ОДНАЖДЫ ЗИМОЙ

 

После долгого бесснежья неожиданно началась метель. Словно природа, пожелав восполнить упущенное, начала вываливать все свои запасы снега на относительно небольшой участок Земли. Снегопад сопровождался сильным ветром, завывание которого бут-то вопль дикого зверя проникал сквозь стены в здание контрольно-спасательного пункта.

Как бы невзначай этой точкой на огромной планете оказалось Приэльбрусье. Если представить, что эта территория занимает всего около тысячи квадратных километров и зимуют на ней всего два спасателя, то окажется она огромной. Приблизительно так философствовали оставшиеся зимовать спасатели КСП Виталий Волынский и я. Остальные штатные спасатели уехали в отпуск.

Виталий опытный альпинист, прекрасно знал район. Он много лет проработал инструктором в альпинистском лагере «Эльбрус», участвовал в сложных восхождениях, спасательных работах, но это было всегда летом. Нынешняя зимовка у него оказалась первой. В зимние вечера он любил читать мировых классиков, в частности Шекспира в подлиннике. Однажды он так зачитался, что заснул, забыв затушить сигарету. Проснулся я ночью от неприятного запаха. Выскочил в коридор из своей комнаты, а из каюты Виталия валит дым. Заскакиваю к нему. На полу лежит одеяло с огромной уже пропаленной дырой, а на кровати спокойно спит Виталий с книгой в руках. Сон пропал, и мы начали беседу на философскую тему, обосновывая свою значимость, выпавшей нам миссией, обеспечивать безопасность людей на одной тысяче квадратных километров. При этом, не забывая проветривать задымленное помещение. Под утро метель утихла, и мы улеглись досыпать. Мне показалось, что я только успел закрыть глаза, как раздался голос Виталия:

- Валера, вставай. Спасаловка. Надо идти на Эльбрус.

Сон прошел мгновенно. Виталий продолжает:

- Только что прибежал парень и сообщил о гибели своего напарника.

Оказывается эти ребята, приехав издалека, потихоньку, не зарегистрировавшись, решили сходить на Гору. Переждав на «Приюте 11», окончания пурги, молодые альпинисты решились на восхождение. Пройдя снежный склон чуть выше Приюта, они вышли на лед. По ходу подъема у напарника из-за плохой подгонки начала слетать то одна, то другая кошка. На крутом ледовом взлете перед скалами Пастухова очередной раз слетела кошка. Срыв окончился трагически. Тело оказалось недалеко от Приюта.

Прибежавшего парня, его звали Геннадием, мы напоили чаем, накормили, и собрались на гору спускать тело. Сборы были недолгими. Виталий предложил идти в снегоступах. Я настаивал, что нужно подниматься на ски-турах. У меня возникло сомнение в том, что нам под силу вдвоем спустить тело, а Виталий был уверен, что, тело в акье, спустить нам удастся. Так с небольшими разногласиями, каждый, оставшись при своем мнении, мы ушли наверх.

Подъехав на канатной маятниковой дороге до станции «Мир» и, выйдя на склон, мы увидели огромные снежные заносы. Естественно кресельный подъемник не работал и поэтому каждый из нас надел на ноги свое снаряжение – я ски-туры, а Виталий снегоступы. Отойдя на некоторое расстояние от «Мира» мы оказались в снежной пустыне. Сильный мороз затруднял дыхание. Над нами было пасмурное зимнее небо, а под ногами бескрайние поля, покрытые снежными барханами. Никаких ориентиров. Иду впереди на одной интуиции. Виталий за мной движется, но постепенно отстает, проваливаясь в сухой перемороженный снег. Снегоступы не помогают. Идешь вверх, а кажется, топчешься на месте. Крутизну склона не ощущаешь, но камуса на лыжах держат хорошо и, поэтому продвигаешься. Главное не проваливаешься. Стараюсь утаптывать снег, чтобы Виталий чувствовал себя комфортней. Обычно, даже зимой расстояние до «Приюта 11» в спокойном темпе проходил часа за два. Сегодня же работаем на «полную катушку», а продвижения почти нет. Ориентиры, столбы на которых был провешен силовой кабель, были частично занесены полностью и только местами торчали над снегом тридцатисантиметровые черные верхушки. По этим верхушкам отгадывал направление. Наконец, перед нами появился, словно корабль в бескрайнем море овальный корпус Приюта. Взглянув на часы, удивился. Мы шли налегке, в рюкзаках были только аптечка, фонари да перекус, семь часов. Еще более удивительно было увидеть здесь большую группу питерских альпинистов, которыми командовал известнейший альпинист, один из первых восходителей страны Советов на Эверест, Владимир Балыбердин. Его группа в порядке подготовки на один из восьмитысячников поднялась сюда для акклиматизации. Володя нас тепло встретил и предложил помощь по транспортировке. Мы ее с благодарностью приняли.

Транспортировочные работы в горах всегда связаны с неимоверными физическими нагрузками, но по такому глубокому и сухому снегу они оказались запредельными. Несмотря на тридцатиградусный мороз с ветром, было очень жарко от прикладываемых усилий. Девятнадцать акклиматизированных спортсменов, дотащив акью с телом до станции «Мир», долго приходили в себя. Виталий, подойдя ко мне, скупо с хрипотцой в голосе произнес.

- Да, Валера, ты оказался прав. Не ожидал, что потребуется столько сил.

Погрузили акью в вагончик и тут один из участников питерской команды, сняв капюшон пуховки, здоровается со мной.

- Валера, привет! Не узнаешь?

Да как же не узнать прекрасную альпинистку. Девушку звали Елена Кулишова. Мы работали с ней инструкторами в замечательном альпинистском лагере «Варзоб». Промелькнули воспоминания, когда Лене чтобы получить мастера, нужно было сходить на «шестерку», маршрут в альпинизме высшей категории сложности. А перед этим Олег Капитанов, дружище КЭП, предложил взять Лену для просмотра на первопрохождение одной стены в Сиаме. Откровенно говоря, я возражал, но КЭП настоял. С нами еще шел Валера Кудряшов, один из сильнейших альпинистов Татарстана. После горы мужики не разочаровались в хрупкой на первый взгляд партнерше, но оказавшейся внутренне волевой и технически сильной. Она смогла, например, проходить вертикальную нависающую сороковку за пять минут – не все мужчины на это способны. Кстати, этот маршрут стал именоваться 4К по первым буквам наших фамилий. Вопрос о «шестерке» был решен. Лена прошла с нами Ягнобскую стену и на крыше, достав из скального рюкзачка неучтенную бутылку шампанского (а на такой стене каждый грамм веса был на учете), отметила с командой ее вступление в клуб мастеров. Да и тут, на Эльбрусе, среди спасателей девушка, кандидат в команду на один из гималайских восьмитысячников, работала на равных и открыла личико только после окончания транспортировочных работ.

Зима на удивление оказалась очень длинной. Еще не раз мы выходили на спасательные работы.