ТЩЕСЛАВИЕ

 

Пишешь о высокоумных своих помыслах, что во всяком исправлении помыслы тебя хвалят: это очень опасно и есть начало прелести. Когда бы всякому исправлению последовало смирение, то это бы добре было. Помни больше свои грехи и считай себя меньшу всех; тогда благодать Божия тебя оправдает. Где ж твои исправления, когда ты не переносишь никаких оскорблений? И как можно оставить есть молочное? Это значит на огонь подлить масла, и будет пища твоему тщеславию. Употребляй молочное с воздержа­нием, во славу Божию, то нимало не повредишься. А больна бываешь не от молочного, а от нетерпения и неимения смирения (VI, 64, 105).

 

Тщеславие и добрые дела губит

 

...Я только почитаю должным напомянуть вам, дабы все, что было доброе, творимое вами, проникнуто было смирением: молитва ли, пост ли, милостыня, прощение ближним и прочее, все это делайте во славу Божию и со смирением. Я потому это вам предлагаю, знаю, что ненавистник добра, диавол, когда не успеет нас отвратить от какого-нибудь доброго дела, то стара­ется помрачить оное высокоумием и тщеславием (I, 161,325-326).

 

...Как во всяком деле добром приплетается тщес­лавие и о себе мнение, то надобно оному противляться и отвергать; а то как вьющееся растение многие даже деревья иссушает, так и тщеславие добрые дела погубляет (V, 575, 774).

 

Что делается с благим намерением, то не может повредить; только надобно наблюдать, чтобы и к бла­гим растениям не привился плющ, который может иссушить плод оных, — разумею плющ — тщеславие, которое к тебе и приближалось; но на это надобно иметь бодрость ума и видеть свою худость; а то и падения невольно смирят (III, 273, 484).

 

Сколько могу заметить, ты водишься тщеславием, желаешь, чтобы не заметили твоей немощи, а хочешь казаться исправною; самоукорения же и смирения в тебе и не видно, о коих ты и не стараешься (V, 496, 666).

 

Как бороться с тщеславием

 

Пишешь, что бороло тебя тщеславие за мнимое твое благоразумие, но когда вспомнила о нечистоте высокосердого, то и прошло; так надобно и всегда исторгать сей корень зла из сердца; он все растения благих дел оскверняет и непотребными творит. О сем много есть у святых отцов наставлений и учений (III, 149, 273-274).

 

Пишешь, что увлеклась похвалою и самохвалени­ем, и спрашиваешь: каким образом противиться сему? Кажется, всего лучше противиться смирением; не приписывать ничего себе, но Богу, ибо Он сказал: без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 15, 5). Что твое? ты вся творение Божие; и дарование, какое имеешь, Его же; а наша только греховность, которая и должна нас смирять (III, 256, 443).

 

...К усердию вашему приплеталось и тщеславие, а как оного избежать, — вы сами довольно знаете; изгонять сего змия из сердец ваших самоукорением и избегать того, что может давать ему пишу; а что бы вы ни сделали доброго, то это не ваше, а помощь Божия и Его достояние, вы же токмо орудие, да и самое слабое (IV, 53, 123).

 

Завлекаясь тщеславием, обрати мысль на свою не­исправность. Да чем же тут тщеславиться, когда ты не свое, а чужое учение предлагаешь? да и то, что послет Бог во ум к пользе вопрошающих, по вере их (V, 49, 92).

 

При видимой чистоте в глубине сердца может таиться змий тщеславия

 

Изъясняешь свою скорбь, что за действие твое к миру тебе же досталось, и просишь меня растолковать тебе это, за что так бывает? Ибо в самом действии твоем чувство бывает любовью и страхом подвигнуто. Положим, что и так, и пусть оно не будет осквернено высокоумием и тщеславием, похвалением (чего, однако ж, впоследствии, верно, не избежала в тайне сердца твоего), но надобно же ему очиститься огнем искушений и скорбей, и только будет тогда чистая любовь, когда положишь душу свою за ближнего; ты, когда делала, и успела, но души не положила, труда и скорби не понесши, но вот оная явилась, а ты в ропот уклонилась. Какой народ грубый и непросвещенный! Надобно бы тебя похвалить за это доброе дело, а они укоряют, а ты явно искала похвалы и награды за свое доброе дело, когда не понесла укоризны. Может быть, ты и не видишь в себе этого, но разбери бездну сердца твоего, то найдешь там гнездящегося тщеславного змия, будто бы под видом добродетели приносящего тайное удовольствие и похваляющего тебя, что ты делала добро, ибо видишь в себе любовь и сострадание, видишь добродетель, а смирения нет, которому Сам Господь наш научает: аще и вся повеленная сотво­рите, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк. 17, 10). А когда неключимый раб, то не должен ли все терпеть и быть уверенным, что укоризны и досады не могли и быть иначе, как смотрением Божиим к моему исправлению, яко неключимого раба; а у нас одна правость наша, и я растет выше и выше, а покою не дает; теперь сама рассматривай себя и действия Про­мысла Божия над тобою ко уврачеванию тебя (VI, 146, 240-241).

 

У