связь и общение между мужем и женой; младенец оказывается в центре забот одного или обоих родителей. Младенец требует к себе постоянного внимания. Рыдания малыша могут вызвать у отца или матери чувства беспомощности, зависимости или гнева. Другие родители могут постепенно свыкнуться с собственным желанием быть от кого-то зависимым, начав его принимать за нормальную, естественную потребность[mcxxxiv] Примерно так описывают психологи эмоциональный тон в семье с новорожденным ребенком. Посмотрим, так ли это на самом деле.

Процесс генерирования родителями опорных сигналов и сверки с ними своего поведения младенцем до 2-х лет — важное средство родительского влияния на его социоэмоциональное развитие.[mcxxxv] Исследования показывают, что отцы играют заметную роль в формировании реакций ребенка в ситуациях, когда ему неясно, как себя следует вести в данный момент (то есть в экстремальных условиях жизни).

Как показали исследования, более компетентным родителем для младенца до 2-х лет является мать. Обычно она берет насебя основную ответственность по уходу за ребенком и становится более сведущей в удовлетворении его потребностей и интерпретации его сигналов. Второстепенную роль отцов ученые связывают чс чувством некомпетентности в уходе за ребенком.

Матери вовлекают детей в нежные, спокойные, предсказуемые игры или же затевают такие традиционные игры как «ладушки».

Отцы же склонны устраивать необычные, энергичные, непредсказуемые игры, которые детям (младенческого возраста) особенно нравятся.

Интересно, что когда отец берет на себя основную заботу о ребенке, он склонен вести себя так, как это делает мать.

Каким же образом все трое воздействуют друг на друга?

Кларк-Стюарт в своем исследовании этого вопроса обнаружила, что влияние матери на ребенка обычно носит непосредственный характер, тогда как отец влияет на малыша часто опосредованно — через мать. Ребенок же чаще всего влияет на обоих родителей напрямую.[mcxxxvi]

Как констатирует Грэйс Крэйг,[mcxxxvii] самые важные задачи родительства парадоксальны, хотя и представляют собой две стороны одной и той же медали. Так, с одной стороны, успешно выполняющие свои функции родители обеспечивают детям чувство защищенности и поддержки, которое возникает у них от любящей и понимающей семьи. С другой — эти же родители всячески содействуют тому, чтобы их дети стали независимыми и дееспособными взрослыми, создавшими со временем уже собственную семью.

Поэтому принципы взаимодействия родителей со своими взрослеющими детьми существенно сказываются на мотивах стремления подростков к взрослости. Рассмотрим эти взаимодействия в хроматическом контексте динамической семейной системы, в которой изменения в поведении любого члена семьи влияют на всех остальных. В целом, исследования семейной динамики имеют тенденцию характеризовать период отрочества детей скорее как трансформацию, нежели разрыв или разногласие.

Внезапно обостряющаяся потребность подростка в автономии и самоопределении обычно ведет к тому или иному виду конфликтов внутри семьи. И хотя, как показали исследования, серъезные конфликты отмечаются только в 15–20 % семей, большинство их обычно возникает по достаточно заурядным проблемам (поведение за столом, помощь по дому отметки и поведение в школе, свидания, внешний вид, и т. п.). Конфликты же по идейным, религиозным или социальным вопросам до 15–16 лет весьма редки, по-видимому, прежде всего из-за подростковой эгоцентричности (см. этапы взросления).

Как правило, в отрочестве конфликты случаются чаще, чем в юности, ибо начальный этап выхода из детства является самым трудным. И тем не менее родители продолжают влиять не только на мнения, но и на поведение детей. При этом множество исследований выявило существенную разницу в этом влиянии со стороны матери и отца.

По данным Г. Крэйг, отцы чаще склонны поощрять интеллектуальное развитие ребенка и его стремление к независимости во внешней среде, чаще включаются в решение каких-то проблем, встающих перед детьми, принимают активное участи во внутрисемейных дискуссиях. В результате и мальчики, и девочки обычно обсуждают свои идеи и / или проблемы с отцами.

С другой стороны, эпизодически возникающие разногласия с отцом предоставляют подросткам возможность подвергнуть сомнению влияние родственных связей, что фактически ведет к усилению их социальной компетентности вне семьи (к примеру, в референтной группе сверстников) в силу возрастания роли собственного подсознания, отделившегося — благодаря этому конфликту — от отцовского подсознания. Поэтому-то отцовское поведение как бы провоцирует независимость и расхождение во взглядах с детьми.

Взаимодействие подростков и матерей — в этот период существования семьи — оказывается гораздо сложнее. Они чаще соприкасаются в таких конкретных областях, как домашние обязанности, учеба, дисциплина дома и в школе, досуг, одежда. Все это может стать причиной большей напряженности и конфликтов между матерью и детьми.

Вместе с тем, это же создает и много большую близость в отношениях подростков и матерей, ибо — по сравнению с отцами — матери больше склонны к более частым и широким контактам с детьми. Поэтому они располагают большей информацией о меняющихся качествах и самовосприятии подростков, чем отцы. Разногласия же подростков с матерью по поводу обще-духовных ценностей могут подрывать социальную компетентность подростков, подсознательно действующую на них вне семьи, в силу того, что их сознание не одобрено, не санкционировано, не поддержано сверхсознанием матери.

Во многих исследованиях ученые отмечают и гендерные различия детей в восприятии внутрисемейных отношений, причинно связывая их с различием в потребностях их личностного развития. Так, например, мнение мальчиков на родительский тезис о сплочении семьи (родители: «Мы ценим индивидуальность»; подросток: «Ничего подобного») связано с возросшим осознанием собственной компетентности (см. персональный миф). Позитивные же самооценки девочек становятся выше, когда в этом вопросе они принимают сторону родителей (родители: «Мы ценим индивидуальность»; девочка: «В нашей семье все — личности!»). Как можно заключить вслед за Г. Крэйг, именно семья дает важное чувство социальной поддержки и единения девочкам-подросткам, тогда как слишком сильное ощущение сплочения семьи понижает чувство собственной компетентности и независимости у мальчиков-подростков.