Воспоминания Людмилы из Кусы

Со старцем отцом Михаилом я познакомилась 10 лет назад. В то время меня выгнали с работы и отнимали жи­лье. Я находилась в очень большой скорби и выплакала немало слез. Незадолго до случившегося я познакоми­лась в храме с женщиной, которая ехала к старцу со сво­им недугующим сыном. Вернувшись, она привезла мне водички и адрес старца.

Когда на меня нашла эта скорбь, я вспомнила про во­дичку и про старца и сквозь слезы стала писать ему пись­мо. Я просила у незнакомого батюшки молитвенной по­мощи, и через некоторое время получила ответ. В конвер­те была короткая записка. Батюшка благословил меня приехать в Пензу и указал адрес.

Когда я приехала, батюшка был в отъезде и мне при­шлось целую неделю его ждать. Пока я дожидалась ба­тюшку в его доме, то уже получила утешение. Попав в этот дом, я сразу почувствовала настоящую христиан­скую атмосферу любви и тепла, чего я уже давно не нахо­дила в своем храме. Наконец батюшка приехал. Я ему еще ничего не говорила о себе и боялась, что не смогу понять его речь. А он сам меня подозвал и говорит:

— Тебя скорбь ко мне привела.

Я заплакала и все ему рассказала. Это был мой рассказ и одновременно исповедь. Мне было легко, как никогда, открывать батюшке душу. Я чувствовала, что все могла ему доверить. Все рассказав, я спросила батюшку, как мне выйти из создавшегося положения. Он меня благословил, назначил епитимию и сказал, что Господь сам все управит. Было удивительно, что я очень хорошо понимала батюшкину речь. Уезжая от батюшки, я как будто уезжала из своего дома. И еще я знала, что обязательно вернусь сюда.

Приехав из Пензы домой я узнала, что человек, который меня выгнал с работы и хотел лишить жилья, сам лишился своего места. Его перевели на менее оплачиваемую должность и ему угрожала возможность тоже остаться без жилья.

Это Божие заступничество, случившееся по молитвам отца Михаила, укрепило мою веру. Я поняла, что еще есть старцы, настоящие молитвенники и предстатели перед Богом, которые могут заступиться за сирых и которым можно доверить свою душу.

У меня погибал сын. Он сильно выпивал, и на этой почве у него было много проблем. Однажды он был в за­пое и дошел до такого состояния, что хотел руки нало­жить на себя. Я предложила сыну поехать к батюшке, и он легко согласился. Хотя они не были знакомы, но сын все­гда с почтением относился к старцу.

Мы приехали в Пензу и дошли до кинотеатра "Совре­менник". До батюшкиного дома оставалось не более ста метров, и вдруг сын начал у меня вырываться. Вырывает­ся и кричит не своим голосом:

— Ты куда меня привезла!

Я была в шоке. Не знала, как с ним справиться, и толь­ко призывала батюшку:

— Батюшка, помоги, батюшка, помоги.

Сын продолжал вырываться, но все-таки шел. И мы очень медленными, маленькими шажками все-таки до­шли до батюшкиного дома. В это время у батюшки гото­вились трапезничать, но старец все отложил, чтобы нас принять.

Сын сел у входной двери, а я прильнула к батюшкиной колясочке и прошу у него помощи. Плачу, слезы ручьем, никого вокруг себя не вижу. Батюшка меня слушает, а сам на сына посматривает и несколько раз повторил:

— Я ему покажу, я ему дам. Вон что придумал, руки на себя наложить.

Сын мне потом рассказал, что с ним происходило, ко­гда я батюшке про него рассказывала. Старец посмотрел на него и от его взгляда стало ему и холодно и жарко од­новременно. Даже в озноб бросило. Он даже привстал со стула.

Когда батюшка во второй раз взглянул на него, сын уже полностью поднялся. Его обуял страх и трепет, он да­же начал трястись. Сын был как каменный и в тот миг не мог произнести ни слова. Потом батюшка и его благосло­вил, поругал и потрепал за волосы и оставил в своем доме на несколько дней.

После этой поездки сын вернулся домой как бы обновленным. Он очень изменился и стал просто другим человеком.

Он стал верующим.

Лето 2004 года в Кусе выдалось засушливое. До послед­ней декады июля не было ни одного дождя. Растения по­гибали, земля растрескалась, люди ходили унылые. Дети и престарелые люди в автобусах нередко падали в обмо­рок. Такого у нас никогда не было. Это была явная кара Божия за людские грехи.

Я позвонила в обитель и сообщила о засухе. Попроси­ла молиться и сама стала молиться нашему батюшке. Призывала его со слезами и просила:

— Батюшка, помоги, ведь в Кусе и хорошие люди тоже есть. Ради них, ради детишек, помоги, батюшка Вечером заморосил дождичек. Со временем он перешел в настоящий ливень и продолжался несколько дней. Земля напоилась живительной влагой. Люди ликовали.

И никто из жителей не знал и не догадывался, чьими молитвами и представительством была от нашего города отведена эта беда.

Однажды я у батюшки спросила, нужно ли менять. паспорт.

—А зачем тебе паспорт?

—Батюшка, меня без паспорта не посадят на поезд.

—Посадят, посадят.

Харьковский поезд, которым я уезжала, был всегда шумный и преимущественно мужского контингента. Домой я приезжала уже не с такими ощущениями, которые меня наполняли, когда я находилась у батюшки. Жалуюсь ему:

— Батюшка, я в дороге до дома теряю часть благодати, полученной у вас.

Батюшка меня благословил и сказал:

— Не потеряешь.

Так все и получилось. После батюшкиного благослове­ния меня в поезд проводник посадил без паспорта и без билета.

А моей попутчицей была верующая женщина, и мы с ней все время провели в духовном общении.

Однажды я приехала к батюшке, и у меня сильно забо­лело горло. Даже разговаривать было больно. После ве­черней молитвы я у батюшки попросила маслица из лам­пады, чтобы помазать горло. Он мне сказал:

— Я тебе дам маслица.

Но так и не дал. Мы легли спать. Я толкаю в бок Фоти­нию и говорю ей:

— Батюшка забыл мне дать маслице. Тебе завтра, на­верное, придется одной петь и читать.

Мы обе посокрушались. Утром просыпаюсь, а горло и не болит. Так меня батюшка исцелил и без маслица.

Известие о вышедшей в свет второй книге про старца очень обрадовало меня. Я пришла в обитель, и мне благо­словили книгу. Окрыленная, я пролетела мимо только что выкрашенных предметов и увидела, что испачкала одеж­ду краской. Это меня нисколько не опечалило, так как в руках я держала желанную книгу о старце, о батюшке Алексие. Прихожу домой, а на одежде ни одного пятна нет. Последнее пятнышко прямо на глазах исчезло.

Однажды я торопилась. Брала из поленницы дрова, чтобы истопить в доме, и глаза запорошились опилками. Ни открыть, ни закрыть не могу. В голове пролетела мысль: срочно в больницу, но у меня ведь еще столько дел. Это было перед праздником. Прошу в уме нашего ба­тюшку:

— Я так далеко от тебя, отче, но ты мне помоги, ничего не вижу, услыши меня.

И случилось чудо. Боль в глазах моментально прекра­тилась.

Одному священнику при начислении пенсии не вклю­чили в стаж девятнадцать лет. Более пяти лет чиновники отворачивались от него и не давали толкового ответа. Священник обратился к старцу. Через короткое время он

получил от чиновников ответ:

— Ваш стаж восстановлен.
Слава Богу.