В БЕГАХ

 

Я ела. Впервые за этот долгий, безумный, утомительный день я по-настоящему ела. Обжигающе-горячая куриная лапша с чесночными гренками. Рассыпчатый рис с пряным хекским соусом. Крошечные мясные фрикадельки, шипящие жиром и так и тающие во рту. Мм, вкуснятина! Куда уж этому пиршеству до перехваченного второпях бутерброда незадачливого служащего.

Немного насытившись, а говоря совсем откровенно -- объевшись донельзя, я откинулась на спинку стула и выжидательно посмотрела на мою спасительницу. Она не участвовала в поздней трапезе, ограничившись лишь чашкой безвкусной питательной массы, к которой почти не прикоснулась.

-- Понравилось? -- спросила Дайра, заметив, что я решительно отодвинула тарелку. -- Сделать кофе?

-- Кофе? -- Я задумчиво пожевала губами. -- Пожалуй, нет. И так нервы напряжены до предела.

-- Тогда чай с мятой, лимонником и молоком. -- Дайра, не вставая с места, небрежным щелчком пальцев пробудила от спячки огненный шар, закрепленный под плитой. Чайник почти сразу довольно заурчал, нагреваясь.

Я дождалась, когда передо мной поставят огромную кружку сладкого напитка, не переставая украдкой наблюдать за моей спасительницей. Теперь стало понятно, что на самом деле она куда старше тех пятнадцати лет, которые мне сперва почудились. Если честно, я не могла точно определить ее возраст. С одной стороны -- фигура сохранила девичью стройность, что особенно хорошо подчеркивали облегающие кожаные штаны и маечка с глубоким вырезом. В рыжих волосах ни намека на седину, но вокруг глаз уже залегли мелкие морщинки.

Я нахмурилась, еще раз посмотрев на Дайру. Уж больно знакомый цвет глаз у нее был: насыщенно-желтый, как у начальника департамента. Странно, а вначале мне показалось, что глаза у нее голубые.

От внезапного ужасного подозрения я поперхнулась чаем, в котором вдруг почудился привкус усыпляющего настоя. Киота, идиотка! Опять попалась, словно кур в ощип?

-- Догадалась наконец-таки? -- Дайра широко улыбнулась, продемонстрировав мне все свои ослепительно-белые зубы. -- Впрочем, ничего удивительного. Действие маскирующего заклинания уже проходит.

Я впервые видела воочию, как заканчивается мастерски наведенная иллюзия. Сначала рыжие волосы девушки потемнели и изрядно уменьшились в длине, оказавшись на самом деле симпатичным коротким каре. Затем черты лица исказились, меняясь на глазах. Фигура стала более высокой и мускулистой, правда, не утратив гибкости и тонкой талии. Миг, другой -- и передо мной уже сидела очень красивая брюнетка лет тридцати -- тридцати пяти, до безобразия похожая на Дольшера.

-- Вы кто? -- прошептала я. Аккуратно отставила кружку в сторону, борясь с невыносимым желанием выплеснуть ее содержимое в лицо незнакомки. Сжала кулаки, приготовившись бороться за свою жизнь до последней капли крови.

-- Я уже представлялась. -- Незнакомка лениво качнула ногой, любуясь отблеском света на гладкой коже тяжелых ботинок. -- Меня действительно зовут Дайра. И я являюсь старшей сестрой этого оболтуса -- Дольшера.

Я нервно хихикнула, услышав, как девушка обозвала всесильного начальника департамента. Надо же, никогда не знала, что у него есть сестра. Впрочем, до сегодняшнего дня мне как-то в голову не приходило интересоваться биографией Дольшера. Однако с какой стати Дайра помогла мне бежать из загребущих лап своего братца? Или у них семейные разногласия?

-- Хочешь спросить, почему я вытащила тебя из города? -- Дайра догадливо усмехнулась. -- Сейчас сама все поймешь.

Словно в ответ на ее слова послышался приглушенный стук в дверь.

-- Не беспокойся, это друг, -- ласково кинула мне девушка, заметив, как я напряглась и зарыскала глазами по маленькой кухоньке, выискивая пути к бегству. Затем уже громче: -- Входи, обормот!

Я вскинула брови, услышав столь странное обращение. С нескрываемым удивлением обернулась к двери, ожидая увидеть кого угодно. Начиная от огненных демонов Хекса и заканчивая говорящими рептилиями Варрия, за короля которых по плану Карраяра мне надлежало выйти замуж. Поэтому когда на пороге предстал лишь великий и ужасный начальник департамента, с невольным облечением перевела дыхание. Фух, в принципе, это ожидаемо. Могло быть куда хуже.

-- Дайра, сколько раз просил не называть меня обормотом? -- пробурчал Дольшер, кивнув мне в знак приветствия. -- По крайней мере, при посторонних людях. Не забывай, как-никак я старше тебя.

-- А вот и фигушки! -- Дайра замотала головой. -- Я старше! На целую минуту. Так матушка говорит.

-- Откуда матушке помнить, кто из нас был первым, если она в этот момент находилась под действием обезболивающих заклинаний и, по ее же собственным словам, болтала с каким-то мелким божеством из пантеона Хекса? -- фыркнул Дольшер. -- Повитуха, которая принимала роды...

-- Что ты привязался к этой повитухе? -- внезапно рассердилась Дайра. -- Та давным-давно двух слов связать не может. Наркоманка последняя твоя повитуха. Привыкла к сладкой пыльце, теперь все время витает в своих фантазиях. А если и приходит в себя, то только чтобы новую дозу принять.

Я несколько оторопело наблюдала за этой семейной сценой. Не все ли равно, кто из них родился первым? Нашли проблему, называется.

-- Тем не менее ее слова о том, что я родился первым, являются официально признанным и задокументированным должным образом фактом. -- Дольшер торжествующе ухмыльнулся. -- Смею тебе напомнить, повитуха... как ее там... Жильета, что ли... давала свое свидетельство еще тогда, когда не пристрастилась к наркотикам. И еще большой вопрос, кто именно в первый раз подсунул ей пыльцу.

-- На что это ты намекаешь, братец? -- негромко спросила Дайра. Вот только у меня от ее спокойного тона испуганные мурашки пробежали по спине: сначала в одну сторону, а потом и в другую.

-- Да так... -- Дольшер уклончиво пожал плечами. -- Всем известно, что пыльцу собирают в пустынях Даритана, где, кстати говоря, живет одна твоя очень близкая подруга, у которой ты каждое лето гостишь. Как моя сестра, ты могла не опасаться, что твой багаж проверят при использовании пространственной кабины.

-- Тот, кто подсадил старушку на пыльцу, в любом случае действовал гуманно. -- Дайра с вызовом вздернула подбородок. -- Сам, поди, знаешь, что она болеет красной чумой. К сожалению, при этой напасти никакие обезболивающие заклинания не действуют, и несчастные жутко страдают, пока смерть не призовет их в свои объятия. Но если у тебя есть доказательства, что я к этому причастна, то предъяви их в суде. Полагаю, он внимательно тебя выслушает.

-- К сожалению, у меня только домыслы. -- Дольшер с огорчением вздохнул. -- И ты об этом прекрасно знаешь. Но если у меня когда-нибудь появится что-нибудь более существенное...

-- Вот когда сможешь подтвердить свои обвинения, тогда и продолжим, -- грубо перебила его Дайра. -- Пока этот разговор бессмыслен.

-- Я вам не мешаю? -- хмуро осведомилась я, несколько устав от родственных разборок. -- Как-то надоело слушать, как вы наследство делите.

-- Наследство? -- Дольшер живо обернулся ко мне. -- С чего ты взяла?

-- Обычно так жарко выясняют, кто первым родился, лишь когда старшему ребенку полагается крупное состояние. -- Я скептически хмыкнула. -- Поэтому вполне понимаю ваше желание раз и навсегда поставить точку в этом вопросе.

Дольшер и Дайра переглянулись, затем внезапно расхохотались. Я ошарашенно наблюдала за непонятным взрывом веселья. Спрашивается, чего такого я сказала? У состоятельных родителей дети зачастую ненавидят друг друга, готовы передраться за малейшую кроху фамильного состояния. Хвала небесам, что меня миновала подобная участь. Поневоле задумаешься, что внебрачным детям в чем-то повезло. Уж лучше спокойная и мирная жизнь, чем каждый миг своего существования исходить злобой и мечтать вцепиться мертвой хваткой в горло кровному родственнику и заклятому сопернику в борьбе за заработанные не тобой деньги.

-- Ты думаешь, мы ссоримся из-за того, что решаем, кому достанется наследство? -- Дольшер прекратил смеяться первым. С затаенной улыбкой посмотрел на Дайру и неожиданно привлек ее к себе.

Я замерла от ужаса. Неужели начальник департамента вознамерился убить сестру на моих глазах? Но он принялся шутливо ерошить ей прическу и вдруг звонко чмокнул в макушку.

-- Хватит, Дольшер! -- Дайра слабо отбрыкивалась от дурачеств брата, однако по ее счастливому виду было не похоже, что ей это не нравится. -- Хватит! Что о нас подумает твоя знакомая?

-- Она и так уже навоображала о нас всяких ужасов. -- Дольшер наконец-то прекратил тормошить сестру и просто обнял ее, зарывшись носом в темные короткие волосы. Взглянул на меня поверх Дайры. -- Представь, как повеселились бы наши родители, если бы узнали об ее выводах.

-- О да. -- Дайра негромко рассмеялась. С нескрываемой теплотой и нежностью прильнула к брату и посмотрела на меня.

Я мрачно поджала губы. Ничего не понимаю! Угораздило меня связаться с семейкой умалишенных. Иначе как объяснить все происходящее?

-- Киота, -- уловив мое недовольство, поспешил дать объяснения Дольшер, -- в нашем роду есть дурацкий обычай: наследство оставляется младшему ребенку, а не старшему, как это принято у всех нормальных знатных семейств. Впрочем, наши предки никогда не претендовали на это звание.

-- Не выдавай семейных тайн! -- шутливо шикнула Дайра, пихнув Дольшера локтем в бок, и тот послушно замолчал.

-- Тогда почему вы спорите? -- обескураженно спросила я. -- Обычно с таким жаром как раз выясняют, кому отойдет семейное состояние, а не пытаются отказаться от него.

-- Да потому что! -- воскликнула Дайра, явно пораженная моей недогадливостью. -- Нашему отцу помимо кругленькой суммы во Всемирном гномьем банке принадлежит еще и наследный титул в Королевском совете нашего мира. И к титулу прилагается весьма утомительная обязанность каждый день ходить на эти скучные собрания и всячески участвовать в жизни Нерия. А не приведи небо, выберут наместником какой-нибудь провинции? Да ни за что на свете! Мне и так неплохо живется. Хуже участи нет, чем на никому не нужных заседаниях плесенью покрываться. Правда, братец?

-- Угу, -- подтвердил тот. Еще раз поцеловал сестру в макушку и наконец-то отошел от нее. -- Впрочем, хватит о нашей семье. Есть дела куда важнее.

В последней фразе начальника департамента прозвучал холод. Я мигом насторожилась. Не надо быть провидицей, чтобы понять, что речь сейчас пойдет обо мне. Неужели Дольшер вытащил меня из департамента, чтобы сделать еще одну попытку, на этот раз без лишних свидетелей, убить меня?

-- Расслабься, -- кинула мне Дайра, угадав мои мысли. Прищелкнула пальцем, и под плитой вновь заворочался огненный шар, подогревая чайник. -- Нервы у тебя совсем плохие, Киота. Лучше выпей еще чаю.

-- Будешь тут спокойной, когда тебя за день несколько раз пытались убить, -- тихо фыркнула я. С подозрением взглянула на Дольшера. -- Что, опять заведешь свою старую песню, что универсалы подлежат скорейшему уничтожению?

Тот опустил голову, пряча в уголках губ насмешку. Затем негромко произнес:

-- По твоему мнению, стал бы я устраивать все это представление, просить сестру об услуге и организовывать тебе побег, раз собираюсь убить тебя?

-- А кто тебя знает. -- Я зло тряхнула волосами. -- Быть может, испугался, что мой новоявленный братец помешает тебе. И потом, из департамента я выбралась без твоей помощи.

-- Я помню, -- миролюбиво произнес Дольшер. -- Если честно, весьма удивила меня этим. Что такого ты услышала в мыслях Карраяра, раз так испугалась? Я голову себе сломал, пытаясь придумать, как вынудить тебя совершить побег. И угрожал, и даже смертельными заклинаниями едва не стал кидаться. Все без толку. Ты словно напрочь забыла о своем новоприобретенном таланте. Но стоило только появиться Карраяру, как без малейшей подсказки с моей стороны вышибла окно. А я уж боялся, что Дайре придется насильно выкрадывать тебя.

-- Так, значит, ты специально пугал меня? -- недоверчиво переспросила я. -- Но зачем? Почему ты хотел, чтобы я бежала?

-- В департаменте откровенно не поговоришь. -- Дольшер пожал плечами. -- Да еще этот Марьян постоянно под ногами крутился. -- Начальник департамента сделал крошечную паузу, наклонился ко мне и заговорщицким тоном продолжил: -- Кстати, у тебя очень миленькие трусики, Киота.

Я вспыхнула от смущения, вспомнив, что во время недолгого полета из окна департамента подол моего платья был где-то на уровне шее. Да и потом, когда я забиралась на жеребца, вряд ли мне удалось соблюсти все необходимые нормы приличия. Эх, надо было брюки надевать. Но кто же утром знал, что мне сегодня предстоят такие приключения?

Дайра искоса глянула на меня и скривила губы, безуспешно удерживая улыбку. Поставила передо мной еще одну чашку с чаем и укоризненно покачала головой.

-- Дольшер, Дольшер, -- весело проговорила она. -- Опять за старое! Когда ты наконец-то остепенишься? Матушке уже надоело отвечать по мыслевизору на крики отчаяния твоих многочисленных пассий. Но знай, она поклялась -- если хоть одна из них забеременеет, то тебе мигом придется забыть о холостой жизни. Внебрачных детей наша семья не потерпит.

-- Не беспокойся, я всегда соблюдаю необходимые меры предосторожности, -- ответил Дольшер. -- И пока жениться совершенно не собираюсь. Так что пусть лучше сменит номер мыслевизора и более не дает его своим старым приятельницам, у которых есть молодые дочери. Я же не виноват, что настолько неотразим.

Я кашлянула, сдерживая скептическое замечание. Ну-ну. Я еще не забыла сцену в его кабинете, когда он предложил собственный письменный стол в качестве ложа любви. Однако если начальник департамента ожидает, что стоит ему только поманить меня пальчиком, как я немедля паду в его объятия, то жестоко ошибается. Я помню наш уговор с Марьяном. И потом, не нравится мне Дольшер. Никогда не любила излишне самоуверенных мужчин. Слишком обожглась в свое время.

Дайра кинула на меня быстрый внимательный взгляд, видимо ожидая какой-то реакции. Я в ответ безмятежно улыбнулась и отхлебнула из чашки.

-- Рано или поздно, но найдет коса на камень, -- тихо, себе под нос проворчала Дайра. -- И надеюсь, это произойдет очень скоро, Дольшер.

-- Речь не обо мне, -- мягко напомнил тот. Подвинул стул и сел почти вплотную ко мне.

Я с трудом удержалась, чтобы не отодвинуться. Не стоит, Киота. Безразличие -- наилучшее оружие в борьбе с приставучими мужчинами.

-- Киота, -- чувственным голосом промурлыкал начальник департамента. Потянулся было убрать прядь волос, которая выбилась из моего изрядно растрепавшегося пучка. И тут же болезненно охнул, получив несильный, но достаточно неприятный разряд магической энергии по шаловливым пальчикам. -- Ой! -- тихо выдохнул он и отчаянно затряс пострадавшей рукой.

Дайра, наблюдавшая эту сцену, нисколько не смущаясь, расхохоталась в полный голос. Даже я улыбнулась -- уж больно оскорбленный и удивленный вид был сейчас у Дольшера. Надо же, каким, оказывается, полезным может быть дар универсала.

-- Вот и делай после этого людям добро, -- огорченно проворчал Дольшер. Встал и обиженно отодвинул стул на достаточное расстояние от меня.

-- Я не хотела, -- проговорила я, не испытывая ни капли раскаяния. -- Оно само как-то.

-- Так я и поверил. -- Дольшер глубоко вздохнул и раздраженно махнул рукой, обрывая мои возможные оправдания и предлагая закрыть эту тему. Посмотрел на меня оценивающим взглядом. -- Киота, а теперь серьезно. Почему ты так стремительно бежала из моего кабинета? Я прав, и ты уловила какие-то мысли Карраяра?

-- Да, -- нехотя призналась я. -- Он... Он как раз думал о том, как было бы здорово отдать меня замуж за короля варрийцев. Мол, с одной стороны, это позволит заключить долгосрочный мир на выгодных условиях. А с другой... -- Мой голос предательски дрогнул. Ну что поделать, если достаточно строгое воспитание, которое мне дала тетушка, не позволяет без некоторого стеснения говорить о подобных вещах?

-- Что с другой стороны? -- нетерпеливо переспросил Дольшер, постукивая холеными пальцами по столешнице.

-- С другой стороны, благодаря... хм... сексуальному темпераменту варрийцев это позволит держать мой дар в неопасных для остальных рамках, -- выпалила я на одном дыхании, отчаянно пытаясь не покраснеть. -- Карраяр считает, что любому универсалу необходимо сбрасывать избыток сил. И... и регулярное выполнение супружеского долга пойдет мне лишь на пользу.

-- Варрийцы же некрасивые! -- искренне возмутилась Дайра. -- Неужели твой брат решил отдать тебя замуж за огромную прямоходящую ящерицу? Фу, мерзость какая! Уж лучше бы подыскал кого с Хекса. Там такие красавчики обитают -- мм, пальчики оближешь! И могу тебе поклясться, с темпераментом у них все в полном порядке. Я в свое время многих там перепробовала.

-- Дайра, -- строго осадил сестру Дольшер. -- Уволь меня, пожалуйста, от выслушивания длинного списка твоих любовников и их сравнительного анализа. Как-никак с братом такими подробностями не делятся.

-- Ну я же становлюсь периодически для твоих брошенных подружек жилеткой для слез и соплей. -- Дайра пожала плечами. -- Уверяю, в своих страданиях они мне все о тебе и твоих постельных предпочтениях в мельчайших подробностях докладывают. Хочешь послушать, как ты выглядишь в их глазах?

-- Нет!

Я подавилась чаем от грозного рыка начальника департамента. Судорожно закашлялась, и воздух вокруг меня тотчас же засеребрился тончайшим защитным заклинанием. Странно, я никакого щита не создавала.

-- Ну вот, -- Дайра стрельнула по направлению ко мне взглядом, -- испугал нашу гостью. Дольшер, тебе тоже нервы подлечить не мешало бы.

Тот тяжело засопел, но спор продолжать не стал. Вместо этого потянулся за чайником и налил себе чаю. Осторожно пригубил дымящийся напиток, думая о чем-то своем.

-- Не понимаю, -- негромко произнес он наконец. -- С какой стати ящерицам идти на эту сделку? Не скрою, правящий дом Варрия давно добивается перезаключения официального мира с аборигенами на более выгодных для себя условиях. Пожелай те любую женщину в жены своему правителю -- это было бы тотчас же исполнено. Тогда почему Карраяр уверен, что именно Киоту тот возьмет в супруги на столь невыгодных для себя условиях?

Дольшер внимательно посмотрел на меня, и под его изучающим взглядом мне стало не по себе. Конечно же красотой я не блещу. Карраяр сам думал о том, что не мешало бы меня при помощи магии немного облагородить.

-- Так или иначе, но замуж в ближайшее время я все равно не собираюсь, -- твердо проговорила я. -- Тем более за ящерицу. Поэтому предпочла ретироваться по-хорошему. И потом... Хм... Мне показалось, ты с радостью поддержишь идею Карраяра. Еще бы -- когда еще представится такая удачная возможность без шума и пыли избавиться от некстати объявившегося универсала.

Дольшер как-то странно усмехнулся, но ничего не сказал. Откинулся на спинку стула, о чем-то напряженно размышляя.

-- И что ты намерена делать дальше? -- спросила Дайра, покосившись прежде на брата и убедившись, что пока тот не намерен продолжать разговор.

-- Понятия не имею. -- Я легкомысленно взъерошила челку. -- У меня до сих пор такое чувство, будто все происходит не со мной. Так много случилось за сегодняшний день. Словно я до сих пор еще сплю и вижу затянувшийся кошмар. Пока я до смерти рада, что хоть на время, но избавилась от брата и выбралась из департамента.

На этом месте я запнулась. Н-да, но я все равно осталась под строгим надзором его всемогущего начальника. Хотелось бы знать, зачем он помог мне бежать? Наверняка у него есть какие-то свои причины для этого. Вот только сдается, вряд ли он откроет их в ближайшее время.

-- Я полагаю, тебе стоит принять ванну и лечь спать, -- мягко проговорила Дайра. -- День у тебя сегодня действительно выдался очень тяжелым. А утро вечера мудренее. Кто бы ни охотился за тобой, он вряд ли найдет тебя здесь. Так что можешь расслабиться.

-- А если и найдет, мы сумеем дать ему отпор. -- Дольшер неожиданно очнулся от своих раздумий и нагло мне подмигнул. -- Дайра, постели нам вместе. Полагаю, нашей гостье не стоит спать одной в комнате.

-- Что?!

От возмущения голос у меня задрожал и сорвался. Нет, это просто немыслимо! Неужели он опять собрался ко мне приставать?

Дайра с любопытством вскинула брови, ожидая продолжения. Даже Дольшер недоуменно нахмурился, словно не понимая причин моего негодования.

-- Извини, но не вижу никаких причин для того, чтобы ночевать вместе, -- выдавила я из себя, строго следя, чтобы это прозвучало как можно более сухо и безэмоционально. -- Как я поняла, о запасе сил мне теперь не стоит беспокоиться. А ложиться в постель с мужчиной просто так -- уж извини, но как-то не по мне.

-- Почему? -- с искренним недоумением переспросил Дольшер. -- По-моему, самое то, чтобы снять напряжение после долгого утомительного дня. И потом... -- Тут он на неуловимый миг замялся, но все же продолжил после крошечной паузы: -- Киота, в чем-то твой брат был прав. Универсалам действительно требуется периодическая разрядка, иначе чрезмерное накопление энергии может привести к трагедии. А самый легкий и приятный способ для этого именно секс. Я рад, что тебе теперь не стоит заботиться об уровне сил, но я-то за сегодня сильно поистратил свой запас. Было бы неплохо его пополнить. Как говорится, убьем двух вампиров одним осиновым колом.

Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь успокоиться. Вот ведь не повезло нарваться на маньяка какого-то. Есть такой тип мужчин, которым легче уступить, чем объяснить, почему не хочешь. Но со мной подобные шуточки не пройдут. Для него я лишь мимолетное приключение, а он для меня -- возможность заработать триста хардиев и досрочно распрощаться с работой в департаменте.

-- Я не буду с тобой спать, -- медленно, четко выговаривая каждое слово, произнесла я, глядя прямо в глаза Дольшеру. -- Ни за что. Если рискнешь протянуть ко мне руки -- получишь между ног огненным заклинанием. И я не шучу, Дольшер.

При виде вытянувшейся от разочарования физиономии брата Дайра сдавленно хрюкнула от смеха и отвернулась, с преувеличенным вниманием принявшись мыть чашку.

-- Почему? -- скорбно протянул Дольшер таким голосом, будто только что узнал о смерти какого-то из родных.

-- Воспитание такое, -- коротко ответила я, не желая вновь пускаться в долгий и бессмысленный спор.

-- Но с Марьяном же оно тебе не помешало несколько лет жить вместе без всякой свадьбы, -- не сдавался Дольшер.

-- И я до сих пор жалею о тех отношениях. -- Я цыкнула. -- Дольшер, хватит об этом. Я не ханжа, отнюдь, и не целомудренная девственница. Но спать с тобой не буду. Во-первых, ты мой начальник. Во-вторых, я тебя знаю всего день. В-третьих, ты не настолько мне нравишься.

"И, в-четвертых, я поспорила на деньги, что продержусь не меньше месяца", -- едва не добавила я, но в последний момент благоразумно сдержалась. Пожалуй, об этом не стоит распространяться.

-- И я больше не намерена разговаривать на эту тему, -- заключительной фразой отрезала я все возможные возражения Дольшера.

Дайра, храня в уголках губ затаенную улыбку, повернулась к нам и скрестила на груди руки.

-- Что, братец? -- весело проговорила она. -- Получил наконец-таки по носу за свою излишнюю самоуверенность?

Дольшер проворчал что-то невнятное, но смысл я уловила -- еще посмотрим, чья возьмет. Н-да, он явно из тех мужчин, которые не привыкли получать отказ. Впрочем, и я от своего не отступлюсь.

-- Тем не менее спать нам лучше в одной комнате, -- упрямо повторил Дольшер. -- Мало ли. Конечно, я постарался замести следы, но наверняка ни в чем уверенным быть нельзя.

Дайра выжидательно посмотрела на меня, но я лишь пожала плечами. Пусть будет, как он хочет. Если начнет приставать, то я сумею постоять за себя.

-- Хорошо. -- Дайра поманила меня пальчиком. -- Пойдем, Киота. Я покажу, где ванная.

Я помнила, что со двора домик Дайры выглядел довольно маленьким, и тем большим было мое удивление, когда она отвела меня в огромную купальню, уже наполненную влажным паром с терпким запахом успокаивающих трав. Мята, корица, немного ванили. Под потолком величаво плавал маленький рукотворный огненный шар в непроницаемой защитной оболочке, даря тепло и свет.

-- Держи. -- Дайра вручила мне невесомую шелковую рубашку, едва доходящую до середины бедра, и такой же прозрачный халатик. -- Оденешься после ванны.

Я скептически изогнула бровь при виде столь смелого наряда. Полагаю, Дольшер будет в восторге, лицезря меня в нем.

-- Не беспокойся о моем брате. -- Дайра подмигнула, без проблем отгадав мои мысли. -- Он, конечно, тот еще оболтус, но вполне понимает слово "нет". Правда, отказ обычно раззадоривает его пуще прежнего.

Дайра хотела еще что-то добавить, но в последний момент передумала. Вот только в ее желтых глазах мелькнула знакомая ирония, словно она сама не верила, что я устою перед ее братом.

-- Твоя спальня -- первая дверь направо, -- проговорила она напоследок. -- Не перепутаешь. Я постелю тебе около окна, а братцу у противоположной стены и оставлю порхать ночного светлячка. Хотя, думаю, Дольшер не будет спать, пока тебя не дождется. -- И опять в голосе прозвучала затаенная насмешка.

-- Спасибо, -- кратко поблагодарила я.

-- Надеюсь, вы не будете сильно шуметь ночью, -- с откровенным намеком произнесла напоследок Дайра и выскочила в коридор, давясь приглушенным смехом.

-- Уж будь уверена, -- ответила я в захлопнувшуюся дверь.

 

***

 

Вдоволь наплескавшись и намазавшись, наверное, всеми кремами, которые были в наличии у Дайры, я наконец-то рискнула облачиться в предложенную ночную рубашку и халат и выйти из ванной. На самом деле глаза у меня слипались уже давно, но я всячески оттягивала неминуемый момент встречи с Дольшером в спальне. Надеюсь, он не дождался меня и давно лег спать, потому как у меня нет ни малейшего желания разговаривать с ним.

Однако мои чаяния не оправдались. Когда я мышкой проскользнула в комнату, Дольшер лежал на своей кровати и читал какие-то бумаги в приглушенном свете прирученного ночного светлячка.

-- Наконец-то, -- пробурчал он, кинув на меня косой взгляд поверх документов и, казалось бы, совершенно не отреагировав на откровенный наряд. -- Я уж боялся, что ты там заснула и пора брать ванную штурмом.

Я промолчала. Шлепая босыми ногами по теплому полу, даже не подошла -- подлетела к кровати, мигом залезла под пушистое одеяло и лишь тогда позволила себе отдышаться.

В комнате было тихо. Дольшер шелестел страницами, облокотившись на подушку. Крупный мотылек, улучшенный при помощи магии, кружил над его голым плечом, подсвечивая трепыханием крыльев бумаги и задумчивое лицо начальника департамента.

Дольшер казался полностью увлеченным своим занятием, поэтому я вздохнула с некоторым облегчением. Надо же, а я уж боялась, что он от меня так легко не отстанет.

-- Почему ты не спишь? -- неожиданно спросил он, по-прежнему не глядя в мою сторону. -- Я думал, ты сильно устала.

-- Есть немного, -- согласилась я. Помолчала пару секунд, затем осмелилась на вопрос: -- Дольшер... А все-таки почему ты помог мне бежать? Убил бы, как собирался сначала. Или бы отдал Карраяру -- и дело с концом.

-- Отдать Карраяру? -- Дольшер негромко хмыкнул. -- Киота, милая, сейчас ты -- мощное оружие. Конечно, с Варрием у нас мир, но рано или поздно все может измениться. Такими уникумами, как ты, не разбрасываются.

-- Если это так, то почему ты пытался на меня напасть? -- поинтересовалась я.

-- Я пытался лишь напугать тебя, -- поправил со слабой улыбкой Дольшер. -- Подтолкнуть к бегству. При всем моем уважении к твоему таланту, если бы я собирался тебя убить -- ты была бы уже мертва. Тебе необходимо время, чтобы привыкнуть к своему могуществу, научиться им управлять. В департаменте я бы не сумел дать тебе подобную возможность. На меня неминуемо начали бы давить. Одни -- чтобы я исполнил некогда самолично подписанное распоряжение и уничтожил тебя. Другие -- чтобы использовать нежданный подарок в личных целях. Да еще эти покушения... В любом случае оставлять тебя там было слишком опасно.

-- Не понимаю, -- искренне призналась я. -- К чему тебе вообще со мной возиться?

-- Потому что с тобой связано слишком много тайн. -- Дольшер хмыкнул. -- А я не люблю, когда что-нибудь не понимаю. Это как вызов мне. И чем труднее цель, тем слаще в итоге будет победа.

-- Понятно, -- пробормотала я и внезапно зевнула. Под одеялом было так хорошо, мирно и тепло лежать. По-моему, я собиралась еще о чем-то спросить Дольшера, но сонные мысли разбегались, не давая ни на чем сосредоточиться. Я зевнула еще раз.

-- Спи, Киота, -- из какого-то невообразимого далека донесся до меня негромкий ласковый голос Дольшер. -- Спи. Все будет хорошо, обещаю тебе.

И я сама не заметила, как легко соскользнула в сладкие объятия забытья.

Мне снилась выжженная безжалостным солнцем пустыня. Голая равнина ослепительно-белого песка под безупречно синим небом. Жара. Ни ветерка, ни облачка. Странное дело, но почему-то я была совершенно уверена, что это не наш мир. Наверное, слишком близким выглядело солнце -- огромное, обжигающе-горячее, нависающее прямо над головой. И я точно знала, что оно убьет меня. Убьет очень скоро, если я не найду укрытия. Хоть что-то, дающее тень. Я была обречена. Приговорена умереть здесь, вдали от дома и всего, что мне было когда-то дорого.

Я проснулась от собственного крика. Заметалась на смятых, влажных от пота простынях, еще не совсем понимая, что произошло.

-- Киота!

В следующий миг я задохнулась в чьих-то железных объятиях. Кто-то изо всех сил прижимал меня к себе, не давая биться в истерике.

-- Киота... -- На этот раз уже мягче.

Ласковое прикосновение к волосам. Меня гладили по голове, как, наверное, никто и никогда не делал. Тетушка всегда была чужда подобных "телячьих нежностей", как она сама говорила. А больше родных и близких у меня никогда не было.

Потихоньку напряженная спираль внутри меня расслабилась. Я осознала, что нахожусь в доме Дайры. Через открытое окно вливается свежий ночной воздух, напоенный ароматом крупных садовых цветов и прошедшей грозы. До рассвета еще очень далеко. Наверное, прошло не более часа-двух, как я заснула. Все в порядке, Киота, все хорошо. Ты в безопасности. Нет никакой пустыни, нет безжалостного солнца.

Я всхлипнула и обмякла в руках обнимающего меня Дольшера. Уткнулась носом в его грудь и судорожно задышала, сдерживая слезы. Ничего не понимаю! С какой стати я так расклеилась? Никогда себе подобного не позволяла.

-- Все хорошо, Киота, -- повторил Дольшер и осторожно расслабил свою крепкую хватку. -- Все в порядке. Тебя никто не тронет.

Я несколько раз глубоко втянула в себя воздух, окончательно успокаиваясь. И внезапно с приглушенным восклицанием отпрянула от Дольшера, осознав наконец-таки, что нахожусь в постели с абсолютно голым мужчиной, при этом будучи сама не особо одетой.

-- Да не трону я тебя, -- обиженно проговорил он, без особых проблем прочитав мои мысли. -- Ты совсем обо мне плохо думаешь, да, Киота?

-- Ну согласись, что у меня есть определенные причины для этого. -- Я нервно хихикнула, но моментально посерьезнела, вспомнив недавний сон. -- Что это было, Дольшер?

-- Откуда я знаю. -- Тот, ни капли не смущаясь своей наготы, потянулся и вальяжно откинулся на подушку. -- Я только-только закончил разбирать бумаги и потушил свет. Даже заснуть еще не успел, как ты начала метаться по кровати, а потом закричала, словно тебя режут. Знаешь, Киота, еще немного -- и я рядом с тобой заикой стану.

-- Мне приснился кошмар, -- оправдывающимся тоном произнесла я. -- Наверное, впервые за всю мою жизнь.

-- Да уж понятно, что не сексуальная фантазия. -- Дольшер задорно подмигнул мне, увидев, как я нахмурилась. -- Да ладно, не дуйся, Киота. Я шучу. Просто ты всегда так забавно реагируешь, когда при тебе упоминают в каком-либо аспекте постельные забавы. Хотелось бы знать, неужели Марьян за три года жизни с тобой так и не сумел разбудить в тебе чувственность?

Я почувствовала, как краснею. Ну вот, опять. Ненавижу разговоры на подобные темы! Все у нас с Марьяном было в порядке. В определенной мере, конечно. Думаю, уж он-то был полностью удовлетворен нашими отношениями. А я никогда не понимала, если честно, почему интимной стороне жизни некоторые люди придают такое огромное значение.

-- Впрочем, это не мое дело, -- тут же пошел на попятную Дольшер, поняв по моему насупленному лицу, что эта тема мне неприятна. -- Так что тебе приснилось, Киота? Помнишь какие-нибудь детали?

-- Да так. -- Я вновь вздрогнула, вспомнив то ощущение безысходности и ужаса, которое испытала во сне. -- Ничего особенного. Сама не понимаю, почему так испугалась.

-- И все же, -- с нажимом произнес Дольшер. -- Обычно универсалы еще обладают пусть слабым, но даром предвидения, который чаще всего проявляется именно во снах.

Я мрачно хмыкнула. Отлично! Только этого мне не хватало для полного счастья.

Дольшер продолжал внимательно смотреть на меня, и я сдалась. Возможно, он сумеет подсказать, что бы это значило.

-- Мне приснилась пустыня, -- проговорила я, вспоминая бескрайнюю равнину песка. -- И солнце. Я знала, что умру, если не найду укрытия. Что солнце за несколько минут полностью иссушит меня, выпьет все соки, и никакие щиты меня не спасут. Но не видела и малейшей возможности для спасения.

Я замолчала, плотнее закутавшись в одеяло и пытаясь таким образом скрыть нервную дрожь. В глазах Дольшера неожиданно мелькнуло сочувствие. Он потянул было руку, чтобы убрать волосы с моего лица, но остановился, видимо вспомнив, чем подобная попытка закончилась для него в последний раз.

-- Можно, я обниму тебя? -- спросил Дольшер. Я удивленно вскинула брови, и он поспешил продолжить: -- Честное слово, что не буду приставать к тебе, Киота. Мне кажется, тебе сейчас необходимо поддержка. И я хотел бы помочь тебе.

Несколько сомневаясь, я все же кивнула в знак согласия. В принципе, чем я рискую? В случае чего всегда смогу воздвигнуть щит между нами.

Дольшер слабо улыбнулся и привлек меня к себе. Я положила голову ему на грудь, слушая, как мерно и спокойно бьется его сердце.

-- Спи, Киота, -- негромко проговорил Дольшер. -- Спи. Я присмотрю за тобой.

Я не собиралась засыпать в его объятиях. Просто немного полежать, пока вокруг сердца не разожмется когтистая лапа дурного предчувствия. Но не заметила, как задремала. На этот раз, хвала небу, без всяких кошмаров.

Утром меня разбудил веселый женский смех. Я зарылась с головой под одеяло, надеясь, что меня оставят в покое и удастся еще хотя бы минут пять подремать, но чуда не произошло.

-- Ну братец! -- Дайра без малейшего стеснения плюхнулась на кровать и сдернула с меня одеяло. -- Ну пройдоха! Так и знала, что утром застану вас в одной кровати.

Я, спросонья не совсем понимая, о чем она, недоуменно нахмурилась. И тут же приглушенно охнула, вспомнив ночную сцену. Осторожно перевернулась на другой бок и зарделась от смущения, наткнувшись взглядом на встрепанного Дольшера. Тот сладко потягивался, словно сытый довольный кот.

-- Доброе утро, сестричка, -- поздоровался он. -- Тебя никто не учил, что надо стучаться, прежде чем вваливаться в спальню к взрослым людям?

-- Ой, да ладно! -- Дайра лишь отмахнулась в ответ. -- Что бы такого нового я тут увидела? Зато теперь точно знаю, что и этот бастион не устоял перед твоим обаянием.

-- И ты ошибаешься, -- пробурчала я. -- Между нами ничего не было.

-- Неужели? -- Дайра недоверчиво хмыкнула. -- Что-то не верится, особенно зная темперамент моего братца. Или у него начались проблемы с потенцией? Так у меня знакомый на Хексе есть. Он такие афродизиаки делает -- мм... Никто не жаловался. Только шепни, и я тебя с ним свяжу.

-- Дайра! -- возмущенно выдохнул Дольшер. -- Как ты смеешь говорить такое? Все у меня в порядке с потенцией, хотя это тебя точно не касается.

-- Тогда почему на тебя Киота наговаривает? -- не отставала Дайра. -- Или ей настолько не понравилось, что она предпочитает не вспоминать эту ночь?

Дольшер мученически закатил глаза, явно утомленный любопытной сверх всякой меры сестрой.

-- Дайра, -- проникновенно произнесла я, поняв, что он вряд ли придет мне на помощь в деле сохранения моего честного имени. -- Между нами действительно ничего не было. Даже поцелуя, не говоря уж о чем-нибудь более серьезном. Клянусь! Просто мне приснился кошмар, и твой брат б