Глава 1. История становления и развития института самостоятельной защиты нарушенных прав.

 

1.1. Самостоятельная защита нарушенных прав в законодательстве древнего Рима, в странах Востока и Европы.

 

Функция отправления правосудия на начальных этапах развития римской государственности носила личный характер, защита нарушенных интересов облекалась в форму борьбы частных сил. Государственная власть не вмешивалась в этот процесс, при этом правосудие строилось на властном подчинении должника управомоченному лицу. С появлением первых письменных источников право на саморасправу было перенесено в римское законодательство (Законы XII таблиц). Со временем акты самоуправства усложнялись определенными процедурами, с одной стороны, позволяющими государству в большей мере контролировать этот процесс, а с другой стороны, защищающими должника от неоправданного насилия.

Усложнение хозяйственных отношений и расширение территории Древнего Рима приводит к тому, что самоуправные формы защиты потеряли свою первоначальную эффективность. Произошедшие изменения в хозяйственной жизни Рима привели к возникновению во II-I в.в. до нашей эры формулярного процесса, смысл которого заключался в ограничении частного начала и передачи функции ведения процесса претору. Контроль над законностью разрешения споров переходит к государству.

В III-IV в.в. формулярный процесс упраздняется, и на его место приходит экстраординарный процесс, оставшийся единственной формой цивильного процесса в Риме. Выносимые в его рамках решения исполнялись в принудительном порядке посредством государственного аппарата, что полностью исключало какую-либо возможность возвращения к остаткам древнего самоуправства. Развитое римское право рассматривало самостоятельную защиту как правомерную при наличии следующих условий:

1) Она должна была применяться в отношении насильственного нарушения частных прав; 2)Самостоятельные действия должны быть направлены не на предотвращение будущего нарушения, а только на ликвидацию нарушения наличествующего.

Римское частное право, допуская возможность самостоятельной защиты насильственно нарушаемых прав, запретило управомоченному лицу применять самоуправные действия, ограничившись исключительными случаями, разрешенными законом. Развитая правовая система Древнего Рима подошла к почти полному запрету самоуправства, то есть самовольного восстановления нарушенных интересов, которое стало рассматриваться как уголовное правонарушение. Были запрещены также любые насильственные действия, за исключением применения насилия, необходимого для отражения незавершенного нападения или насилия, предпринятого в состоянии крайней необходимости, включая случаи спасения собственного имущества.[1] Обычай самостоятельно защищать свои интересы стал самым первым и самым распространенным способом защиты в древнем обществе и нашел своё отражение в памятниках права Востока и Европы (Древней Индии, Древней Греции, государства франков, Англии, Франции, Германии). Архаичные правила поведения не до конца разграничивают наказание и самостоятельную защиту от посягательства. Поэтому защита нередко превращалась в самостоятельное наказание нарушителя.

Законодательство Средних веков хорошо знакомо с отдельными случаями самоуправной защиты нарушенных интересов. Однако такая защита допускалась в качестве исключения и только там, где были основания полагать, что непринятие самостоятельных мер может негативно отразиться на внутреннем правопорядке. Феодальное государство при всей его мощи ещё недостаточно сильно и беспристрастно, чтобы гарантировать равную и справедливую защиту всем сословиям, но оно стремится к достижению этой цели. Функция защиты превратилась в прерогативу государственных органов.

Зарубежное законодательство Нового времени отличается детальным описанием характера и условий применения мер самостоятельной защиты. Так, например, Германское гражданское уложение 1896 года допускает самозащиту в виде необходимой обороны, крайней необходимости. А также в иных исключительных ситуациях, когда помощь суда не может быть оказана немедленно. Самозащита в гражданском праве Германии рассматривается как способ борьбы с незаконным насилием. Напротив, лицо, предъявляющее требование о выдаче вещи, не имеет права реализовывать его в порядке самозащиты, оно обязано соблюсти установленную процедуру.

Формы неконтролируемой самостоятельной защиты частных интересов и самоуправного привлечения нарушителей к ответственности постепенно исключались из законодательства и хозяйственной практики зарубежных государств. Во многом это было вызвано масштабами вреда, который был нанесен в период действия архаичных обычаев, допускающих самоуправное разрешение конфликтов. Современное зарубежное законодательство (Германское гражданское уложение, Единообразный торговый кодекс США, Гражданский кодекс Португалии) закрепляет право на самозащиту в качестве средства защиты по отношению к конкретным описанным законом ситуациям. При этом законодательством определяются меры, которые лицо имеет право принимать, и устанавливаются условия их реализации.

 

 

1.2. Становление и развитие института самостоятельной защиты прав в Российском праве.

 

Основу формирования представлений о самозащите можно усмотреть ещё в обычаях и писаном праве древних славян (Русская Правда). Традиция самоуправно отстаивать свои интересы прошла долгий путь своего становления, взяв своё начало в обычае кровной мести и постепенно оформившись в признанные государством и обществом способы самостоятельной защиты нарушенных прав. В древнем обществе процесс защиты представлял собой личную самостоятельную расправу над провинившимся лицом, а наказание выражало неограниченные естественные побуждения человеческой природы и мало считалось с моральными нормами. Основной причиной этого была слабость людского сообщества, а затем – и государственной власти. Однако укрепление государства и появление письменных источников права привело к существенному ограничению самоуправства. IX-X столетия в русской истории характеризуются активными процессами, связанными с запретом самосуда и передачей правонарушителей под юрисдикцию княжеской власти. Немалую роль в подобном ограничении сыграло крещение Руси и распространение христианства (X-XII в.в.), постепенно разрушившего первобытную психологию. Законодательство Руси XV-XVI в.в. развивается по пути замены личной ответственности нарушителя имущественной ответственностью. Первоначальные дикие формы самосуда к этому периоду времени были уже ликвидированы, и законодательство уделяло всё большее внимание поощрению договорных способов осуществления самостоятельной защиты. Последующее ограничение пережитков древнего самоуправства происходит на фоне появления процессуальных законов (Псковская судная грамота, Судебник 1497 года, Судебник царя Ивана Васильевича 1550 года, Соборное уложение 1649 года), подробно регламентирующих порядок отправления правосудия. Вместе с тем, ряд форм продолжает сохраняться и активно используется населением.[2] Важнейшим этапом в формировании представлений о самозащите являются исследования дореволюционных авторов, благодаря которым российская доктрина сформулировала основные признаки допустимой самостоятельной защиты, среди которых определяющим является принцип допущения её отдельных проявлений государством. Такие известные российские цивилисты как К.Н. Анненков, Е.В. Васьковский, Д.И. Мейер, С.В. Пахман, В.И. Синайский и другие предлагали ограничить дозволенную самозащиту самовольным отражением насилия или восстановлением нарушенных прав, но последнее допускалось в одобренных законодательно формах. В качестве таких форм рассматривали право удержания и право самовольного установления и осуществления права залога, в частности, задержание владельцем земли чужих животных, причиняющих потраву посевов.

Дореволюционная российская наука не признавала агрессивный характер самозащиты, позволяющий защищающемуся лицу первому самоуправно вторгаться в личную сферу другого лица. Важной вехой в становлении института самостоятельной защиты своих прав, а также своеобразным способом выражения официальной позиции государства по вопросу самостоятельного восстановления своих прав, стала норма Свода законов Российской империи (ст.690), запретившая всякое самоуправство, в том числе направленное против незаконного владения. Дореволюционная доктрина не подвергала сомнению возможность обращения к подобным самостоятельным действиям только при условии отсутствия своевременной помощи от властных органов. Несмотря на ожидание повышения правосознания и культуры общества, позволивших бы существенно расширить применение внесудебных форм защиты, преобладающим направлением развития стало ограничение государством возможности самостоятельной защиты и стремление к созданию условий, уменьшивших бы потребность граждан в использовании указанного института.

Вопреки тому, что многие ведущие российские цивилисты признавали необходимость применения самостоятельной защиты своих прав, их научные разработки не привели к появлению в отечественном законодательстве универсальной нормы, разрешающей самостоятельно защищать свои права и не обусловленной жесткими ограничениями.