ГЛАВА 4. Трэвис стоял у входа в мебельный салон Баркера

 

Трэвис стоял у входа в мебельный салон Баркера. Заходящее солнце приятно согревало. Трэвис не мог поверить, что он нашел этот никому не нужный салон. Ведь он был архитектором, который проектировал дома для звезд, особ королевской крови, крупных магнатов, и его заказы измерялись огромными суммами. Для отделки внутренних интерьеров он мог бы найти кого-то посолиднее, чем Баркер. Клиенты Трэвиса могли себе позволить лучших мастеров, и он находил им дизайнеров, которые брали по двадцать тысяч за пластиковые диванчики.

Трэвис ломал голову над тем, какой предлог он может найти, чтобы снова увидеть Лили. Он не хотел, чтобы она догадалась о его истинных намерениях. Пусть не думает, что он всерьез увлечен ею. Ему нужен был благовидный повод, чтобы затащить ее в постель, не более. Как только он добьется ее оргазма, который будет лучшим из всего, что ей доведется пережить, он двинется дальше своей дорогой, и прощай, Лили!

Ему как раз нужен был дизайнер интерьеров для одного заказа: дом на высоких холмах строила одна очень богатая пара. Он решил, что, если его затея не выгорит, он всегда может отправить мебель в благотворительный фонд. Продумав все до мелочей, он все же не мог заставить себя отправиться в путь, потратив почти весь понедельник на бесплодные метания. Он не мог решить, как это будет выглядеть со стороны, опасаясь выставить себя дураком. Конечно, Лили была удовлетворена. И не один раз.

Но настойчивый противный голос все твердил: «А ты уверен?»

Ему открыла дверь пожилая дама.

— Ты собираешься войти или так и будешь стоять целый вечер, отпугивая клиентов?

Трэвис хотел улыбнуться, но ему удалось выдавить из себя лишь слабое подобие улыбки.

— Нет никакой необходимости в искусственной любезности, молодой человек, — сказала она, и Трэвис ощутил себя плохо воспитанным идиотом. — Проходите внутрь, может, я смогу вам помочь?

— Мне нужна Лили Эллис.

Седовласая дама смерила его взглядом с головы до ног, словно раздевая, и он поспешно добавил:

— У меня к ней деловое предложение.

Женщина удовлетворенно прищелкнула языком.

— Готова поспорить, что исключительно деловое. Жаль, что прошли времена, когда ты мог обратиться ко мне с таким деловым предложением, сынок.

Она закавычила своими костлявыми пальцами фразу о «деловом предложении».

Трэвис смутился, но решил дождаться появления Лили.

— Она в магазине, у столов для кухни. Удачи, — отходя от него, произнесла женщина.

— Сумасшедшая старуха, — пробормотал Трэвис, проходя мимо кушеток, складных стульев и маленьких столиков. Вдруг он заметил Лили: она наклонилась над сосновым столом, вытирая невидимую пыль.

На мгновение он застыл в изумлении. Он снова представил, как они обнаженные предаются земным утехам на этом самом столе.

Трэвис заставил себя встряхнуться. Он должен вспомнить, как раньше смотрел на Лили. Вот она перед ним в свете дня. У нее рыжие волосы, даже более яркие, чем он помнил. Честно говоря, ему всегда нравились ее волосы, хотя он выбирал себе любовниц-блондинок или обладательниц каштановых локонов. Яркие рыжие волосы не портили ее, а придавали ей вид экзотической птицы.

На ней был хорошо скроенный красный костюм. Он должен был быть слепым, чтобы не заметить, как ткань красиво струится по ее талии и мягко облегает ее выпуклые ягодицы.

Он не знал раньше, что Лили позволяет себе такие яркие цвета в одежде, однако вынужден был признать, что живой красный цвет очень красиво оттенял персиковый тон ее кожи. Наверное, ее глаза сегодня казались необычайно выразительными.

Еще секунда, и он начнет читать перед ней Шекспира. Он напомнил себе: «Ради бога, прекрати, ведь это просто Лили. Большая и скучная».

Он снова обрел самообладание и смело шагнул ей навстречу. Она повернулась к нему, и на ее лице отразилось недоумение:

— Трэвис, что ты здесь делаешь?

Трэвис поднял руку, словно желая успокоить неприрученное животное:

— Не надо так пугаться. Я пришел с деловым предложением.

С каждым его шагом Лили отступала все дальше, пока он не прижал ее к столу. Ее голос дрожал, она облизала свои полные красные губы, а потом переспросила:

— С деловым предложением?

Трэвис рассеянно кивнул, придирчиво оглядывая фигуру Лили. Как он мог не заметить, что она расцвела и превратилась в красивую женщину? Не может быть, чтобы она и раньше производила такое неотразимое впечатление, источала такую сексуальность.

Или все же ему надо винить себя?

Скрестив руки на груди, Трэвис приступил к разговору.

— Я хочу, чтобы ты сотрудничала со мной. Я спроектировал один дом, и мне потребуется дизайнер интерьеров.

Лили всплеснула руками. Трэвис вдруг подумал о том, какой мягкой на ощупь должна быть ее кожа. Он хотел бы прикоснуться губами к ее шее, чтобы ощутить, как бешено застучит ее пульс.

— Ты хочешь со мной работать?

— Мне нужен дизайнер интерьеров, я же тебе сказал. Ты занимаешься этим или нет?

Лили кивнула. Трэвис пожал плечами.

— Если ты думаешь, что ты не потянешь эту работу, я отнесусь к этому с пониманием.

Лили вела себя вполне предсказуемо: она шагнула вперед и на ее щеках заиграл румянец.

— Конечно, я потяну эту работу. Что ты планируешь?

Он постарался сдержать победоносную улыбку. Он подумал, что заставит ее умолять взять ее снова и снова.

Он еще отплатит ей за то, что она обвинила его в сексуальной несостоятельности. Все знают, что месть — это блюдо, которое надо подавать холодным.

— Почему бы тебе не отправиться со мной и не посмотреть на этот дом прямо сейчас?

Лили оглянулась.

— Я не могу. У меня еще час до конца рабочего дня. И босс уже смотрит на меня.

Но Трэвис не видел никого, кроме какого-то невзрачного человечка в коричневом костюме из полиэстера. Он смотрел в их сторону, недовольно нахмурившись.

— Уходи, мы можем обсудить это позже, — прошипела она в отчаянии.

— Чем могу быть полезен?

Трэвис протянул руку.

— Трэвис Карсон.

Он вручил человечку одну из своих визиток.

Через мгновение Лили наблюдала чудесное перевоплощение своего босса из грозного и ужасного в мягкого и пушистого.

— О, «Карсон Акитект». Большая честь познакомиться с вами, сэр.

Он чуть не упал, стараясь быть любезным.

— Альберт Олл. Начальник этого отдела.

Он выпятил живот и напустил на себя крайнее самодовольство, чем вызвал у Трэвиса приступ смеха.

— Но чем могу быть вам полезен? — повторил он, метнув в сторону Лили устрашающий взгляд и показывая, чтобы она исчезла из виду.

Лили попыталась подчиниться воле босса, но Трэвис решительно взял ее под руку.

— Я как раз предлагал Лили немного посотрудничать со мной, потому что я подыскиваю себе дизайнера интерьеров.

Альберт кивал с такой скоростью, что Трэвис испугался, как бы у него не отвалилась голова.

— Как замечательно, сэр, что вы вспомнили именно о нашем мебельном салоне. Я буду счастлив представить вас нашим ведущим специалистам.

Трэвис вдруг ощутил безотчетное желание защитить Лили.

— Но я уже нашел такого, — произнес он, заметив, как его слова обескуражили Альберта.

Лили повернулась к Трэвису: ее губы выдавали удивление. Ему хотелось поцеловать ее прямо здесь, и плевать на босса. Но он сумел обуздать свой порыв. Время для поцелуев наступит немного позже.

Повернувшись к Альберту, лицо которого приобрело пунцовый оттенок, он сказал:

— Я бы хотел отвезти Лили на рабочий объект прямо сейчас, если вы не возражаете.

Мужчина открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Трэвис понял: усыпить его бдительность можно, только пообещав ему большие комиссионные.

Наклонившись к Альберту, словно для того, чтобы поговорить по душам, как и подобает мужчине с мужчиной, Трэвис ощутил запах лука и никотина и невольно отстранился.

— Думаю, что площадь дома подскажет вам масштабы моей работы. Она составляет 80 тысяч квадратных футов. Как вы понимаете, я не смогу описать все, поэтому крайне необходимо присутствие специалиста на месте.

Не ожидая ответа от босса Лили, Трэвис повернулся к ней и сказал:

— Поедем на моем «ягуаре»?

Он без всяких церемоний повел ее к выходу.

Они вышли на тротуар, все еще не говоря ни слова. Трэвис открыл пассажирскую дверь, и Лили неловко присела на мягкое кожаное сиденье.

— Как тебе это удалось?

Она была шокирована всем происходящим.

— Все в порядке. Но как ты можешь мириться с этим высокомерным неудачником?

Лили захихикала, и Трэвис удивленно заметил, что ему с ней легко и приятно. «Мы совсем как дети», — подумал он, но тут же заставил свой внутренний голос заткнуться.

Он завел машину и помчался по улице.

— Почему ты не уволишься?

— И чем я буду заниматься?

Он пожал плечами.

— Ты можешь открыть собственное дело.

Лили снова рассмеялась, но на этот раз в ее смехе звучала горечь.

— Да, конечно, со мной все мечтают сотрудничать.

Она повернулась и посмотрела на него с подозрением.

— Ты же не знаешь, какой я декоратор. Ты приехал не за тем, чтобы нанимать меня. Альберт узнает об этом рано или поздно, и тогда у меня будут серьезные неприятности. Что происходит, Трэвис?

Трэвис на ходу соображал, что ему ответить. Ему невыносимо хотелось пронзить роскошные бедра Лили своим мощным поршнем. К стыду своему, он не мог думать ни о чем другом.

— Все нормально. Ничего не происходит, — настаивал он. — Да, я не видел твоей работы, но тебя так хвалил Люк. Он говорил о том, что видит тебя хозяйкой собственного дела. Мы можем начать с одной комнаты, а потом, если мои клиенты останутся довольны твоей работой, мы решим, что нам делать дальше. Идет?

Лили внимательно посмотрела на него: Трэвису стоило больших усилий выдержать ее пристальный взгляд. Он затаил дыхание в ожидании ответа. Если она откажется, он не знал, что ему предпринимать дальше.

Он не сможет остаться с ней наедине, он не сможет снова увидеть ее обнаженной. А если он не увидит ее обнаженной, то весь его план рухнет. Трэвис хотел ее оргазма. Никто до этого не ставил под сомнение его мужские способности.

Лили выдохнула:

— Хорошо, я буду с тобой работать.

Убрав с лица непослушный локон, она добавила:

— Какой стиль предпочитают твои клиенты?

— Я думаю, что ты сама все поймешь, когда увидишь дом.

Он свернул на длинную дорожку, над которой нависали кроны столетних дубов. На высоких холмах красовался дом в итальянском стиле.

— Ничего себе. Какой красивый дом.

Лили вышла из машины и направилась к входной двери. Она не могла скрыть удивления.

— Ты хочешь, чтобы я работала над этим домом?!

Трэвис улыбнулся, будучи очень довольным ее реакцией на свою работу.

— Подожди, мы еще сейчас внутрь войдем. И ты увидишь, какой открывается вид из окна.

Он открыл дверь, и они оказались в пустом доме.

— Бог ты мой, — восхищенно сказала она. — Я вижу яркую голубую плитку. Горчичные стены, мягкие ткани. Все в тосканском стиле. А на этих чудесных деревянных полах должны быть коврики в тон. Так солнце будет играть, пробиваясь сквозь листву дубов.

Голос Лили замер.

— Этот дом словно продолжение пейзажа. Все идеально и снаружи, и внутри.

Не скрывая удивления, Трэвис сказал:

— Свой проект я построил именно на этих самых размышлениях.

Лили прикусила губу, и на ее лице показалось волнение.

— Но ты не сможешь найти подходящие материалы у Баркера. Тот, кто будет декорировать этот дом, должен отправиться в Италию и заказать там несколько чемоданов образцов. Трэвис, скажу тебе откровенно — со мной ты просто теряешь время.

Трэвис уставился на нее. Ее освещал угасающий солнечный свет, теплый и мягкий. Он хотел бы сейчас присесть с ней за столик у ресторана на мостовой и распить бутылочку кьянти, а потом отправиться в роскошный отель, где можно будет предаваться любви всю ночь напролет.

Он отогнал прочь крамольные мысли и сказал:

— Знаешь, тебе надо бросить работу. Я найму тебя, чтобы ты занялась интерьером всего дома. Ты получишь хорошие комиссионные.

Лили чуть не рухнула на пол от неожиданности.

— Я не думаю, что это хорошая мысль...

— Почему? У тебя все получится.

— Весь дом? Каждую комнату?

Трэвис шагнул ей навстречу. Он говорил тихо и убедительно, потому что понял — именно ее он хочет видеть в качестве того самого специалиста, которого искал столько времени. Он напрасно игнорировал ее последние два десятка лет, но теперь был намерен восполнить этот пробел. Она еще назовет его своим чемпионом. Трэвис сказал:

— Лили, последуй моему совету.

Интуиция подсказывала ему, что работать вместе им будет непросто, потому что это совершенно расходится с его первоначальной задумкой — переспать и забыть. Однако пора было признать, что та ночь после модного показа, судя по всему, полностью изменила его жизнь.

Лили понурилась и с сомнением покачала головой, но на ее лице тут же появилась улыбка:

— Какого черта я сомневаюсь! Я ведь ничего не теряю. Я это сделаю!!!

Она протянула ему руку. Трэвис обхватил ее маленькую ладонь своими тонкими пальцами, наслаждаясь шелковистой мягкостью ее кожи.

Он не хотел, чтобы она уходила. Ему надо было что-то срочно придумать.

Все еще удерживая ее руку в своей, он сказал:

— Показать тебе остальную часть дома?

Ее голубые глаза блеснули.

— О, конечно, да, да.

Трэвис улыбнулся, а потом направился в кухню. Он искренне надеялся, что в следующий раз услышит эту фразу из ее уст, когда она будет биться своим горячим телом под ним и умолять взять ее.

Лили не могла поверить, что судьба приготовила ей такой подарок. Она переходила из комнаты в комнату, наслаждаясь и домом, и обществом Трэвиса. Теперь, когда она приняла его предложение, они будут видеться часто, не так ли?

Она была словно комок нервов, не веря собственному счастью и каждую минуту ожидая, что чудесный сон оборвется. Она не была настолько наивной, чтобы верить в проект с дизайном дома. Что-то за всем этим стояло, и ей предстоит вычислить, что именно. Он, наверное, хотел наказать ее за то, что она посчитала себя достойной кандидатурой на роль его любовницы. Лили могла бы отказаться от предложения о сотрудничестве, но не могла не поддаться искушению видеть Трэвиса ежедневно. Она бы не смогла удержаться от соблазна проводить с ним время. Еще в старшей школе она пряталась за книгой, чтобы исподтишка понаблюдать за ним. Он всегда был окружен какими-то симпатичными девочками, и Лили ничего не оставалось делать, как признать, что она для него просто перестала существовать. Невзрачная девчонка.

Но это не останавливало ее. Она жила фантазиями, в которых Трэвис играл самую важную роль. Конечно, она понимала, что идет на поводу у своей похоти, но не отпускала милый образ.

А теперь, когда распробовала вкус этого деликатеса, она хотела его еще и еще. Да, это звучало почти смешно, но полностью соответствовало действительности.

Когда она была подростком, то ей хватало и тайных взглядов, но что заставляло ее думать, что ситуация изменилась? Да, она побывала в его объятиях. Да, его тело не разочаровало ее. Но это вовсе не сулило ей каких-то радужных перспектив.

План Люка вдруг всплыл в памяти Лили. Она хотела бы примерить на себя придуманную роль, но понимала, что слишком полагается на удачу.

«Трэвису повезло, что после всего, что было, ты все же согласилась переспать с ним. Ты замечательная женщина, невероятная. Ты должна показать ему, что сама вольна выбирать, продолжать тебе ваши отношения или нет. Мы с тобой должны загнать его в его же западню. Мы должны вернуть ему его «я», но только если он заслужит свой шанс».

Она понимала, что в словах Люка есть доля правды. Клин клином вышибают, и только так можно переделать такого любителя женщин, как Трэвис. Но Лили не могла себе представить, чтобы такой красавчик, как Трэвис, гонялся за такой, как она. Он-то был умным, блестящим, великолепным. Она бы такой себя и хотела назвать, но не могла. Во-первых, ей не хватало уверенности. Хорошо хоть, у нее хватило смелости купить в торговом центре этот яркий красный костюм после встречи с Люком. Если бы она обрядилась в привычные бесформенные балахоны, то ощутила бы всю свою никчемность.

Люк сказал, что она должна подорвать самоуверенность Трэвиса. Какое безумие, право слово! В субботу он ей казался богом секса, машиной, генерирующей оргазмы. И разве она была не права? Она очень сомневалась, что Люку удалось бы обмануть брата. В этот миг они подошли к ванной. Такие проекты можно было лицезреть только на страницах архитектурных дайджестов, и она с сожалением вздохнула.

— Что-то не так, Лили? — медовым голосом обратился к ней Трэвис.

Она изобразила на лице искреннюю улыбку. Ее внутренний голос тихонько нашептывал ей, что она должна быть счастлива уже тем, что такой мужчина, как Трэвис, одарил ее поцелуем. «Он забыл о тебе без всякой на то причины еще двадцать лет назад, так чего же ты хочешь теперь?» Однако она тут же вспомнила слова Люка, который говорил: «После всего, что случилось, он должен просить у тебя прощения, а не ждать от тебя похвал в свой адрес».

— Все чудесно, даже великолепно, я бы сказала.

Она провела рукой по холодной голубой плитке, окинула взглядом джакузи колоссальных размеров и сказала:

— Трэвис, ты проделал большую работу.

Трэвис усмехнулся в ответ, и Лили удивилась тому, что он так очевидно рад ее похвале. Она и не предполагала, что ее мнение может его волновать.

Неужели Люк был прав в отношении своего брата? Неужели эго Трэвиса было настолько уязвимым? Под этой стальной оболочкой скрывалось мягкое сердце?

Хотя она и любила его едва ли не с детства, она никогда не рассчитывала на то, чтобы занять в его жизни место возлюбленной.

Они были слишком разными. Она была очень добросердечной, ищущей только хорошее в людях. Он был резок, иногда груб. Она была тихой и спокойной. Боялась лишний раз высказать свое мнение, потому что не знала, примут ли его или посмеются над ней. Он был подобен грозе. Он умел привлечь к себе внимание и заставить с собой считаться.

Вглядываясь в его глаза, она по-новому его оценивала. Потом на шаг отступила и сказала:

— Наверное, мне стоит начать кое-какие подготовительные работы уже сегодня. Кроме того, мне предстоит уволиться.

Она никогда раньше даже не стала бы раздумывать на такую тему — уйти в никуда с работы, которая давала стабильный доход. Но после выхода на подиум, где она блистала в роли чувственной королевы, все изменилось. Она с удовольствием представила, как сообщит Альберту о том, что решила уйти с работы. Более того, она ни за что не купит ни одной вещи в его салоне.

Да, она сумеет противостоять Альберту. Или нет? Хотя он этого заслуживал. Ей бы очень хотелось высказать ему все, что она о нем думает. Но она знала: все, на что ее хватит, — это несмело протянуть заявление об увольнении. Он наверняка будет еще и ругать ее за то, что она так их подводит. Ладно, так или иначе, этот человек, который относился к ней как к мебели, не дождется от нее своих комиссионных.

Трэвис приблизился к ней, и она отвлеклась от своих мыслей. Она вздрогнула, словно газель, которую вспугнул рык льва. Наверное, он заметил, как она запаниковала. Но вместо того чтобы загнать ее в угол этой роскошной ванной, он провел рукой по своим смоляным волосам и сказал:

— Я хочу тебе показать все перед уходом.

— Зачем?

Лили не могла вычислить его мотивов. Она, конечно, не хотела бы с ним расставаться, даже наоборот, но...

Она очень хотела, чтобы он коснулся ее. Но она не сможет изобразить равнодушие, как советовал ей Люк. Если Трэвис просто проведет ей пальцем по щеке, она сама начнет умолять взять ее прямо здесь, в этой ванной, и плевать ей на последствия. Трэвис улыбнулся.

— Но я думал, что это очевидно. Дизайнер интерьеров должен иметь представление о том, что окружает постройку снаружи, чтобы все выглядело гармонично.

Лили прищурила глаза. Она пыталась понять, что движет Трэвисом, но на его лице не отражалось ровным счетом ничего. Профессионал, невозмутимый и хладнокровный. Он ведь давал ей возможность реализовать себя в карьере, а она вела себя так, словно ее пытаются обмануть.

В конце концов, она же просто Лили.

Трэвис и в мыслях никогда не держал переспать с нею. Она была в этом уверена. Он совершил большую ошибку в субботу вечером, но теперь, как ей казалось, он сделает все, чтобы не повторить ее.

Она хотела плакать, но заставила себя с улыбкой сказать:

— Ты прав, Трэвис. Мне стоит увидеть все вокруг.

Чтобы выглядеть профессионалом в его глазах, она добавила:

— Я вижу, что дом окружен деревьями, и это создает внутри особую игру света.

Как будто ей было не все равно. Единственное, что ее волновало, — это сам Трэвис. Ей хотелось творить глупости, например броситься на него с поцелуями.

Позади дома росли оливы и лимонные деревца. Трэвис указал на дубовую рощу, видневшуюся чуть поодаль.

— Ты должна посмотреть на это повнимательнее.

Лили ступила на петляющую тропинку, стараясь удержать равновесие на своих высоких каблуках.

— Какой великолепный пруд, — в восхищении вымолвила она.

В воде отражался закат.

— Но это не пруд, — сказал Трэвис, — это бассейн. Трэвис снял пиджак и скинул туфли. Он присел на край ровного камня и закинул ногу на ногу.

— Давай немного расслабимся у воды, а потом отправимся по домам.

Лили уже собиралась ответить отказом, но что-то заставило ее согласиться. За последние сорок восемь часов с ней произошло столько невероятного, что она невольно начала прислушиваться к своему внутреннему голосу. Она занималась сексом с Трэвисом, а теперь оказалась в его команде как специалист по интерьерам. Не будет ничего страшного в том, что она проведет какое-то время в компании мужчины, о котором мечтала всю жизнь, не так ли?

Она присела рядом и сняла туфли.

— Почему бы тебе не снять чулки? — с невинным видом спросил Трэвис. — Так приятно ощущать траву под ногами.

Лили покачала головой. Если Трэвис увидит ее белые полные ноги, он сразу начнет думать о том, как они похожи на ноги слона.

Трэвис удивленно вздернул бровь.

— Боишься, что я дам волю рукам?

Что-то заставило Лили ответить на поддразнивание Трэвиса. Она ему покажет. Даже если он и посмеется над ней, то только после того, как она доведет его до крайнего возбуждения. Но она не собиралась удовлетворять его. Она оставит его жажду неутоленной.

— Ты прав, будет только приятно ощутить холодный ветерок на голой коже.

Она придала своему голосу особую чувственность. Солнце уже почти село, и разве зря говорят, что это время считается самым подходящим для любовных утех?

Она приподняла край юбки и потянулась к подвязке.

— Тебе нужна помощь? — небрежно спросил Трэвис. Лили постаралась ответить в тон ему.

— Если я смогу ответить любезностью на любезность, когда тебе потребуется помощь с застежкой на брюках.

Ее пальцы дрожали, когда она снимала чулок. Лили не могла поверить тому, что явно ощущала, — этот король любви хотел ее, простушку и не красавицу. Пришло время вспомнить наставления Люка: она должна довести Трэвиса до состояния крайнего возбуждения, после чего без сожалений оставить.

Но сможет ли она это сделать?

Лили посмотрела на Трэвиса из-под ресниц. Его зеленые глаза метали молнии.

Он хотел ее.

И очень сильно.

Облизнув губы, она спросила его хриплым голосом:

— Твое предложение все еще в силе?

Уже через секунду он стоял перед ней на коленях.

— Я так понимаю, что да, — со смехом произнесла она. Новое ощущение — некое упоение женской властью — охватило ее.

— Но потом ты примешься за мои брюки, — прорычал он. Он освободил ее от второго чулка. Когда он медленно стягивал его, она чувствовала, как ее лоно увлажняется все больше.

Лили еле сдерживалась, чтобы не застонать от удовольствия. Она должна была вести себя так, как будто делает ему одолжение. Так учил ее Люк. Но ей было очень сложно представить, чтобы эта игра завершилась ее победой. Трэвис уже целовал и ласкал ее неистово.

Он начал массировать ее ступни.

— О да, — вымолвила она, и Трэвис снова запечатлел на ее губах поцелуй.

От него пахло лимонами и солнечным светом. На миг он отстранился, а потом скользнул под юбку и начал гладить ее бедро. Он мастерски справлялся с ролью искусителя. Слегка покусывая ее губы, он ни на минуту не выпускал ее из своих объятий.

— Теперь твоя очередь, — сказал он, вставая на ноги.

Она заметила, что у него сильная эрекция, так как ткань его дорогих темно-синих брюк грозила разойтись по швам.

Лили дрожащими руками потянулась к его кожаному ремню. Она расстегнула змейку, и брюки упали на землю.

Она присвистнула от удивления. Его великолепный огромный пенис выдавался вперед с такой силой, что ее рука потянулась к нему сама собой.

Это решило исход дела. Ей хотелось попробовать его на вкус. Немедленно. Ее рот покрыл толстую головку его члена, и она с наслаждением облизывала ее, а потом она приняла его исполинский орган целиком, словно желая слиться с ним всем своим существом.

Она провела не одну ночь, раздумывая над тем, каково это — сделать минет Трэвису. Представляла, как будет ласкать его яички, пока ее язык будет усердно работать над торчащим сокровищем их обладателя.

Когда она скользнула языком вверх и вниз по стволу, то поняла: все ее мечты не выдерживали никакого сравнения с фантастической реальностью. Его член становился еще больше, и прежде чем она успела что-либо сообразить, Трэвис поднял ее на ноги.

— Сними свою одежду, — потребовал он, сам в это время освобождаясь от рубашки.

Ей было все равно, что они на работе, что их могут найти садовник или смотритель участка. Ей было все равно, что Люк наставлял ее на путь холодного отречения. Ведь не он, а она должна была диктовать ему условия.

Однако она не могла думать ни о чем, кроме того, что Трэвис единственный может доставить ей неземное удовольствие.

Лили освободилась от одежды, представ перед взором Трэвиса в первозданной наготе. Она подавила желание прикрыть свое тело, которое считала несовершенным и убогим. Она хотела убежать, но взяла себя в руки.

Снова принимая на себя роль роковой королевы, какой она предстала перед ним на модном показе, она спросила:

— Ты доволен?

Он лишь простонал в ответ и бросился к ней.

— Я хочу большего.

Он покрыл ее лицо поцелуями, желая доказать свое право на нее. Прикосновение его тела к ее лобку едва не свело Лили с ума.

Она снова и снова прижималась к нему всем телом, но Трэвис не торопился приступить к главному акту драмы. Он повел ее к краю бассейна, не прекращая целовать.

Его горячее дыхание приятно щекотало кожу.

— Пойдем со мной в бассейн.

— Сейчас? — она задрожала при мысли о том, что ее ждет в водном царстве.

—Да, сейчас, — умоляюще произнес он, и его зеленые глаза сулили ей неземные удовольствия.

Он спустился по ступенькам к воде, и она последовала за ним. Ее соски набухли, как почки, когда вода коснулась стоп, а потом дошла до уровня икр и бедер.

— Тебе холодно? — спросил он, глядя на ее грудь. — Хочешь, я тебя согрею?

Трэвис наклонился к ней.

Его горячее дыхание обожгло ее, а потом он начал покусывать нежную кожу ее груди, и она едва не взлетела на вершину блаженства. У нее подкосились ноги, но он удержал ее, и она осталась рядом.

— Я хочу ощутить твой вкус снова.

Они слились в страстном поцелуе, и его язык ласкал ее бесстыдно и жадно. Его руки играли с ее грудью, мяли ее, нежно касались и не отпускали ни на минуту. Он наслаждался их тяжестью.

Он двинулся вперед, и вода коснулась уровня ее шелковистого лобка. Она вспыхнула от двух контрастных ощущений. Так жарко. И вновь так холодно. Когда его пальцы скользнули по ее бедру, она ощутила жар.

— Я хочу увидеть, как ты кончишь.

Лили посмотрела в его глаза. Она не могла найти в себе силы сопротивляться воле этого человека.

— Лили, я хочу увидеть тебя в момент оргазма, прямо сейчас.

Его большой палец настойчиво ласкал ее набухшую плоть. Глаза следили за малейшим ее движением, и ей ничего не оставалось, как подчиниться.

— О Трэвис, — застонала она, прильнув к нему губами.

— Сейчас, Лили, — отстранив руку, прорычал Трэвис, и уже через мгновение его твердый пенис искал вход в ее лоно.

Он не отпускал ее ни на секунду: Лили обвила ногами его талию и начала двигаться в такт ему.

Ее удовольствие было таким огромным, что она едва сумела заставить себя вспомнить о главном:

— Нам нужен презерватив.

Позже она будет восхищаться его силой воли. Он оросил ее мокрый живот несколькими струями семени. Но в тот момент она была разочарована случившимся. Ей хотелось, чтобы он заполнил ее всю, до основания.

Но даже в состоянии полузабытья она понимала, что ей ни к чему риск нежелательной беременности.

В бассейне, наполненном прохладной водой, были только она и Трэвис, который не хотел отпускать ее, и Лили невольно задумалась. Ребенок от Трэвиса. Она знала наверняка, что ничего более прекрасного невозможно себе представить. О, если бы она могла подарить ему малыша, а лучше близнецов, Люка и Трэвиса.

О нет. Люк ведь говорил ей больше не поддаваться искушению. Ни при каких обстоятельствах она не должна была спать с Трэвисом. Ей нужно было довести его до точки кипения, после чего вероломно оставить.

Но она же знала, что сопротивление Трэвису невозможно. Однако Люк примерно накажет ее, если она не выполнит хотя бы часть из задуманного им плана. Она спрятала свои нежные чувства в дальние тайники души и приготовилась к битве.

Трэвис поцеловал ее в макушку:

— Великолепный оргазм, да, малышка?

Лили не могла поверить своим ушам, каким самоуверенным был его тон. Он, наверное, полагал, что ему достаточно быть рядом с ней, чтобы она взорвалась от счастья. Она постаралась придать голосу крайнюю степень непринужденности:

— Все было очень хорошо, Трэвис.

Он отпустил ее немедленно, и она отплыла к краю бассейна.

— Хорошо, и ничего более? — сцепив зубы, спросил он. Лили пожала плечами.

— Пусть будет великолепно.

Взглянув на него так, как будто ей было не впервой заниматься сексом в бассейне, она заставила себя сказать:

— Я не хотела обидеть твои чувства, Трэвис. Мне все очень понравилось.

Он последовал за ней.

— Тебе понравилось? Что ты говоришь? Какого черта ты мне это говоришь?

Она не стала обращать внимание на то, как бешено начало у нее колотиться сердце, и сказала:

— Здесь есть полотенца?

В конце концов, кто она такая, чтобы рассчитывать на Трэвиса?

Он потянулся к деревянной скамейке и вытащил из-под нее полотенце. Швырнув его в ее сторону, он сказал:

— Тебе было приятно. Ты просто сходила с ума! Не пытайся этого отрицать.

Лили бровью не повела. Люк, похоже, попал в яблочко, когда придумал свой план. Трэвис не мог быть до конца уверенным в том, насколько удовлетворенной оставил ее, надо же!!! Она кончила так ярко и экспрессивно, но он все равно сомневался, подозревая ее в симуляции.

Ничего себе.

Лили не могла поверить в то, что это происходит с ней. Однако первый раз в жизни, и она это с удовольствием признала, она одержала верх над Трэвисом Карсоном.

Она изогнула уголки губ, как это сделала бы какая-нибудь соблазнительная штучка, оделась и не ответила ему даже кивком головы.

— Я бы хотела, чтобы мы немедленно занялись этим проектом. Ты бы мог отвезти меня к Баркеру, чтобы я составила заявление об уходе и забрала свою машину?

Лили шла к его авто и не знала, смеяться ей или плакать. Она обрела веру в себя. Покачивая бедрами, чтобы еще больше раздразнить его, она подумала о том, что, может быть, ее жизнь не такая предсказуемая, как она себе представляла.

— Это было хорошо.

— Мне понравилось.

— Я не хотела обидеть твои чувства, Трэвис.

Трэвис остановился у обочины и смотрел вперед, пока Лили играла с ремнем безопасности. Он ощущал на себе взгляд ее больших голубых глаз. Она заставляла его переживать те эмоции, о которых он даже не подозревал. Ему словно снова было десять лет. Он стоял на игровой площадке, стараясь не заплакать. Он не имел права выглядеть как ребенок, который больше всего на свете хотел снова быть со своей мамой.

— Спасибо за то, что дал мне прекрасную возможность реализоваться в карьере, Трэвис. Я тебя не подведу.

Он проворчал что-то, и она ждала продолжения. Наконец она сдалась.

— Я свяжусь с тобой через несколько дней, когда подготовлю кое-какие материалы. Завтра отправляюсь в центр дизайна.

Она хлопнула дверью. Трэвис хотел нажать на газ и отъехать на бешеной скорости, но вместо этого как загипнотизированный смотрел на Лили, которая направлялась к входу в магазин. Она очаровала его.

Он стряхнул наваждение и отправился в путь, к своему офису в престижном районе города, нарушив по меньшей мере десять правил дорожного движения.

Новая администратор сидела у входа. Когда он вошел, она встала, и он увидел перед собой двадцатилетнюю блондинку во всей красе.

— Мистер Карсон?

Трэвис кивнул ей и обезоруживающе улыбнулся.

— А вы?

— Мэган. Меня нанял ваш партнер.

Она тряхнула светлыми волосами, слегка подав вперед грудь, так что под тонкой шелковой тканью проступили соски.

Трэвис пожал руку Мэган. Он ждал, что его охватит обычная лихорадка при виде молодой красивой женщины. Он задержал ее руку в своей, вглядываясь в карие глаза.

Ничего.

Отпустив руку девушки, словно обжегшись, он сказал:

— Мне нужно заказать два билета первого класса в Рим на среду.

Если ему не удалось победить Лили проверенными способами, он разыграет козырную карту.

Он будет наслаждаться ее тесной киской до тех пор, пока ему не надоест целовать ее, облизывать ее сок и погружаться в нее снова и снова.

До тех пор, пока не захочет даже прикоснуться к ней.