Возьми меня. 47 страница

— Нет. Там Кейн, он или спит, или начнет тебя домогаться. Иди в нашу ванную.

Я покорно подчинилась. Брату или сестре Грейсонам просто невозможно сопротивляться, что бы там не говорил Дерек.

После душа Кэтрин усадила меня перед зеркалом и начала колдовать над моими волосами. Я закрыла глаза и расслабилась, отдаваясь легким движениям рук. Наверно, даже задремала, потому что слышала не четко, а как бы отдаленно, краем сознания, шум открываемой двери, громкий бас Мэтта, холодный и слегка презрительный голос Синтии, неясные шорохи и стуки.

— Эрика, — позвала меня Кэтрин, — Просыпайся, спящая красавица, пойдем.

Я поспешно открыла глаза и последовала за ней в гостиную, обратив внимание на то, что шея болит меньше. На мой вопрос Кэтрин только махнула рукой.

— Я смазала твои синяки мазью. Совсем не исчезнут, но болеть будут меньше. Так, а где, интересно, мой братец? — последние слова уже относились к теплой компании, уютно расположившейся в гостиной, — Мэтт, сходишь за ним?

— Зачем? — раздался позади нас знакомый голос, — Кэтрин, я давно здесь, просто уходил на кухню за пиццей.

Мне пришлось резко дернуться в сторону, пропуская его, но остатки дремоты привели к тому, что я пошатнулась и, естественно, рухнула на Кейна. Тот не удивился, удерживая коробки с пиццей одной рукой, а второй подхватывая и прижимая меня к себе. Знакомый аромат окутал меня, электрический импульс прошел по телу, и совершенно не хотелось отрываться от Кейна. Но я не хотела быть похожей на его потаскушек.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я, осторожно выворачиваясь из его объятий.

— Не за что, — холодно, как всегда, ответил он, но в его голосе мне послышались нотки сожаления? Или на меня все еще действует проклятый стресс?

Вечеринка началась, как и десятки других вечеринок, на которых я была. Все дружно ели пиццу, запивая ее пивом и колой. Я попросила Дерека сделать мне еще чая — что-то я чувствовала себя слишком нервной в присутствии Кейна — и он принес мне целый кувшин. Больше никто пить чай не стал, так что весь напиток достался в полное мое распоряжение.

Неожиданное началось позже, когда пиццу съели, коробки и пустые банки убрали, а Дерек достал гитару. У него оказался приятный голос, а песню, которую он исполнял, я никогда раньше не слышала.

 

 

Я буду твоим,

Я пойму,

Я постараюсь

Позаботиться о тебе.

Ты будешь моей королевой,

Я буду твоим королем

И твоей любовью тоже,

Да, я буду.

Синь холмов Дерри —

Это цвет моей мечты,

Мечты, что каждый день

Становится реальностью…

Когда закончится день,

Я приду к тебе,

Восхищаясь твоим

Очарованием.

А затем посмотришь на меня

Прекрасными глазами,

И мы растворимся

В глазах друг друга…

Будь моей королевой,

Я буду твоим королем

И твоей любовью тоже…

 

 

Еще больше я удивилась, когда растроганная Кэтрин передала гитару Кейну. Тот взял, но недовольно предупредил:

— Кэтрин, про любовь я петь не буду, это по части Дерека.

Она согласно кивнула.

Кейн запел, и вот тут я поплыла. Его низкий голос удивительно хорошо сочетался с той мелодией, которая лилась из-под пальцев, а слова… Мне показалось, что в них он вкладывал что-то очень личное.

 

 

Я был одиноким,

Я был усталым, а теперь я скован,

И мои мысли парят над землёй…

Долгое время я был так утомлен,

Устал от звуков, что слышал прежде.

Зная о ночах, что провел за дверью,

Преследуемый тем, что я сделал,

Застрял между палящим светом и серой тенью…

Я раньше думал, что прошлое мертво и потеряно,

Но я был неправ, так неправ…

Все, что делает тебя безрассудным,

Должно сделать тебя сильным, сделать тебя сильным.

В свое время я перевоплощался во множество форм.

Со дня своего рождения я знаю,

Что не существует места, где можно скрыться.

Застрял между палящей тенью и меркнущим светом…

Я был сломлен долгое время,

Но теперь это закончилось.

Я был сломлен долгое время,

Но сейчас все закончено.

Да и ты,

Так и ты гуляешь по пустынным улицам,

Покинутым людьми, покинутым людьми.

Есть несколько ран, которые невозможно залатать,

И я притворяюсь.

Теперь я свободен от всего, что отнимает друзей,

И я буду стоять здесь до конца.

Теперь я знаю, что могу достать до луны…

Застрял между сжигающей тенью и меркнущим светом.

Я был сломлен долгое время,

Но теперь это закончилось, все закончилось,

Закончилось теперь, теперь, теперь.

Все закончилось теперь, все закончилось теперь.

Сейчас все закончено…

Я был сломлен долгое время,

Но это позади, но это позади,

Но это позади, но это позади,

Но это позади, но это позади,

Но это позади теперь, теперь, теперь, теперь.

Но это позади, любви конец.

Теперь это позади…

Но это позади теперь, теперь, теперь.

Я был сломлен долгое время,

Но это позади, теперь это позади, да…

Теперь позади, это все позади, теперь позади…

 

 

— Спасибо, Кейн, — поблагодарила его Кэтрин, — Спой еще, пожалуйста.

Кейн пожал плечами и заиграл еще.

 

 

Она стояла у сломанного дерева,

Ее руки были скрещены, она показывала на меня.

Я был проклят светом, льющимся из её глаз.

Она заговорила голосом, который сотрясал небо.

Она сказала: «Иди ко мне, в тень,

Я заключу тебя в свои объятия, и ты узнаешь, что будешь спасён.

Позволь мне подписать, позволь мне подписать,

я не в силах сражаться с дьяволом, только дай мне знак…»

 

 

Я не могла оторвать от него взгляд. Вроде бы Кейн был такой же холодный и отстраненный, как всегда, но что-то в его глазах казалось незнакомым. Если бы это был не мой покровитель, я бы сказала, что это нежность. И смотрел он при этом на меня. Я не удержалась от слез, когда он закончил, и поспешно отхлебнула еще чая.

Кейн убрал гитару в угол, твердо сказав, что на сегодня шоу закончено. Кэтрин начала было возражать, но натолкнулась на жесткий взгляд брата и быстро перевела разговор на другое.

— Не хочешь — не надо. Тогда будем играть.

Мэтт оживился, а Кейн простонал:

— Кэтрин, может не надо?

— Надо, — твердо ответила она, — Не хочешь петь — будешь играть.

— Ну пусть Дерек споет еще? — почти упрашивал Кейн.

— Дерека я послушаю в любое время, — отрезала Кэтрин и протянула ему два листка бумаги с карандашом, — Ты знаешь, что надо делать.

Потом протянула бумагу и карандаш мне.

— Эрика, это наша обычная игра. Тебе тоже понравится. Это типа бутылочки, только мы придумали свои правила. На листочках пишешь два действия, которые должен совершить играющий по отношению ко второму игроку. Потом мы их свернем, раскручивающий бутылочку вытянет одно желание и исполнит его по отношению к тому, на кого покажет бутылочка. Все понятно?

Я кивнула. В общем-то, я никогда не любила подобных игр, но эта версия мне неожиданно понравилась. И, действительно, зачем им играть в стандартную бутылочку с поцелуями, если здесь две сложившиеся пары, а Кейн терпеть не может целоваться? Так, надо придумать желания. Первое я написала довольно быстро — «сделать бутерброд», а вот над вторым пришлось подумать. В конце концов, я написала «сказать комплимент», хихикнув при мысли, что эту бумажку может вытащить, например, Мэтт, и прикинув, что он может сказать.

Как ни странно, чай очень хорошо действовал на меня. Тревоги пропали, мне было весело, во рту словно прыгали смешинки. Я сложила бумажки и передала их Кэтрин, чуть не свалив при этом стакан.

«Странно, раньше у меня редко прыгала из рук посуда», — расстроенно подумала я, садясь на место, и тут же забыла про это, потому что поймала взгляд Кейна и мгновенно потерялась в нем. В его глазах были странная обеспокоенность и все та же нежность, которую я видела раньше.

«Показалось», — решила я, когда Кейн поспешно отвел взгляд.

Игра началась. Первая, как хозяйка, крутила Кэтрин. Бутылка, остановившись, показала на Синтию. Кэтрин чуть скривилась, но вытянула бумажку и прочитала:

— Сделать бутерброд, — облегченно выдохнув при этом.

«Скорее всего, она боялась увидеть там что-нибудь более пикантное», — пришла мне в голову свежая мысль. Я опять хихикнула и опять поймала на себе странный взгляд Кейна.

Кэтрин тем временем слетала на кухню и принесла кусок хлеба с брошенным на него ломтиком сыра.

— Пожалуйста, Синтия, — протянула Кэтрин бутерброд подруге.

Та взяла, неохотно надкусила и отложила хлеб в сторону.

— Ну, раскручивай, — подбодрил Синтию Мэтт.

Она крутанула бутылочку… и горлышко указало на Кейна. Ни Синтия, ни Кейн явно были не в восторге от происходящего. Синтия вытянула бумажку и прочитала:

— Сделать прическу.

— Только попробуй, — с угрозой в голосе предупредил парень.

— Кейн, так нечестно, — запротестовала Кэтрин.

Синтия буркнула:

— Будто мне очень хочется, — потом изящно поднялась с места, подошла к Кейну и … еще сильнее растрепала его волосы.

— Так тебе больше идет, — прокомментировала она, садясь.

Кейн уже раскручивал бутылочку. На этот раз она указала на … меня? Нет, она прокрутилась чуть дальше и показала на Дерека. Я так и не поняла, расстроило это меня или обрадовало, и решила отпить еще.

Кейн вытянул бумажку и громко прочитал:

— Сказать комплимент.

Мэтт заржал, Дерек сел на диване ровнее и изобразил, что он весь внимание.

Кейн откашлялся и начал свою речь:

— Дерек! Разреши мне сказать тебе…

Кейн сделал драматическую паузу. Все затаили дыхание.

— Ты самый потрясающий человек в мире! Ты взял на себя ответственность за мою сестру!

Кэтрин обиженно хлопнула Кейна по руке, а Мэтт заржал и потребовал от парней поцеловаться.

— Еще чего! В задании этого не было! — отпарировал Кейн.

Я смотрела и не узнавала его. По виду это был тот же парень, в одной квартире с которым я прожила последнюю неделю, но его поведение — оно было другим. Оказывается, он мог шутить. Он мог петь так, что сердце сжималось от волнения. Он мог смотреть с нежностью?

— Эрика! — донесся до меня голос Кэтрин, — Ты опять замечталась?

Я очнулась и обнаружила, что бутылочка указывает на меня.

Дерек развернул бумажку и прочитал, осторожно взглянув на Кэтрин:

— Признаться в любви.

Кэтрин ухмыльнулась так, что стало понятно, чья это записка, и подбодрила Дерека:

— Ну что же ты, давай.

Парень вздохнул, повернулся ко мне и взял меня за руку:

— Эрика! Поверь мне, с момента нашей первой встречи я понял, что люблю тебя. И приложил бы все усилия, чтобы забрать тебя у Кейна, если бы со мной не жил человек, которого я люблю еще больше! — он облегченно выдохнул, повернулся к Кэтрин и поцеловал ее в щечку, — Тебя, милая.

Я захихикала, поражаясь тому, как здорово он вывернулся из неловкой ситуации, и взглянула на Кейна — как он отнесся к этому? Я что-то говорила о нежности? Забудьте. В кресле сидел прежний Кейн с глазами, сверкающими от ярости. Странно, с чего он так разозлился? Ясно же, что Дерек просто шутит.

Я решительно раскрутила бутылочку, и она указала на Мэтта. Теперь тянуть желание надо было мне, и я с опаской развернула бумажку.

— Поцеловать в щеку, — гласила надпись.

Всего то? Я опасалась худшего, например, танцев на столе.

Решительно встав, я подошла к Мэтту. Странно, но за пять шагов я умудрилась споткнуться два раза, в последний раз свалившись прямо на колени к Мэтту. Тот не растерялся, ловко подхватывая меня и подставляя для поцелуя губы. Но я игриво шлепнула его по руке и звонко чмокнула его в щеку, после чего слезла с него и села на свое место, стараясь не упасть по дороге. Справившись с этой сложной задачей, я допила чай в стакане, с удивлением заметив, что выпила почти весь кувшин. Кейн опять странно посмотрел на меня.

После раскрутки Мэтта бутылочка показала на Кэтрин. Мэтт с гордостью прочитал:

— Снять под музыку рубашку.

Пока Дерек искал подходящую песню на музыкальном центре, я решила сбегать в туалет. Выпитый чай просился наружу, а смотреть стриптиз в исполнении Мэтта под пристальным взглядом Кейна мне не очень хотелось.

В ванной, моя руки, я случайно взглянула на себя в зеркало и чуть не упала. Это я? Уложенные волосы, сияющие глаза, раскрасневшиеся щеки — это я? Мне так понравилось отражение, что я не могла оторвать от себя глаз. Кэтрин — волшебница, я уже говорила об этом.

— Эрика, с тобой все в порядке? — позвала меня Кэтрин.

— Да, иду, — откликнулась я, выключила воду и умудрилась вернуться на место, ни разу не упав.

Кэтрин раскрутила бутылочку, и она указала опять на Кейна. Вытащив бумажку, Кэтрин звонко прочитала: «Спеть куплет песни» и погрозила пальцем брату. Очевидно, это были его почерк и его желание.

— Дерек, подыграй мне, — попросила она. Дерек с готовностью взял гитару, и Кэтрин запела.

 

 

Когда ты сделан из камня, это делает тебя сильнее,

Но я очень долго был один.

И вот появилась ты, с тихими мыслями,

И красотой, которую, я думал, никогда не найду.

И произошло что-то странное,

И я не знаю, что делать, —

Больше девяноста лет я не чувствовал своё сердце, так как сейчас.

Я люблю те моменты, когда ты смотришь на меня,

Когда ты думаешь, что никто другой не может этого увидеть.

Я чувствую себя другим, когда ты рядом.

А сейчас засыпай и прижмись ко мне

Всё будет хорошо.

Ложись и дай уставшим глазам отдохнуть.

Успокойся, ты в безопасности со мной

Я люблю тебя больше, чем ты можешь представить,

Тебе нужен отдых и поэтому я написал для тебя эту

Колыбельную…

Колыбельную…

Колыбельную…

Колыбельную…

 

 

Голос у Кэтрин был красивым глубоким контральто. Я подумала, что их дуэт с Кейном был бы потрясающим. Вот только песню она выбрала не самую подходящую, потому что мои глаза начали закрываться сами собой. Я покачала головой, пытаясь стряхнуть с себя сонное состояние.

— Я очень люблю эту песню, — пояснила она. — Сама не знаю, почему. Крути, Кейн.

Кейн крутанул бутылочку, и она показала… на меня. Может, я все-таки задремала, и мне это все снится? Нет, бутылочка точно указывала на меня. В груди зародилось странное возбуждение, и я с волнением ждала, что за желание достанется Кейну. Он вытянул бумажку, прочитал и мрачно сказал:

— Мэтт, я тебя когда-нибудь придушу.

— А что я сделал-то? — притворно возмутился тот. — Я даже не знаю, что тебе сделать надо, а ты сразу — Мэтт, придушу… Читай давай, мы все в ожидании.

Кейн вздохнул и озвучил.

— Поцеловать.

Мэтт заржал и прокомментировал:

— И что ты так возмущаешься? Прикинь, ты вытащил бы эту бумажку, когда твоим партнером был Дерек!

Я почти не слышала его, потому что в моей голове крутилась одна мысль — поцелуй с Кейном! Настоящий, реальный, не выдуманный поцелуй с Кейном. Часть меня, более здравомыслящая, нудила, что этот поцелуй не считается, потому что это чистой воды принуждение. Вторая часть считала, что надо сидеть на месте и ждать, пока Кейн подойдет ко мне. Но тело уже приняло собственное решение. Оно поднялось с места и само шло к Кейну. Я остановилась рядом с моим покровителем, практически касаясь его грудью. Сердце колотилось, как бешеное, голова кружилась от сладкого ожидания и предвкушения.

Кейн вздохнул, наклонился и слегка коснулся моих губ. На долю секунды возбуждение достигло своего пика, а потом меня затопило глубокое разочарование. И это все? Я ждала именно этого? Общественности, похоже, тоже не понравилось виденное, потому что Мэтт присвистнул и разочарованно протянул:

— Вот теперь я понимаю, чувак, почему ты не любишь целоваться. Ты просто не умеешь это делать.

Глаза Кейна вспыхнули, он пробормотал что-то невнятное себе под нос и наклонил голову, одновременно обнимая меня и прижимая к себе. Его губы опять коснулись меня, но на этот раз не отдернулись в ту же секунду, а задержались, начиная двигаться вместе с моими.

Я невольно приподняла голову выше и закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям, охватившим меня. Потрясающий аромат Кейна, электрический импульс, заставивший мое тело зазвенеть, его ласковые, мягкие губы — все это кружило и без того затуманенную голову. Руки сами собой потянулись вверх и легли на шею Кейна, притягивая его поближе, из груди вырвался тихий стон.

Поцелуй изменился. Из нежного, если бы это был не Кейн, можно было бы даже сказать, любящего поцелуя он превратился в страстный и неистовый. Кейн жадно впивался в мои губы, настойчиво раздвигая их языком. Я не могла сопротивляться, приоткрыла их, и его язык с нахальством захватчика ворвался в мой рот, исследуя его. Чувства, захватившие меня, побудили ответить, и наши языки сплелись в неистовом противостоянии. Мысли в голове разлетелись окончательно, ноги подкашивались, и просто замечательно, что Кейн крепко прижимал меня к себе, иначе я оказалась бы на полу.

Воздух в моих легких закончился, и мне пришлось оторваться. Кто бы знал, с какой неохотой я это делала!

Объятия Кейна ослабели, а потом исчезли совсем. Я убрала руки с его шеи, еле удерживаясь на ногах, открыла глаза и натолкнулась прямо на пристальный взгляд сияющих сапфиров. В глубине глаз Кейна мне опять почудилось то, чего там не могло быть в принципе — нежность. Я ожидала увидеть все, что угодно — страсть, злость, похоть, но не нежность. Решив, что во всем виноваты мое затуманенное сознание и сонное состояние, я опять тряхнула головой. В результате она закружилась еще больше, и я покачнулась, уже морально готовая свалиться на пол. Сильные руки подхватили меня, и в следующее мгновение я ощутила, что Кейн поднял меня и несет к дивану. Он сел, не выпуская меня из рук, усаживая к себе на колени. Я попыталась слезть, но Кейн еще сильнее прижал меня к себе.

— Ты будешь сидеть здесь. И пить больше не будешь, — жестко сказал он. Вот этот Кейн был похож на моего покровителя, но я почему-то не расстроилась от потери прежнего, нежного, а устроилась поудобнее и положила голову к нему на плечо. Буду в точности выполнять его приказания, пусть сам выпутывается, если ему не нравится эта поза.

— Кэтрин, игра закончена, — тем же жестким тоном сказал Кейн. — Давай лучше кино посмотрим.

Никто не стал возражать, Дерек быстро поставил какой-то фильм, выбрав его из обширной коллекции дисков, стоящих на полке. Что это был за фильм, я так и не узнала. Сидя на коленях Кейна, прижавшись к его груди, чувствуя на себе его крепкие объятия и окутываемая его ароматом, я отключилась на начальных титрах.

 

Глава 10

 

Кейн

 

 

Я зачитался и пришел к Кэтрин уже после четырех, но еще до того, как она выполнила свою угрозу и прислала за мной Мэтта. Правда, зайдя к сестре, я понял истинную причину этого. Нет, Мэтт и Синтия уже были здесь и сидели в гостиной, болтая с Дереком. Дерек пояснил мне, что Кэтрин и Эрика уже больше часа как заперлись в спальне, и лично он не рискует туда соваться, дабы не помешать какому-нибудь важному техническому процессу. Я только хмыкнул в ответ, усаживаясь в любимое кресло в углу. Из него было видно всех, а сам я оставался в тени. Дерек внимательно осмотрел меня и заключил:

— Неплохо выглядишь. Я думал, будет хуже.

— Я тоже, — тем же тоном ответил я, машинально дотронувшись до рассеченной брови. — Но все обошлось. — Я не кривил душой, действительно неплохо себя чувствуя.

— Тогда, может, ты поведаешь нам, что вчера произошло? — встрял любопытный, как всегда, Мэтт. — Кстати, если тебе интересно, у Кайла двойной перелом, у Энди — сотрясение мозга. Хотя, если спросят меня, то там нечему сотрясаться. Человек с нормальным мозгом не полезет драться с тобой.

— Да, Кейн, — поддержал его Дерек. — А то мы пришли к самому финалу драмы.

— Ты хочешь сказать, что Кэтрин еще не вытянула всю историю из Эрики? — недоверчиво поинтересовался я.

— Я хочу услышать твою версию, — невозмутимо ответил Дерек.

— А я еще никакой не знаю, — заныл Мэтт, — Давай, Кейн, колись.

— И правда, Кейн, выкладывай, — с ноткой нетерпения в голосе потребовала Синтия.

— Да чего там колоться, — вздохнул я, подавляя в себе вспышку ярости при одном воспоминании о том, как Стивен душил Эрику.

«Или это была такая игра?» — опять закралась непрошеная мысль. Я отогнал ее и в двух словах изложил события вчерашнего вечера:

— Стивен приставал к Эрике. Я его отвлек от этого увлекательного занятия, и мы немножко подрались. А Кайл с Энди были настолько тупы, что присоединились к драке. Все.

Несколько секунд царила тишина — ребята переваривали информацию. Потом Дерек присвистнул:

— Не хотел бы я узнать, как ты дерешься «много», если «немного» в твоем понимании — это сломанная рука, рассеченная бровь, сотрясение мозга и разгромленный туалет.

Я пожал плечами, не собираясь отвечать на риторические вопросы, но все-таки добавил:

— Единственное, о чем я жалею — это Стивен. Появись вы чуть позже, я бы достал его.

— Появись мы чуть позже, ты бы убил его, — резонно возразил Дерек.

Я опять пожал плечами. Все возможно. Хотя убить — вряд ли убил бы, а вот покалечить — вполне вероятно.

— Слушайте, долго их еще ждать? — возмутился Мэтт, показывая на стену между гостиной и спальней, — Я есть хочу!

— Я принесу пиццу и пиво, — откликнулся Дерек.

— Давай я тебе помогу, — предложил я, поднимаясь с кресла. Есть мне тоже хотелось, а девушек можно было ждать до бесконечности.

Дерек торжественно вручил мне коробки с пиццей, а сам взял упаковку пива. Выходя с кухни, я наткнулся на девушек. Кэтрин, как и ожидалось, не увидев меня в гостиной, начала тихо возмущаться:

— А где, интересно, мой братец? Мэтт, сходишь за ним?

— Зачем? Кэтрин, я давно здесь, просто уходил на кухню за пиццей, — усмехаясь, проинформировал я сестру.

И тут Эрика, пошатнувшись, упала на меня. Я еле успел освободить одну руку, чтобы подхватить ее. На этот раз мне даже в голову не пришло, что девушка меня боится. Я помог ей восстановить равновесие и проследил, чтобы она успешно добралась до дивана.

За едой я обратил внимание на то, что Эрика пьет не пиво, как мы, и не содовую, как девушки, а какой-то чай, который по ее просьбе принес Дерек. Этот чай оказывал на нее странное влияние — Эрика раскраснелась и оживилась. Я периодически посматривал на нее, оценивая поведение. Когда мы случайно встретились глазами, я поспешил отвести взгляд. Мне не хотелось, чтобы она заметила мое изменившееся к ней отношение.

Когда Кэтрин объяснила ей правила игры, я начал волноваться. Эрика становилась все более непохожей на себя — резкие, отрывистые движения, беспричинный смех. Потянувшись, чтобы отдать Кэтрин бумажки, она чуть не свалила стакан, к счастью, пустой. И при том она не пила ничего, кроме чая. У меня возникло подозрение, что Дерек туда что-то подмешал.

Игра шла, в общем, как обычно. Я возблагодарил Бога, что мне досталось всего-то сказать Дереку комплимент, от собравшихся за столом можно было ожидать и большей пакости. И первый звоночек прозвенел, когда Дерек должен был признаться Эрике в любви. Я прекрасно понимал, что все это — просто игра, но мне она не понравилось.

Эрика с сияющими глазами слушала признание в любви малознакомого по сути парня. Она смеялась и совершенно не торопилась отнимать у Дерека свою руку. Я вцепился в подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев, чтобы не сорваться с места и не прекратить все это. Интересно, из-за кого я больше разозлился — из-за Эрики или из-за Кэтрин, которой пришлось выслушивать, как ее парень признается в любви другой девушке? Хотя надо отдать должное Дереку — парень прекрасно выкрутился: и выполнив задание, и не обидев при этом Кэтрин.

Сразу же после этого мое самообладание подверглось очередному испытанию. Эрике досталась ожидаемая пакость. Я напрягся и сжал кулаки, когда она прочитала «поцеловать в щеку». Вспомнив, как вчера она смутилась, когда поцеловала меня, я ожидал минимум такой же реакции. Но Эрика удивила меня. Она с готовностью встала и, спотыкаясь, преодолела расстояние в пять шагов до Мэтта, в конце буквально упав к нему на колени. Я не верил своим глазам. Эрика явно была пьяна, причем уже прилично. Подозрения, что Дерек что-то подмешал ей в чай, стали переходить в уверенность.

Мэтт тем временем не преминул воспользоваться ситуацией и подставил Эрике губы для поцелуя. Та игриво шлепнула его по руке, заявила, что в задании говорится другое, и громко чмокнула Мэтта в щеку, после чего преувеличенно осторожно вернулась на свое место, что удивительно, ни разу не упав.

Я разрывался между тремя желаниями — дать по морде Мэтту, чтобы не лез к чужим девушкам, вытрясти из Дерека правду и унести Эрику домой. Постойте. Я подумал — «чужим девушкам»? Чужим Девилам, так будет точнее. Я никак не мог назвать Эрику своей девушкой.

Мэтт вытянул следующее задание — стриптиз под музыку для Кэтрин. Я нахмурился еще сильнее. Мне не понравилось, что Эрика будет смотреть на раздевающегося Мэтта. К счастью, она, словно почувствовав это, ушла в туалет, преувеличенно осторожно делая шаги. Я воспользовался случаем и, как только Дерек сел, немедленно спросил:

— Ты что ей подмешал?

— А что? — весело отозвался Дерек, — Ей нужно было успокоиться.

— Идиот! Она сейчас отрубится. Ты что, не видишь — еще немного, и она будет пьяная в стельку. Что ты ей подмешал?

— Да ничего особенного, — посерьезнев, пожал он плечами, — Вермут. Маленькая порция, просто для того, чтобы расслабиться. В чистом виде она не стала бы его пить.

— Похоже, ей хватило твоей «маленькой порции», — хмуро произнес я.

Мэтт закончил стриптиз и уже застегивал рубашку под моим мрачным взглядом. Эрика все не появлялась. Она там уснула, или ей стало плохо?

— Кэтрин, позови Эрику, — попросил я.

Та послушалась беспрекословно, видимо, тоже заметила состояние моего Девила и тревожилась по этому поводу.

Появилась Эрика, все так же преувеличенно осторожно передвигаясь. Ее координация движений была серьезно нарушена алкоголем и чудо, что она не упала, добираясь до дивана.

Кэтрин выпало спеть песню. Это была моя записка, я бы не отказался спеть еще раз. Мне понравилось, какими глазами смотрела на меня Эрика, когда я исполнял свои песни, хотя она, конечно, не знала, что они мои. Я написал их в прошлом году, когда мне было тяжелее всего — последний год обучения в прежней школе как раз подошел к середине. Мне невероятно хотелось уехать оттуда, но я знал, что буду вынужден провести еще несколько месяцев в этом кошмарном месте.

Кэтрин пела колыбельную. Я не понимал, почему ей так нравилась эта достаточно заунывная песня, но голос у сестры был красивый. И на Эрику он тоже явно подействовал — та начала откровенно засыпать. Я был прав — еще немного, и она отрубится. Не знаю, сколько вермута подмешал ей Дерек, но для Эрики эта доза была слишком велика.

Я крутанул бутылку, и она указала на моего Девила. Мысленно выругавшись, я взмолился, чтобы в задании не было ничего непристойного. От Мэтта вполне можно было ожидать в задании танцев на столе. Я медленно развернул бумажку и мрачно произнес:

— Мэтт, я тебя придушу когда-нибудь.

На бумажке значилось — «поцеловать». Часть меня радостно вопила, что появилась прекрасная возможность поцеловать Эрику, не выглядя при этом полным идиотом, нарушающим свои собственные принципы. Другая часть осторожно предупреждала, что это может плохо кончиться.

Мэтт притворно возмутился:

— А что я сделал-то? Я даже не знаю, что тебе сделать надо, а ты сразу — Мэтт, придушу… Читай давай, мы все в ожидании.

— Поцеловать, — озвучил я задание и взглянул на Эрику, опасаясь ее реакции.

Мэтт заржал и проехался по поводу меня и Дерека. Не обращая внимания на это, я не сводил глаз с Эрики. Она тоже явно опасалась этого, но поднялась и подошла ко мне, встав совсем близко, доверчиво приподнимая голову и неосознанно выпячивая пухлые губки для поцелуя.

Я вздохнул и решил, что выполню условия задания, не заходя при этом слишком далеко. Я наклонился и слегка коснулся губ Эрики, тут же выпрямляясь. В ее глазах появились обида и разочарование. Она так же, как и я, хотела поцелуя?

«А вчера она говорила совсем другое», — включился внутренний голос. Я согласился с ним и продолжил смотреть на Эрику, больше всего желая заключить ее в объятия и поцеловать по-настоящему. Вот только мог ли я это сделать? Формально условия игры были выполнены, мы поцеловались, а если я не воспользовался возможностью — сам дурак.

Мои сомнения разрешил Мэтт, который начал комментировать технику моих поцелуев.

«Что бы он еще понимал в этом», — огрызнулся внутренний голос.

— Да пошло оно все к черту, — пробормотал я и прижал Эрику к себе.

Я мягко, очень ласково целовал ее. Никогда не думал, что во мне столько нежности. Даже не так. Я не подозревал вообще существования нежности во мне, считая, что последние десять лет моей жизни выжгли ее напалмом. Но Эрика сумела как-то возродить ее. Обычно с девушками я вел себя грубо и напористо, предпочитая жесткий секс. С Эрикой я боялся действовать таким образом, не зная, понравится ли ей это, хотя…