Памяти Александра III — человека и государя

Памяти Александра III — человека и государя

 

1 ноября 2014 г. исполнится 120 лет со дня смерти императора Александра III. В советское время официоз исторической науки, если и вспоминал его, то представлял тупым реакционером, злоупотреблявшим алкоголем. Вспоминал так, чтобы дореволюционная шутка-загадка — «сто­и́т на площади комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — обормот, на обормоте — шапка, на шапке — крест, а кто угадает — того под арест» — воспринималась как соответствующая действительности оцен­ка личности императора и его царствования.

В досоветские времена о нём тоже особо не было принято писать, поскольку, во-первых, по меркам истории ещё прошло мало времени, вследствие чего историки не успели сформировать своё мнение, а во-вторых, по оценкам тех, кто жил в период правления и Александра III, и его наследника — последнего императора Николая II, — сопоставление обоих царствований было не в пользу Николая II. Чего стоит один ответ С.Ю.Витте (1849-1915). На вопрос, что надо сделать, чтобы «спасти Россию?» (эпизод имел место в период революции 1905 — 1907 гг. непосредственно после оглашения манифеста 17 октября 1905 г.) — С.Ю.Витте указал на портрет Александра III, висевший в его кабинете, и сказал: Воскресите его [1]. И в такого рода оценках С.Ю.Витте был не одинок. Соответственно и в период правления Николая II писать правду о царствовании его отца было не верноподданно по отношению к Николаю II.

В постсоветские времена у официоза исторической науки тоже есть дела поважнее, нежели анализировать события времён Александра III и их последствия[2], которые однако история не изгладила до настоящего времени: в частности, отечественные политики и публицисты до сих пор вспоминают, ссылаясь на В.И.Ленина, некую «кухарку» и спорят на тему должна ли «кухарка» управлять государством либо же нет.

В действительности царствование Александра III и он сам не заслуживают ни идеализации и восхваления, ни поношения. История требует знания и понимания того, что произошло, с какими целями и по каким причинам, и какие последствия прошлые события оставили потомкам. Это необходимо для того, чтобы выявить и преодолеть проблемы, созданные в прошлом: «Прошедшее надо знать не потому, что оно прошло, а потому, что, уходя, оно не умело “уб­рать своих последствий”» (В.О.Ключевский). И если исходить из этого принципа, то царствование Александра III было великим — великим, как своими свершениями (в частности, порядка 25 % железных дорог, существовавших на территории СССР к 1991 г., были построены в период его царствования; при нём в 1891 г. было начато строительство Транссибирской магистрали, завершённое уже в царствование Николая II в 1903 г.[3]) и планами на будущее (план создания Северного флота и его главной базы на месте нынешнего Мурманска), так и ошибками стратегического характера, имевшими катастрофические последствия для страны (указ о «кухаркиных детях» и несостоятельность наследника в качестве главы государства).

Александр был вторым сыном императора Александра II. Соответственно к царствованию готовили его старшего брата — цесаревича Николая Александровича. Однако в 1865 г. цесаревич внезапно заболел, и болезнь оказалась смертельной (он умер в возрасте 22 лет). В результате в возрасте 20 лет Александр стал наследником престола, будучи фактически сформировавшейся личностью. Вследствие этого ему пришлось во многом учиться заново, поскольку учебные программы для наследника престола, которого с детства готовили к царствованию, отличались от учебных программ, по которым учились другие дети в царской семье, которых готовили к иным видам службы. Александр III принял престол также внезапно, как и стал наследником: очередное покушение на его отца Александра II увенчалось успехом, и царь скончался от полученных ран 1 марта 1881 г.

По свидетельству тех, кто с ним работал, Александр III, став главой государства, осознавал, что к несению высшей государственной власти он не вполне готов, но в силу сложившихся обстоятельств — служить России обязан именно он. И осознание этого факта наложило печать на всё его царствование и личную жизнь. Выразилось это в том, что самодержавие он считал безальтернативной формой правления для России. И соответственно 30 апреля 1881 г. был опубликован Манифест о незыблемости самодержавия. В нём провозглашалось:

«… посреди великой НАШЕЙ скорби Глас Божий повелевает НАМ стать бодро на дело Правления, в уповании на Божественный Промысл, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую МЫ призваны утверждать и охранять для блага народнаго от всяких на неё поползновений». Манифест призывал «всех верных подданных служить верой и правдой к искоренению гнусной крамолы, позорящей землю Русскую, — к утверждению веры и нравственности, — к доброму воспитанию детей, — к истреблению неправды и хищения, — к водворению порядка и правды в действии всех учреждений».

Автором манифеста был К.П.Побе­до­нос­цев (1827-1907), но Александр III безусловно был солидарен с выраженными в нём идеями одного из своих учителей, т.е. он «не подмахнул» бумажку, которую ему поднесли на подпись, не глядя.

Если под самодержавием понимать реализацию в государственном управлении полной функции управления[4], то монархия — только одна из возможных форм осуществления самодержавия. В указанном смысле самодержавными могут быть и более менее демократичные республики, и заведомо недемократичные диктатуры; но самодержавными могут и не быть — и монархии, и республики, и диктатуры.

Правление Александра III действительно было самодержавным, но не было ни самодурственным, ни подчинённым системе манипулирования странной извне, что характерно для многих как демократических, так и авторитарных и тоталитарных режимов. Самодержавие Александра III выражалось в том, что он оставлял исключительно за собой обязанности (а не право): 1) политического целеполагания, 2) принятия решения о путях и способах достижения намеченных целей и 3) общий контроль за воплощением принятых решений в жизнь. Это касалось и кадровой политики.

Его царствование — один из немногих периодов в истории отечества, когда профессионализм, деловая компетентность и личная честность реально систематически востребовались высшей государственной властью — настолько, насколько позволяло образование и миропонимание самого Александра III, этические качества его ближайшего окружения и статистика общения с остальным обществом.

Примером тому и карьера С.Ю.Витте в царствование Александра III[5].

Осознавая, что его не готовили для царствования, он считал, что есть люди, которые многие аспекты жизни и политики знают лучше, чем знает он. Поэтому для успеха его царствования ему следует знать их мнение по тем вопросам, которые он считает актуальными. Вследствие такого его отношения к самому себе и к делу ему можно было без риска испортить последующую карьеру и личные взаимоотношения с государем изложить мнение, заведомо противоречащее царскому: требовалась одно — мотивация, т.е. обоснование мнения. И Александр III был способен пересмотреть свои взгляды, вникнув в суть мнений профессионалов, изначально с ним не согласных. Он был предельно честен и сам в отношениях с людьми, т.е. на него можно было полагаться и ему можно было доверять и верить. Именно это сделало его царствование одним из наиболее результативных в экономическом развитии страны и её внешнеполитическом положении: «Во всём свете у нас только два верных союзника, — любил он говорить своим министрам, — наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас» [6]. Но государь, который высказал это положение, непрестанно подтверждаемое прошлой и последующей историей, получил ещё при жизни прозвище — миротворец, поскольку вследствие позиции, занятой Россией по его воле, не состоялось несколько вполне назревших военных конфликтов (в частности в 1887 г. Германия поняла, что Россия не позволит ей в очередной раз раздавить Францию).

Злоупотребления властью, некомпетентность чиновников в его царствование тоже имели место, но когда сведения об этом доходили до царя, такие чиновники увольнялись. Один из примеров такого рода — отстранение от должности А.А.Абазы (1821-1895) в 1892 г. В 1884-1892 гг. А.А.Абаза исполнял должность председателя департамента экономии Государственного совета, кроме того в 1890-1892 гг. был председателем Комитета финансов. В 1892 г., зная в силу своего должностного статуса, что министерство финансов с ведома Алек­сан­дра III проводит политику, направленную на понижение курса рубля, он играл на бирже своими личными средствами на понижение рубля и, не посвящая в известный ему секрет, вовлёк в это дело банкирский дом Рафаловичей (еврейский клан, принявший православие), который разорился, преждевременно прекратив игру, в то время как сам А.А.Абаза играл до конца и выиграл около 900.000 рублей[7]. Когда это стало известно царю, была организована комиссия, которая провела расследование. После этого А.А.Абаза написал покаянное письмо государю, прося о прощении и обещая больше не играть. Но за несколько лет до этого А.А.Абаза уже каялся и давал честное слово, что больше играть не будет. Рассказывая С.Ю.Витте об этом, Александр III пояснил свою позицию: «Вот он мне клянётся, что никогда больше не будет, я бы ему поверил, потому что Абаза, в сущности, очень полезный человек, очень умный и толковый; я бы ему поверил, если бы он мне клялся в первый раз, но теперь я ему не могу верить, потому что раз меня кто-нибудь обманет, то вторично я ему уже не поверю» [8]. В результате А.А.Абаза был отстранён от всех должностей, хотя он не был замечен ни во взяточничестве, ни в казнокрадстве, а играть на бирже на повышение или понижение курса рубля было деянием, не представлявшим состава преступления в соответствии с тогдашним сводом законов империи; не говоря уж о том, что де-факто А.А.Абаза помогал личными средствами осуществлению политики государства.

Кроме того, принцип «У России есть только два верных союзника — наша армия и флот» не был словами, не подкреплёнными делом. К 1894 г. Россия оправилась от последствий войн третьей четверти XIX века и готовилась вступить в новый этап своего развития. Политика развития военной мощи России, сформированная в последние годы царствования Александра III, предполагала строительство океанского флота, главная база которого должна была находиться в Кольском заливе — там, где сейчас находится город Мурманск. Её предполагалось соединить с Петербургом и общероссийской сетью железных дорог сразу же двухпутной железной дорогой (ещё в 1980‑е гг. железная дорога Ленинград — Мурманск на многих участках была однопутной). После смерти Александра III сконцентрированные средства, предназначенные для осуществления этого проекта, были «вбуханы» в строительство военно-морской базы в Либаве (ныне Лиепая в Латвии), которая оказалась никчёмной в обеих мировых войнах ХХ века и пребывала в запустении в мирное время после завершения второй мировой войны до краха Советского Союза. А порт на месте современного Мурманска пришлось строить в экстренном порядке уже годы первой мировой войны.

Кроме того, в царствование Александра III Персия (ныне Иран) предоставила России концессию на строительство железной дороги, которая должна была соединяться с общероссийской сетью железных дорог и пройти до Персидского залива[9].

Эти два проекта и строительство Транссиба, также начатое в царствование Александра III, по своей сути были направлены на создание экономической и военно-технической базы осуществления Русского проекта глобализации, альтернативного проекту глобализации, исполнителем (но не хозяином и зачинателем) которого стала Великобритания ещё в XVIII веке, а с первой половины ХХ века — связка США-Великобритания.

Если значимость строительства инфраструктурных объектов, в том числе и на территории союзных и потенциально союзных государств для укрепления военно-политического положения собственной страны на мировой арене понятна для большинства, то роль отказа в период царствования Николая II от строительства океанского флота и системы его базирования на Кольском полуострове для последующей истории ХХ века — историками не оценена. Однако это было политическое решение, которое в случае его реализации могло изменить не только последующую историю России, но и судьбы всего мира. Дело в том, что до середины 1970‑х гг. военно-техническая задача «воспрепятствовать развёртыванию сил Русского флота из района базирования на Кольском полуострове» — была не решаемой ни для Великобритании (до середины ХХ века), ни для США и блока НАТО в целом (во второй половине ХХ века) [10]: её решение не было обеспечено ни уровнем развития техники, ни экономической мощью этих государств. Базированное полноценного для соответствующего времени Русского военно-морского флота в этом районе гарантировало катастрофу морских перевозок Великобритании и её союзников в случае конфликта с Россией, чем исключало возможность осуществления военных сценариев типа «крымской войны» 1853-1856 гг. и русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Есть основания полагать, что в случае продолжения реализации политики развития Александра III в последующие времена, осваивались бы и Приморский край, Сахалин и Камчатка, что позволило бы поддерживать добрососедские отношения с Японией, поскольку русско-япон­ская война — прямое следствие вторжения России в царствование Николая II в сферу колонизаторских устремлений Японии, не подкреплённого со стороны России соответствующей военно-экономической мощью.

Реализация политического курса Александра III, будь она подкреплена ростом военно-экономической мощи и культурным развитием России, могла бы сделать невозможными обе мировых войны ХХ века вследствие действия принципа «неприемлемого ущерба», на котором держалось мирное сосуществование СССР и НАТО после завершения второй мировой войны ХХ века в реально свершившейся истории.

Однако в 1894 в возрасте 49 лет Александр III скончался, и унаследовавший царство Николай II менее чем за первые 10 лет своего правления развеял в хлам созданный при его отце потенциал развития страны и менее, чем за четверть века привёл империю к краху, а династию к гибели.

· В атеистическом миропонимании (особенно это касается идейно убеждённых «мраксистов») это всё — историческая данность, когда через цепь случайностей пролагает дорогу некая закономерность.

Однако атеисты (и «мраксисты» в особенности) не задаются другими вопросами, которыми следовало бы задаться:

Ø А почему на протяжении нескольких последних столетий «британской короне» исключительно везёт, а государству Российскому — большей частью не везёт?

Ø Какие закономерности выражаются в различии обеих цепей случайностей, связанных с этим везением и невезением?[11]

· В религиозном же миропонимании неизбежны вопросы:

Ø почему Бог (т.е. с какими целями?) рассудил так, что старший брат будущего императора Александра III — цесаревич Николай Александрович — скоропостижно скончался?

Ø почему Александр III, работавший на неоспоримо благие перспективы развития России и мира умер в возрасте расцвета сил, а молитвы многих (в том числе и ныне святого Иоанна Кронштадтского, о котором современники пишут, что по его молитвам Бог в ряде случаев воскрешал умерших [12]) о его исцелении и многолетнем царствовании оказались тщетными?

Ø И вследствие каких причин царствование Николая II привело государство к катастрофе, а династию к гибели?

Проще всего ответить на последний вопрос. Как явствует из воспоминаний тех, кто лично хорошо знал Николая II и имел с ним дела по службе[13], Николай II слишком часто (фактически — систематически) становился жертвой навязанных ему мнений своих «верноподданных», которые выражали аполитично-безответственное чисто коммерческое своекорыстие тех или иных «элитарных» групп либо политические интересы профранцузской, проанглийской, прогерманской и прочих поли­тичес­ких «элитарных» партий, оторвавшихся от Русского народа.

Стремление «элиты» манипулировать царём — это то, что жёстко и жестоко подавлял Иван Грозный; по-своему мягко, но не менее решительно, это стремление пресекал Александр III[14]. Поскольку Николай II к этому оказался не способен, то его царствование может быть охарактеризовано ещё древнеримской поговоркой: Для того, кто не знает, в какую гавань плыть, — не бывает попутного ветра.

Т.е. самодержавие (если под этим термином понимать способность государства управляться по полной функции) в России рухнуло со смертью Александра III и отсутствовало до начала 1930‑х гг., когда власть в СССР многими характеризовалась как «диктатура Сталина».

Политика в царствование Николая II стала внутренне конфликтной, начиная с этапа целеполагания, если соотноситься с полной функцией управления. Самые вопиющие случаи такого рода:

· история лесных концессий на реке Ялу в Корее, послуживших одним из поводов к русско-японской войне;

· подписание союзного русско-германского договора при личной встрече с кайзером Вильгельмом II на борту императорской яхты «Полярная звезда» близ острова Бьёрке 11/24 июля 1905 г. и срыв его введения в действие в течение последующих 4‑х месяцев Николаем II под давлением председателя комитета министров С.Ю.Витте[15], министра иностранных дел В.Н.Ламсдорфа и великого князя Николая Николаевича[16].

Оскорбительная по отношению к кайзеру память об этом событии не могла не сказаться на доверии Берлина к политике России и уверениям Николая II в том, что проводимая Россией мобилизация не означает после её завершения автоматического начала военных действий против Германии и Австро-Венгрии летом 1914 г., когда предпринимались попытки урегулировать мирным путём обострение отношений Австро-Венгрии и Сербии из-за убийства сербом Г.Принципом наследника престола Австро-Венгрии эрц-герцога Фердинанда.

Положение России усугублялось тем, что Николай II был психологически зависим от императрицы Александры Фёдоровны, браку с которой Александр III изначально противился и который благословил чуть ли не на смертном одре. В детстве принцесса Алиса много времени провела при дворе любившей её бабушки — королевы Великобритании Виктории. И в силу полученного ею воспитания, если судить по политике России в царствование Николая II, она в режиме «боевого зомби» сыграла в России роль британского «агента влияния». Именно по этой глубинно-психологической причине взаимосвязей царственных супругов Россия под номинальной властью Николая II отказалась от политического курса, на который её вывёл Александр III, и вместо океанского флота и системы его базирования на Кольском полуострове, которые могли гарантировать развитие страны в условиях мира на протяжении всего ХХ века, построила никчёмные Либаву и Порт-Артур и «вляпалась» в две пагубные для неё войны за осуществление глобально-политических интересов Британской империи и её небританских хозяев.

Однако ни отечественные, ни зарубежные историки не заметили этой смены политического курса Российской империи в первые же годы царствования Николая II: в учебниках истории об этом не пишется ничего.

Политика Николая II — явное выражение того факта, что, к сожалению, Александр III не справился с воспитанием наследника в качестве преемника и продолжателя Русского проекта глобализации, которому он положил начало, возможно сам того не осознавая. Но геополитические противники России перспективы его политики осознавали ясно и позаботились о том, чтобы они не стали реальностью. Если говорить о внутренней политике трёх последних царствований[17], то в результате ошибок трёх последних императоров были закрыты возможности реализации в России эволюционного сценария общественно-политического развития, который в целом успешно на протяжении уже более 150 лет реализует после реставрации Мейдзи (1868 г.) Япония, при том, что она не имеет на своей территории тех природных богатств, которыми располагает Россия.

Сопоставление внутриполитической жизни Российской империи с внутриполитической жизнью Германской империи, Японии и других промышленно развитых стран в последней трети XIX — начале ХХ веков показывает, что обострению межклассовых антагонизмов в России и вызреванию в ней двух революционных ситуаций способствовало именно её же собственное государственное управление.

Главная причина этого связана с особенностями архитектуры структур государственности Российской империи в аспекте её способности нести полную функцию управления, т.е. — способности осуществлять самодержавие де-факто, а не де-юре.

В управленческом осмыслении политики и истории интерес представляет, как специализированы органы государственной власти и как они связаны друг с другом, поскольку их функциональная специализация и коммутация определяют, способна ли государственность нести полную функцию управления либо же нет. Обратимся к истории, и посмотрим на архитектуру государственности Египта эпохи фараонов, изображенную на рис. 1.

Высшее жречество Египта было представлено двумя группами по 10 человек во главе с вер­ховным 11-м жрецом в каждой группе. Одна группа называлась «десятка севера», другая — «десятка юга». Высшее жречество в целом именовалась «иерофанты». Смысл этого названия — читающие судьбу или знающие будущее[18]. Им был подчинён «Дом жизни» — высшее научно-иссле­до­ватель­ское учреждение страны, по первому требованию которого из любого района Египта доставлялось всё необходимое, и выполнялись любые работы в пределах экономической возможности страны[19].

Если соотноситься с полной функцией управления, то именно эти две группы иерофантов несли на себе функции: выявления проблем, целеполагания в отношении их решения, и неотделимую от целеполагания функцию прогностики — «предикции» — предсказания будущего. На схеме рис. 1 обе группы высшего жречества в соответствии с этой функцией, несомой ими в схеме управления «предиктор-корректор»[20], обозначены блоками «Предиктор 1» и «Предиктор 2».

Наличие двух групп иерофантов и их первоиерархов, программировало ситуации, в которых мнения по одним и тем же вопросам, выработанные в обеих группах, могли быть взаимоисключающими. Поскольку количество участников обеих групп было чётным, а первоиерархи каждой из групп были равноправны, то были неизбежны ситуации, в которых решение не могло быть принято методом голосования. Философию, которая выразилась в построении такой структуры, мы опустим[21]. Отметим только то, что такая структура была создана целенаправленно для того, чтобы в ситуациях расхождения во мнениях участники обеих групп иерофантов на основе специфических психолого-этических практик, отрицающих персональные авторские права (один из «краеугольных камней» современной культуры), могли вскрыть ошибки субъективизма, выразившиеся в расхождении во мнениях по одному и тому же вопросу, и, освободившись от них, выработать некоторое третье мнение — лучшее, чем исходные два. Это можно назвать «тандемный принцип деятельности», и на схеме рис. 1 упомянутая выше процедура преодоления разногласий и выработки взаимно приемлемого третьего мнения обозначена кругом «Тандем».

Любое управленческое решение может быть выработано либо единолично, либо коллективно. Но при воплощении его в жизнь координатор работ, несущий всю полноту ответственности за ход работ и их результаты может быть один единственный. Если принцип единоначалия в координации работ не обеспечен, то вступает в действие алгоритмика разрушения управления, описываемая всем известной поговоркой «у семи нянек — дитя без глазу».

В процесс реализации полной функции управления Египтом таким единоличным координатором работ был фараон. С одной стороны он был полностью ответственен перед высшим жречеством и сам имел достаточно высокое жреческое посвящение, которое обеспечивало согласованность его миропонимания с миропониманием иерофантов, а с другой стороны он был главой государственности и руководил работой государственного аппарата, который правил Египтом.

Схема рис. 1 в соотнесении её с полной функцией управления показывает, что архитектура государственности Египта времён фараонов несла полную функцию управления, и все этапы полной функции осуществлялись на профессиональной основе. Стрелки на ней обозначают прямые связи (отдание команд) и обратные связи (доклады об исполнении команд и о состоянии дел).

Совокупность тех видов деятельности, которыми были заняты иерофанты, можно назвать концептуальной властью, поскольку именно они вырабатывали концепцию управления Египтом как совокупность целей, путей и средств достижения целей. Однако между высшим жречеством и основной массой населения Египта, включая и «элиту», чьи представители были заняты в государственном аппарате, лежала мировоззренческая пропасть, к тому же целенаправленно поддерживаемая всей системой жреческих посвящений. Поэтому для того, чтобы концепция управления могла быть реализована, её было необходимо трансформировать в образы и понятия, которые были бы характерны и понятны для основной массы населения, мировоззренчески отличного от высшего жречества. Эту задачу решала идеологическая власть, которая в древнем Египте тоже осуществлялась жречеством, поддерживавшим религиозный культ и толковавшим политику в смысле осуществления «воли богов». И только после того, как концепция управления находила своё идеологическое выражение в приемлемой для общества форме[22], начиналась реализация концепции управления в практической политике и осуществлялись действия, которые впоследствии были отнесены к компетенции законодательной, исполнительной и судебной власти.

Если рис. 1 рассматривать как функциональную схему, то в Российской империи блоки «Предиктор 1», «Предиктор 2», «Тандем» — отсутствовали, а их функции по умолчанию возлагались на царя, которому в рис. 1 соответствует блок «Фараон». Но поскольку эти функции возлагались на царя по умолчанию, то они осуществлялись в меру их понимания и ощущения тем или иным государем персонально всей их совокупности. Вследствие отсутствия в культуре страны теории социального управления, адекватно описывающей полную функцию управления в отношении общества, мера профессионализма, с которой разные цари осуществляли самодержавие, была различна, а передача навыков его осуществления от императора к наследнику — негарантированной.

Собственно в этом и есть тот вызов истории, на который не способна ответить государственность типа «Российская империя», в которой носителем самодержавной власти может быть только царь, а все прочие должны быть не более, чем верноподданными, а претендовать на жреческую власть, которая в полной функции управления выше царской, — преступление.

Идеологическое обоснование именно такой государственности и системы её взаимоотношений с обществом восходит к Иосифу Волоцкому, почитаемому святым русской православной церковью. Он писал: «Царь, по своей природе, подобен всякому человеку, а по своей должности и власти подобен Всевышнему Богу»^[23]. Но он не возвеличивал царскую власть, в том смысле, что провозглашал её безгрешность, как его воззрения истолковывают многие, поскольку «самого царя Иосиф включает в ту же си­стему Божия тягла, — и Царь подзаконен, и только в пределах Закона Божия и заповедей обладает он своей властью. А неправедному или “строптивому” Царю вовсе и не подобает повиноваться, он в сущности даже и не царь, — “таковый царь не Божий слуга, но диавол, и не царь, а мучитель”».^[24]

Т.е. Иосиф внёс в церковное миропонимание этическую норму докрещенской Руси: человек и должность, им исполняемая, не должны отождествляться; все должны работать на общее благо в русле Промысла, заботясь друг о друге, и царь в этом общенародном деле — только главный руководитель. Из отождествления же должности и личности проистекают многие социальные беды.

Фактически Иосиф предостерегал от порабощения общества догматом о непогрешимости царской власти, который хотя и никогда не провозглашался церковью, но фактически действовал по умолчанию во многие царствования и стал одним из генераторов катастрофы 1917 г. Этот «догмат» открыто выразился в полном титуловании Николая II: «Божьей поспешествующей милостью, Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, (…) и прочая, и прочая, и прочая»^[25]. Кроме того идеологический штамп «сердце царёво в руце Божией»[26] предлагается понимать именно в этом смысле — автоматически гарантированной безошибочности и непогрешимости царской власти. Однако реально — это не автоматизм, возникающий в результате рождения в царской семье либо в результате церковного таинства помазания на царство, а личностное качество вырабатываемое либо не выработанное тем, кто оказался на должности главы государства[27].

Но Иосиф Волоцкий не высказал никаких рекомендаций о том, как осознать Промысел и вернуть самодержавие в русло Промысла в случае, если царь — «строптив» (идёт против Промысла) или в силу каких-то иных причин оказывается не способным к осуществлению самодержавия как полной функции управления.

Эта системная ошибка воспроизводилась и воспроизводится в истории отечества на протяжении веков, вследствие чего в обществе не было и нет легальных возможностей воздействовать на государственность, если она начинает творить неправду и упорствует в этом.

Вторая причина — неспособность дворянского сословия выдвинуть из своей среды объективно необходимое количество профессионально состоятельных управленцев для осуществления управленческой деятельности в государственной гражданской и военной службе и в бизнесе. Об этом говорят оценки современников и участников событий. Так С.Ю.Витте охарактеризовал доминирующее в государственном управлении Российской империи сословие следующим образом: «Большинство наших дворян представляет собой кучку дегенератов, которые кроме своих личных интересов и удовлетворения личных похотей, ничего не признают, а потому и направляют все усилия на получение тех или иных милостей за счёт народных денег, взыскиваемых с обедневшего русского народа для государственного блага…». И он в этой оценке не одинок. В.О.Ключевский заметил: «благородное росс[ийское] дворянство разменяло свой сословный долг на долги госуд[aрственному] банку». Много информации о пороках государственного управления, включая и аспект кадровой политики, в предреволюционное царствование дают воспоминания других современников[28] и участников событий, в том числе и великого князя Александра Михайловича и сестры Николая II великой княгини Ольги Александровны.

И если задаться вопросом о том, как и когда была порождена тенденция к тому, чтобы империя рухнула вследствие нехватки профессионально состоятельных и лично честных управленческих кадров, то выяснится, что альтернативный вариант течения истории России был закрыт тоже в период царствования Александра III. Пресловутый циркуляр, получивший в среде интеллигенции название «указа о кухаркиных детях» — «Доклад о сокращении гимназического образования» (официальное название) был издан в 1887 г. и получил одобрение Александра III.

«Доклад рекомендовал директорам гимназий и прогимназий при приёме детей в учебные заведения учитывать возможности лиц, на попечении которых эти дети находятся, обеспечивать необходимые условия для такого обучения; таким образом «гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию» (по тексту, приводимому Википедией).

Но пока ребёнок не начинает учиться, сказать о том «одарён он гениальными способностями» либо же нет — для большинства людей невозможно.

Если признавать тот факт, что Всевышний не безучастен к тому, что и как происходит на Земле и говорит с людьми на языке их жизненных обстоятельств, то уже упоминавшееся крушение царского поезда в Борках[29] 17/29 октября 1888 г., следует интерпретировать как ответ Свыше на «указ о кухаркиных детях».

Это — предзнаменование, данное Свыше непосредственно царю и наследнику престола[30], о том, что избранная ими политика ведёт империю к катастрофе.

Расследование катастрофы в Борках показало, что причиной её послужило неадекватное управле­ние как развитием железнодорожного транспорта вообще (лёгкие рельсы, деревянные шпалы, песчаный балласт[31]), так и прохождением царского поезда (превышение безопасной скорости движения, превышение максимально допустимой массы состава, в результате чего при прохождении поезда под ним разрушился путь). Мотивом для систематических нарушений при организации движения царского поезда было массовое холопское желание выслужиться на скоростном его продвижении с нарушением норм безопасности «в расчёте» на «авось». В частности, в ходе официального расследования выяснилось, что участок, на котором произошла катастрофа, ещё летом 1888 г. был признан аварийным, и при его прохождении машинистам предписывалось снижать скорость поезда[32]. Однако вопреки этому график движения царского поезда был составлен так, что он шёл по нему с заведомо недопустимым превышением скорости даже для технически исправных железных дорог тех лет. Кроме того, по свидетельству С.Ю.Витте вагон министра путей сообщения, поставленный первым в составе, был неисправен.

В итоге Александр III никого за эту катастрофу не наказал в уголовном порядке (хотя некоторые причастные были отстранены от должностей), возможно потому, что понимал, что в конечном итоге в ней виноват он сам как высший управленец в империи, чья политика создала атмосферу, в которой действия «верноподданных» сделали катастрофу неизбежной[33].

Согласно мнению многих современников именно эта катастрофа подорвала здоровье Александра III. Дело в том, что она произошла, когда вся царская семья собралась в салон-вагоне к обеду (или к позднему завтраку) около часа дня. «Старый дворецкий принес гурьевскую кашу к общему столу и замер в ожидании. После того, как тарелки императора, императрицы и великих князей будут наполнены, можно унести блюдо в детскую, чтобы накормить младшенькую царевну и ее няню… Но завершить обед никому не удалось. Неподалеку от станции Борки поезд вдруг резко и очень сильно качнуло, потом еще раз. Пассажиры потеряли равновесие и попадали на пол. Никто не успел понять, в чем дело, когда буквально через секунду вагон разорвался на куски, словно картонная коробка. Тяжелая металлическая крыша рухнула вниз и застряла, не достав до голов лежавших на полу пассажиров лишь пару сантиметров. Спасло императорское семейство только то, что колеса и пол вагона отлетели, как будто срезанные ножом, и люди оказались прямо на железнодорожном полотне, на том самом ковре, который покрывал пол столовой. Если бы пол вагона удержался на своем месте, их просто раздавила бы рухнувшая крыша.

Император, обладавший богатырским сложением, ухитрился приподнять тяжелейшую вагонную крышу и несколько минут держал ее на своих плечах и спине, пока все его близкие и слуги не выбрались наружу и не оказались в безопасности. Золотой портсигар, бывший у Александра III в заднем кармане, сплющился в лепешку. Император всегда отличался невероятной физической силой, а экстремальная ситуация буквально удесятерила ее.

«Это был поистине подвиг Геркулеса, за который ему пришлось потом заплатить дорогой ценой, хотя в то время этого еще никто не знал», — говорила великая княгиня Ольга Александровна, спасшаяся, как и остальные дети императора, в момент этой страшной катастрофы»[34].

И Ольга Александровна, которую из разрушившегося детского вагона спасла няня, не одинока во мнении, что именно под воздействием этого перенапряжения в экстремальной ситуации царь надорвался. После этой трагедии в его организме стали развиваться процессы, приведшие к биологически преждевременной смерти, тем более при