Возьми меня. 18 страницаруками и провалиться в спасительное забытье. Я сопротивляюсь. Я пытаюсь вспомнить, ради чего стоить жить, почему мне нельзя сейчас закрываться в коконе безразличия, апатии, тоски. Солнце? «Но его не существует», - шепчет мне болото. - «Его нет, оно ушло навсегда, осталась только серость…» Мама? – «Она бросила тебя. Она уехала, даже не проверив как следует, где оставила дочь…» Друзья? – «Ты им не нужна. Они развлекаются без тебя, оставив запертой в пустой квартире…» - Нет, должно быть что-то еще! – кричу я, нарушая тишину, и замечаю, что мои ноги по колено погружены в плотную серую массу, которая с каждой секундой поднимается все выше и выше, поглощая меня. Эдвард? Теплая волна согревает мое сердце при этой мысли. Он стоит того, чтобы жить? – «Он ненавидит тебя», - отвечает болото. – «Ты для него не больше, чем игрушка…» Серый туман уже доходит до моей талии. - Нет! – кричу я, но мой голос теряется в густой пелене. – Я люблю его! - Кому нужна твоя любовь…, - слышится со всех сторон вкрадчивый шепот. – Останься здесь, забудь обо всем, ты все равно ничего не сможешь изменить… Нет! Я поворачиваюсь, с трудом выдираюсь из плотного тумана и бегу, бегу, не разбирая дороги. Каким-то чудом я не тону в вязкой жиже болота, выбираюсь на твердую землю и продолжаю
бежать. Мои ноги путаются в неизвестно откуда взявшихся корнях, траве, упавших сучьях. По лицу хлещут ветки – значит, я уже не в болоте, я в лесу, но туман продолжает преследовать меня, он не желает просто так оставить меня в покое, хватая за ноги, за руки, за юбку – а откуда взялась юбка? Я же была в джинсах? Но мне некогда размышлять об этом, я бегу, подобрав эту загадочную юбку, убегая от черноты, наползающей сзади, в которую превратился туман. Я не думаю ни о чем, кроме того, чтобы только не споткнуться, не упасть, не провалиться в эту непроглядную мглу, неимоверно пугающую меня. - Не беги… Это бесполезно…, - шепчет она. Я стараюсь не слушать и продолжаю двигаться вперед, но силы постепенно иссякают. Темнота чувствует, что она почти победила, и с какой-то безудержной радостью наползает на меня. Но я вижу впереди свет и ускоряюсь, хотя еще несколько минут назад считала, что это невозможно. Мои легкие наполняются запахом йода, водорослей и свежести. Я оказываюсь на берегу моря… или океана… не знаю. Просто передо мной расстилается темно-голубая поверхность воды, чуть колышущаяся под слабым бризом. Закат. Ярко-оранжевое солнце, похожее на огромную мандаринку, касается нижним краем воды. Я перевожу дух, отпускаю длинную, доходящую до пят юбку, поправляю белую блузку с низким вырезом и пышными рукавами, заменившую мою футболку. Кроссовки тоже пропали – мои босые ноги стоят прямо на шелковистой изумрудно-зеленой траве. Странно, но на них нет ни царапины, хотя я долго бежала по камням и веткам. Туман – или черная мгла – пропали, растворились в ясном, кристально чистом воздухе, спрятались в глубине леса за моей спиной. Мягкое покрывало травы спускается до самого уреза берега прямо в прозрачную воду, сталкиваясь с легким напором небольших волн. Я начинаю расслабляться и восстанавливать дыхание после безудержного бега, слушая успокаивающий плеск воды и шелест листвы в кронах деревьев. Но все равно остается ощущение, что чего-то не хватает. Я стою в мучительных раздумьях, пытаясь понять, что именно. Вроде бы вокруг тишина, покой, умиротворение, но я не могу насладиться этим в полной мере. Я делаю вперед шаг, другой, заходя в воду по щиколотку. - Куда это ты собралась? – звучит над ухом знакомый до боли голос, и две сильные руки прижимают меня в твердой груди. Я откидываю голову назад, опуская ее на плечо, и полной грудью вдыхаю потрясающий мужской аромат. Вот теперь все так, как надо. Я удовлетворенно вздыхаю, понимая, что картинка полностью завершена. Любовь – это то, что удерживало меня на поверхности, то, что сделало мир цельным. Пусть в реальности он ненавидит меня и считает шлюхой – это мой сон, и я могу делать в нем то, что хочу. А сейчас я хочу представить, что он любит меня… Некоторое время мы стоим, обнявшись, и наблюдаем, как тонет в океане последняя оранжевая долька. Сумерки. В темнеющем небе одна за одной зажигаются звезды, острыми лучиками прокалывая муаровую поверхность. Я начинаю замерзать и теснее прижимаюсь к горячему мужскому телу. - Замерзла? – спрашивает меня мой любимый. Я молча киваю. Он прижимает меня к себе и вдруг опускает нас на шелковистую траву, подминая под себя мое тело. Под мягкой на вид травой жесткая земля, мне в спину втыкается какой-то камушек, и я недовольно жалуюсь: - Мне больно. Он одним движением встает на ноги. Я не успеваю возмутиться, потому что он подхватывает меня на руки, опускает мою голову на свое плечо, делает несколько шагов… и мы уже лежим на подозрительно знакомой кровати. Я принимаю это как должное – сон – он и есть сон – и откидываюсь на подушки. Он устраивается рядом, осторожно убирает с моего лица прядь волос, заправляя ее за ухо, и проводит рукой ниже, до глубокого выреза блузки. Я осознаю, что видела тот же самый жест несколько часов назад, но сейчас в нем сквозит нежность, в отличие от ненависти, которая была в холле квартиры. Я невольно поддаюсь его ласкам, удовлетворенно мурлыкая и прижимаясь к нему. Его движения становятся все настойчивее, откровеннее, его руки проникают под тонкую ткань блузки, поглаживая мою грудь. Соски
немедленно твердеют. В какой-то момент все становится настолько реальным, что я начинаю задумываться – а сон ли это вообще? Но тут Эдвард приникает к моим губам в томительно-сладком поцелуе, и я успокаиваюсь – это может только сниться - и отвечаю на его поцелуй. Наши губы сливаются вместе, синхронно двигаясь. Но он не хочет заходить дальше, мне же не хватает той страсти, которая должна быть между нами – ведь здесь, в моем сне, мы любим друг друга! Я начинаю настаивать, начинаю углублять поцелуй, приоткрывая языком его губы, и он сдается, стонет, запускает руки в мои волосы и прижимает меня к себе. Мы самозабвенно целуемся, до боли в припухших губах, до жжения в легких от нехватки воздуха. Нам приходится разорвать поцелуй, но мы немедленно начинаем раздевать друг друга. Я срываю с него футболку, бросая ее куда-то на пол, он делает паузу, но, видя, что я недоуменно гляжу на него, бережно и ласково снимает с меня одежду. Когда он успевает раздеться до конца сам, я не замечаю, потому что поглощена его телом – впервые за все это время я могу провести руками по его спине, плечам, накачанным рукам, плоскому животу. Я трогаю его шрам – мне так давно хотелось это сделать! Я теряю голову от его запаха, от его тела, от его рук, которые ласкают меня, от его губ, которые целуют меня там, где только что прошлись его пальцы, и кусаю его за сосок. Эдвард стонет, приподнимает мою голову вверх и сливается со мной в страстном поцелуе. Мы лежим на боках, прижимаясь друг к другу, и я чувствую, как в мой живот упирается его эрегированное достоинство. Нарастающее во мне с каждой секундой возбуждение требует выхода, я понимаю, что не могу больше ждать, приподнимаю ногу и обхватываю его за талию, с предвкушением ощущая, как головка члена оказывается перед моим входом. Он все еще медлит, я на секунду отрываюсь от его губ и тихо прошу: - Возьми меня. Он все еще не двигается, хотя явно сдерживается из последних сил. Я уже настойчивее прошу, практически требую: - Возьми меня. Пожалуйста. Он снова сдается, одним плавным движением проникает в меня, и я удовлетворенно вздыхаю, принимая его в себя. Он двигается медленно, мучительно медленно, доводя меня тем самым почти до безумия. Я хочу орать, хочу укусить что-нибудь, чтобы заглушить свои крики, но рядом со мной только его плечо, и я, не раздумывая, впиваюсь губами в чуть солоноватую кожу, одновременно своими бедрами пытаясь задать ему более быстрый темп… Он подчиняется – опять подчиняется! Конечно, это же мой сон, и все должно быть так, как я хочу. Его движения убыстряются, но так двигаться неудобно, Эдвард переворачивает меня на спину, опускается сверху, опираясь на руки, чтобы не придавить своей тяжестью, прикусывает мне мочку уха, и я растворяюсь в экстазе. Он замирает, давая мне возможность перевести дух, целуя мои скулы, висок, щеки, лоб, подбородок…губы. Я опять двигаю бедрами, зная, что он еще не дошел до кульминации, и прихожу в восторг, когда Эдвард опять слушается меня и возобновляет движения. У меня мелькает мысль – а что будет, если я сейчас прерву все на самом интересном месте, отвернусь и засну – хотя что значит усну? Я и так сплю! – но тут же отбрасываю эту мысль в сторону. Еще несколько минут синхронных движений, глухих стонов, нечленораздельных звуков, частого дыхания… Он взрывается во мне серией частых толчков, я практически одновременно с ним во вспышках фейерверка погружаюсь в темноту. «Оргазм – это маленькая смерть», - так, кажется, говорят французы? И уже краем угасающего сознания слышу: - Прости меня, Белла… Глава 15. Эдвард. Я стоял у себя в спальне, прижавшись лбом к оконному стеклу, пытаясь остудить пылающую голову и успокоиться, дожидаясь возвращения Беллы из школы. Надо же, а считал себя таким хладнокровным, не теряющим головы в любой ситуации. Но Девил… Она все
перевернула вверх дном. Взять хотя бы вчерашний случай. Я до сих пор не мог поверить, что настолько поддался гормонам и эмоциям и взял ее без презерватива. Ладно, допустим, удалось вовремя опомниться и выйти из положения, но факт остается фактом – это шло вразрез со всеми моими принципами… Кроме того, я был не совсем уверен, что мои наказания являлись для нее именно наказаниями. Когда Девил показала мне свои синяки, сказав, что это последствия ролевых игр, мне стало не по себе. Темно-фиолетовые пятна, занимавшие половину живота, даже на вид были ужасны, и я мог только представлять, насколько они были болезненны. Разве может нормальный человек по доброй воле согласиться на такое? Нет, я не был невинным мальчиком и прекрасно знал, что есть люди, которым нравится боль, но никогда не считал Беллу такой. Впрочем, за последние два дня я понял, что вообще не знал ее. Когда Девил появилась в моей жизни, я посчитал ее робкой забитой овечкой, потом начал осознавать, что это впечатление было обманчивым, но только последние события показали насколько. После того, как вскрылась ее связь с Джеймсом, Девил изменилась до неузнаваемости, она начала в открытую противостоять мне. Я был на сто процентов уверен, что ее вчерашняя выходка с Таней была намеренной. «Только попробуй сказать, что ты не рад этому…» - усмехнулся внутренний голос, - «Ты же только и думал, как бы выставить Таню за дверь». Я согласился. Да, это тоже наводило на некоторые размышления. Девил даже с взлохмаченными волосами и в свободном спортивном костюме вызывала мгновенное желание, тогда как ухоженная и накрашенная Таня – нет. А когда я увидел ее сегодня утром… только один бог знает, сколько сил мне потребовалось, чтобы взять себя в руки и не трахнуть ее тут же, на кухне. Я мысленно вернулся на несколько часов назад. Заходя, как всегда, утром на кухню, я замер на пороге. Девил стояла, отвернувшись к окну, и пила кофе. В том, что она стояла, не было ничего удивительного, вряд ли ей стало намного лучше после вчерашнего. Но ее вид! Короткая юбка, едва прикрывающая попу, высокие сапоги на шпильке… Она что, с ума сошла – Девил и в кроссовках могла споткнуться на ровном месте, а в этой убийственной обуви будет падать на каждом шагу. Хотя нужно отметить, что смотрелось все это сногсшибательно. И она явно продолжала свою новую линию поведения, поскольку начала называть меня «сэр», язвила по поводу кофе и завтрака, наслаждаясь всем происходящим. Когда Девил повернулась ко мне лицом, я начал разрываться на части. Низкий вырез обнажал часть груди, демонстрируя незабываемое зрелище. Одна часть меня кричала, что надо подхватывать Девила на руки, нести на свою кровать и там долго и вдумчиво заниматься любовью… какой любовью? Сексом!, наплевав на весь остальной мир. Вторая часть, мудрая и рассудительная, утверждала, что Девил только этого и добивается, поэтому надо идти в школу, а все остальное никуда не убежит. Я выбрал второй вариант действий, но после короткого разговора с Девилом пришел к выводу, что зря. Внутренний голос подсказывал мне, что мои испытания на сегодня еще не закончены. Естественно, я был прав. Девил, казалось, задалась целью уложить к своим ногам всех парней школы. Они, глотая слюни, пялились на ее стройные ножки в высоких сапогах, на полуоткрытую грудь, на изгибы бедер, открывшихся, когда она в очередной раз споткнулась и упала. Да, она спотыкалась постоянно, не нужно было быть экстрасенсом, чтобы предвидеть это. Когда Девил чуть не рухнула на стол, заставленный хрупкими пробирками, я не выдержал и спросил: - Ты не могла надеть что-то более практичное? - Ты же сам хотел, чтобы я одевалась по-другому, - невинно ответила она. – Все это купила твоя сестра. Черт, надо будет высказать претензии Элис. Чем она, интересно, думала, когда покупала эти орудия пыток? Но Девил, по всей видимости, решила довести меня до белого каления. Или до инфаркта. Мало мне было раздевающих ее взглядов, которые я ловил везде, где мы шли. Нет, она решила еще и пофлиртовать с Джаспером, а тот, скотина, с легкостью поддался ей. Я
пообещал себе, что поговорю вечером с обоими, причем с Девилом, очевидно, разговор будет особый. Еще раз посмотрев на часы, я сжал руки в кулаки и выругался. Девил проигнорировала мой приказ явиться домой сразу после уроков, задерживаясь где-то уже на целый час. Я ушел в гостиную, включил компьютер и загрузил игру. Надо немного сбросить агрессию, иначе просто придушу Девила, как только она появится на пороге. В двери заскрежетал ключ. Так, Девил соизволила вернуться – машинально отметил я, занятый преследованием очередного монстра. Сейчас добью – и выйду к ней. Но раздавшиеся вслед за неясным шорохом снимаемой одежды тяжелые мужские шаги меня резко насторожили. - Эдвард? – послышался голос Джаспера. Черт, а он что здесь делает? Я поставил игру на паузу и вышел в коридор. - Джас? Ты что-то хотел? - Да. Я сейчас переоденусь, захожу за Эмметом и за тобой, и мы идем в тренажерку. Тебе нужно сбросить напряжение. Нет, прямо сейчас я не хочу идти. Напряжение, мне, конечно, надо сбросить, но я предпочту для этого другой способ, который стоит сейчас передо мной и весь день провоцировал меня короткой юбкой и низким вырезом. - Через час, не раньше, - сообщил я. Джаспер внимательно посмотрел на меня и не стал спорить, понимая, что это бесполезно. - Хорошо. Тогда через час. Я позвоню. А вот Девил, похоже, решила довести меня до белого каления, приподнявшись и поцеловав Джаспера в щеку. Знакомое чувство ярости всколыхнулось в моей груди. Девил прекрасно знала, что я запретил ей флиртовать с Джаспером, и намеренно поцеловала его на моих глазах. Она повернулась ко мне спиной, закрывая за парнем дверь. У меня внутри все кипело, обида и гнев застилали глаза, и я точно знал, на что потрачу ближайший час и как именно буду снимать напряжение. Ей нравится боль – прекрасно. Нет, бить я ее не буду… не сильно, по крайней мере. Но поиграть мы поиграем. Я подошел поближе, практически прижимая ее к стене. Девил повернулась и наткнулась на мою грудь, испуганно ойкнув. - Ты добилась своего, - сообщил я, проводя пальцем по ее нежной коже и спускаясь по низкому вырезу блузки. - Ты специально делала все, что могла, чтобы быть наказанной… Я сорвал с нее блузку, потому что эмоции, бурлившие во мне, не позволили просто ее снять. - Она все равно мало прикрывала… Девил явно испугалась и начала прикидывать, как бы сбежать, лихорадочно озираясь. «Кто же тебе это позволит», - мысленно усмехнулся я, снимая с нее то, что можно было расстегнуть прямо сейчас – юбку и бюстгальтер, оставляя в колготках и трусиках. Член в моих джинсах пульсировал, вырываясь на свободу. «Сейчас», - пообещал я ему… или себе? «Сейчас она будет моей». Я по-хозяйски сжал руками обнаженную грудь Девила. Она попыталась вырваться, но я поймал ее и унес в спальню, крепко сжимая в руках. - Куда ты собралась? – поинтересовался я, бросая ее на кровать и прижимая к матрасу рукой, не давая возможности убежать, пока я копался в тумбочке в поисках наручников, иногда используемых мною в сексуальных играх. Девил дергалась и извивалась на кровати, пытаясь вырваться. - Так ты сделаешь себе только хуже, - спокойно сказал я, приковывая ее наручниками к кровати. Она дернулась и замерла, понимая, что деваться ей некуда. Я завязал ей глаза темной тканью. - А теперь слушай меня внимательно, - проинструктировал я. – Ты не должна произносить ни звука, пока я не разрешу тебе. Понятно? Она лежала недвижимо, не дав ни словом, ни жестом понять, что слышит мои слова. - Ты поняла? – более резко спросил я.
- Да, - согласилась она. Замечательно, она попалась. Я несильно ударил ее по бедру. - Я не разрешал тебе говорить. Я мог заранее предсказать, что необходимость держать рот закрытым будет для Девила наказанием более тяжелым, чем побои. Из наших недолгих интимных отношений я уже уяснил, что она чувственная особа, а завязанные глаза только усилят ее ощущения. Я разделся, рассматривая ее тело, распростертое передо мной. Девил явственно дрожала, то ли от страха, то ли от возбуждения, а, скорее всего, от смеси того и другого. Надев презерватив – нет, на этот раз я не забыл про это – я снял с Девила оставшееся белье и сел между ее раздвинутых ног. Понимание того, что я могу сейчас сделать с ней все, что хочу, невероятно заводило меня, но я сдержался. Взять ее я всегда успею и, по всей видимости, еще и доставлю ей удовольствие, а для начала – наказание. Мой взгляд упал на перышко, выпавшее из подушки. Я усмехнулся и начал щекотать им Девила, стараясь задевать самые чувствительные участки. Когда перо коснулось соска девушки, она вскрикнула, заработав тем самым еще один шлепок по бедру. - Ни одного звука, - предупредил я ее еще раз, продолжая сладостную мучительную пытку. Она прикусила губу, чтобы сдержать стоны, пока я продолжал щекотать ее тело, спускаясь все ниже и ниже, к средоточию ее женственности. Девил извивалась на кровати под моими ласками, и, в конце концов, не выдержала. - Пожалуйста, Эдвард, я больше не могу…, - простонала она. Если честно, то я тоже больше не мог. Вид ее стройного тела, распростертого передо мной, закушенная губа, запрокинутая голова – все это возбуждало меня до такой степени, что я держался из последних сил, и ее слова послужили спусковым крючком. Я ворвался в ее тесную плоть, теряя голову, отключаясь от внешнего мира. Для меня существовала только она, ее нежная кожа, горячее тело, тихие стоны над ухом. Белла задрожала, выгнула спину, принимая меня и сжимая в тугом обхвате мой член, но я не дал ей передышки, продолжая движения и кусая за напрягшийся сосок. Она дернулась так, что сталь наручников впилась в ее кожу, и простонала уже явно от боли. - Тише, тише, Белла, - успокоил я ее, передвигая так, чтобы не ранить ее тонкие запястья. Я входил в нее, осознавая, что она – все, что мне нужно, что только с ней я могу быть самим собой, мне не нужно притворяться… И я не могу отпустить ее, не могу отдать какому-нибудь неизвестному ублюдку… - Ты моя… Ты моя, Белла, - прошептал я ей на ухо, практически падая на нее после ошеломительного оргазма. Я постепенно восстанавливал дыхание и приходил в себя. Что это было, интересно? Я же ненавижу ее, с чего вдруг такая нежность и ласка? Почему я вдруг начал называть ее Беллой, а не Девилом? Почему вообще она так действует на меня? Хотя нет, не только на меня. Сегодня в школе к ее ногам готов был упасть любой парень. Вон даже Джаспер поддался ее влиянию, хотя считается, что он влюблен в Элис. «Влюблен», - мысленно хмыкнул я. Любви не существует, я всегда это говорил. Зазвонил мой сотовый. Я выругался, вспоминая, что меня ждут парни, встал и ответил на звонок, уходя в ванную. - Да, - произнес я. - И долго тебя еще ждать? – раздался бас Эммета. – Ты вообще собираешься идти или мне выломать дверь и вывести тебя силой? - Да, я через пять минут выйду, - недовольно ответил я. – Нет, дверь выламывать не потребуется. - Я засек время, - сообщил он. – Отсчет пошел. Странно, но голос Эммета звучал напряженно, не так бодро, как обычно. Он так хотел вытащить меня в спортзал? - Я уже практически вышел, - буркнул я и отключился. Приведя себя в относительный порядок, я вернулся и оделся. Мой взгляд упал на Девила, все еще прикованную к кровати. - Эдвард, - жалобно позвала она. – Я замерзла и руки у меня болят…
Мне очень хотелось оставить ее в таком положении, поддавшись своей возобновившейся ненависти, но я пересилил себя и отстегнул наручники. - Я не разрешал тебе говорить. Следовало бы оставить тебя так до моего прихода. Но для первого раза достаточно, и, кроме того, тебе надо разобрать пакеты, которые так любезно принес Джаспер. Я буду часа через три, и мы продолжим. - Эдвард, это я попросила его мне помочь. Черт, она еще и оправдывает его и себя? - Не сомневаюсь в этом, - сообщил я. – Ты сегодня пыталась уложить к своим ногам все мужское население школы. Тебе нужен новый любовник взамен Сандерса? Она вспыхнула, не зная, что ответить, но я не стал дожидаться ответа и ушел, прихватив с собой ее ключи, валявшиеся на тумбочке. Мне совершенно не улыбалось разыскивать ее потом по всей территории школы, а в том, что Девил в таком состоянии способна удрать, я нисколько не сомневался. Парни ждали меня за дверью. Эммет многозначительно посмотрел на часы. Я молча кивнул и направился к выходу из дома, не обращая внимания, идут они за мной или нет. Сначала я позанимаюсь на тренажерах, а уже потом поговорю с Джаспером. Мне нравился этот парень, и я не хотел ссориться с ним из-за какой-то шлюхи. Обычный комплекс упражнений не принес ожидаемого результата – я все еще был напряжен. Моя голова явно была забита посторонними мыслями, не имеющими никакого отношения к тренировкам, а механическая монотонная нагрузка не мешала интенсивно думать. Я все еще пытался разобраться в своих отношениях с Девилом. Поэтому, когда Эммет предложил поразмяться, я с готовностью согласился. Но и спарринг не помог. Я был настолько рассеян и несобран, что Эммету наконец удалось уложить меня на лопатки. Три раза подряд. В конце концов мне это надоело, я хлопнул его по плечу и ушел в раздевалку. Парни, как и следовало ожидать, последовали за мной. Вообще я весь вечер замечал на себе странные взгляды, особенно со стороны Джаспера. Тот словно постоянно оценивал мое состояние и степень напряженности. Выйдя на улицу, я повернул было в сторону дома, но Эммет положил мне руку на плечо и показал на ближайшую закусочную. - Пошли, посидим немного, - предложил он. – Дома щебечут девчонки, а мне хочется мужской компании. Я коротко прикинул, что Девил из запертой квартиры никуда не денется, а выпить пива не повредит, тем более что я все еще хотел поговорить с Джаспером. Мы сели за наш любимый столик в углу зала, который стоял довольно далеко от остальных и, по этой причине, нас мало кто мог слышать. - Джаспер, - сразу начал я. – Что у тебя с моим Девилом? Он недоуменно уставился на меня. - Ничего. - Джаспер, ты хороший парень, но моя сестра мне важнее. Я понимаю, что мой Девил еще та шлюха… - При этих словах его глаза вспыхнули, и я мысленно выругался, понимая, что между ними все-таки что-то есть. – Блять, она может совратить любого… - Эдвард, поверь мне, ты ошибаешься, - резко оборвал он меня таким тоном, что я не стал дальше развивать свою мысль, но буркнул: - Я предупредил. В нашу милую беседу вмешался Эммет. - Все, парни, хватит. Эдвард, я тебе тоже могу сказать, что ты ошибаешься, но ты же все равно не будешь слушать. Давай я тебе лучше пару новостей расскажу, а то ты же совсем отстал от местной жизни. Он начал передавать мне последние сплетни, гуляющие по школе, добытые, видимо, его Девилом Эриком. Я рассеянно слушал, пока одно имя не насторожило меня. - Повтори, пожалуйста, - попросил я. - У Блека появился новый пес. Уже взрослый, злой, как черт, и никого не слушается.
Ирландский волкодав, здоровенная черная псина. Блек хотел выставить его на бои, но пес никого не признает, и Джейкоб пока старается приручить его, только не очень это ему удается. Да, собаку странно зовут – Шир Серпент. Он из какого-то суперпитомника Алекса фон Шланге, в Германии. - А что же он тогда здесь делает, этот элитный пес? – поинтересовался я просто для поддержания разговора. Собаки Блека меня мало интересовали, если честно. - Да черт его знает. Вроде бы его хозяин умер, и Блек заплатил бешеные деньги, чтобы привезти сюда эту псину, надеясь, что он станет звездой в его боях. Да вот пока не получается, - ухмыльнулся Эммет, прихлебывая пиво. Я последовал его примеру, переведя разговор на другое и тут же забыв и про собаку, и про Блека. Мы просидели еще не меньше полутора часов, болтая про машины, мотоциклы и бейсбол – типично мужские разговоры за пивом. Я расслабился, забыв про все свои домашние сложности, и ничуть не жалел о проведенном в закусочной времени. В относительно хорошем настроении мы подошли к двери моей квартиры. Эммет потащился с нами, чему, впрочем, я не удивился – Розали наверняка весь вечер провела у Элис. Я полез в карман за ключами, невольно помрачнев. Впереди меня ждали еще разборки с Девилом. Я не сомневался, что за время моего долгого отсутствия она устроит еще какую-нибудь пакость. Надеюсь, ей не придет в голову вылезти из окна и спуститься по водосточной трубе. Все мрачные размышления вернулись ко мне. Я сам не знал, чего хотел. Я ненавидел ее за то, что она сделала со мной, с моими чувствами к ней, которые были втоптаны в грязь, но я не мог и без нее. Невозможно было даже представить, что она может быть с кем-то еще, что она будет стонать и задыхаться под чьими-то ласками, что она будет обхватывать кого-то ногами и выдыхать его имя в момент кульминации. Никогда не замечал в себе подобного собственничества, но факт остается фактом – я был готов убить его, ее или себя в подобном случае… Джаспер положил мне руку на плечо до того, как я успел вставить ключ в замочную скважину. - Эдвард, пойдем еще немного посидим у нас. Я отрицательно покачал головой, но он продолжал настаивать: - Элис очень хотела тебя видеть. Пожалуйста, не заставляй меня делать это силой. Я неохотно убрал ключи и развернулся. Элис… За последние пару дней я порядком обидел ее, не стоит добавлять еще. Сестра очень нервничала, и это меня мгновенно насторожило. - Элис, в чем дело? – спросил я, сбрасывая куртку и обувь в прихожей. - Все… все нормально, - запинаясь, ответила она, беря меня за руку и, как маленького, уводя в гостиную и усаживая в кресло. - Вот, возьми, - сестра взяла со столика бокал с жидкостью темно-янтарного цвета. – Это тебе пригодится. Я осторожно понюхал содержимое бокала. Виски. - Элис, ты что, напоить меня решила? Я озадаченно огляделся и насторожился еще больше. На диване сидела чем-то очень расстроенная Розали. У Элис были заплаканные глаза, в полумраке коридора этого не было видно, а сейчас, при ярком свете люстры, я хорошо все рассмотрел. Джаспер встал в дверях, скрестив руки на груди и перегораживая выход, а Эммет присел на подлокотник кресла,
|
