Основные характеристики правового государства

Представление о правовом государстве ассоциируется с двумя основополагающими принципами: порядок в государстве и защищенность гражданина. Здесь каждый человек вправе рассчитывать на предсказуемость, последовательность и надежность принимаемых решений, знает свои права и обязанности, четко определенные законом. В своей законченной форме такая постановка вопроса нашла воплощение в политической демократии и ее важнейших институтах, построенных на принципах политического и идеологического плюрализма, парламентаризма, выборности должностных лиц и т.д.

Эти принципы находят отражение в праве, которое призвано закрепить основы гражданского общества. Нормы права должны прежде всего фиксировать возможность разрешения взаимных претензий и обязанностей, вытекающих из конфликтных, спонтанно формирующихся отношений. Естественно, что государство правомочно регулировать, контролировать и при необходимости корректировать эти отношения лишь в известных пределах.

Основное различие норм права от норм обычая и морали состоит в том, что действенность первых обеспечивается силой государства, а вторых - обществом. В правовом государстве только законно избранное правительство правомочно применять силу в качестве инструмента принуждения. Как подчеркивал немецкий правовед XIX в. Р. Еринг, право никогда не может заменить или вытеснить основной стихии государства - силы. По его мнению, слабость власти есть смертельный грех государства, она зачастую в глазах людей менее простительна, чем жестокость и произвол со стороны государства. Дееспособная правительственная монополия на силу составляет важнейший критерий интеграции высокодифференцированного общества. Такой суверенитет и такая монополия означают единый, обязательный для всех правовой порядок, уничтожение неравенства и разнообразия прав, которые зависели бы от социального, наследственного или иного статуса. Утверждаются равносущность всех граждан и принцип равного обеспечения их прав.

Важнейшим институтом правовой государственности является конституционная юрисдикция, призванная оспаривать любой акт государственных органов, если он противоречит конституции или ущемляет права и свободы личности. Она служит защите не только частных прав, но и публичных интересов, не только прав индивида, но и конституции. Немецкий политолог А. Альбрехт выделяет следующие основные положения теории правового государства: 1) конституционализм, требующий, чтобы деятельность государства регулировалась правовыми нормами, зафиксированными в конституции; 2) плюрализм структуры политического сообщества, обеспечивающий положение, при котором участие в политике множества конфликтующих и взаимодействующих друг с другом сил оказывает сдерживающее влияние на государство; 3) государственная монополия на верховную власть в политическом сообществе, исключающая вмешательство каких-либо особых интересов в формирование государственной воли; 4) институционализированная обратная связь государства с общественным мнением, обеспечивающая контроль общества над государственным аппаратом; 5) процессуальная, формальная и материальная рационализация государства, призванная гарантировать соблюдение государством права и закона; 6) защита интересов перед государственной властью и судебный контроль над деятельностью государства.

Политическая власть призвана реализовать право. При таком понимании сила государства, на которой оно основано, законна лишь в том случае, если она применяется в строгом соответствии с правом, если она всецело служит праву. Поэтому естественно, что правовое государство самым тесным образом связано с конституционным строем, хотя и нельзя ставить знак равенства между конституционным государством и государством правовым. Законная власть для своего утверждения и укрепления облекается в форму права. Это в значительной мере определяется тем, что преимущество силы само по себе не создает власти.

Государство, будучи субъектом права, в то же время связано правом, правовыми нормами. Государство, как отмечал Л. Дюги, "есть не что иное, как сила, отданная на служение праву". Говоря, что государство связано правом, имеется в виду, что "государство-законодатель обязано правом не создавать известные законы и, наоборот, другие законы создавать; далее, этим хотят сказать, что если государство создало известный закон, то пока этот закон существует, оно связано изданным им законом; оно может его изменить или отменить; но пока он существует, оно обязано само, подобно своим подданным, подчиняться этому закону, его администраторы, судьи и сами законодатели должны применять закон и могут действовать лишь в границах, установленных последним. Это - режим законности". Другими словами, государство, издавшее закон, обязано уважать закон до тех пор, пока он существует и продолжает действовать, хотя оно и правомочно его пересмотреть или даже отменить. Более того, оно подсудно своему собственному суду и может быть осуждено им. Именно это в значительной мере обеспечивает правовой характер государства.

Право по существу есть определенная законом свобода. В этом смысле право в значительной степени призвано дисциплинировать человека. Не случайно в классическом либерализме праву отводилась роль определения границ свободы. Как отмечал И.А. Ильин, правосознание отнюдь не сводится к тому, что человек просто "сознает" свои права. Сознавая свои права, человек должен сознавать и свои обязанности, сознавать, что ему дозволено и не дозволено, что другие люди тоже наделены аналогичными правами, которые он должен признать, учесть и уважать. Правопорядок представляет собой "как бы живую систему взаимно признаваемых прав и обязанностей", призванную связать людей друг с другом на основе взаимности. Отстаивая свои права, человек желает их признания и соблюдения со стороны других людей. Вместе с тем он вменяет и себе в обязанность признавать и соблюдать права других. Поэтому очевидно, что правосознание "есть воля человека к соблюдению права и закона, воля к законопослушанию".

Другими словами, в реальностях современного мира свобода представляет собой прежде всего положительное, а не отрицательное понятие. Негативно трактуемое понятие свободы с его отрицанием власти и авторитета неизбежно ведет к анархии и в конечном счете -к той или иной форме деспотизма. Человек с рождения является членом семьи, общины, группы, общества, государства. Его поведение и деятельность регулируются наличными в каждый конкретный момент условиями, общепринятыми нормами. Поэтому неправомерно говорить о некоей абстрактной свободе, естественной свободе, которая ни в так называемом "естественном", ни в общественном или ином состоянии не существовала и не могла существовать.

В правовом государстве право, правовая система представляет собой гарант свободы отдельного индивида выбрать по собственному усмотрению морально-этические ценности, сферу и род деятельности. Закон призван гарантировать свободу личности, неприкосновенность собственности, жилища, частной жизни, духовную свободу и т.д. В обществе должен господствовать закон, а не люди. Функции государства состоят в регулировании отношений между гражданами на основе закона. Самоочевидными признаками демократического правового государства являются право участия в политическом процессе, соблюдение определенных правил игры между политическими партиями, разного рода заинтересованными группами и т.д., смена власти в процессе всеобщих выборов на всех уровнях власти, другие нормы и принципы парламентаризма и плюралистической демократии. Основные постулаты теории правового государства, сформулированные еще ее основателем И. Кантом, сохраняют свою силу и в наши дни. Как считал Кант, неотъемлемые от сущности членов государства "правовые атрибуты суть: основанная на законе свобода каждого не повиноваться иному закону, кроме того, на который он дал свое согласие; гражданское равенство - признавать стоящим выше себя только того в составе народа, на кого он имеет моральную способность налагать такие же правовые обязанности, какие этот может налагать на него; атрибут гражданской самостоятельности - быть обязанным своим существованием и содержанием не произволу кого-то другого в составе народа, а своим собственным правам и силам как член общности, следовательно, в правовых делах гражданская личность не должна быть представлена никем другим".

Большинство, да и народ в целом, при определенных условиях может быть таким же тираном, как и единоличный деспот. Не случайно многие мыслители прошлого, не враждебно настроенные в отношении демократических принципов, как выше указывалось, настойчиво предупреждали относительно возможностей тирании большинства, которая может быть не менее жестокой, нежели тирания меньшинства. Поэтому очевидно, что идея власти и властвования сама по себе не может раскрыть сущности демократии как власти большинства. Как отмечал Б.П. Вышеславцев, сущность демократии нужно искать в праве, а не во власти. Исходя из такой постановки, он характеризовал демократию как "непрерывную правоорганизацию народов", как "правовым образом организованный народ".

Правовое государство, в отличие от деспотического или полицейского, само себя ограничивает определенным комплексом постоянных норм и правил. Государство становится правовым именно потому, что оно подпадает под власть права. С этой точки зрения можно, по-видимому, говорить, что праву принадлежит приоритет перед государством, и вслед за Л. Дюги утверждать, что "государство есть не что иное, как сила, отданная на служение праву". В правовом государстве четко и точно определены как формы, пути и механизмы деятельности государства, так и пределы свободы граждан, гарантируемые правом. Сущность правового государства заключается в определении способов, которыми осуществляются цели и содержание государственного правопорядка. Оно призвано обеспечить оптимальные условия для реализации способностей и интересов гражданина как суверенного и самостоятельного существа в рамках установленных в соответствии с принципами всеобщности (категорического императива) и взаимности (золотого правила).

Правовое государство предполагает примат права, что обязывает государство руководствоваться критериями объективности и непредвзятости. Понятие "правовое государство" предусматривает не столько подчинение государственной власти каким-либо надконституционным нормам, сколько ограничение ее всемогущества в интересах гарантирования прав отдельного индивида перед лицом государства. Здесь действует максима, согласно которой свобода каждого человека совмещается со свободой всех на основе всеобщего закона.

Право составляет правила и нормы жизнедеятельности политического сообщества. Оно обеспечивает предсказуемость действий различных учреждений, ассоциаций, отдельных людей как членов общества и самого государства, призвано заменить силовые или иные незаконные формы решения споров и спорных проблем мирными средствами. Важная функция права состоит также в обеспечении средствами приспособления людей и общества в целом к изменяющимся условиям.

Политическая свобода предполагает отделение политики от мировоззрения, идеологии, религии, исключая тем самым подчинение им права. Действительная, а не декларируемая, свобода возможна в том случае, если власть преодолевается правом, если власть служит праву. "Свобода - это право делать то, что позволяют законы", -провозгласил Ш.-Л. Монтескье. В правовом государстве законы имеют одинаковую силу для всех без исключения членов общества, независимо от их социального, политического или иного статуса, защита отдельного человека от власти и произвола соответствует защите всех. Поэтому личное право невозможно без гарантий в политическом праве, уравновешивающем всех друг перед другом. Как писал К. Ясперс, даже величайшие заслуги перед государством не являются основанием неприкосновенности власти индивидуума. Человек остается человеком, и даже лучший из людей может стать опасным, если его власть не сдерживается определенными ограничениями.

Центральное место среди норм и правил правового государства занимает разделение властей на три главные ветви - законодательную, исполнительную и судебную. Осуществляя свои строго очерченные прерогативы и функции, они сдерживают и уравновешивают друг друга, тем самым обеспечивая гарантию против нарушения демократических норм и злоупотребления властью. К тому же через всеобщую избирательную систему и избирательный процесс граждане имеют возможность контролировать власти и в случае необходимости корректировать их действия.

В основе правового государства лежит закон, который, каким бы суровым он ни был, обязывая индивида, в то же время ограничивает коллектив, служит границей между ним и коллективом. Еще Кант сформулировал основополагающую идею правового государства так: каждый гражданин должен обладать той же возможностью принуждения в отношении властвующего к точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в его отношении к гражданину. Законодатель так же подзаконен, как и отдельный гражданин. Под-законность государственной власти дополняется признанием за отдельной личностью неотъемлемых и неприкосновенных прав, предшествующих самому государству. Неприкосновенность личности обеспечивается законными рамками полномочий органов власти правового государства. Принцип неприкосновенности личности дополняется неприкосновенностью жилища и переписки.

Необходимо провести различие между законом и правозаконностью. "Всякий, кто обладает политической властью, - писал _< Л. Дюги, - будет ли это отдельный человек, класс или численное большинство страны, обладает ею фактически, а не по праву, и действия, которые он производит, приказы, которые он формулирует, законны и обязательны для повиновения только в том случае, если они соответствуют верховной норме права, обязательной для всех управляющих и управляемых". Правозаконность предполагает равное отношение государства ко всем без исключения гражданам государства. Как отмечал Ф. Хайек, говоря о неправозаконности действий правительства при тоталитарном режиме, имеется в виду то, что действия аппарата насилия, находящегося в руках государства, не ограничиваются какими бы то ни было заранее установленными правилами. "Если законодательством установлено, что такой-то орган может действовать по своему усмотрению, то, какими бы ни были действия этого органа, они являются законными. Но не право-законными. Наделяя правительство неограниченной властью, можно узаконить любой орган. Поэтому демократия способна привести к установлению самой жесткой диктатуры". Об этом убедительно свидетельствуют перипетии прихода к власти А. Гитлера в 1933 г. Принципы правозаконности предполагают определенные требования к самому характеру принимаемых и действующих в обществе законов, исключающие такие законодательные акты, которые могли бы использоваться в ущерб или в пользу каких-либо особых группировок. Это говорит о возможности законов, нарушающих принципы правозаконности.

В целом в процессе своего формирования и утверждения правовое государство гарантировало индивидуальные свободы и права. В то же время оно усиливало власть национальных государств в качестве стража таких свобод и прав. Правовое государство призвано обеспечить условия для существования и функционирования гражданского общества, основных его институтов, принципов и ценностей. Поэтому очевидно, что правовое государство имеет ряд общих и объединяющих всех членов гражданского общества правовых основ, носящих по своей сути надклассовый и общечеловеческий характер.

Выше уже говорилось о том, что государство призвано примирить и совместить конфликтующие интересы различных социальных сил, слоев, групп и т.д. С этой точки зрения право представляет собой не только средство разрешения возникающих в обществе противоречий, но и воплощение подвижного равновесия разнородных сил и интересов. Если гражданское общество представляет собой арену столкновения и взаимодействия частных, противоречащих друг другу и конфликтующих интересов, то правовое государство заключает в себе объединяющее всех членов общества начало. Как выражение всеобщей воли, оно призвано примирить и совместить друг с другом интересы всех членов общества. Если бы государство представляло собой просто политическое отражение экономической силы исключительно собственников, то оно могло бы иметь в лучшем случае лишь форму своего рода олигархической республики. Однако на деле экономическое господство собственников уживается с разнообразными политическими формами - как с диктатурой, так и с демократией. Имущие классы, конечно, стремятся превратить институты власти в орудие своего господства. Однако демократические принципы, заложенные в основу государственного устройства, обеспечивают значительную степень независимости государства от тех или иных экономических и, соответственно, социально-классовых интересов. Заключая данную главу, хотелось бы высказать ряд существенных суждений относительно применимости изложенных принципов демократии к российской действительности. Способна ли демократия ответить на вызовы новых исторических реальностей?

Демократия предполагает определенные условия для своего утверждения и нормального функционирования. Прежде всего для того, чтобы демократия как самоуправление народа, как истинное, а не только декларируемое народовластие институционализировалась и утвердилась, необходимо, чтобы каждый народ созрел для организации соответствующих форм и механизмов этого самоуправления. Важно, чтобы он осознал не только пределы своих интересов и прав, но также пределы своей ответственности и обязанности к самоограничению, что приобретается в результате длительного исторического опыта. "Если демократия открывает широкий простор свободной игре сил, проявляющихся в обществе, - писал П.И. Новгородцев, - то необходимо, чтобы эти силы подчиняли-себя некоторому высшему обязывающему их началу. Свобода, отрицающая начало общей связи и солидарности всех членов общения, приходит к самоуничтожению и разрушению основ государственной жизни".

С учетом всего этого необходимо подчеркнуть, что я изложил в данной главе в основном и целом понимание евроцентристской теории демократии. Чтобы стать действительным демократом в таком понимании, необходимо, чтобы человек родился и вырос, социализировался в демократической социокультурной среде.

Объясняется это прежде всего тем, что порой заимствуются и насаждаются элементарные административные и управленческие механизмы без заботы об их органическом интегрировании в общественные структуры. А это, в свою очередь, упирается в отсутствие сколько-нибудь сложившихся институтов гражданского общества. Западные образцы государственности основываются на гражданском обществе, в основе которого лежит принцип приватности и раздельности между разнообразными, зачастую конфликтующими частными интересами. Идея демократии в ее евроцентристском понимании зиждется на постулате, согласно которому индивид важнее группы. Иное дело на Востоке. Если на Западе актуален вопрос об индивидуальных правах и свободах, то в большинстве восточных стран на первом месте стоят групповые права и интересы. Как пишет А.А. Празаускас, в Индии, например, в процессе демократизации субъектами политического действия становятся не столько совокупности граждан или личностей, объединяемые общностью идеологии и интересов, сколько группы с аскриптивным членством. Соответственно, главными вопросами политической борьбы становятся отношения между группами вообще и распределение власти между ними в частности.

Поэтому вполне объяснимо, что западные образцы государственности по-настоящему, так сказать, в первозданном евроцентристском варианте не могут институциализироваться в странах, где господствуют так называемые органические социокультурные, политико-культурные, религиозные и т.д. традиции и формы ментальности.

При этом необходимо иметь в виду следующий очень важный, но не всегда учитываемый момент. Сам термин "демократия" в дословном переводе с древнегреческого языка означает "народовластие", или "власть народа". Почему мы должны исключить разное понимание феномена народовластия в разных культурах и у разных народов? Почему нельзя допустить, что это народовластие у многих восточных народов может иметь совершенно иное содержание, иные параметры и конфигурацию, нежели, скажем, у американцев, французов, англичан и т.д.? Вполне сознаю всю сложность этой проблемы и все трудности, связанные с ее разрешением. Но вместе с тем не могу не отметить, что Россия, расположенная на стыке или перекрестке восточных и западных культур, имеет собственное отношение и понимание, собственную модель народовластия, демократии. Какая именно будет эта модель, определит будущее.

32. Проблемы российской демократии на современном этапе

Уже почти пятнадцать лет минуло после краха тоталитарного режима в России. Внутри этого периода можно наметить несколько этапов. Первый этап, между 1989 и 1991 годами, был временем протодемократии, опиравшейся в основном на протестные настроения; эта демократическая волна и смыла коммунистический режим. Глушко Е.А. О парламентаризме в современной России//Разделение властей и парламентаризм, М., 1992. С. 94.
Но та же революционная волна в значительной степени породила в стране и обстановку хаоса, что создавало понятное стремление власти преодолеть его, добиться политической стабилизации. Между рыночными реформами и демократией, которая еще сохраняла многие советские черты, возникла определенное противоречие, которое разрешилось в 1991 году государственным переворотом. Здесь присутствуют видные юристы, которые, думаю, согласятся, что тогда имело место нарушение Конституции, а стало быть, мы можем квалифицировать это событие именно так.

Потом случилась попытка второго государственного переворота. Она была более опасна, - по той причине, что поступок рождает привычку, привычка рождает характер. Россия имела шанс попасть в разряд стран, где перевороты являются политической обыденностью. Этого не произошло. Мы получили режим «управляемой демократии». Не будем сейчас останавливаться на вопросе, как датировать начало этого явления, не будем и сравнивать его с советской демократией или какой-либо другой. Отметим лишь, что определенной спецификой оно обладает. Худо-бедно под флагом управляемой демократии была обеспечена победа Бориса Ельцина в 1996 году, затем победа умеренных или правоцентристских сил на парламентских выборах 1999 года и победа Владимира Путина на выборах 2000 года.

Далее мы вошли в полосу стабилизации, в ходе которой демократические права и свободы шаг за шагом ущемлялись. Режим «управляемой демократии» постоянно скользил в одну и ту же сторону, что демонстрировало его неустойчивость. Я полагаю, что эта конструкция вообще неустойчива, что рано или поздно она начинает стремиться к более стабильным формам. Такой формой может стать либо реальная демократия со всеми работающими институтами, пусть и с определенной российской спецификой, либо авторитарно-бюрократический режим, который уже не будет никак ограничен со стороны законов и Конституции, и провозглашаемая «диктатура закона» станет для власти необязательной.

Опасность второго варианта развития событий становится все сильнее. Не хочется думать, что все уже предрешено. У нас еще есть множество возможностей, однако они отнюдь не увеличиваются. Поэтому вопрос о защите демократических прав и свобод приобретает в настоящее время особое значение. Дело даже не в том, что нам хочется жить в демократической стране. Дело в том, что нам хочется жить в стране под названием Россия, а ее будущее зависит от того, станет ли она реально демократической или нет. Мы уже не раз убеждались на нашем печальном, к сожалению, опыте, что никакие авторитарные режимы Россию и ее народ к процветанию не приводят.

Вопрос сегодня заключается в том, сможем ли мы мобилизовать общественное мнение. Бережнов А.Г. Принцип разделения властей в контексте теории и практики советской и современной российской государственности.// Разделение властей: история и современность. М., 2001. С. 315. Поэтому дискуссии по проблемам защиты и развития демократических институтов, дискуссии, проводимые не с подачи властей, а, напротив, с целью установить демократический контроль над властью, представляются мне чрезвычайно важными.

Попытаемся сопоставить между собой разные периоды российской государственности, начиная с 1905 года, по степени демократичности. Для своего анализа воспользуемся критериями американского политолога Роберта Даля. Он выделяет шесть ключевых признаков демократии: выборы должностных лиц; свободные, честные, частые выборы; свобода выражения граждан; доступ к альтернативным источникам информации; автономия ассоциаций граждан; всеобщие гражданские права. По этим признакам, по десятибалльной шкале, были протестированы периоды Конституционной монархии (1906-1916 гг.), февральского режима (1917г.), советского режима (1918-1990 гг.), демократизации (1990-1999 гг.) и путинского режима (2000-2003 гг.).

Что же получается? Демократизацию до 1917 года можно суммарно оценить в 19 баллов, февральский режим - в 36 баллов (это был наиболее демократический режим дореволюционной поры), советский - в 0 баллов, потому что в том тоталитарном государстве ни одного из этих шести институтов не было, демократизацию 1990-х годов - в 41 балл, но за последние четыре года Россия упала до 29 баллов, откатившись в сторону авторитаризма дальше того режима, что был установлен Временным правительством в 1917 году. Этот откат фиксируется и многими зарубежными наблюдателями и организациями, например, «Transparency International».

Итак, куда же мы шли и куда пришли? Состоявшейся демократии в России никогда не было. Было три попытки демократизации. Первая кончилась падением монархии. Вторая кончилась в 1917 году наступлением советского тоталитарного режима. Сегодня, после третьей попытки, Россия - страна угасающей демократизации.

В чем же мы больше всего потеряли за последние годы? Выборы стали менее свободными, менее честными, правда, пока не менее частыми, хотя об этом тоже идет речь. Мы существенно потеряли в свободе выражения мнений. К нам вернулся страх и люди начали бояться высказывать свою точку зрения не только в Москве, но и в регионах. Замечательную вещь сказал президент Татарстана Минтимер Шаймиев, когда Путин стал строить свою «вертикаль власти» весной 2000 года. Во время телемоста с Казанью его спросили, как он оценивает действия президент, и Шаймиев ответил: «Очень хорошо оцениваю, мы давно это сделали в Татарстане. Пора сделать это и в России». Глушко Е.А. О парламентаризме в современной России//Разделение властей и парламентаризм, М., 2002. С. 94. Мне кажется, точнее не скажешь.

Не в полной мере совершенна и избирательная система, применяемая при формировании Государственной Думы. В настоящее время половина депутатов Думы избирается по мажоритарной системе относительного большинства (становится депутатом тот кандидат, который набирает простое большинство относительно других кандидатов - часто бывает, что против данного кандидата голосует значительное большинство избирателей). Другая половина депутатов избирается по пропорциональной избирательной системе (голосование происходит за партийные списки, к тому же избирательные объединения, не набравшие 5% минимума голосов, исключаются из распределения депутатских мандатов). Последние выборы в Государственную Думу показали, что в совокупности избирательные объединения, не набравшие 5% голосов, получили 49% голосов. Практически мнение 49% избирателей не было учтено в ходе выборов - этим принижается значимость парламента как представительного органа всего населения страны. Все это говорит о необходимости изменения избирательного закона. Нужно либо отказаться от избрания половины депутатов Государственной Думы по пропорциональной избирательной системе, либо значительно снизить ограничительный барьер для мелких партий - следует учитывать, что партийная система в России еще не сформировалась; практически отсутствуют крупные политические объединения, пользующиеся поддержкой значительного числа населения. Мажоритарную систему относительного большинства лучше заменить на мажоритарную систему абсолютного большинства - это несколько усложнит избирательный процесс, произойдет его удорожание, однако позволит более полно отразить мнение избирателей, повысить профессионализм Парламента.

Все это лишь некоторые проблемы, связанные с процессом становления представительной демократии в современной России. Сейчас мы имеем возможность наблюдать трансформацию данного института, попытаться направить этот процесс в нужную сторону. Безусловно, у представительной демократии в нашей стране есть будущее, так как ни у кого не вызывает сомнений, что она - необходимый элемент любого общества.

Сегодня российский народ не имеет возможности реализовать принадлежащее ему по Конституции право на осуществление непосредственного народовластия. Российская демократия выживет только в том случае, если к оставшимся островкам народовластия, парламентским и президентским выборам, мы сможем добавить пакет конституционных законов, которые подкрепят представительную демократию непосредственными формами осуществления народовластия. Пока что бюрократия не дает возможности развиться этим институтам.