Вы спрашиваете меня, как пишутся романы? Если бы я знал это, сударыня,я бы их не писал. Это вовсе не шутка. Я подразумеваю, что всякий романист,чересчур хорошо разбирающийся в технике своего ремесла, -- грешник.Существуют романы, так сказать, сработанные. Писатель стремится утвердитьопределенный тезис. Такой-то персонаж воплощает Зло (вероломный негодяй вмелодраме, "мерзавец" в экзистенциалистском романе); другие -- Добродетель,Свободу, Веру или Революцию (характер героев меняется вместе с эпохой). Вконце концов Добро так или иначе одержит победу, а романист потерпитпоражение. Другой писатель пользуется только своим "фирменным" рецептом:"Возьмите юную девицу попрелестней. После величайших невзгод дайте ейвозможность встретить своего суженого. Изберите ей в соперницы роковуюженщину. Длительная борьба. Многочисленные перипетии. В последнюю минутуторжествует целомудрие. Сдабривайте все это чувственностью в различныхдозах, помня о вкусах читающей публики. Употребляйте рецепт всю свою жизнь.На двадцатом варианте ваше благосостояние упрочено". Третий автор избирает историческую тему, как правило, эпоху,отмеченную трагизмом и свободой нравов. (Темницы времен Французскойреволюции -- особенно подходящий фон для действия: любовные историисоседствуют здесь с гильотиной; войны наполеоновской империи также годятся-- тут победы над врагами чередуются с победами над женщинами; неплохойматериал представляют и другие эпохи: Реставрация в Англии сопровождаласьраспущенностью, царствование Людовика XV или времена регентства знаменитыОленьим парком и ужинами в узком кругу, Вторая империя прославиласькуртизанками.) Определив время действия, автор поселяет в книге столь жециничную и жестокую, сколь и неотразимую героиню и через каждые тридцатьстраниц укладывает эту обольстительную особу в постель с очереднымлюбовником. Тираж в сто тысяч экземпляров обеспечен! Меняйте век каждыетри тома. По этим рецептам создают состояния, но не шедевры. Источники красотыбьют из глубины, они окутаны тайной. Настоящий роман отвечает внутреннейпотребности его создателя. Стендалю, Бальзаку нравилось сочинятьпроизведения, позволявшие им как бы прожить свою жизнь сызнова, под другойличиной. Фабрицио в "Пармской обители" -- это Стендаль, будь он юнымкрасавцем, итальянским аристократом; Лю-сьен Левен -- это Стендаль --красавец лейтенант, отпрыск богатого банкира. "Писатель по меревозможности вознаграждает себя за несправедливость судьбы". Иногда бываеттрудно заглянуть под маску. "Госпожа Бовари -- это я", -- говорил Флобер.Именно поэтому "Госпожа Бовари" -- шедевр. Как романист узнает, что нужный ему сюжет найден? А вот как: если,обдумывая его, он испытывает волнение, если тема затрагивает чувствительныеструны его души, вызывает мучительное или опьяняющее воспоминание, естьшанс, что будущая книга получится превосходной. И если будут соблюдены ещедва непременных условия. Нужно немного отойти от событий, или, как говорилБальзак, нужно, чтобы все хорошенько отстоялось. "Поэзия -- это такоепереживание, о котором вспоминают, уже успокоившись". Если вы только чтопотеряли возлюбленную, не садитесь сразу за роман. Рана еще кровоточит, еенужно перевязать, а не бередить. Когда она затянется, вы испытаете горькоеудовольствие, прикоснувшись к ней. Боль будет не настолько сильна, чтобыисторгнуть у вас стон, но рана будет еще достаточно ныть, чтобы побудить васзапеть. Слово "запеть" применимо не только к поэту, но и к романисту. Второе условие: события романа должны иметь косвенное отношение к вашейсобственной жизни. Если вам, прелестная незнакомка, захочется написатьроман, не излагайте в нем историю вашей жизни без изменений. Известнаястепень стыдливости предостережет вас от этого, по крайней мере я уповаю наэто. Поведайте о судьбе, близкой вашей, -- это позволит вам высказать своичувства и одновременно сохранить иллюзию, будто вас прикрывает маска. А есливы преуспеете, не присылайте мне свою рукопись. Я наверняка ее потеряю.Прощайте. ___________________________________________________________________
