Студопедия — Ураган Лоу
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Ураган Лоу

7.230. Осадочные швы в стенах и перекрытиях зданий при обычных грунтовых условиях устраиваются в следующих случаях:

при возможности больших неравномерных осадок по расчету, превышающих допустимые по нормам;

при сопряжении участков здания, расположенных на разнородных, или обжатых и необжатых грунтах, при разновременном возведении этих частей;

при пристройке к существующим зданиям;

при разнице высот отдельных частей зданий, превышающей 10 м, если в проекте не предусмотрены распределительные пояса для более равномерного распределения давления в кладке;

при значительной разнице в ширине подошвы и глубине заложения фундаментов соседних стен;

при устройстве разнотипных фундаментов в плане здания (под одной частью здания фундаменты ленточные, под другой - свайные или сплошная плита).

Осадочные швы зданий, возводимых в районах с особыми грунтовыми условиями (просадочными, вечномерзлыми грунтами, на подрабатываемых территориях и т. п.), а также сейсмические швы устраиваются в соответствии с требованиями специальных норм.

7.232. Осадочные швы должны разрезать здание на всю высоту, включая фундаменты, и выполняться в виде двух спаренных стен или рам.

Конструкция осадочных швов должна обеспечить беспрепятственную осадку (до 10-20 мм) и повороты примыкающих стен относительно друг друга.

Ширина швов определяется расчетом, но должна быть не менее 20 мм в свету.

 

Джез Морроу

Ураган Лоу

Перевод: Калле

Редактура: freefly, 3 глава Vikylya, с 4 главы Viktoria

Оформление: Vikylya

Аннотация

Когда в вестсайдскую мастерскую Кливленда въезжает Ламборгини Диабло, Том Рассел решает, что это его бывший любовник Уэллс, красивый и состоятельный сноб, вернулся, чтобы поиздеваться над ним. Но все гораздо, гораздо хуже.

За рулем машины оказывается высокомерный и неприлично богатый кузен Уэллса – Лоу Кастилл, который, предлагает Тому отомстить и приглашает того на свадьбу бывшего любовника. Но танцы с дьяволом дорого обходятся. Том считает, что Лоу играет с ним, но приезд Лоу в этот нищий район никак не связан с местью. Дело вовсе не в Уэллсе. Лоу пришел за Томом.

Глава Один

Рев мощного двигателя заставил Тома вскинуть голову. Звук был громким, но не похожим на привычное громыхание какого-нибудь проржавевшего корыта, которое так и грозило уронить свою выхлопную трубу ему на голову. Этот мотор урчал приятно, агрессивно и сексуально.

Том крикнул из смотровой ямы ребятам в гараже:

– Кого это принесло?

Но парни наверху только ржали как кони. Во второй бокс явно заехало что-то экзотичное.

Над головой Тома появилось днище машины.

Да, этот гонщик приехал сюда вовсе не масло сменить.

Назвать такую машину просто дорогой было бы плохой шуткой. Том видел это даже отсюда. Если бы он откладывал каждый цент, то не накопил бы на такую и за десяток лет.

Коллекционные машины на западе Кливленда и так встречались довольно редко, но никто никогда, никогда, никогда не разъезжал на них по дешевым автомастерским.

Похоже, кое-кто решил просто посмеяться над нами, бедными механиками. И Том знал, кто это. А спектакль разыграли именно для него, Тома Рассела.

Эмоции смешались в дьявольский коктейль. Чувства, которые, как он думал, остались позади еще год назад, вдруг хлынули наружу, словно гной из лопнувшего нарыва.

А потом осталась только злость.

В боксе мог быть лишь он – прекрасный светловолосый божок, Уэллс Себастьян Кэмпбелл. За то дивное лето, что они пробыли любовниками, Том хорошо запомнил это гибкое загорелое тело с длинными руками и ногами.

Уэллс бросил его год назад – просто исчез из квартиры Тома, не сказав ни слова. Встревожившись, он позвонил родителям любовника, но Синтия, мать Уэллса, холодно приказала Тому больше не пытаться связаться с ним, пригрозив судебным постановлением.

Такого Том не заслужил. Он не знал, достаточно ли у Синтии Кэмпбелл связей, чтобы добиться такого постановления, но, если подумать, богачи получают все, что захотят. Правда, то, что она бросалась подобными угрозами, когда он позвонил просто узнать, в порядке ли Уэллс, Тома неприятно удивило.

Что еще хуже, сам Уэллс ни разу не возразил Синтии.

Он вообще так ничего и не сказал.

Только позже из сплетен Том узнал, что Уэллс бросил его ради женщины.

А теперь ему хватило смелости вернуться. Все кончено. Том давно переборол тоску, взял себя в руки и навсегда распрощался с глупыми фантазиями. Второго раза не будет.

Так что же происходит?

Уэллсу надоело быть натуралом?

Слишком поздно, сладкий. Мне плевать!

Уэллс приехал похвастать новой игрушкой. Тогда это был Роллс. Сегодняшняя машина казалась гораздо менее чопорной и гораздо более хищной и сексапильной. Может быть, на этот раз он приехал на собственном авто? Роллс ведь был папочкин.

По одному лишь днищу Том не мог понять, что это за марка. Ясно одно – ему с такими работать не доводилось.

Когда рычание мотора смолкло, Том схватил метлу, потянулся и постучал по днищу концом деревянной ручки – не так сильно, правда, как ему хотелось бы, – просто чтобы привлечь внимание водителя, а потом прокричал:

– Не тряси своим добром у меня перед лицом, клоун несчастный!

Ребята наверху сочли его слова до чертиков смешными, потому что загоготали еще громче, что было почти невероятно, ведь они и так чуть не писались со смеху.

А потом сверху послышался глубокий, вкрадчивый и чувственный голос:

– Ах, Том, а я-то думал, тебе понравится.

Внутри все вдруг заледенело.

Совсем не это он ожидал услышать.

Жилы точно наполнились обжигающим холодом. От страха нервы натянулись, словно провода, нужно действовать: драться, делать ноги или, на худой конец, трахаться.

Это был вовсе не Уэллс.

Вот теперь Том в самом деле вышел из себя.

Он отшвырнул метлу и побежал по бетонным ступенькам наверх. Выбравшись из ямы, он услышал, как один из механиков сказал: «Дьявол».

Все в гараже собрались вокруг черной машины с низкой посадкой и виргинскими номерами – эротической мечты любого парня.

Правда, кого назвали дьяволом – машину или водителя – Том так и не понял.

Машине это словцо подходило. Том встречал такие только в журналах. Ламборгини «Диабло».

Однако водитель тоже вписывался в категорию «дьявол». Лоу Кастилл. Здоровый, сильный, стройный, сексуальный, опасный. Воплощение абсолютного зла.

Лоу жил в Арлингтоне, недалеко от столицы. «Мой одиозный кузен Лоуренс» называл его Уэллс.

Высокий, долговязый Винни наклонился к водительскому окну.

– Вы, наверное, знаете, что у нас нет масляных фильтров для таких, мистер. Что мы можем для вас сделать?

Здешние парни никогда никого не называли «мистер».

Лоу, казалось, задумался над вопросом, а потом приспустил солнцезащитные очки на кончик носа, заглянул Винни прямо в глаза и предложил:

– Можете поклониться.

Винни сделал шаг назад, а потом они вместе с хитрожопым Горди Джонсоном вскинули руки над головой и согнулись вдвое, будто преклоняясь перед потрясающей тачкой.

– Не подыгрывайте ему! – крикнул Том.

Коротышка Деметриус подошел к нему и прошептал, прикрываясь рукой:

– Сукин сын, должно быть, так же крут, как профессиональные баскетболисты, да?

Том покачал головой.

– Скорее как владелец баскетбольной команды.

– Ни хрена себе! – охнул Деметриус, округлив глаза.

– Эй, Кот, это твой друг? – спросил Винни.

– Нет! – возмутился Том.

Пассажирская дверца Диабло отъехала вверх, высоко поднявшись над головами механиков, так что те снова восхищенно поплюхались на колени и взвыли чуть не со слезами на глазах.

Боже, хватит, а то эго Лоу так раздуется, что лопнет.

Парни даже не знали, с кем имеют дело.

А вот Том знал, поэтому и продолжал стоять на своем, мрачный и ни капли не впечатленный этим спектаклем. Ну ладно, может, немножко впечатленный, но он не собирался потакать Лоу, показывая это. Лоу может отправляться на хрен.

Звучный голос гулким эхом разнесся по боксу – этакий соблазнительный приказ:

– Садись в машину, – в словах не чувствовалось давления, только абсолютная уверенность. Стоило Лоу что-нибудь сказать, и его тут же слушались.

Том не желал этого делать. Он представил, как его рабочие ботинки со стальными набойками на носах прирастают к бетонному полу, не давая ему двинуться с места. Нет. Он даже не станет отвечать вслух. Просто нет.

– Давай! – начали подбадривать его остальные.

Горди встал на колени и взмолился:

– Иди, Кот! Иди… ради меня!

Том уже собирался напомнить всем, что вообще-то он здесь работает, когда начальник смены Ди’Шон Трент вышел из кабинета.

«Слава богу, – подумал Том. – Сейчас Ди’Шон просто прикажет ему спуститься обратно в яму, а всем остальным возвращаться к работе».

Но тот покачал бритой головой, глядя на Диабло, и тихо сказал своим спокойным голосом:

– Давай, Том. Садись в машину, на сегодня ты свободен.

Загнанный в угол и злой как черт, Том сорвал с себя рабочие перчатки и защитные очки, стянул перепачканный в масле комбинезон, оставшись в футболке и джинсах, и сунул охапку Горди.

Тот взял вещи и низко поклонился.

– Да иди ты, – проворчал Том.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался Горди звенящим от смеха голосом, но не удержался и все же хихикнул.

Обуреваемый вожделением и возмущением, Том подошел к Диабло. Не хотелось это признавать, но машина, и правда, была красивая. А гребаная дверь торчала вверх, как будто у ламборгини стояк… или вроде того.

Том сел на мягкое кожаное сидение – оно нежно обняло его – протянул руку и захлопнул дверцу, оказавшись один на один с дьяволом.

Том старался не смотреть на Лоу, слишком остро ощущая его близость. Лоу не из тех, кого легко игнорировать. Если уж о его присутствии трудно забыть, находясь с ним в одной комнате, то в двухместном салоне оно просто душило – здоровенная фигура на периферии зрения. Он точно излучал силу и жар. Том даже чувствовал его запах: едва уловимый мужской аромат с древесной ноткой. Том уставился прямо перед собой. Он и так прекрасно помнил, как выглядит Лоу.

На приборной доске перед глазами обнаружилось выпуклое изображение буйвола с угрожающе опущенными рогами. В самый раз для Лоу.

Том пристегнулся, когда дверь бокса с дребезжанием поползла вверх.

Мотор проснулся и эротично мурлыкнул, наполняя урчанием салон. Казалось, этот звук отдается у Тома в паху. Механики весело помахали ему, и Диабло медленно выехал на яркое летнее солнце.

От водительского сидения Тома отделяла лишь широкая коробка передач, но он радовался и этому. Он глянул на рычаг переключения скоростей – большая ладонь Лоу легко лежала на нем. Даже расслабленная, его рука выглядела смертоносной. Крупные тупые пальцы с аккуратными квадратными ногтями. Что-то в том, как он держал рычаг – скорее ладонью, чем пальцами – казалось тревожно чувственным.

Во рту вдруг пересохло – Том сглотнул и, пытаясь изобразить скуку, спросил:

– Всего пять скоростей?

– Это старая машинка, – отозвался Лоу, пожав массивным плечом.

Такие с годами лишь растут в цене, и приобрести их можно только на аукционах.

Лоу вырулил на шоссе и поехал на запад. Он вел машину молча, мотор монотонно рычал, словно пульсируя, как ноющий от возбуждения член. Воздух вокруг них едва ли не искрил от сексуального напряжения.

Том вдруг почувствовал себя неловко оттого, что Лоу известно, что он гей.

Для того это было просто очень веселой шуткой.

В гараже никто не знал о предпочтениях Тома. Этот вопрос никогда не поднимался. Да никого это и не касалось.

А ведь его могли бы и прикончить, если бы узнали. Когда мужчины моются в одном душе после работы, чтобы смыть с себя масло, все натуралы по умолчанию считают тебя таким же. Но в некоторых парнях, если вдруг после того как ты видел их голыми, обнаружится, что ты гей, просыпается жажда крови.

Да, забавные они, эти натуралы.

Однако никто никогда даже не подозревал. Хотя бы потому что вокруг Тома Рассела всегда крутилось больше женщин, чем вокруг кого-либо еще.

Он, конечно, догадывался, что неплохо выглядит, но никогда не считал себя мачо. До шестифутовой отметки, необходимой для «мачистости», он не дотягивал пару дюймов, а ему уже исполнилось двадцать два, так что еще подрасти вряд ли светит.

Несмотря на внешность типичного плохого парня в его лице чувствовалась какая-то беззащитность. И последнее ему чертовски не нравилось, но он ничего не мог с этим поделать. Том регулярно ходил в спортзал, но в его фигуре все равно проглядывало что-то неуловимо мягкое. Его карие глаза многие называли красивыми, а при бритье он использовал специальную насадку, чтобы оставалась короткая щетина: ему нравилось, что это добавляет его лицу жесткости.

Женщины бегали за ним толпами, по большей части из-за того, что Том был с ними холоден. И он не возражал, потому что с женщинами было безопаснее, чем с парнями. Он еще не встречал парня, ради которого готов был бы умереть.

Да, он был эгоистичным любовником. Ну а чего вы ждали от плохого парня?

Том не раз уезжал с работы на своем мотоцикле с какой-нибудь едва знакомой женщиной, отчего в гараже его считали чуть ли не героем. Ребята прозвали Тома Котом из-за его любовных похождений.

Он совсем не привык оставлять работу в полдень, сидя в неприлично дорогой тачке на месте для «девочки».

От напряжения горло сдавил спазм.

– И что это? – спросил Том, небрежно обведя рукой салон этой четырехколесной ракеты, словно не мог подобрать приличного слова. – Разве у тебя нет своего самолета?

– Один из моих президентов забрал его на эту неделю, – сказал Лоу.

Один из его президентов. Один из. Стало быть, Лоу таки взял на себя управление семейным конгломератом. Его возраст, видимо, значения не имел – Лоу было чуть за тридцать. Да, он, конечно, не король мира, но как минимум властелин дорогущего его куска.

Значение имели не годы, а ошеломляющая аура властности. Лоу был новой моделью человека с большим пробегом, он жил так, как ему хочется, оставляя за собой глубокий след.

Лоуренс Кастилл обладал привилегиями от рождения. Но он никогда не полагался только на это. Все привилегии стали для него лишь стартовой площадкой в деле покорения мира. Очевидно, дела у «Кастилл Диверсифайд» в руках Лоу Кастилла шли хорошо, раз он мог позволить себе пользоваться коллекционной машиной, а не просто поставить ее в каком-нибудь хорошо проветриваемом гараже.

– Сколько ты сюда добирался? – Вообще-то Том не собирался спрашивать, но ему очень хотелось знать, все-таки он был из тех, у кого в венах течет машинное масло.

– Семь часов, – отозвался Лоу.

Том наморщил нос. Из округа Колумбия до Кливленда за семь часов?

– Что-то не впечатляет.

– Меня останавливали.

Ну само собой.

– И какой был штраф?

– Никакого. Я ехал ночью.

Том нахмурился, не понимая, как то, что Лоу ехал ночью, связано со штрафными квитанциями за превышение скорости, а потом сообразил:

– Ты дал им сесть за руль?

– Я дал им сесть за руль, – подтвердил Лоу. – Они остановились на эстакаде и по очереди играли с радаром, кто быстрее.

– Ой, да кончай уже лапшу вешать, – фыркнул Том.

Лоу приподнял ладонь с рычага переключения скоростей, будто давая присягу.

– Правда и ничего, кроме правды.

Следующий вопрос вырвался у Тома сам собой:

– И что наиграли?

– Сто восемьдесят пять миль.

Он поймал себя на том, что опять пялится на Лоу. Тот с легкостью раскусил его игру, вытащив Тома из кокона хандры.

Лоу Кастилл производил неизгладимое впечатление. Он всегда был таким. А еще он всегда пугал Тома, чтоб его!

Со своего сидения Том видел его четкий профиль: высокие скулы, тяжеловатая челюсть, округлый подбородок. Изгиб полных губ выглядел соблазнительным, но жестким. Темные волосы были коротко подстрижены, но казались мягкими. Том не видел его глаз за стеклами очков, но знал, что они тоже очень темные и блестящие.

Лоу оказался еще здоровее, чем Том запомнил, этакий холеный и крупный племенной бык. Он закатал рукава, открывая мощные бицепсы. При всем при этом его мышцы ничуть не походили на деформированные, перекачанные, со вздувшимися венами мускулы парней, что сидят на стероидах. Просто чтобы проверить, Том на мгновение опустил глаза на пах Лоу. Все знают, что от стероидов яйца скукоживаются. Неа. Тут точно все в порядке.

Черная ткань туго обтягивала крепкие бедра, подчеркивая переплетенье мышц под брюками. Член Тома заинтересованно привстал.

Том отвел глаза и откинулся на спинку сидения. Ему совсем не улыбалось, чтобы Лоу заметил, что у него стоит. И что на него нашло? Уровень тестостерона в салоне достиг критической отметки. Том боялся снова повернуться к Лоу, поэтому опять уставился в приборную доску.

Рельефный буйвол зловеще сверлил его взглядом, словно вот-вот нанижет на свои рога.

Том преисполнился решимости больше не начинать разговор сам.

Он вдруг вспомнил, как Уэллс рассказывал ему, что в Японии первый, кто заговорит о деле, проигрывает переговоры. Миля летела за милей, и Том стал понимать, что у генерального директора «Кастилл Диверсифайд» ему эту битву молчаний не выиграть. Он не сомневался, что Лоу смог бы продержаться и до самой Индианы. Черт, да если бы они были в Японии, то Лоу мог бы всю страну пересечь, так и не начав разговора.

Том сдался первым:

– Что тебе нужно, Ричард? У меня для тебя ничего нет. Давай уже выкладывай, и закончим с этим.

Краем глаза он заметил, как Лоу повернулся к нему, но ответить на вопрос тот так и не удосужился.

– И почему вы двое постоянно называете меня Ричардом?

Том поерзал на сидении, присел на одну ягодицу и посмотрел на Лоу:

– Потому что ты мудак[1]! Неужели не догадался?

– Да, пожалуй, следовало бы, – согласился Лоу, не сводя глаз с дороги. – И чья это была идея?

– Моя. Для Уэллса ты был просто одиозным кузеном Лоуренсом.

Брови Лоу на мгновение поднялись над стеклами очков.

– Это так меня называет этот мелкий хрен?

Вообще-то, вышеупомянутый хрен был вполне себе ничего. Член у Уэллса был длинный и красивой формы. Спасибо, что напомнил, Ричард.

– Мне казалось, мы стараемся быть вежливы друг с другом, – заметил Том.

– А мне почудилась какая-то враждебность, – сказал Лоу. – С чего бы это?

– Эмм, дай подумать. Ты угрожал убить меня, – подсказал Том.

– Я? Что за бред?

– Ты говорил, что наймешь киллера.

– Ах, это, – отмахнулся Лоу.

– Это, – кивнул Том.

Когда они с Уэллсом еще были любовниками, Лоу заявился в квартиру Тома и приказал обоим сдать кровь на анализ. Том помнил, как Уэллс попытался возмутиться:

– Ты не можешь мне приказывать!..

– Черта с два не могу, – оборвал его Лоу. – Вы оба. Или я найму киллера. Пришлите результаты по факсу или электронной почте до моего отъезда. – Он сложил пальцы пистолетом и сделал вид, что прицелился.

Том помнил, как, стоило двери за Лоу закрыться, сказал Уэллсу:

– Он блефует.

Но Уэллс казался на удивление тихим.

А потом они оба сдали кровь.

Сейчас, в Диабло, Лоу не стал отказываться от своих слов, он лишь заметил:

– Я же не говорил, кого именно собираюсь прикончить.

Как будто тут есть варианты.

– О, ну хватит уже, – протянул Том. – Ты пытался заставить нас разойтись.

Темные брови снова поднялись над темными линзами.

– Но мне же это не удалось, нет?

Нет. Том не мог обвинить Лоу в том, что они расстались. Уэллс ушел от него сам.

Том нахмурился и отвернулся к окну, разглядывая пейзаж. Шов джинсов неприятно впивался в член, но Том не собирался их поправлять. Пусть бейсболисты и делают это на виду у миллионов телезрителей каждый сезон, но Тому не хотелось, чтобы Лоу знал, что его причиндалы во время поездки двигались.

Чуть западнее Вермилиона Лоу вдруг бросил бомбу:

– Уэллс завтра женится.

Это не должно было задеть его. Но все же задело… вонзившись, словно нож в живот. Больно. Впрочем, Том уже догадался, что так и задумывалось.

Он шумно выдохнул. С него хватит. Он даже не пытался скрыть свою злость:

– Отлично. Ты своего добился. Ты победил. Спасибо тебе вот такущее за эту новость! Разворачивай свой двенадцатицилиндровый дилдо, мне еще работать сегодня.

– Кузина Синтия послала меня убедиться, что ты не натворишь дел, – сказал Лоу.

Том огорошенно молчал. Мать Уэллса до сих пор точит на него зуб, даже после всего этого времени? Сначала постановление суда, а теперь тяжелая артиллерия.

Может, пора уже забыть, сука? Я же забыл!

Лоу искоса глянул на него.

– «Ты же знаешь, какими мстительными бывают эти гомики».

По его тону Том догадался, что это была цитата, и невесело усмехнулся:

– Да мне насрать! – Он не сдержался и перешел на крик. Ну и что, в салоне же шумно? А Том был зол до чертиков. И унижен. Лицо горело.

Как будто он когда-нибудь собирался вмешиваться в незапятнанную и правильную «натуральную» жизнь Уэллса.

Интересно, есть ли предел человеческой мстительности?

– Планируешь сделать что-нибудь глупое? – спросил Лоу.

– Нет, глупостей с меня уже хватило. Я не вспоминал о них почти год, – ответил Том. – И вообще, кто ты такой? Мальчик на побегушках?

– Нет, я всего лишь сказал, почему она меня послала. Я же не объяснял, зачем я здесь.

С его изворотливостью Лоу следовало бы стать юристом.

Значит, приехал он вовсе не из-за Синтии. Это первое. И Том не собирался спрашивать Лоу о втором.

Ну ладно, он наврал! Ему очень хотелось узнать второе.

– И почему же ты здесь?

– Мне нужна пара.

Том моргнул и поинтересовался ровным голосом:

– На свадьбу Уэллса?

Лоу кивнул.

– Я? – спросил Том.

Лоу снова кивнул.

– Но зачем?

– Я хочу тебя.

– Пошел в жопу!

– Всему свое время. Так ты согласен или нет?

– Ты серьезно? Ты что, правда хочешь, чтобы я пришел на эту свадьбу?

– Только на прием. Идти в церковь, чтобы благословить этот союз, необязательно.

– Хочешь поиздеваться, да? – догадался Том.

– Ага, – согласился Лоу. – Но не над тобой.

– Над кем же тогда? Над Уэллсом?

– К черту Уэллса. Он всего лишь придаток. Моя цель – его мать, Синтия. Она сама напросилась, пригласив меня. Будет невежливо, если я приду один.

И Лоу хотел привести на свадьбу Уэллса его старую гейскую «любовь».

– Это злая шутка, – заметил Том.

– Ты согласен?

Том замешкался. Он не мог поверить, что вообще обдумывает такое предложение.

– Это как приглашение Кэрри[2] на выпускной бал, да?

Он ясно представил себе эту сцену. Мальчика-гея из Вестсайда обманом заманивают на истсайдское шоу ужасов, чтобы унизить. Вот только в его случае крови не будет.

– Клянусь, – сказал Лоу, – я не собираюсь причинять тебе вред. Вернее… ну хорошо, собираюсь. Я собираюсь бессовестно тебя использовать. Но самое страшное, что я замышляю – это привести тебя с собой в качестве гостя. Почти никто из приглашенных не догадается, что ты бывший любовник Уэллса. Благодаря Синтии ты теперь страшная семейная тайна. Даже Уинстон ни о чем не знает. – Уинстон Кэмпбелл был отцом Уэллса. – А те, кто знает, слишком воспитаны, чтобы сказать какую-нибудь грубость. Я вовсе не собирался ставить в неловкое положение хозяйку приема.

Том почти поверил ему. Человеку с таким положением в стратосфере общества, как у Лоу, незачем самоутверждаться за счет простого автомеханика. А хозяйка приема, наверное, мать невесты, значит, подкладывать ей свинью тоже ни к чему.

Том задумался, кто невеста Уэллса, та ли это женщина, ради которой тот его бросил. Скорее всего так и есть. Ведь чтобы устроить достойную сливок общества свадьбу, как раз нужен где-то год.

– Кстати о птичках, – заметил Лоу, скользнув взглядом по телу Тома: от ворота футболки до джинсов и рабочих ботинок со стальными носами. – Я заеду за тобой после смены, и отправимся по магазинам. Тебе наверняка нечего надеть. Плачу я. Что скажешь?

Все негодование и обида, которые, как думал Том, он давно оставил позади, хлынули обратно, горькие, как пропавший соус чили. От внезапного желания отомстить перехватило горло. Уэллс ранил его в самое сердце, а Синтия расковыряла рану.

Том никогда бы даже не подумал мешать свадьбе Уэллса, но Синтия, черт бы ее побрал, подослала к нему этого своего громилу.

Так неужели ему «слабо»?

Приехать на свадебный прием с «одиозным кузеном Лоуренсом»? Это было бы, как говорится, сильно.

Лоу. Сукин сын Тому совсем не нравился, но Лоу хотел использовать его просто как пешку. Для него же тот был билетом на эту последнюю встречу. Том думал, что ему не нужны месть или выяснение отношений.

Оказалось, нужны. Осознание этого поразило его, как удар под дых.

– По рукам.

 

Глава Два

 

К пяти вечера Том уже весь извелся. Он доверял Лоу примерно настолько, насколько верил в то, что из старой импалы можно сделать новенький порш. Он вышел и направился к мотоциклу, собираясь нагло сбежать, но Диабло, въехавший на парковку для персонала, перегородил дорогу.

Пришлось сесть в авто, несмотря на все опасения.

Когда они остановились у магазина дорогой мужской одежды, Лоу выбрался из машины, снова поразив Тома своими внушительными габаритами. Он был всего на пару дюймов выше Тома, но возвышался над ним, словно башня, так во время встречи с ротвейлером забываешь, что ты, вообще-то, выше этой зверюги. Ну, может, не совсем так, ведь Лоу действительно был выше Тома, но это ощущение усиливалось, отчего Лоу казался просто здоровущим.

В бутике тот, как ни странно, вовсе не пытался поставить его в неловкое положение. Том, конечно, был не самым стильным геем в Лэйквуде, но все же понимал разницу между утонченностью и безвкусицей. Обычно он носил узкие голубые джинсы, которые подчеркивали все, что скрывалось под ними. А если бы он был натуралом, то таскал бы мешковатые шорты цвета хаки, и обязательно так, чтобы из-под них дюйма на четыре трусы торчали. Вот только для такой вечеринки ни то, ни другое не подходит.

Свадебный прием должен был проходить под открытым небом у родителей невесты в фешенебельной истсайдской деревне. Это был крошечный островок недвижимости на берегу озера, где почти у каждого дома имелась своя пристань для яхт. Том мог бы поручиться, что в школе, куда он ходил, работало и училось больше людей, чем жило в этом «раю». Одежда, которую подобрал по этому случаю Лоу, подходила просто идеально – она была изысканной, но современной, и ее подогнали под размеры Тома прямо в салоне.

В отличие от Лоу немолодой консультант казался приятным парнем. Когда Том заявил, что хочет рубашку с коротким рукавом, того аж передернуло, и Том сразу понял, что брякнул глупость. Мужчина яростно прошептал:

– Только не со спортивным пиджаком.

– Да зачем мне вообще пиджак? – возмутился Том. – На улице тридцать градусов!

Лоу, который сидел у стены и переписывался с кем-то по мобильному, не отрывая глаз от своего Блэкберри, бросил:

– Пиджак можно повесить на спинку стула, – а потом поднял глаза и сказал консультанту: – Длинные рукава. Спортивный пиджак.

Портной прижал руку к груди, едва не присев в реверансе – он явно вздохнул с облегчением.

Пиджак оказался из тонкой ткани без узора, в общем, в этих кругах сошел бы за повседневный. У хрустящей рубашки, конечно же, были длинные рукава. Том собирался потом их закатать, но сейчас манжеты виднелись из-под рукавов пиджака, как и полагается, ровно на четверть дюйма. Брюки плотно обтягивали зад, а на ногах красовались новые итальянские туфли. Этот ансамбль дополняли пояс, носки... Тридцать градусов, на кой мне сдались носки?

… носки, никакого галстука…

Слава богу.

… хорошее портмоне, и на этом все, потому что стричься Том решительно не желал. Лоу окинул внимательным взглядом его взъерошенные темные волосы, завивающиеся за ушами и над воротником рубашки. Том замер, собираясь до конца отстаивать свои права, но тот сдался без боя:

– Думаю, не стоит перебарщивать.

– Бриться я тоже не собираюсь, – пробурчал Том.

– Очень любезно с твоей стороны, – отозвался Лоу.

Интересно, это уловка, чтобы заставить Тома побриться из чувства противоречия?

Нет. Не дождется.

Том не знал, во сколько Лоу обошелся этот костюм. Имена дизайнеров были ему незнакомы, а ценников он не видел, хотя и подозревал, что суммы, скорее всего, неприличные. Этика «синего воротничка» подсказывала Тому, что ни один уважающий себя мужчина не должен носить то, что стоит дороже машины. Да, мужчина может себе позволить надеть бриллиант размером с булыжник на хрупкий пальчик своей невесты, но это исключение.

Лоу высадил Тома на парковке у автомастерской, так что вторая смена тоже смогла попускать слюни на Диабло. Начальник смены даже крикнул из гаража:

– Эй, Кот, нашел себе сладкого папочку?

Том показал ему средний палец, чтобы тот понял, куда может засунуть свои подколки. И снова переключился на Лоу:

— Так где именно будет вечеринка?

– Я за тобой заеду, – сказал Лоу. – Я помню, где ты живешь.

* * *

На ночь Том всегда распахивал все окна в квартире. Кондиционер он включал только совсем душными ночами. Здание было старым и просторным, с высокими потолками. И огромные окна пускали сквозняки, как продырявленные шины.

Встроенные в одну из стен бытовые приборы представляли собой кухонный уголок. Также тут имелась крохотная ванная, скорее похожая на стенной шкаф. А большего ему и не надо. Впрочем, большего он и не мог себе позволить.

Вместо постели у него был просто пружинный матрас, лежащий прямо на деревянном полу. Кровать Том так и не купил.

Стоило ему улечься, как воспоминания о жарких ночах окутали его золотистой дымкой. Воспоминания об Уэллсе.

Он был таким красивым, его юный солнечный бог. Уэллс обладал андрогинной красотой и невинной сексуальностью.

Когда они впервые встретились, он был надменным и самодовольным ослом.

Тома тогда только уволили с автомобильного завода, и он парковал машины на стоянке загородного клуба в Роки-Ривер – в Вестсайде – поэтому Роллс-Ройс все равно выделялся.

Молодой гость из истсайдского клуба вышел из здания, прислонился к двери, сорвал ключи с крючка и, покрутив их на кончике пальца, скучающе-высокомерным тоном бросил:

– Роллс.

– Какого цвета? – отозвался Том.

Это заставило Уэллса заморгать и изумленно уставиться на него. А потом громко расхохотаться.

И у Тома не осталось никаких шансов.

Уэллс был эксцентричным, капризным мальчишкой, сказочным духом, нераскаявшимся снобом. Его «временно отчислили из университета», что на британском английском означало, что он больше не мог восстановиться. Так что вместо этого он переспал с парнем из рабочего класса прямо у того в дешевой квартирке, да еще в Лейквуде, где, говорят, нужно быть осторожным, даже когда нагибаешься, чтобы поднять упавшие ключи.

Правда, несмотря на слова этой рэперской песенки, Том никогда ничего подобного не замечал. Может, все геи живут на Голд-Кост-лэйн, в тех высотках на берегу, тогда как ему вряд ли светит поближе познакомиться с этим районом?

Все лето он провел в блаженном тумане.

Уэллс считал себя реинкарнацией Оскара Уайльда. Он разгуливал по квартире Тома голышом. У него имелась видеокамера, на которую он снимал, как они занимаются любовью. На видео было все: глубокие поцелуи, трущиеся друг о друга члены, сплетающиеся тела. Оба были стройными и грациозно мускулистыми.

Иногда Том жалел, что у него не осталось того видео, просто чтобы вспомнить, каково это – думать, что влюблен. Но у него все равно не было проигрывателя, да и лучше уж без напоминаний.

«Черт, мы были красивой парой».

Как солнечный свет и тень. Светлокожий блондин Уэллс и Том с оливковой кожей, слегка вьющимися темными волосами и темно-карими глазами. Он был совсем не похож на своих англосаксов-родителей.

Родители же Уэллса жили на восточном берегу, в месте, которое тот называл Долиной Разведенных Женщин.

– Может, дело в воде, – как-то заметил он, – но в этих громадных особняках почему-то живут только разведенные тетки.

– А твои родители разведены? – спросил Том.

– Пока нет, – хмыкнул Уэллс.

Его отцом был Уинстон Кэмпбелл – владелец того самого Роллса. А матерью – холодная блондинка, потягивающая через трубочку коктейли и даже дома не снимающая платья от Диор, ненавистная Синтия Кэмпбелл.

– У Синтии богатая родня, – как-то обронил Уэллс.

«Богатая родня?» – Том заморгал.

– А вы сами разве не богаты?

– Даже рядом не стояли, – ответил Уэллс, и Том ему тогда не поверил.

Он явственно помнил первый раз, когда увидел одиозного кузена Лоуренса.

Это было в самом начале их с Уэллсом романа. Тот играл в поло и попросил Тома приехать на матч.

– Мой одиозный кузен будет там, – признался он Тому. – Поэтому мне нужна а моральная поддержка.

Том проехал на своем Харлее через весь город на восток, к метропарковскому полю для игры в поло.

Это совсем не походило на сцену из «Красотки». Никакой роскоши. Никаких элегантно одетых зрителей. Это была просто игра, как любая другая игра с мячом в любом другом парке, ну, если забыть про группку богатеев, которые привезли сюда своих лошадей, чтобы развлечься. Немногочисленные родные и друзья пришли поддержать свои команды.

Один из игроков выделялся среди остальных, как готовый взорваться радиатор.

Здоровый мужик. Очень здоровый. Темные глаза, обведенные такими же темными ресницами. Резко очерченные тоже темные брови. Крепкие, как у коня, бедра.

И такая же шея. При этом его нельзя было бы назвать толстым, так же как невозможно назвать толстым племенного жеребца. Он походил на вождя варваров и выглядел не менее угрожающе. Летные очки делали его похожим на какого-нибудь голливудского злодея. У него была дьявольская улыбка и раскатистый смех.

Том сел на траве у боковой линии. Другие зрители устроились на раскладных стульях под зонтами от солнца с эмблемой Лиги Плюща[3].

На игроках были черные защитные шлемы, полосатые рубашки и белые брюки, а черные высокие сапоги без каблука любого мужчину делали сексуальным.

Этот здоровяк походил на отрицательного героя какого-нибудь готического романа времен регентства.

Уэллс смотрелся шикарно.

Принц Тьмы выехал на поле на крупном жеребце, который был больше других лошадей и на вид казался таким же дикарем, как и его наездник. Тот не боялся играть грубо, словно он играл не в поло, а в хоккей на лошади. Он мог, не смущаясь, блокировать противника подкованной зверюгой весом в полтонны.

В какой-то момент пара лошадей в погоне за мячом вдруг бросилась в сторону Тома, они мчались с огромной скоростью, буквально шея к шее, пытаясь вытолкнуть друг друга за поле. Том привстал на корточки, готовый отскочить с их пути. Мяч остановился у низкого бортика прямо там, где он сидел.

Том растерянно замер, словно белка посреди дороги, по которой несется грузовик.

Рванул бы не туда, и его попросту затоптали бы.

Но тут этот парень на своей громадине налетел прямо на парочку, так что оба игрока оказались вне поля, так и не добежав до Тома. По инерции все три лошади помчались дальше, выбивая комья земли. Том чувствовал, как она дрожит под ногами. Воздух с запахом лошадиного пота ударил в лицо, когда они пробегали мимо.

Мяч так и остался лежать у бортика.

Один из игроков разгневанно взмахнул молотком, возмущенный нарушением.

Но мужчина только зарычал очень низким голосом:

– Ты уж постарайся не убивать зрителей!

Судья так и не отреагировал.

Наездник вернулся на поле, его конь пронесся мимо, высоко вскидывая тяжелые копыта. Он снова напомнил Тому темного рыцаря на поле боя, а не джентльмена, играющего в поло.

– Кто это был? – спросил он Уэллса, когда игра закончилась.

– А это, мой дорогой, и был мой одиозный кузен Лоуренс. Я бы вас представил, но боюсь, тогда тебе пришлось бы целовать его кольцо, а наш наследничек и та




<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
ДЕФОРМАЦИОННЫЕ ШВЫ | 

Дата добавления: 2015-08-31; просмотров: 577. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

ТЕХНИКА ПОСЕВА, МЕТОДЫ ВЫДЕЛЕНИЯ ЧИСТЫХ КУЛЬТУР И КУЛЬТУРАЛЬНЫЕ СВОЙСТВА МИКРООРГАНИЗМОВ. ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОЛИЧЕСТВА БАКТЕРИЙ Цель занятия. Освоить технику посева микроорганизмов на плотные и жидкие питательные среды и методы выделения чис­тых бактериальных культур. Ознакомить студентов с основными культуральными характеристиками микроорганизмов и методами определения...

САНИТАРНО-МИКРОБИОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ВОДЫ, ВОЗДУХА И ПОЧВЫ Цель занятия.Ознакомить студентов с основными методами и показателями...

Меры безопасности при обращении с оружием и боеприпасами 64. Получение (сдача) оружия и боеприпасов для проведения стрельб осуществляется в установленном порядке[1]. 65. Безопасность при проведении стрельб обеспечивается...

Шов первичный, первично отсроченный, вторичный (показания) В зависимости от времени и условий наложения выделяют швы: 1) первичные...

Предпосылки, условия и движущие силы психического развития Предпосылки –это факторы. Факторы психического развития –это ведущие детерминанты развития чел. К ним относят: среду...

Анализ микросреды предприятия Анализ микросреды направлен на анализ состояния тех со­ставляющих внешней среды, с которыми предприятие нахо­дится в непосредственном взаимодействии...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.017 сек.) русская версия | украинская версия