Дума не могла начинать сессию по своей инициативе, а созывалась указами царя

Возникновение российского парламентаризма.

19 октября 1905 г. был опубликован указ о мерах, на­правленных на укрепление единства в деятельности мини­стерств и главных управлений. В соответствии с указом был реорганизован Совет министров, на который теперь возлагались руководство и объединение действий главных начальников ведомств по вопросам управления и законо­дательства.

Царское правительство, не полагаясь только на избиратель­ную систему, накануне открытия первой Государственной думы опубликовало новое положение о Государственном сове­те. По положению от 20 февраля 1906 г. Государственный совет преобразовывался фактически во вторую палату, сто­ящую над Государственной думой. Это было нарушением Манифеста 17 октября. Государственный совет стал верхней палатой парламента с правом вето. Император сохранил в своих руках всю полноту власти, правительство было ответ­ственно только перед ним. Именным указом царь мог распу­стить Думу и назначить новые выборы. Он имел право при­нимать решения без ведома Думы. Поэтому форму правления в России нельзя назвать конституционной монархией. Это была «думская» монархия.

Резиденцией Государственной думы был Таврический дво­рец в Петербурге.

На выборах в первую Государственную думу победили ка­деты (члены партии конституционных демократов, предсе­датель С. А. Муромцев – кадет), которые имели 179 мест, или 37,4% (на июль 1906 г.). Большинство крестьянских депу­татов вошли в группу трудовиков, которая от крестьян по­лучила более 400 наказов к началу заседаний Думы. Цент­ральным вопросом работы первой Государственной думы стал аграрный вопрос. На обсуждение Думы представили свои законопроекты кадеты, трудовики и эсеры (члены партии социал-революционеров).

Проект 104-х (трудовиков) предусматривал:

1. ликвидацию помещичьего землевладения и передачу земли тем, кто ее обрабатывает, т.е. крестьянам;

2. уравнительное распределение государственных, удель­ных и помещичьих земель между крестьянами «по трудовой норме» или «по едокам»;

3. наделение землей должно было осуществляться кресть­янскими общинами;

4. выкуп земель крестьянами не предполагался.

Проект 42-х (кадетов) предусматривал:

1. ограничение помещичьего землевладения; в собствен­ности помещиков оставались только «образцовые хозяй­ства»;

2. передачу государственных, удельных и части помещи­чьих земель крестьянам в частную собственность за выкуп (опе­рация должна была совершаться через Крестьянский позе­мельный банк);

3. ликвидацию общинных структур как сковывающих кре­стьянскую инициативу;

4. участие специальных земельных комитетов в передаче земли крестьянам.

Проект 33-х (эсеров) предусматривал:

1. ликвидацию помещичьего землевладения и «социализа­цию» земли;

2. уравнительное распределение земли среди крестьян без выкупа;

3. сохранение общины.

Представленные думскими фракциями аграрные проекты не могли устроить правительство, так как все они затрагива­ли интересы помещиков.

Еще до созыва Государственной думы царское правитель­ство приняло решение о ее роспуске в случае, если будет поставлен вопрос об отчуждении помещичьей земли. Назна­ченный председателем Совета министров И.Л. Горемыкин (1839–1917) относительно решения аграрного вопроса заявил, что отчуждение помещичьей земли недопустимо, крестьян­ство удовлетворения своих нужд должно ждать от правитель­ства, а не от Думы.

Первая Государственная дума, поставившая вопрос о при­нудительном отчуждении помещичьей земли, превращалась в революционную трибуну. И поэтому 9 июля 1906 г. Госу­дарственная дума была разогнана. Было объявлено о созыве второй Думы.

Роспуск думы вызвал взрыв возмущения среди членов наиболее влиятельных фракций – кадетов и трудовиков. В составе 230 человек они провели в Выборге конферен­цию, где приняли Выборгское воззвание, в котором при­зывали население страны к актам гражданского неповино­вения в виде отказа от воинской службы, уплаты налогов и т.д., вплоть до созыва органа народного представитель­ства. Какого-либо серьезного значения это воззвание не имело, а сами бывшие депутаты были подвергнуты адми­нистративным наказаниям.

В выборах во II Государственную думу также приняли уча­стие основные политические партии, в том числе и левые. Вновь, как и на первых выборах, лидирующее место заняли кадеты (председатель – Ф.А. Головин ). Они изменили свою тактику и выступали за «мирную парламентскую работу», призывали «беречь Думу» и «не давать правительству повода для ее роспуска». Однако по-прежнему остро ставились аграр­ный вопрос и обсуждение бюджета государства на 1907 год. Не менее остро обсуждались и репрессивные меры правитель­ства, применяемые для подавления революционного движе­ния. Эта деятельность шла вразрез с интересами власти, и та пошла на грубую провокацию, обвинив фракцию социал-демократов в подготовке государственного переворота. Дума была распущена 3 июня 1907 г. Роспуск II Государственной думы и создание нового избирательного законодательства оценивается как государственный переворот, так как была нарушена статья 86 Основ гражданского законодательства России. Однако политическую жизнь государства было уже невозможно заморозить, и она развивалась с учетом новых факторов – существования Государственной думы, полити­ческих партий, профессиональных союзов, общественных организаций различного толка и др.

III Государственная дума, по мнению властей, должна была полностью соответствовать государственной политике. По новому закону о выборах, один голос помещика при­равнивался к 4-м голосам представителей крупной буржуа­зии, 68-ми – мелкой городской буржуазии, 260-ти – кре­стьян и 543-х – рабочих. Таким образом, выборы, прове­денные по новому закону, качественно изменили и партий­ный состав Думы, обеспечив победу правых партий.

Председатели Думы: Н.А. Хомяков (октябрист, 1907–1910); А.Л. Гучков (октябрист, 1910–1911); М.В. Родзянко (октяб­рист, 1911–1912). Возник помещичье-буржуазный союз. Буржуазия, зависящая от царизма политически и экономи­чески, ставила целью разделить с ним власть. Николай II продемонстрировал единоличную власть самодержца, кото­рый «никому на свете в своих делах ответу дать не должен». Оппозиционные правительству депутаты уже не составляли большинства.

В III Думе сложилось определенное равновесие между правыми – черносотенцами (144 депутата), центром – ок­тябристами (148 депутатов) и левыми фракциями, из кото­рых наиболее значительной была фракция кадетов в составе 54 депутатов. В деятельности Думы складывалась примерно следующая ситуация: правые поддерживали внутреннюю по­литику, но не одобряли реформы, левые и либералы стара­лись противостоять реакции, но готовы были поддерживать преобразования, однако ни одна из группировок не могла самостоятельно обеспечить утверждение того или иного зако­нопроекта. Поэтому все решала позиция центра – октябри­стов. И с самого начала деятельности Думы эта практика стала успешно осуществляться. Она получила название «октябри­стского маятника». Когда в Думе принималось решение ре­акционного характера, октябристы поддерживали монархи­чески настроенных черносотенцев; когда же нужно было при­нимать законопроекты, связанные с экономическими преоб­разованиями, октябристы образовывали лево-октябристский блок и при голосовании получали большинство. Такая прак­тика вполне устраивала правительство, и П.А. Столыпин был в состоянии проводить ту политику, какую считал нужной на настоящий момент.

Таким образом, в отличие от первой и второй дум, тре­тья Государственная дума была угодливой и преданной само­державию. Ее реакционность проявлялась в поддержке пра­вительственной политики, финансировании нужд полиции, жандармерии, в принятии антидемократического рабочего за конодател ьства.

Третьеиюньский политический акт означал государствен­ный переворот, обеспечивший сохранение за правительством подлинной власти в стране и Думе.

Оживление оппозиционной деятельности проявилось лишь в 1911 г., когда разразился конституционный кризис в связи с временным роспуском Государственного совета и Думы, а также неудовлетворительной деятельностью последней. Од­нако выборы в IV Государственную думу, проведенные в конце 1912 г., лишь незначительно изменили ее состав. Были со­хранены два большинства – право-октябристе кое и октябри-стско-кадетское. В это же время организационно оформилась новая партия – прогрессистов, которая выступала за консти­туционно-монархический государственный строй, расшире­ние прав Государственной думы и ответственность министров перед ней. Появление этой партии было шагом к объедине­нию всех либеральных сил страны. Председателем Думы стал М.В. Родзянко (октябрист, 1912–1917).

Начавшаяся в 1914 г. I мировая война временно притушила разгоравшееся оппозиционное движение в России. На совме­стном заседании Государственной думы и Государственного совета 26 июля 1914 г. было заявлено об отказе от оппозици­онной деятельности. Однако военные неудачи, рост стачеч­ного движения и полная неспособность властей обеспечить управление страной стимулировали активность политических партий и консолидацию либеральных сил – прогрессистов, кадетов и октябристов. Либералы создали Всероссийский земский союз и Всероссийский союз городов, которые ста­ли центрами либерального движения. В августе 1915 г. на собрании Государственной думы был создан Прогрессивный блок, в который вошли кадеты, октябристы, прогрессисты, часть представителей национальных партий и три группы Го­сударственного совета. Фактическим руководителем этого блока стал П.Н. Милюков. Это была попытка компромисса, которая предусматривала создание правительства «обществен­ного доверия», куда входили бы и думские деятели. В усло­виях назревания общенационального кризиса в 1916 г. был поставлен вопрос о полной ответственности министерств перед Думой.

В феврале 1917 г. активизировались революционные вы­ступления. Государственная дума потребовала отставки без­дарных министров царского правительства, создания «прави­тельства доверия». 26 февраля после разгона демонстрации царское правительство объявило о роспуске Думы. Но уже утром 27 февраля царское правительство было низложено, революция победила. Государственная дума, несмотря на запрет царя, заседала в Таврическом дворце. Перед ней встал вопрос: как реагировать на приближение восставших к двор­цу. Депутат Думы А.Ф. Керенский, вопреки мнению боль­шинства депутатов, бросился с приветствием к восставшим. Этим он сохранил союз Думы с участниками революционных событий.

Первым шагом к формированию нового правительства ста­ло создание 27 февраля Временного комитета Государствен­ной думы во главе с М.В. Родзянко. Неуверенная позиция царя Николая II и генерального штаба относительно сохра­нения престола позволила Временному комитету Думы с уча­стием эсеро-меньшевистского исполкома Петроградского Совета сформировать Временное правительство. В его состав вошло большинство членов Прогрессивного блока, создан­ного в 1915 г.

Временный комитет Думы, состоящий в основном из ок­тябристов и кадетов, в период после февральской революции занимал откровенно контрреволюционную позицию. Он был вдохновителем антиреволюционных заговоров и мятежей, в том числе и корниловщины. 6 октября 1917 г. в связи с под­готовкой к выборам в Учредительное собрание Временное правительство приняло решение о роспуске Думы, но окон­чательно она была упразднена декретом СНК от 18 декабря 1917 г. Эпоха парламентаризма закончилась.

Таким образом, думский период в истории России нача­ла XX в. составил всего 12 лет. Николай II, пообещав в Манифесте 17 октября 1905 г. созвать законодательную думу, на деле постарался сохранить за собой почти всю полноту самодержавной власти в стране. Но сам факт появления и деятельности в России представительного учреждения, обла­давшего хотя и небольшими законодательными правами, яв­лялся уже некоторым ограничением всевластия царя. Царизм разгонял неугодные ему думы, ограничивал избирательные права народа, но вынужден был снова созывать Думу, ибо уничтожить ее было уже невозможно. Страна пробудилась к политической жизни. Дума была ареной активной политичес­кой борьбы общественных движений, политических партий дореволюционной России. Она стала той силой, которая подталкивала самодержавие к самореформированию. Но не­способность самодержавия к реформам, а также первая ми­ровая война привели царизм к гибели.

По мнению О.Г. Байхаловой, изучение думского пе­риода показывает, что становление парламентаризма в России не могло пойти путем использования образца ев­ропейского парламентаризма, потому что в России демок­ратические свободы были крайне ограничены, а то и вообще отсутствовали. Российский либерализм не был столь решительным, как европейский, так как буржуа­зия России была экономически, а значит и политически зависима от царизма.

На развитие российского парламентаризма большое влия­ние оказали все классы и общественные слои. Во всех четы­рех думах (в разном соотношении) преобладающее положе­ние среди депутатов занимали представители трех обществен­ных слоев России: поместного дворянства, верхов городской интеллигенции и крестьянства. Они принесли в думу свои навыки общественных дискуссий. Дворянство – опыт рабо­ты в земствах; интеллигенция – опыт научных дискуссий, работы с молодежью; крестьянство – опыт общинного само­управления. Среди членов Думы было много адвокатов, в том числе и знаменитости начала XX века, такие как Ф.И. Плевако, В.А. Маклаков.

Конечно, в думской деятельности было немало недо­статков. В Думу вносилось больше законопроектов, чем она могла рассмотреть, комиссии были чересчур многочис­ленными. Дума тонула в собственном многословии. Че­реда думских скандалов удручающе воздействовала на со­временников. Ведь гласность и открытость не всегда при­ятны на вид, и некоторые их стороны производят шоки­рующее впечатление, тем более что деятельность Думы, конечно, была далека от совершенства. На ней, несом­ненно, сказывались и антидемократические нормы «Уч­реждения Государственной думы» и консервативные на­строения думского большинства в Ш и IV Думах. Неко­торые демократические тенденции, начинавшие развивать­ся в I и II Думах, в дальнейшем были вытеснены. Тем не менее, учредившийся с созданием Думы открытый поря­док обсуждения и принятия законов, контроль, хотя и усеченный, за государственными, финансовыми действи­ями властей – все это способствовало политическому про­свещению народа, развитию традиций гласного решения важнейших государственных вопросов.

Была ли Государственная дума настоящим парламентом? Этот вопрос вызван как стремлением на основе исторического опыта лучше понять роль и место Государственной думы в современной России, так и суждениями некоторых авторов о больших возможностях, которые открывались перед этим представительным учреждением в деле политического пере­устройства Российской империи.

По мнению исследователя В.А. Сущенко, действительная история существования четырех Государственных дум в начале XX в. не дает оснований для подобных выводов. Брошенная премьер-министром Коковцовым при открытии III Государ­ственной думы фраза: «Слава Богу, у нас нет парламента!» довольно точно отражала реальное положение дел. Вплоть до крушения старой России в ней не было ни настоящего пар­ламента, ни настоящей конституции, ведь «Манифест», чьи положения к тому же неоднократно попирались, был добро­вольным пожалованием царя. Эта неспособность самодержа­вия мирно конституироваться в парламентскую монархию стала одной из причин крушения царского режима и гибели старой России.

России потребовалось долгих 76 лет, чтобы возродить прак­тику парламентаризма. В 1993 году, в декабре, прошли все­общие, равные выборы на многопартийной основе в высший законодательный орган власти. С 1994 г. начала свою работу V Государственная дума. Таким образом, были продолжены традиции русского парламентаризма, которые необходимо возрождать заново.

 

 

Деревянко А.П., Шабельникова Н.А. История России с древнейших времен до конца XX в.: Учебное пособие. – Издание второе. – М.: Право и закон, 2001. – С. 318–327. (800 с.)