Глава 22. «Она моя жена Изабель Райз – моя жена » - тупыми молоточками стучали в висках слова, пока она, сломя голову

«Она моя жена… Изабель Райз – моя жена…» - тупыми молоточками стучали в висках слова, пока она, сломя голову, просто-напросто сбежала подальше. Подальше от него и его чертовых голубых глаз, которые смотрели глубоко прямо в душу, причиняя нестерпимую боль.

- Ух, Лена! Ты куда так несешься? – не видя совершенно ничего перед своими глазами, с разбегу налетела девушка на «спасательный круг» по имени Алекс, которого она только что чуть не сбила с ног.

- Прости, - даже не взглянув на него, тут же выдавила Лена, желая как можно скорее скрыться с его глаз.

- Нет-нет-нет, дорогуша, не так быстро, - едва завидев взволнованное и крайне напряженное состояние девушки, остановил её Алекс при первой же попытке к бегству. – А ну-ка взгляни на меня. Боже, да у нас тут настоящий потоп, - протянул он, заметив мокрые дорожки горячих слез на её щеках, которые она так старательно пыталась стереть рукавом своей кофты. – А ну-ка пойдем, поговорим, - собрав девушку в охапку, словно расклеенную школьницу после первой двойки, отвел мужчина её в сторону к своему уголку.

- Не стоит, правда. Я лучше пойду, - едва перед ней появилась чашка горячего чая, тут же запротестовала Лена, пытаясь подняться на ноги со стула, на который её только что усадил мужчина.

- Нет, не лучше. Лучше будет, если ты расскажешь мне о том, что произошло. И ты это знаешь, - усевшись рядом с ней, ответил Алекс, посмотрев на неё многозначительным взглядом своих глаз, которые более чем, говорили о том, что он готов её выслушать. – Если льются слезы, значит, здесь явно замешан мой друг. Давай признавайся, что натворил этот засранец, - будучи как никогда проницательным, добавил он.

Шмыгнув носом, Лена поставила свою чашку на раскладной столик, который стоял прямо перед ними, не зная, стоит ли ей рассказывать о том, коротком разговоре на балконе.

- Ты знал? Ты знал, что у него есть жена? – чувствуя, что если будет держать всё это в себе, то она просто взорвется, вывесила Лена на поле белый флаг, понимая, что Алекс как никто другой сможет разъяснить ей всю суть дела. И ответить на те вопросы, на которые ей не ответил бы Виталий.

- Да, - выдержав небольшую паузу, ответил Алекс, который где-то в глубине души знал, что когда-нибудь это случится. Когда-нибудь она узнает.

- Почему же тогда я ни разу её здесь не видела? – задала она вопрос, который волновал её сейчас больше всего. Раз у него действительно есть жена, почему же они не живут вместе? Почему её здесь нет? Почему вместо того, чтобы быть с ней, он крутит курортные романы? Курортный роман – именно такое объяснение выбрала Лена его поступкам. И кто знает, быть может, она и не первая глава в его романе, которых у него могло быть сотни.

- Потому что она умерла, - последовал печальный ответ, который тут же заставил поднять глаза девушки и посмотреть на мужчину, словно она боялась, что могла ослушаться. – Это случилось четыре года назад. Они поехали вместе купаться на рифовые скалы. Кажется, в тот день они сильно поругались из-за какой-то ерунды. Она просто спрыгнула вниз, а Виталика не было рядом. И он…он просто не успел её спасти, - заметив, как побледнело лицо девушки, а в её зеленых глазах отразился леденящий страх, рассказал Алекс ей о том, о чем она так боялась его спросить. Ответ оказался еще более ужасным, чем она предполагала. Что могло такого между ними случиться, что она, не раздумывая, просто спрыгнула со скалы в пучину синей бездны, которая поглотила её с головой, и забрала к себе навеки?

- Знаешь, когда он сюда приехал, он ведь даже не знал, с какой стороны к доске подойти, - внезапно растянулся мужчина в печальной улыбке, вспомнив былые времена, которые ему никогда не забыть. – Это она его всему научила. Подумать только четыре года прошло, а всё будто бы вчера случилось. Он ведь чуть сам с горя не утопился, - произнес он с угасающей улыбкой на лице, а в его глазах буквально отражались сцены прошлых лет. – Кстати, ты мне её чем-то напоминаешь! Такая же упрямая была, слова поперек не скажешь, - снова попытался Алекс выдавить из себя улыбку, чтобы немного отвлечь девушку от грустных мыслей, которая, едва услышав его последние слова, тут же опустила свои глаза.

Теперь ей многое стало понятно. Это из-за НЕЁ он так категорически отказывался учить её покорять волны. Девушка на серфе – это послужило бы для него больным воспоминанием о тех днях, когда они вместе часами напролет зависали на пляже, бесстрашно бросаясь в руки устрашающей бездны. Может, именно поэтому он к ней и привязался. Потому что она напоминала ему ЕЁ своей упрямостью, непокорностью и вздорностью. Он видел в ней свое прошлое, которое стало выдуманным настоящим. Он был рядом с ней, но в то же время ни на секунду не забывал об Изабель, которую ей так и не удалось заменить. Ведь именно её имя он произносил в горячем бреду. Он бредил ею даже четыре года спустя. И это было неизлечимо. Его раненное сердце было неизлечимо от той сильной любви, которую он к ней испытывал. Никто и никогда не сможет заменить ему его Изабель, которая все ещё живет в его сердце. Она дурманит его разум своими туманными образами во снах. Она напоминает ему о себе одним взглядом на бушующий океан, в котором он безвозвратно её потерял. Один взгляд на эту адскую бездну причиняла ему нестерпимую боль. Он бросался в неё с громкими криками, атаковал её крепкими кулаками, закалял свой страх, который со временем превратился в лютую ненависть. Это была внутренняя борьба между ним и Посейдоном, который не имел никакого права так с ним поступать. Он забрал её, но Виталий по сей день не собирался сдаваться. Он вытаскивал со дна сотни, тысячи утопающих, каждый раз, доказывая Богу морей, что он не всесилен. И он – простой смертный – вытащит из его холодных рук тысячи невинных жизней, не позволив бушующей бездне вершить над ними суд.

- Кажется, у нас кипяток закончился, - едва завидев приближающуюся фигуру Виталия, который так внезапно появился на горизонте, не сводя своего взгляда с подавленных глаз девушки.

Причину такого резкого беспокойства Лена поняла только несколько секунд спустя, когда увидела перед собой голубоглазого мужчину, остановившегося прямо напротив неё.

О том, что Алекс поведал ей его тайную историю, Виталий понял с полувзгляда, стоило только взглянуть на потерянное лицо девушки, которая тут же поднялась на ноги.

- Лена, - вполголоса произнес он, взяв её за руку, стоило ей только сделать решительный шаг в сторону от него. Его теплые пальцы коснулись её ладони, заставив остановиться. Сердце буквально рвалось из груди с болью отзываясь в груди, когда она почувствовала, как его пальцы крепко сплетаются с её.

- Ты… ты когда-нибудь сможешь полюбить кого-нибудь также сильно, как любил её? – внезапной дрожью слетели с её губ слова, когда она осторожно подняла к нему свои глаза, которые смотрели на него из-под светлой челки.

Её душа неистово кричала, он просто молчал. Просто опустил свои глаза. Просто разжал свою ладонь, медленно, скользнув вниз, от самых кончиков в пустоту. Холодно. Стало нестерпимо холодно.

«Завтра…завтра обязательно станет лучше…» - мысленно повторяла про себя Лена, спрятавшись под подушкой, и зажмурив глаза, словно так она могла забыть обо всем. О Виталии, о синем океане, об этом чертовом острове.

Но лучше не стало. На следующий день, как и обещали, прибыла дополнительная спасательная бригада, которая десятками вывозила людей в безопасное место за пределы береговой зоны. Наутро вода уже подобралась к крыльцу, но огромные внедорожники ещё могли проехать по сырой дороге.

Народ суетился, создавая затор у выхода, образуя длинную очередь, спеша скорее покинуть это захолустье. И только одной девушке было абсолютно безразлично выберется она отсюда, или же останется здесь помирать с голоду навсегда.

- Нет, ты можешь себе представить! Мы с тобой двести пятьдесят шестые! – возникла запыхающаяся Новикова в поле зрения девушки, которая, спрятав ладони в рукавах толстовки, сидела у стены, смотря куда-то невидящих взглядом.

Чтобы не возникало лишней ругани по поводу нарушения очереди, они придумали ввести нумерацию, которую толстым маркером неровными черными цифрами выводили на руке.

- Супер, - безразличным тоном ответила Лена, не принимая абсолютно никакого участи во всей этой взбудораженной процессии.

- Алекс приказал мне проследить за тем, чтобы ты не пропустила завтрак, - протянув Кулеминой горячую чашку кофе в картонном стакане с шоколадным круассаном, который лежал сверху поперек стакана, попыталась Лера хоть как-то вывести её из раздумий. – Давай-давай! Кулемина ты должна поесть! И ты это сделаешь, даже если мне придется через силу впихивать еду тебе в рот! – когда девушка отрицательно покачала головой в ответ, говоря тем самым, что она не голодна, вспылила Новикова, которой были понятны причины такой внезапной апатии. В это её посвятил добродушный Алекс, который не мог смотреть на то, как после их разговора Лена объявила полнейшую голодовку. Да и вряд ли нашелся такой человек, который смог бы отказать этой безбашенной фурии, способной на всё лишь бы добраться до правды.

- Новикова, прошу тебя, отстань. Я не то что есть, я даже видеть не могу еду, - тут же отчаянно вздохнула Лена, каждый вздох которой с болью отдавался в сердце. – И вообще…меня тошнит, - выдавила она, умоляя Леру убрать этот стакан подальше от её носа.

- Тошнит? Кулемина, ты что беременна? – тут же воскликнула Новикова, взглянув на девушку широкими глазами.

- Новикова, ты больная! – тут же застонала Лена в ответ. Господи, за что ей это?

- Только не вздумай делиться своими безумными идеями с Алексом! Уж вы-то на пару такого напридумываете! – бросила она презрительный взгляд на подругу, в голове которой уже роились тысяча и одна идея о том, как же им назвать первенца.

- Ты куда? – стоило только девушке вскочить на ноги, тут же воскликнула Лера, пытаясь разобраться в таких резких перепадах настроения.

- Подышать свежим воздухом! – даже не обернувшись, бросила Лена в ответ, чувствуя, что ещё одна минута в обществе этой сумасшедшей, и она просто сойдет с ума.

Пусть даже эта сумасшедшая в чем-то была права. Всё утро у неё кружилась голова, а желудок категорически отказывался воспринимать, какой бы то ни был запах еды.

«Ну и что, что тошнит. Просто я два дня ничего не ела», - мысленно успокаивала себя Лена, прекрасно зная, что причины для беспокойства на самом деле есть.