Глава 19. Керк крепко спал, но в большом здании гостиницы еще светились окна, и это порядком встревожило Фронадана

Наступил момент, когда вокруг не раздавалось ни звука. Где-то внизу слышались голоса, а с улицы доносилось ржание лошадей и крики конюхов, но этаж был свободен и у Симели появился шанс сбежать. Она выбралась из-под кровати, быстро вскочив на ноги, и нерешительно, боясь того, что увидит, взглянула на короля. Голова Вилиама откинулась назад, рот был слегка приоткрыт, а руки лежали на груди поверх мокрой от крови рубашки. Красное пятно расползлось от шеи до живота и уже проявлялось на простыни.

Одного взгляда было достаточно, чтобы эта картина осталась в памяти навсегда, отзываясь тупой болью в сердце, но слез уже не было. Сейчас нужно было спасти свою жизнь и придать огласке случившееся, так что Симель запретила себе ощущать что-либо, кроме ярости. Она уже бросилась к выходу, как вдруг остановилась, пораженная внезапной мыслью. Корона Саврайсов, столько лет переходившая в королевской семье от отца к старшему сыну, теперь достанется Сейтеру. Казалось, будто измена и ее трагическая развязка будут преданы забвению, оправданы и прощены, когда на коронации Верховный Отец Церкви возложит золотой венец на голову изменника. Все ожидания Вилиама, все его надежды на будущее будут высмеяны этой двуличной тварью! Симель посмотрела на сундук, в котором хранились государственные бумаги, королевская печать, ключ от сокровищницы, кувшин корсийского красного, - все самое необходимое и ценное, до чего король уже не мог дойти в любой момент, он хранил рядом с собой. Корона тоже была в сундуке. Симель видела, как камердинер достал ее оттуда в день выступления войск и вечером положил обратно, в квадратную шкатулку из слоновой кости. «Будь я проклята, если он ее получит!» - воскликнула девушка про себя и принялась потрошить сундук, переворачивая содержимое вверх дном. Она обнаружила шкатулку под целой грудой пергамента, внутри на бархатной подушке лежала корона – широкий золотой обруч с несколькими острыми выступами и драгоценными камнями по периметру. Чувствуя себя так, будто богохульствует в церкви, Симель засунула корону под платье, на уровень живота, где плотная шнуровка надежно прижала ее к телу. «Пусть это будет последним неподобающим обращением с тобой», - прошептала она, накрывая рукой выступающий под тканью овал.

В коридоре послышался шум, кто-то поднимался вверх по лестнице, и пора было бежать, что есть духу - в ее полуподвальной комнате находились вещи, которые Симель не могла оставить, а судьба и так была к ней слишком благосклонна. Девушка бросила последний взгляд на тело Вилиама, клянясь себе, что Грандж не уйдет от возмездия, и выскочила вон из комнаты. В тот же миг с лестницы в коридор выбежал человек в доспехах и они встали, как вкопанные, глядя друг на друга. Симель сразу узнала его, это был граф Фронадан и, пожалуй, во всем замке на нашлось бы другого человека, которому она могла бы открыть всю правду о случившемся, не боясь, что он окажется сторонником Сейтера. Но, увы, сразу вслед за ним на площадке возник гвардейский десятник, голос которого Симель не смогла бы перепутать с чьим-то другим, даже если бы захотела, – он отдавал команды во время штурма королевских покоев.

- Стоять! – Заорал гвардеец и, не успело эхо отразить его крик, как все трое сорвались с места. Путаясь в тяжелом подоле платья, Симель кинулась за поворот в конце коридора к лестнице для слуг. Граф был ближе, чем десятник, и за несколько широких прыжков догнал ее, едва не схватив за локоть. Убегать всегда было куда страшнее, чем драться, и, чуть не вскрикнув, девушка скользнула в лестничный колодец. Двери лестниц не закрывались изнутри, так что ей пришлось, спотыкаясь, бежать вниз по ступеням. Симель не отличалась хрупким телосложением, но привыкла ходить этим путем и довольно быстро спустилась на два этажа, Фронадан же обивал все косяки и притолоки, двигаясь боком, чтобы поместиться в узком проходе. На первом этаже, где девушка выскочила наружу, рядом с кухнями была еще одна черная лесенка, ведущая наверх к парадным залам, а вниз – в полуподвал, к комнатам прислуги. Двери в коридоре на пути туда надежно запирались, разделяя на случай штурма караульные помещения, оружейную и склады, так что здесь она могла оторваться от погони.

Без оглядки бросилась она к складам, лихорадочно подбирая длинные юбки и слыша, как приближается стук сапог Фронадана – на прямой он снова ее догонял. Сердце прыгало у Симели прямо в горле, она проскочила в дверной проем, захлопнула дверь и граф влетел в нее плечом со всего размаху. Засов, который она успела опустить в скобу едва ли на полпальца, сдержал удар, но подскочил вверх. Молниеносным движением девушка опустила его обратно и бросилась дальше по коридору. Отсюда можно было попасть сразу в несколько разных мест и за то время, пока граф и десятник найдут другой путь, она без труда скроется из виду.

 

В тронном зале топили камины и вокруг них несколькими группками собрались люди. Вызов принца тревожил тех, кто ничего не знал о заговоре, а те, кто знал, молчали и тревожились еще сильней. Некоторые лорды еще только входили внутрь – с ними Сейтер говорил с глазу на глаз, чтобы ввести в курс дела, и теперь, не оставив времени на размышления, сам привел на совет.

Дор Грандж, стоявший в дверном проеме, увидев принца, подозвал его и шепнул на ухо:

- Хеймдал и его люди где-то в замке. Здесь их нет.

Гневно нахмурившись, Сейтер окинул взглядом собравшихся – испытывать терпение толпы было опасно, но отсутствие главных союзников грозило не меньшей опасностью.

- Их нужно найти. Немедленно! Прикажи солдатам охранять лошадей, пусть сейчас же проверят конюшни, а я поднимусь наверх. Если Хеймдал вздумал бежать, он дорого за это заплатит!

Принц сделал знак нескольким латникам следовать за собой и легкой рысью побежал к черной лестнице, чтобы подняться на гостевой этаж незамеченным. Это были мечники из охраны Бренельда, которых тот, по мнению Сейтера, распустил до крайности, проявляя безразличие к их подготовке. «Бестолковые мешки с костями», - думал принц, взбираясь вверх по лестнице и понимая, что они держатся позади, как будто это он должен был прикрывать их своим телом, а не наоборот. Эти люди нервировали его, но именно поэтому своих, проверенных и надежных, он оставил охранять брата.

Выйдя в пустой коридор, принц раздраженно указал воинам на поворот, который они должны были обойти первыми, как вдруг краем глаза заметил, как один из них потянул руку к поясу, не отрывая взгляда от его спины.

Недолго думая, Сейтер выхватил из ножен кинжал и с разворота вонзил клинок латнику прямо в горло и, пока второй не успел даже вздохнуть, приставил окровавленное лезвие к его шее. Солдат вжался в стену, держа за спиной одну руку и подняв над головой другую, губы его безмолвно шевелились, а кадык ходил вверх-вниз под острым клинком.

- Что у тебя в руке? – Прохрипел севшим от нахлынувшей ярости голосом Сейтер и, не получив ответа, заревел: - Что у тебя в руке?!

Лицо мужчины сложилось в маску отчаянной решимости и принц тут же полоснул кинжалом по его шее. Короткий обнаженный клинок выпал из обмякшей руки латника и он с грохотом упал на пол.

Первый воин еще шевелился, пытаясь отползти вглубь коридора, но, обессилив от потери крови, с трудом подтягивал закованное в доспехи тело на локте одной руки, другой зажимая рану на горле. Сейтер подошел к нему и ногой перевернул на спину.

- Кому ты служишь?! Кто отдал этот приказ?!

Человек хрипел что-то нечленораздельное и принц наклонился ближе:

- Что ты должен был делать дальше? Отвечай!

Солдат пытался что-то сказать, как будто оправдываясь; принц лишь улавливал отдельные слова, не означавшие, впрочем, ничего полезного. Но кое-что вдруг заставило его по-настоящему испугаться.

- Что?! – Рявкнул он в лицо воина, склоняясь к его окровавленным губам. «Сир… Сир Бре...нельд» - повторил тот. Сейтер встал, как громом пораженный. Кто бы за этим ни стоял, они хотели убить не только его, но и взяться за брата!

Принц бросился вперед и, выскочив за угол, увидел в конце коридора своих мертвых стражников. Руки его похолодели, а за те мгновения, что потребовались, чтобы добежать до тел, в голове уже возник жестокий план мести, однако, перепрыгнув через трупы и ворвавшись в комнату, Бренельда он в ней не нашел.

 

Гул, стоящий в замке, был слышен даже в подвальных комнатах, слуги не спали, но боялись выходить наружу. В общих спальнях некоторые женщины молились, некоторые молча сидели на кроватях, завернувшись в одеяла. Мужчины стояли на порогах своих спален, прислушиваясь к малейшим шорохам наверху. Поэтому, когда Симель скатилась по ступеням и вывалилась в тесный коридорчик, задыхаясь от бега, ее встретили наглухо закрытые двери. Что ж, свидетели ей были ни к чему, а те, кто услышат за стенкой возню в ее комнате, еще не скоро поделятся этим с другими, так что можно считать, что побег останется в тайне.

Комнатка Симели была совсем крошечной, но она жила здесь одна и могла запереть дверь на ключ - это было необходимо, так как среди вещей, которые девушка спешно вытряхивала из сундуков, попадались предметы как ценные, так и не совсем подобающие ее положению. Что сказала бы судомойка, найдя у нее золотые кольца и монеты, зашитые в пояс? А гвардеец - обнаружив дорогой, остро наточенный кинжал? Симель кинула их в развернутый на кровати отрез сукна, туда же отправилось несколько свитков пергамента, некоторые из которых были надежно упакованы в деревянные залитые воском тубусы. За ними последовали сушеные травы и мешочки с целебными порошками. Все настойки и зелья, хранившиеся в бутылках, пришлось оставить, чтобы не греметь, как старьевщик. Гребни, перчатки, несколько полосок вяленого мяса, припасенных для ночных дежурств, - на большее уже не хватало времени. Оставив большую часть своих вещей разбросанными по полу, остальные Симель закатала в сукно и, перебросив его через плечо, связала концы кожаным шнуром, как поступали с походными кроватями солдаты и паломники. Набросив сверху плащ и в сотый раз проверив нож на поясе, она вышла из комнаты и на цыпочках побежала к лестнице. Если выйти во двор через кухню, вдоль стены можно будет незаметно проскочить к воротам, надеясь на то, что стража не будет ловить умирающую со страху прислугу. Этот трюк может сработать и дальше, если только во внешнем дворе не поднят мост через ров, но об этом она подумает, когда доберется туда живой. Оглядываясь по сторонам, Симель выскочила на улицу и побежала к воротам, скрываясь в тени.

Как она и ожидала, рыдающую служанку, бегущую с корзинами в руках, найденными на кухне, караульные не остановили, а лишь прикрикнули, чтобы поскорее убиралась с дороги.

В среднем дворе было полно лошадей, их привязывали у конюшен и разводили по территории, стреноживая под густой тенью деревьев. На мосту, ведущем во внешний двор, тоже слышался стук копыт – может, удастся проскочить незамеченной вместе с конюшими? Когда люди с факелами отошли достаточно далеко и не могли ее заметить, Симель отделилась от стены и побежала в сторону ворот, чавкая в размытой дождем грязи. Но не успела она проделать и половины пути, как вдруг из-за дерева в двенадцати локтях справа от нее вышел человек, силуэт которого терялся во тьме. Факела у него не было.

- Стой! Хеймдал, если ты думал, что сможешь…

Готовая играть свою роль и рыдать перед каждым гвардейцем, Симель уже начала причитать и заламывать руки, но остановилась, пригвожденная к месту этим голосом - перед ней стоял тот, кого она боялась встретить больше всего. Дор Грандж тоже замолчал, на мгновение опешив от неожиданности, а Симель поняла, что попалась. Все солдаты подчинялись капитану Гвардии и не было места, куда можно было бы сбежать минуя их посты. Лихорадочно прикидывая, откуда мог появиться граф Фронадан, чтобы спасти ее от моментальной расправы, она вдруг остановила взгляд на конюшне, понимая, что граф вряд ли продолжит гоняться за слугами. Но там, в конюшне, среди десятков неустроенных и невычищенных лошадей наверняка был Кормак. Он просто обязан там быть.

- Кормак! – Заорала Симель, бросившись к высоким дверям. Дор Грандж тяжело сорвался следом.

Влетев под своды длинного барака, Симель в панике понеслась по проходу между стойлами, толкая головы любопытных лошадей, тянущиеся к ней из-за загородок. «Кормак!» - Крикнула она снова, но вокруг никого не было видно, слышалось только конское ржание и легкий стук копыт по дощатому настилу. Если главного конюха здесь нет, судьба сыграет с ней злую шутку. В том, что капитан Гвардии казнит ее на месте, не было никаких сомнений и из преданного слуги ее превратят в изменника и мародера. Каким позором покроет она себя и весь свой род! Ее отец будет убит горем и, возможно, потеряет все, чем владел… Но не успела эта мысль, пугавшая больше смерти, завладеть ею целиком, как вдруг из стойла навстречу ей выскочил Кормак и Симель схватила его за руки, выпалив на одном дыхании:

- Кормак, это Дор Грандж, он гонится за мной и он меня убьет!

Ей даже не пришлось играть, как перед гвардейцами, - этот ужас был настоящим. «Беги!» - коротко бросил конюх, доставая из-за пояса большой грубый нож и зло сверкая глазами на капитана Гвардии, ворвавшегося в конюшню с боевым топором в руках. Но Симель не могла сдвинуться с места, вглядываясь в его лицо, которое она, оказывается, совсем не знала. Они порой вступались друг за друга перед прислугой или вместе о чем-то молчали, но ведь она всегда сторонилась его, считая себя непомерно выше, так? А теперь она просит его рисковать своей жизнью. Если бы он только знал, какому делу послужит! Чувствуя, как собираются в глазах слезы, девушка бросила на Кормака последний взгляд, стараясь, чтобы его образ навсегда остался в памяти рядом с Вилиамом в списке тех, чья смерть требует отмщения любой ценой, и бросилась к выходу в противоположном конце конюшен. В честной борьбе один на один она, пожалуй, поставила бы на конюха - он не многим уступал Дору Гранджу в росте и весе, но сейчас вокруг было полно гвардейцев, а нападение на капитана означало смертный приговор. Уже почти добежав до двери, Симель обернулась и увидела, как сцепились в узком проходе два великана и замелькала в воздухе сталь. Шепча сквозь слезы невнятные слова молитвы, девушка выскользнула наружу и бросилась к воротам во внешний двор. Ее мокрое от слез лицо не вызвало подозрений у стражи, а Дор Грандж еще не успел отдать приказ о преследовании, он не выходил из конюшни и на какой-то миг Симель допустила, что он мог быть мертв. Что ж, если так, то это чудовище быстро получило по заслугам.

Стараясь больше не думать о Кормаке и капитане, она побежала к наружным воротам, скрываясь в тени стен. Но, как и стоило ожидать, они были закрыты, а мост, наверняка, уже подняли. Нервы девушки сдавали, похолодевшие руки судорожно сжимались в кулаки. Прятаться в замке, где ищут заговорщиков, было равносильно смерти, выбраться за стены не представлялось возможным. Она была уверена, что сможет преодолеть ров, он был глубоким, но довольно узким для человека, не отягченного доспехом, а плавала она прекрасно. Но как попасть наружу? Симель оглядела стены и вдруг вспомнила весенний солнечный день, Исидора и его маленьких учеников. Среди них был мальчик, который лазал по стенам. Какую стену он перелез? Западную? В каком дворе это было? Чувствую нарастающую панику, девушка кинулась бежать вдоль стены, задрав вверх голову. Лунный свет выхватывал из тьмы щели и неровности в кладке, но понять, где она смогла бы добраться до верха, было сложно. Добежав почти до того места, где снаружи за стенами начинался скальный обрыв, она остановилась. Не было смысла искать лучшее место для того, чтобы потом, удачно перебравшись, рухнуть со скал в море. Караульные на стене переговаривались довольно далеко от того уголка, где она затаилась, и девушка больше не медлила.

Старые хозяйственные постройки в этой части замка занимали каждый свободный клочок земли и тесно лепились к стенам. Забравшись на покатую крышу одной их них по бочкам, Симель провела рукой по серой кладке. Пожалуй, здесь было за что зацепиться, а между камнями можно воткнуть нож. Скинув плащ и походную постель, в которую были завернуты ее вещи, Симель нащупала внутри кинжал и вытащила его из свертка. Клинок был слишком длинным для того, чтобы удобно за него держаться и, недолго думая, девушка отрезала от подола несколько широких полос и примотала оружие к подошве правого башмака острием наружу. Если ткань выдержит, она получит прекрасную опору. Повесив скатку и свернутый плащ за спину, она взяла в руки маленький нож и, подвернув под пояс юбку, полезла наверх. Стены вблизи обрыва были совсем невысокими, но дюжина локтей, отделявших ее от свободы, казались бесконечными. Даже находя большие выступы и всем весом опираясь на кинжал, он чувствовала, как деревенеют руки, а мышцы ног дрожат от напряжения. В детстве такие вещи казались совсем простыми!

Задыхаясь от усталости, Симель, наконец, схватилась за верхний край стены и из последних сил подтянулась вверх, опершись локтями на горизонтальную поверхность. «Отяжелела и размякла. Отец выпорол бы тебя», - грубо сказала она сама себе, - «и был бы прав». Караульные стояли далеко, за небольшим изгибом стены, и их взгляды были прикованы к тому, что творилось внутри замка, поэтому Симель быстро вылезла на стену и спряталась за широким зубцом у наружного края, чтобы перевести дух, однако, нужно было скорее спускаться, пока ее никто не заметил. Не глядя вниз, она легла животом на холодный камень, морщась от боли, которую причиняла корона под платьем, и спустила ноги за край, нашаривая опору острием кинжала. Найти подходящую выбоину для левой ноги, перенести на нее вес тела и искать опору для рук оказалось невероятно сложным. Проделав это после нескольких неудачных попыток, грозящих срывом, девушка поняла, что спускаться вниз гораздо сложнее, чем лезть наверх. Посмотрев вниз в надежде, что земля уже близко, Симель вдруг почувствовала, как груз на спине перевешивает ее назад, а пальцы не могут удерживаться за выступ размером с монетку. Успев плотно сжать губы, чтобы не закричать, она заскользила вниз, ломая ногти и судорожно пытаясь за что-нибудь схватиться, как вдруг ударилась обо что-то и покатилась вниз. Все стены снаружи имели наклонное основание для сброса бревен и камней, и это спасло ее от смерти, но, не сумев остановится в конце ската, девушка упала вниз, погрузившись с головой в воду рва. Все мысли об усталости разом исчезли и она яростно заработала руками, чтобы всплыть. Ров здесь был совсем узким, так как наступать на замок по жалкой полоске земли между стеной и обрывом никто не стал бы, поэтому Симель заставила себя подождать, держась за склизкие камни, пока караульные не прислушаются к звукам и не решат, что это шумели собаки или водяные крысы, хотя одежда ее все больше намокала и сильнее тянула вниз. Когда огоньки на стене вновь замерли на месте, девушка медленно поплыла к противоположному берегу, стараясь не плескать и едва удерживая голову над поверхностью. За два десятка гребков она преодолела ров и выползла на берег, судорожно ловя ртом воздух.

Немного отдыха, чуть-чуть подождать, чтобы восстановить дыхание – Симель растянулась на земле, оглядываясь на замок. Могло показаться, что ничего не произошло и ночь все так же спокойна и неспешна, но звуки, доносившиеся из-за стен, и свет, горящий почти во всех окнах, говорили о том, что в Хаубере никто не спит.

Чувствуя, что еще немного, и непрошенные слезы брызнут из глаз, лишая последних сил, Симель поднялась с земли и, вылив воду из ботинок и отжав одежду, заставила себя пуститься бегом вниз с холма в направлении Плагарда. Стоило предупредить человека, у которого взяли голубей для связи с Гудамом, что он должен бежать из дома, но продолжать следить за тем, не появится ли голубь с весточкой от принца. Если чудо произойдет и он узнает, что Адемар жив, он должен будет написать об этом ей. А если сейчас у него найдется лошадь и сухая одежда, Симель не пожалела бы всего золота, что вынесла из своих комнат, а за кусок мяса и кувшин вина, казалось, отдала бы полжизни.

Удаляясь от замка, она больше не оглядывалась. Дни в Хаубере навсегда остались в прошлом, но то, что произошло там сегодня, останется с ней на всю жизнь.

 

После того, как они побывали в комнате Вилиама, граф Хеймдал и барон Видгар направились к гостевым покоям королевской семьи. Хеймдал заметно нервничал и Видгар надеялся, что тот готов передумать, однако, граф был настроен решительно:

- Финал уже близко, теперь мы должны вытащить младшего из его берлоги.

Барон, послушно шагавший следом, пробормотал:

- Не нравится мне это…

- А что нравится? Тебя недостаточно впечатлила резня в Венброге?

- Более чем достаточно! – Воскликнул Видгар слишком громко и Хеймдал зашипел на него, продолжая говорить шепотом:

- А вот я еще и сделал выводы. Если мы перестанем быть нужными Сейтеру, он от нас избавится и глазом не моргнет. Я предпочитаю видеть на троне боле податливого короля, а ты?

- И я. Но как ты от него избавишься? В Венброге я своими глазами видел, как он разом уложил троих! Просто в дрожь бросает!

Вступая на лестницу, граф фыркнул, подняв глаза к потолку:

- Как будто нам самим придется это делать.

- Слава богу, нет, потому что к нему никто не сможет подобраться.

- Я знаю того, кто сможет. И он почти готов.

Видгар с сомнением поднял бровь:

- Принц Бренельд? Это был бы отличный выход, но только он не убьет брата - это трус, каких еще поискать.

- Даже если так, не важно! - Махнул рукой Хеймдал, а барон вопросительно развел руками:

- И что?

- Да Сейтер с ума сойдет, когда не обнаружит братца в его комнате! – Воскликнул граф вполголоса. – Понимаешь?

- Думаешь, мы заставим его сдаться?

- Вряд ли, но он наверняка допустит какую-нибудь ошибку: взбесится, кого-нибудь убьет, – ты же знаешь, что на него порой находит. Тогда уже никто не будет против покончить с ним навсегда. Теперь тихо, - оказавшись на площадке третьего этажа, Хеймдал приложил к губам палец. – Заходим во вторую комнату, молча.

Они вышли в коридор и с самым невинным видом прошли к дверям из украшенного резьбой бука. В сорока локтях от них у дверей комнаты Бренельда стояли стражники Сейтера, хмуро глядя на лордов. Хеймдал широко им улыбнулся и вошел в свою комнату. Там на полу вокруг камина сидела дюжина арбалетчиков, а их десятник, развалившийся в кресле у огня, увидев графа, вскочил на ноги.

- Готовы? – Спросил тот. – На выход. Цель в конце коридора, убейте этих людей и возьмите под охрану лестницу.

Солдаты быстро поднялись с пола и стали взводить арбалеты, натягивая тетивы лебедками с двумя рычагами.

- Страшные штуки, - заметил Видгар, отходя в сторону, чтобы дать место арбалетчикам построиться в три ряда перед выходом.

- Еще бы. Я рад, что тот, кто прислал их Сейтеру, все это время бы на его стороне.

По команде десятника солдаты выскочили наружу и дали подряд несколько залпов, перебегая за спины друг друга, чтобы перезарядить арбалеты. Четверо из стражей Сейтера тоже были вооружены арбалетами, но они не могли противостоять такому натиску. За считанные мгновения все было кончено и граф, расталкивая солдат, помчался к комнате Бренельда.

- Подыграй мне! – Крикнул он Видгару и тот побежал следом.

- Ваше высочество! – Закричал Хеймдал, барабаня в дверь, закрытую изнутри на засов. – Выше высочество, вы в большой опасности!

Дверь отворилась и их взгляду предстал перепуганный шумом принц: одной рукой он пытался застегнуть на боку ремешки лат, которые, видимо снял, расслабившись, в другой сжимал оголенный меч.

- Это вы, граф! Что произошло?

- Мы едва успели! – Запыхавшись, кричал Хеймдал, изображая панику. – Эти люди собирались вас убить! Нужно скорее бежать отсюда, мы удерживаем этаж, но это ненадолго! Внизу за вас сражаются мои люди!

Ошарашенный, Бренельд отступил назад, а Видгар проговорил с мягким укором:

- Ваше высочество, о чем вы только думали… Ведь граф предупреждал вас, и я даже удивлен тому, что вы все еще живы.

Принц переводил безумный взгляд с одного на другого, а Хеймдал бросился застегивать ремешки доспеха у него на спине, не единожды наблюдав за тем, как Сейтер тормошит брата и тот теряет остатки воли, подчиняясь чужой силе.

- Вы глупы, но потрясающе удачливы, - заворчал он, грубо дергая Бренельда за поддоспешник на шивороте, чтобы расправить складку ткани под броней.

- Не кричи, - все таким же медовым голосом перебил его Видгар и перевел на принца исполненный сочувствия взгляд. – Доброе сердце мешает вам увидеть все коварство замысла вашего брата. Все понимают, что вы стали ему обузой, но, слава Господу, есть те, кому ваша судьба совсем не безразлична.

Хеймдал даже рот приоткрыл от удивления – театральные подмостки потеряли в лице барона великого актера! Бренельд подхватил со стола свой шлем, готовый бежать за ними куда угодно. Подмигнув Видгару, граф снова сделал страшные глаза, возникая перед принцем, и потянул его за собой наружу, аккуратно ступая между трупов стражников.

- Туда! – Скомандовал он и побежал к черной лестнице, делая за спиной Бренельда знак арбалетчикам следовать за ними на некотором расстоянии. Десятнику он шепнул: «Спрячь свой арбалет и направь принца Сейтера во дворик с садом».

Дорога к нужному дворику была короткой, но Хеймдал где-то повернул не туда – когда он был в Хаубере в последний раз, то еще не планировал погубить Сейтера, заманив его в какое-нибудь укромное место, а чтобы запомнить все переходы в замке, потребовался бы целый вечер, желательно без убийств и погонь. Так что теперь они сделали крюк и бежали по левому флигелю, пытаясь не выходить на стены, где их могли заметить посторонние. Но даже эта ошибка пошла им на пользу – арбалетчики, бегущие в отдалении позади, изрядно напугали Бренельда и его уже не требовалось убеждать в том, что за ними кто-то гонится.

Выскочив на крытую галерею на крыше флигеля, Хеймдал увидел внизу под собой черное безмолвное пространство – кажется, они были прямо над садом. «Быстрее!» - Крикнул он и помчался к лестнице в конце прохода, спускавшейся вниз по стене. Людей внизу было мало и они не смогли бы перекрыть все выходы на галереях, окаймлявших двор, и задержать Сейтера, если бы он добрался туда первым. Боясь, что они разминутся и другого случая так легко расправиться с принцем уже не представится, граф торопливо, с шумом и лязгом сбежал вниз по ступеням, а Бренельд, едва ступив на землю, бросился через сад к одинокому, горевшему на другом конце двора факелу у входа в башню.

- Стой! – Воскликнул Хеймдал, заметив кого-то в галерее справа от них. Уже привыкшими к темноте глазами он различил, что там лежат без движения несколько человек, а последнего стоящего на ногах кто-то валит на землю. Без сомнения, это были его солдаты. «Где эти проклятые арбалетчики?!» - обернулся он назад, а в это время человек, убивший его людей, выбежал под лунный свет. Это был Сейтер.

- Ты жив! – Воскликнул он, увидев брата. Но Бренельд не услышал за этими словами ничего, кроме угрозы, о которой его предупреждали; он резко осадил назад, скользя на мокрой траве и едва удерживая равновес