Глава 32. Хмуря брови, Себастьян произнес:

 

Хмуря брови, Себастьян произнес:

– Следовало догадаться.

Кэдрин стиснула его в кулаке, не давая извергнуться семени, потом поспешила спрятать собственное удивление за маской безразличия. Все получилось!

Его ствол распух, очевидно, все это было весьма болезненно. Они оба некоторое время разглядывали его, а потом их взгляды встретились. Она поняла – он догадался.

– Ты ведь никогда раньше…

Кэдрин кивнула, и Себастьян сделал рывок. Но цепи выдержали, и его это несказанно изумило.

– Цепи заколдованы, – объяснила Кэдрин, лениво облизнув губы. – Даже бессмертному, такому сильному, как ты, их не разбить. И телепортироваться ты тоже не сможешь.

Себастьян предпринял новую попытку.

– Отпусти, – взревел он. – Ты решила отомстить?

Обнаженное тело напряглось в страшном усилии, вздулись бугры мускулов.

– Это не месть, Себастьян.

Угроза немедленного извержения миновала, и тогда она сбросила халат. Его напряжение ослабло, рот изумленно раскрылся. Кэдрин склонилась над ним, ее грудь оказалась почти возле его губ. Она подоткнула подушку ему под голову. Пожирая ее тело взглядом, Себастьян прекратил попытки освободиться. Когда она его оседлала, он замер, не думая больше сопротивляться.

– Ближе, – приказал он.

Она приникла грудью к его рту, и он впился в соски, яростно лаская их языком и губами, сжав в кулаки скованные наручниками руки.

Она отпрянула, и он выругался, но она снова начала ласкать губами его тело, наслаждаясь сладостным вкусом кожи, чувствительностью и податливостью его тела. Невероятно, но она облизывала самый его корень.

«Ты делаешь такое… Боже, я не думал…»

Она не могла взять его целиком в рот, и тогда она стала гладить его ладонями.

– Катя, я сейчас…

Она снова сжала его в кулаке, и он закричал, словно в агонии. Пятки стучали по постели в отчаянной попытке заставить ее разжать руку, чтобы извергнуть наконец семя куда угодно. Никогда Кэдрин не видела ничего эротичнее, чем его нагое тело, извивающееся в цепях. Но держала она крепко, и скоро он был на грани потери рассудка, одержимый сладострастием. Грудь блестела от пота, тело сотрясалось, умоляя об освобождении. Он заговорил на своем родном языке, и говорил он такие вещи, что Кэдрин догадалась – он думает, она не понимает. Но она неплохо владела эстонским.

Неужели она забыла его предупредить?

Он называл ее своей милой, своей драгоценной. Сознался, что не смог ей сказать об этом, но хотел больше всего на свете.

Он бы умер, если бы узнал, что она понимает.

Он хотел, чтобы после этой ночи она была с ним, только с ним. Был верен ей и всегда будет. Навеки.

Значит, в Колумбии у него никого не было? От нахлынувших чувств она задрожала до кончиков пальцев ног, она распалялась все сильнее – если такое вообще было возможно, – готовая вот-вот вспыхнуть в любовной агонии.

Она могла бы дать себе выход в любой миг – рука сама тянулась к заветному местечку. Верен навеки? Она задрожала и снова поцеловала его – на сей раз нежно, обдавая жарким лихорадочным дыханием. Она не сумела сдержать стон.

Приподнявшись, Себастьян резко затряс головой, пытаясь прийти в себя.

– Отпусти меня.

Что вызвало столь внезапную перемену?

– Себастьян, на этот раз, обещаю, ты сможешь.

– Отпусти меня, или я все равно выйду на свободу.

Его поведение начинало ее тревожить. Он сощурил почерневшие глаза. Все настолько серьезно?

– В чем дело? Тебе не нравится?

Он дернулся, загремев цепями, и Кэдрин изумленно раскрыла глаза.

Она вовсе не была уверена, что хочет отпускать на свободу вампира, которого только что терзала изысканной пыткой. Сейчас, когда она голая и трепещет от желания! А его глаза горят жаждой мщения.

– Чт-то ты собираешься сделать?

Догадка на миллион – поменяться ролями.

Если она снимет наручники, он возьмет ее этой же ночью.

Похоже, теперь Себастьян слишком торопил события.

А она еще не готова заниматься с ним сексом. Еще не готова? Ах, боги. Словно вывод был предрешен. Кэдрин спала только с теми мужчинами, которым могла доверять.

А Себастьяну, каким бы неотразимым он ни казался, она не доверяла.

Он снова попытался порвать оковы, напрягаясь изо всех сил. Но против этих цепей вампир был бессилен – он мог лишь поранить себя.

Внезапно Кэдрин осознала, насколько он огромен по сравнению с ней. Могучие мышцы, которыми она так восхищалась, теперь внушали ей страх. Ствол, который она всегда находила столь прекрасным, казался ей пугающе огромным.

По всему выходило, что ей пора уносить ноги. Из-под металлического обруча на его запястье потекла кровь.

– Погоди! – вскрикнула Кэдрин, бросаясь за ключом. Дрожащими руками открыла замок.

В единый миг он опрокинул ее на постель, накрыв огромным телом, и стал ласкать ее промежность. Зарычал, подняв лицо к потолку, когда прочувствовал, что она вся мокрая.

– Себастьян, что ты делаешь?

Он посмотрел ей в лицо:

– Пора.

Она едва могла узнать его голос.

– Чт-то пора? Почему сейчас?

– У тебя нет причин лишать этого нас обоих… Ты сама меня хочешь. – Его ладонь легла на низ ее живота, легла уверенно, словно он имел на это право. – Скажи, что не хочешь, чтобы я вошел в тебя, и тогда я тебя отпущу. – Другая рука легла ей на грудь, и большой палец принялся ласкать сосок. – Ну, скажи!

Кэдрин отвернулась, стиснув зубы. Наконец, собравшись с духом, сказала:

– Это не любовь, Себастьян. Если мы это сделаем, это будет просто секс без обязательств. Не нужно предъявлять на меня права, словно я потерянный багаж.

Она решила, что это должно его остановить, но он прохрипел:

– Согласен.

– Что? Ты согласен на секс без любви?

– Все, что тебе угодно, невеста. – Мрачный взгляд почерневших глаз заставил ее содрогнуться. – Я обязан это сделать, – хрипло крикнул он.

– Значит, ты собираешься верховодить?

«Если это произойдет, я пропала».

Вместо ответа Себастьян опустился на колени и раздвинул ей ноги.

Кэдрин была прекрасна. Пышная грудь, торчащие под его ладонью соски. Она исходила влагой, томясь в ожидании, и ему не терпелось поскорее погрузиться в ее исходившую соками плоть.

– Себастьян, мы не можем! Я не готова.

Слова замерли на ее губах, когда она почувствовала его палец внутри себя.

– Ты абсолютно готова. – Второй палец последовал за первым.

Уступая, она широко раскинула ноги, и он знал, что сейчас наконец возьмет ее, и ничто его не остановит. Тем более после того, что она только что проделывала с ним – и с собой. Невеста сгорала от страсти, стонала от отчаяния, покрывая поцелуями его ствол. Ее поцелуи свели его с ума, и мысль, что она страдает, не получая того, что он мог бы ей дать, казалась ему совершенно невыносимой.

Однако он не хотел причинить ей боль. Нужно подождать, пока он не убедится, что она в состоянии его принять.

Его пальцы дразнили ее плоть, внутрь, наружу, медленно, как будто он все еще продолжал игру с сосками, и вскоре она распалилась не меньше него.

– Себастьян, – закричала она, – я готова!

Кэдрин попыталась привлечь его к себе, и когти больно впились в его плечи. Тогда он поймал ее запястья и завел ей руки за голову. Их соитие будет яростным, как удар молнии.

Другой рукой Себастьян направил ствол в ее жаркую глубину. Соприкоснулся с ее плотью, хрипло пробормотал какое-то ругательство и стал дразнить ее скользкую поверхность – вверх, вниз.

– Прошу тебя…

Какая мука! Ему нестерпимо хотелось упасть на нее, заполнить собой, но он выдохнул:

– Ты такая напряженная, такая тугая…

Такой, казалось ему, должна быть девственница.

Кэдрин дышала тяжело, налегая на него полной грудью, накатывая на него бедрами, понуждая войти глубже. Пришлось отпустить ее запястья, чтобы успокоить бедра, прижать их матрасу.

Ему отчаянно нужно освободиться, но он должен дождаться Кэдрин. Он дождется, даже если это его убьет. Стиснув зубы, дюйм за дюймом продвигался он внутрь. Вдруг она вскрикнула, и Себастьян замер в испуге:

– Ах Боже, я сделал тебе больно!

Но причина ее крика была иной, и он тотчас же это понял, и откинул голову назад, наслаждаясь победой. Она достигла пика – ее плоть бешено сокращалась вокруг его оси, обхватывая его, словно горячая ладонь. Тело требовало того, что он должен был ей дать.

Оргазм продолжался, волна сменялась волной, затягивая его в бездонную глубину. Он даже не представлял себе…

Не в силах остановиться, он пронзил ее, крича, готовясь выбросить семя.

Он даже не представлял себе…

Голова Кэдрин упала на подушку, стройное тело извивалось. Ноги крепко обхватили его талию, замкнув в себе его ствол. Дикая, неукротимая – такой она и должна была быть.

Это давление… тугая жаркая плоть.

Сопротивление бесполезно. Навалившись на Кэдрин всем телом, Себастьян направлял удар за ударом, уже не владея собой. Хлынуло семя, и он закричал. Кричал снова и снова, забываясь в безумном наслаждении, которое дала ему его невеста.