Проповедник должен стоять прямо, не качаясь из стороны в сторону, не нагибаясь вперед, не рисуясь, не важничая, не отклонясь назад, не размахивая руками, не допуская жестов. Неестественность во внешних приемах может очень сильно повредить впечатлению произносимой проповеди. В проповеднической практике, как часто мы замечали, слушатели стремятся не только слушать проповедника, но стремятся его видеть, следят за выражением лица и глаз его: поднимают голову, вытягивают шеи, приближаются к кафедре, лишь бы только проповедника видеть. Почему слушатели, хотя бы и хорошо слышали проповедника, но еще хотят видеть говорящего? Когда народ видит воодушевленное лицо проповедника, блеск его глаз, выражающих степень его внутреннего огня, то невольно легче и глубже запоминают его слова. Воодушевленный, горящий вид проповедника, его блеск глаз, воодушевленная речь так влияют на слушателей, воодушевляют их и убеждают их в истинности проповедуемого и они готовы исполнять все, что сказал проповедник. Для примера, мы можем указать на выдающегося проповедника Русской Церкви Иннокентия арх. Херсонского, как он выступал, произносил проповедь и как умел держаться на кафедре и какое производил впечатление на слушателей своими поучениями. Для произношения проповеди преосв. Иннокентий выходил к слушателям с архипастырским жезлом в левой руке. Толпы молящихся устремлялись к оратору, глаза которого слегка встречались с глазами слушателей. Произнесши начало проповеди, преосв. Иннокентий окидывал быстрым взором предстоящих и несколько подвигался к слушателям. Проповедь продолжалась. Поток ее сначала всегда почти был тих, как бы с задержкою, но на середине и под конец речи катился быстро,стремился неудержимо, восхищал и с собой уносил. «И как бывало неприятно,- говорит один из слушателей преосв. Иннокентия, - когда он, перед окончанием проповеди остановится, и скажет «аминь»». Многие ли из наших церковных ораторов могут похвалиться таким вниманием к их проповедям со стороны слушателей и таким влиянием учительного слова на религиозно-нравственное состояние общества. «Вы имеете златый ключ отверзать сердца, хотя бы они были железные», - писал к преосв. Иннокентию Гавриил арх. Рязанский. На слушателей могут производить и действительно производят сильное впечатление и самые внешние приемы проповедника. Преосв. Иннокентий принадлежал к числу выдающихся проповедников и по своим внешним приемам произношения поучений. «В его прекрасной дикции, мимике всегда замечалось то, что называется на языке ораторства высшим вдохновением и озарением». Преосв. Иннокентий не употреблял ни каких жестов, кроме самого слабого, едва заметного поднятия правой руки. Он не рисовался на церковной кафедре. Все его приемы отличались полной естественностью и простотою. Но зато у него «глаза говорили столько же, сколько и уста, они дышали силой убеждения в правоте слова». «В его кротком умном взоре, в ярких искрах его ума, в его мягком и блестящем слове было что-то чарующее и обаятельное». Дикция у него была прекрасная, голос преосв. Иннокентий имел чистый и сильный и проповеди умел произносить с особенным искусством в приемах и движениях. Сладкая и благозвучная речь его далеко разносилась по храму. Как видим, на слушателей производят сильное впечатление самые внешние приемы проповедника. Дерзновенно, с молитвой на устах: «Господи, устне мои отверзеши» проповедник выходит на кафедру. Он идет спокойно, тихо, идет на великое апостольское служение, служение слова. Совершается великое и дивное дело, под влиянием великого душевного напряжения и подъема всех сил, молитвенного религиозного одушевления и искреннего желания пользы и спасения паствы, творческая работа в иные моменты достигает наивысшего напряжения. Проповедник находится как бы во власти чужой ему силы, почти не отдает себе отчета и то воодушевление, которое захватило его самого, передается легко и свободно слушателям. Между ними устанавливается тесная духовная связь и то драгоценное влияние проповедника, в силу которого слушатели подчиняются его воли и исполняют его требования.
