Внутригрупповое взаимодействие как социальный процесс

Равнообеспечивающее распределение отличалось от коммуналистических тем, что учитывало различия в потребностях по полу возрасту. В определенных условиях учитывались и высшие интересы коллектива в целом. В случае необходимости, при чрезвычайных обстоятельствах трудоспособные охотники и рыболовы могли получать последний кусок пищи, а их иждивенцы оставаться голодными. Иногда в экстремальных ситуациях практиковались инфантицид (умерщвление детей), в особенности по отношению к девочкам, и геронтицид (умерщвление стариков).

Иное положение складывалось там, где уже на стадии раннепервобытной общины коллектив начинал получать не только жизнеобеспечивающий, но и избыточный продукт. В этих случаях наряду с уравнительным, или равнообеспечивающим, распределением возникало также и трудовое распределение, т.е. получение продукта в соответствии с затраченным трудом. Вместе с избыточным продуктом и трудовым распределением зародился обмен.

Обмен возник в межобщинной форме, при которой различные коллективы снабжали друг друга специфическими богатствами их природной среды, например, ценными сортами камня и дерева, раковинами и охрой, янтарем и т.п.

Естественное разделение труда по полу и возрасту и связанная с ним хозяйственная специализация наложили глубокий отпечаток на всю общественную жизнь раннепервобытной общины. На их основе складывались особые половозрастные группы (классы, категории, ступени и т.п.). Повсеместно выделялись группы детей, взрослых мужчин и взрослых женщин, различавшиеся предписанными им обязанностями и правами, общественным положением. В обществах с формализованными половозрастными группами большое значение придавалось рубежу перехода из категории подростков в категорию взрослых людей. Этот переход сопровождался определенными испытаниями и торжественными тайными обрядами, известными под названием инициаций. Они всегда заключались в приобщении подростков — обычно каждого пола в отдельности — к хозяйственной, общественной и идеологической жизни полноправных членов общины.

Сложен вопрос о наличии среди взрослых членов раннепервобытной общины главенствующей возрастной категории. Очень вероятно, что уже на этой стадии существовала так называемая герантократия (власть старейших).

С возникновением родовой организации и свойственной ей дуальной экзогамии, в первобытном обществе возник брак, т.е. особый институт регулирующий отношения межу полами. Одновременно, а по другой точке зрения несколько позже, возник институт семьи, регулирующий отношения, как между супругами, так и между родителями и детьми.

Вопрос о первоначальной форме брака пока еще не может быть решен однозначно. Был ли исходным групповой брак, или с самого начала существовал индивидуальный брак и индивидуальная семья, в достаточной мере не доказано. Различные формы брака, изученные и реконструированные этнографами, предполагают многочисленное разнообразие взаимоотношений мужчин и женщин.

Какими же нормами регулировали заключение брака? Одной из них была уже известная нам родовая экзогамия, поначалу дуально-родовая, а в последствии дуально-фратриальная, проявившаяся в перекрестно-двоюродном, или кросскузенном браке. Мужчины женились на дочерях братьев своих матерей, или на дочерях сестер своих отцов. В других обществах несколько родов как бы по кольцу поставляли брачных партнеров друг другу. Так же существовали обычаи “избегания” (предотвращения) половых связей между людьми не принадлежащих к кругу потенциальных мужей и жен.

В связи с разделением в первобытной общине людей на разные категории, в основном по поло-возростному признаку, наблюдается такое явление как организация власти. Несомненно, что, и в период становления человечества, существовали некоторые формы управления коллективом. Однако реконструировать какие либо особенности допервобытной власти не представляется возможным, и остается предполагать что она была такого же рода, как и в родовой общине, т.е. коллективной.

В раннепервобытной общине действовал принцип народовластия, при котором определяющее значение имела коллективная воля сородичей или общинников. При этом, естественно, особый авторитет имели зрелые, умудренные опытом люди, очень часто – старшее поколение группы. Власть главаря служила интересам всей группы и, по существу, была конкретным повседневным воплощением ее воли.

Община и род управлялись на основе не только свободного, менявшегося от случая к случаю волеизъявления их взрослых членов, совета старших, главарей.

Существовали социальные нормы, т.е. обязательные, общественно-охраняемые правила поведения. Эти нормы — правила разделения труда, сотрудничества, распределения, взаимозащиты, экзогамии и т.п. — отвечали жизненно важным интересам коллектива и, как правило, неукоснительно соблюдались. Кроме того, применяясь из поколения в поколение, они приобрели силу привычки, т.е. стали обычаями. Наконец, они были закреплены идеологически – религиозными предписаниями и мифами. Все же, как всегда, находились нарушители общепринятых норм. Это требовало применения мер общественного воздействия – не только убеждения, но и принуждения. Важнейшей особенностью общинно-родовых норм был примат в них группового начала. Они регулировали отношения не столько между личностями, сколько между группами – соплеменниками и чужеплеменниками, сородичами и свойственниками, мужчинами и женщинами, старшими и младшими и в целом подчиняли интересы личности интересам коллектива.

Характеризуя эти нормы, можно назвать их как зачатки права мононорм, потому что они не представляли собой ни права, ни морали в чистом виде.

3.3 Познеродовая община.

Стадия позднеродовой общины характеризуется развитием производящего хозяйства ранних земледельцев или земледельцев-скотоводов в одних частях ойкумены, высокоспециализированного присваивающего хозяйства так называемых высших охотников, рыболовов и собирателей— в других. На протяжении всей этой стадии повсюду, где имелись благоприятные природные условия, первая форма хозяйства вытесняла вторую. Но дело даже не в их количественном соотношении. Возникновение производящего хозяйства было величайшим достижением первобытной экономики, фундаментом всей дальнейшей социально-экономической истории человечества, важнейшей предпосылкой получения регулярного избыточного, а затем прибавочного продукта. В перспективе именно оно повело к разложению первобытното и складыванию классовых обществ.

И раннее производящее, и высокоспециализированное присваивающее хозяйство по-прежнему требовали тесной кооперации трудовых усилий. Но возросшие и продолжавшие возрастать производительные силы обеспечивали намного более заметное получение избыточного продукта, постепенно становившегося регулярным. А это не могло не повлечь за собой начавшееся перераспределение собственности и расширение сферы трудового распределения.

Экономическую основу общества, как и раньше, составляла коллективная, преимущественно родовая, собственность на землю. Земельная собственность не могла быть отчуждена. Другие средства производства и предметы потребления, созданные собственным трудом – скот, орудия, утварь и т.п. – со всей несомненностью были личной собственностью и могли отчуждаться. Сходные явления происходили в области распределения пищи. Сохранявшееся уравнительное распределение только при экстремальных ситуациях охватывало всю общину, а в обычных условиях замыкалось в более узких группах близких родственников по крови и браку. Но и такое распределение постепенно вытеснялось трудовым, при котором человек, получивший хороший урожай или приплод скота, преуспевший на охоте или в рыбной ловле, оставлял продукт себе или делился либо обменивался им только с теми, с кем хотел. Широкое распространение получил дарообмен, который существовал как внутри общины, так и в особенности за ее пределами, связывая между собой значительный круг общин, и совершался как коллективно, так и индивидуально.

Сохранявшееся в позднепервобытной общине естественное разделение труда поддерживало существование специфических поло-возрастных групп с их бытовой обособленностью, своими правами и обязанностями, тайными обрядами и т.д. Положение основных половозрастных групп продолжало определяться их ролями в разделении труда и отношением к родовой собственности.

На стадии позднепервобытной общины продолжал господствовать парный брак. Как и раньше он был легко расторжим по желанию любой из сторон и сопровождался чертами групповых отношений. Браки долгое время оставались кросскузенными, но с расширением связей между общинно родовыми коллективами кросскузенность постепенно исчезала. Усложнился процесс вступления в брак, стала развиваться свадебная обрядность.

Возникновение трудового распределения, при котором отец получал возможность материально заботиться о своих детях, повлекло за собой, по мнению одних ученых, появление, а по мнению других, укрепление парной семьи. Вопреки продолжавшемуся разобщению полов муж и жена все чаще вместе работали, у них стало появляться общее имущество. Отцы все чаще старались передать личное имущество своим детям. Словом, уже наблюдались какие-то зачатки превращения парной семьи в позднейшую малую, или моногамную. В целом на стадии позднепервобытной общины парная семья и родовая община находились в состоянии усиливавшегося противоборства.

В обществах с ранним производящим и высокоспециализированным присваивающим хозяйством общинно-родовая организация не претерпела принципиальных изменений, но заметно усложнилась. Это относится как к структуре общины, так и к характеру родовых связей.

Потребности в широкой кооперации труда, обмене, защите от врагов, а нередко и в поддержании мирных отношений, установлении брачных контактов способствовали завязыванию связей на межобщинном уровне. Укрепление межобщинных отношений способствовало развитию таких по большей части зародившихся уже раньше институтов, как гостеприимство, побратимство и т.д.

Постепенно роды группировались во фратрии. Фратрии (а если их не было, то непосредственно роды) объединялись в племена. Племя было верховным собственником территории, носителем определенной культурно-бытовой общности, кругом эндогамных браков и, что особенно важно, уже обладало не только этнокультурными особенностями, но и социально-потестарными функциями.

Организация власти в большой мере сохраняла начала первобытного народовластия. Все важные вопросы (обсуждение крупных хозяйственных мероприятий, проступков, военных конфликтов и т.п.) решались на собраниях общинников или сородичей под руководством их признанного главы. Вместе с тем развитие общинно-родового и родоплеменного строя, а в особенности сегментарной организации, способствовало начавшейся иерархизации органов коллективной власти. Появились и новые механизмы приобретения личного главенства. В собраниях или на советах принимали участие все взрослые, полноправные общинники либо сородичи, хотя все чаще они превращались в собрания только взрослых мужчин.

Главы всех уровней, как правило, избирались из числа наиболее пригодных и достойных. Важнейшими качествами руководителей считались хозяйственный опыт, трудолюбие, организаторские способности, красноречие, знание обычаев и обрядов, щедрость, нередко также воинское искусство или культовые знания. В одних обществах, где функции главенства оставались неразделенными, от главы требовалось обладание если не всеми, то многими из этих качеств; в других, где принцип целесообразности повел к разграничению сфер руководства, обычный глава, военный предводитель, знахарь или колдун должны были обладать выдающимися способностями в своей специфической области. В условиях многородовых общин было важно, чтобы руководитель общины принадлежал к наиболее многочисленной родовой группе. Тем самым обозначалась тенденция закрепления главенства за определенными родами.

Появление избыточного продукта и личных богатств повели к тому, что институт главенства стал испытывать воздействие также и имущественных факторов.

На стадии позднепервобытной общины главенство, как правило, еще не наследовалось. Но предпосылки наследственного главенства уже складывались. Усложнившаяся на этой стадии производственная, социальная и идеологическая деятельность часто требовала от руководителя намного лучших, чем у других членов общинно-родовой организации, умений и знаний. Приобрести их легче было тому, кто чаще всех общался с лидером — сыну, племяннику и т.п. При этих условиях у него было больше шансов в свою очередь стать лидером.

Применять власть по отношению к членам коллектива совету или лидеру по-прежнему приходилось не так уж часто. Семейные и внесемейные механизмы социализации продолжали надежно обеспечивать соблюдение индивидами установленных порядков. Конфликты имели не столько внутригрупповой, сколько межгрупповой характер. И с разветвлением сегментарной организации они, естественно, учащались. Как и раньше, в общинно-родовых нормах главенствовало групповое начало, однако в новых условиях его понимание зависело от степени консолидированности втянутых в конфликт групп. Экономические процессы на стадии позднепервобытной общины и возросшая консолидированность близкородтвенных групп по отношению к другим звеньям сегментарной организации повели к заметному переосмыслению прежних норм.

Родоплеменная организация власти, как правило, жестко подчиняла поведение индивида интересам коллектива, одновременно ставя вне закона все, что находилось за рамками высшего звена этой организации – племени.

4. Разложение первобытного общества.

Непосредственной предпосылкой процесса разложения первобытного общества и классообразования был рост регулярного избыточного продукта. Только на его основе мог возникнуть отчуждаемый при эксплуатации человека человеком прибавочный продукт. Рост регулярного избыточного и появление прибавочного продукта были обусловлены подъемом в различных областях производства. Особенно большую роль здесь сыграли дальнейшее развитие производящего хозяйства, возникновение металлургии и других видов ремесленной деятельности и интенсификация обмена.

С зарождением в эпоху классообразования прибавочного продукта начинается вызревание институтов классового общества и в том числе важнейших из них – частной собственности, общественных классов и государства. Решающее значение имела частная собственность, делавшая возможным существование всех других институтов. Становление частной собственности было результатом двуединого процесса, обусловленного подъемом позднепервобытного производства. Во-первых, рост производительности труда и его специализация способствовали индивидуализации производства, что, в свою очередь, делало возможным появление прибавочного продукта, создававшегося одним человеком и присваивавшегося другим. Во-вторых, те же возросшая производительность и специализация труда делали возможным производство продукта специально для обмена, создавали практику регулярного отчуждения продукта. Так возникала свободно отчуждаемая частная собственность, которая отличалась от коллективной или личной собственности эпохи родовой общины, прежде всего тем, что открывала дорогу отношениям эксплуатации.

Усложнение общественного производства требовало укрепления организационно-управленческой функции, т.е. функции власти. К тому же общественное и имущественное расслоение порождало противоречия и конфликты. Привилегии и богатства верхушечных слоев общества нуждались в охране от посягательств со стороны рабов, простолюдинов, бедняков. Традиционные родоплеменные органы власти, проникнутые духом первобытной демократии, были для этого непригодны. Они должны были уступить место новым формам сперва потестарной, а затем и политической организации.

Дифференциация деятельности и усложнение социально-потестарной жизни в эпоху классообразования повели к тому, что теперь в разных сферах жизни уже нередко имелись свои лидеры – руководители для мирного времени, военные предводители, жрецы, реже судьи. Такое разделение функций было не обязательным (две и даже три из них могли находиться в руках одной категории лидеров), но достаточно частым. Тем не менее, даже разделенная власть становилась не слабее, а крепче, так как по самой своей природе она все заметнее отличалась от первобытной власти.

Властную организацию в предгосударственных обществах обозначают термином вождество. Вождество – это крупное образование, как правило, не меньше, чем племя, и имеющее несколько звеньев субординации (вождь, субвожди, старосты). По большей части именно в вождествах завершалось превращение потестарной организации в политическую, или государственную, представлявшую собой более или менее открытую классовую диктатуру. Ее важнейшим признаком было появление особой, не совпадающей непосредственно с населением, отделенной от него общественной, или публичной, власти, располагающей аппаратом управления и принуждения для отправления организаторской функции государства.

В процессе становления государства формировалась и неотделимое от него право. Оно складывалось путем расщепления первобытных мононорм на право, т.е. совокупность норм, выражающих волю господствующего класса и обеспеченных силой государственного принуждения, и нравственность (мораль, этику), т.е. совокупность норм, обеспеченных только силой общественного мнения. Право, в том числе и становящееся право, по своему содержанию в каждом обществе едино, хотя в многоплеменном обществе и может различаться по форме в разных племенах; мораль даже по содержанию различна в разных общественных слоях, а затем классах. В процессе разделения общества на классы господствующая верхушка общества отбирала наиболее выгодные для нее нормы и, видоизменяя их применительно к своим нуждам и духу времени, обеспечивала их принудительной силой государства. Это были и нормы, регулирующие хозяйственную жизнь общества, и нормы, обеспечивающие его целостность, и — что особенно показательно—нормы, защищающие собственность и привилегии социальной верхушки.

Заключение.

Человеческое общество вызвано к жизни возникновением труда. Становление производственной деятельности было основой превращения животных в людей, а зоологического объединения – в подлинный социальный организм. Зародившаяся в недрах предчеловеческого стада производственная деятельность, развиваясь, неизбежно вступила в противоречие с господствовавшим в нем зоологическим индивидуализмом.

Стадо поздних предлюдей превратилось в формирующийся социальный организм — праобщество. Развитие праобщества было историей борьбы нарождавшегося человеческого коллективизма с животным индивидуализмом. Становление человеческого общества было генезисом первобытной коммуны.

Утвердившиеся первоначальные социальные, производственные отношения начали вытеснять биологические. Полностью общественная природа этого первоначального уже сформировавшегося социального организма выражалась до предела отчетливо. Он был родом, т.е. агамным объединением. А это означало, что из него были полностью вытеснены биологические связи. Род был объединением, членов которого связывали исключительно лишь социальные отношения. Он был первой формой бытия готового, сформировавшегося социального организма.

С возникновением рода и дуальной организации на смену формирующимся людям и формирующемуся обществу пришли готовые люди и готовое человеческое общество. Началась история подлинного человеческого общества, первой стадией которой была история сформировавшегося первобытного общества.

Список использованной литературы:

1. Ю. И. Семенов На заре человеческой истории. Мысль 1989.

2. В. П. Алексеев А. И. Першиц История первобытного общества. Высшая школа 1990.

3. И. Л. Андреев Происхождение человека и общества. Мысль 1988.

4. Ф. Энгельс Происхождение семьи, частной собственности и государства. Государственное издательство политической литературы. 1961.

5. В. Н. Дьяков С. И. Ковалев. История древнего мира. Учпедгиз. 1961.

6. А. Никитин. Над квадратом раскопа. Детская литература. 1982.

7. В. А. Ранов. Древнейшие страницы истории человечества. Просвящение 1988.

8. А. Деревяненко Ожившие древности. Молодая гвардия. 1986.

9. А. Ф. Анисимов. Этапы развития первобытной религии. Наука. 1967.

10. И. А. Крывелев. История религий. 1 том. Мысль. 1975.

11. Э. А. Новгородова. В стране петроглифов и эдельвейсов. Знание. 1982.

12. Н. А. Дмитриева. Краткая история искусств. Искусство. 1986.

Внутригрупповое взаимодействие как социальный процесс

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ВНУТРИГРУППОВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС

2. КОММУНИКАЦИЯ. ЕЕ ВИДЫ

Заключение

Список использованной литературы

 

ВВЕДЕНИЕ

Проблема отношений занимает в социальной психологии большое место, особенно актуальна у нас в стране. В работе социального работника общение стоит на первом месте. Цель социального работника – обязан уметь добиваться хорошего, логического общения с людьми и получать обратную информацию. Знать коммуникационные каналы и помогать людям получать хорошие результаты в деятельности. Анализ связи общественных и межличностных отношений позволяет расставить правильные акценты в вопросе о месте общения во всей сложной системе связей человека с внешним миром.

Эти знания в дальнейшем помогут специалистам в различных областях деятельности, ориентированных на взаимодействие с социальными группами, организациями и отдельными личностями – это обеспечивает глубокое проникновение в мир социальных отношений, что дает возможность управлять человеческим поведением, уметь применять власть, гасить конфликты, проводить реформы.

В курсовой работе использованы источники литературы таких авторов, как Андреева Г. М. “Социальная психология”, Столяренко Л. Д. “Основы психологии”, Берн Э. “Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры.”.

В этих источниках очень подробно и конкретно описаны взаимодействия как социальный процесс и виды коммуникаций.

Внутригрупповое взаимодействие, как социальный процесс

Общение между двумя людьми может быть очень сложным. Стремимся ли угодить друг другу или прийти к согласию, или просто исполнять роли казавшиеся им неуместными в данной ситуации. Ответы на эти вопросы лишь найдутся тогда, когда поймем характер взаимодействия между людьми. Главная задача, которая стоит перед “социальной психологией”, - раскрыть конкретный механизм "вплетения" индивидуального в ткань социальной реальности. Необходимость в этом существует, так как надо понять результат взаимодействия социальных условий на деятельность личности. Результат может быть интерпретирован так, что с начала существует какое-то "несоциальное" поведение, а затем на него накладывается нечто "социальное". Нельзя сначала изучить личность, а потом вписать в систему социальных связей. Сама личность, с одной стороны, уже "продукт" этих социальных связей, а с другой их создатель – активный творец. [1. c. 69 – 70]

Уровень отношений человека с миром весьма различны: каждый индивид вступает в отношения, но и целые группы также вступают в отношения между собой, и, таким образом, человек оказывается субъектом многочисленных и разнообразных отношений. Эти отношения называются общественными или внутригруппавыми. Структура общественных отношений исследуется социалогией. В социалогической теории раскрыты определенные виды различных общественных отношений. Специфика их заключается в том, что в них непросто "стречаются" индивид с индивидом и "относятся" друг к другу, но индивиды как представители определенных общественных групп (классов, профессий, а также политические партии). Такие отношения строятся не на основе симпатий и антипатий, а на основе определённого положения, занимаемого в системе общества каждым. Это есть отношения между социальными группами или между индивидами как представителями этих социальных групп. Общественные отношения носят безличный характер, их сущность не во взаимодействии конкретных личностей, но, скорее, во взаимодействии социальных ролей. Как было сказано выше общение – это специфическая форма взаимодействия человека с другими людьми как членами общества, в общении реализуются социальные отношения людей. В общении выделяются три взаимосвязанных стороны: каммуникативная сторона общения состоит в обмене информацией между людьми; интерактивная сторона заключается в организации взаимодействия между людьми, когда нужно согласовать действия, повлиять на поведение, распределить функции; перцептивная сторона общения включает процесс восприятия друг друга партнерами по общению и установлению на этой основе взаимопонимания. Социальная роль есть фиксация определенного положения, которая занимает тот или иной индивид в системе общественных отношений. Более конкретно под ролью понимается "функция, нормативно одобренный образец поведения, ожидаемый от каждого, занимающего данную позицию". [ ] Кроме всего прочего, социальная роль несет на себе печать общественной оценки: общество может либо одобрять, либо не одобрять некоторые социальные роли (например, не одобряется такая социальная роль, как "преступник"). Важно подчеркнуть, что при этом одобряется или не одобряется не конкретное лицо, а прежде всего вид социальной деятельности. Таким образом, указывая на роль, общество относит человека к определенной социальной группе, идентифицируем его с группой. Поэтому общественные отношения, хотя и являются по своей сущности ролевыми, безличными отношениями, в действительности в своем конкретном проявлении приобретают определённую "личностную окраску". Оставаясь личностями в системе безличных общественных отношений, люди неизбежно вступают во взаимодействие, общение, где их индивидуальные характеристики неизбежно проявляются. Важно уяснить себе место этих межличностных отношений в реальной системе жизнедеятельности. Высказываются разные точки зрения, где расположены межличностные отношения, прежде всего относительно системы общественных отношений.

Природа межличностных отношений может быть правильно понята, если их не ставить в один ряд с общественными отношениями, а увидеть в них особый ряд отношений, возникающий внутри каждого вида общественных отношений, не вне их. Схематически это можно представить как сечение особой плоскостью системы общественных отношений: то, что обнаруживается в этом "сечении" экономических, социальных, политических и других и есть межличностные отношения. [1. c. 73, cм. рис. 1] Существование межличностных отношений внутри различных форм общественных отношений есть реализация безличных отношений в деятельности конкретных людей, в актах их общения и взаимодействия. Предложенная структура отношений порождает важнейшее следствие. Для каждого участника межличностных отношений эти отношения могут представляется единственной реальностью вообще каких бы то ни было отношений. Несмотря на то, что в процессе межличностных, а значит, и общественных отношений люди обмениваются мыслями, сознают свои отношения, это осознание не идет далее значения того, что люди вступили в межличностные отношения. Межличностные отношения есть действительная реальность общественных отношений. В не их нет где-то "чистых" общественных отношений. Природа межличностных отношений существенно отличается от природы общественных отношений: их важная черта – эмоциональная основа. Поэтому межличностные отношения можно рассматривать как фактор психологического климата группы.

Эмоциональная основа межличностных отношений включает все виды этих эмоциональных проявлений – аффекты, эмоции, чувства. Но главным считается третий компонент.

Набор чувств можно сведи в две большие группы:

коньюктивные – это разного рода сближающие людей, объединяющие их чувства. дизъюктивные чувства – это разъединяющие людей чувства.

Традиционная социальная психология обращала внимание на межличностные отношения, поэтому был разработан арсенал методических средств. Главным средством является широко известный в социальной психологии метод социаметрии. Нужно несколько слов сказать о проблеме общения в целом. Сам термин "общение" не имеет точного аналога в традиционной социальной психологии не только потому, что не вполне эквивалентен обычно потребляемому английскому термину "коммуникация", но и то, потому, что содержание его может быть рассмотрено лишь в понятийном словаре психологии. Оба ряда отношений – человека и общественные, и межличностные раскрываются в общении.

Общение как реализация межличностных отношений – процесс, более изученный в социальной психологии, в то время, как общение между группами исследуется в социологии. Однако при любом подходе принципиальным является вопрос о связи и общении с деятельностью. Например, Э. Дюркгейм обращал особое внимание не на динамику общественных явлений, а на их статику. Общество выглядело у него не как динамическая система действующих групп, а как совокупность находящихся в статике форм общения. [ 2. c. 632 ] В противовес этому в отечественной психологии принимается идея единства общения и деятельности. Отсюда вытекает общение, как реальность человеческих отношений. Если общение понимается как сторона деятельности, как своеобразный способ ее организации. В реальной практической деятельности человека главным вопросом является вопрос не о том, каким образом он общается, а по поводу чего общается. Выделение предмета общения не должно пониматься вульгарно: люди общаются не только по поводу той деятельности, с которой они связаны.

Структура общения в следующем. Учитывая общения, необходимо каким-то образом обозначить его структуру, чтобы проанализировать каждый элемент общения. Структуру общения схематически можно изобразить следующим образом. [ 2. c. 640, см. рис. 2] Коммуникативная сторона общения состоит в обмене информации между общающимися индивидами. Интерактивная – это взаимодействие между индивидами то есть обмен не только знаниями, идеями, но и действиями. Перпецетивная – это процесс восприятия и познания друг друга партнерами по общению.

В общении выделяются три функции:

информационно - коммуникативная; регуляционно коммуникативная; аффективно-коммуникативная.

В процедуре о